Марина, скажите честно, что заставило вас взяться за защиту Максима? спросила я чуть позже, когда мы проезжали городской парк.
Судьба, пожала она плечами, не отрывая взгляда от дороги, яих семейный адвокат.
Даже так и вам уже приходилось защищать его в суде?
По обвинению в убийстве? она слабо улыбнулась, словно прочла мои мысли. Нет.
Я тут же мысленно одернула себя. Ну конечно, глупо интересоваться компроматом на человека у его адвоката. Вронская хоть и выглядела в данный момент мягкой и дружелюбной, но, конечно, дурой не была и не стала бы по доброте душевной выбалтывать мне всю подноготную своего подзащитного.
Вы верите, что он невиновен? все же спросила я.
Адвокат пристально взглянула на меня.
Пока идет это дело, разбудите меня среди ночи, и я в ту же секунду отвечу «да».
Пока идет это дело? А по-настоящему? Когда дело закончится?
Когда дело закончится, вы, Анита, уже будете знать все сами.
Разговор затух сам собой. Вронская продолжала защищать интересы Макса, а менядержать на расстоянии.
Когда из-за верхушек деревьев показалась крыша жилого строения, я невольно затаила дыхание. Дом, увиденный мной изнутри, снаружи оказался большим и серым, с темно-красной черепичной крышей. Покрышки автомобиля зашуршали по гравию подъездной дорожки, а Вронская вдруг сдернула с шеи шарфик и бросила мне на колени.
Анита, прикройте лицо.
Что?
Я проследила за ее взглядом и увидела несколько автофургонов, похожих на тот, который преследовал нас с Сергеем вчера вечером. Люди с камерами и микрофонами скучали в ожидании кого-то или чего-то. Некоторые поглощали фаст-фуд. Другие болтали между собой. Скучающая девушка сидела на веревочной качели, укрепленной на нижней ветке ближайшего к дому дерева.
Стервятники, бросила Вронская, вытягивая шею, чтобы найти место для парковки.
Мне хватило вчерашнего столкновения, чтобы испытать солидарность с адвокатом. Хотя будь на моем месте Сергей, его бы встреча порадовала.
Они ждут нас? я быстро накинула на голову шарфик, пахнущий терпкими духами Вронской, и обмотала его вокруг лица наподобие паранджи.
Они просто ждут. Чего угодно. Пожалуйста, не вздумайте вступать в разговоры. Каждое слово может быть использовано против нас.
О, не волнуйтесь, поспешила заверить я, мне самой публичность сейчас ни к чему. Надеюсь, меня не узнают.
Едва машина остановилась, как люди бросились к нам. Защелкали вспышки фотокамер. Прикрывая голову руками, я выскочила из машины и бросилась к дому. Интересно, как хозяева относятся к такому дежурству под дверями? Неужели их это не напрягает? На секунду мне стало страшно, что если дело затянется, подобная вахта раскинется и возле моего жилища. И тогда я точно сойду с ума.
Без комментариев! Без комментариев! кричала где-то за моей спиной Вронская, точно так же протискиваясь через толпу репортеров.
Наконец, мы вбежали в гостеприимно распахнувшиеся двери, а замок щелкнул, приглушая возбужденные возгласы и крики.
Я сняла платок и вернула его адвокату. Женщина, впустившая нас в дом, вежливо улыбнулась. Улыбка вышла кривоватой, но, приглядевшись, я поняла, что это ее природная особенность. На чуть тронутой румянами щеке проступила ямочка. У хозяйки были очень длинные, до пояса, темные волосы и отличная фигура, затянутая в черное платье-футляр с квадратным вырезом. Правда, под глазами виднелись припухлости, а сквозь тонкую кожу на руках, шее и груди проглядывали синие венки. Я не смогла точно на глаз определить ее возраст, но решила, что она все-таки не старше Макса.
ЯДарья, представилась хозяйка дома.
Очень приятно. Анита.
Пройдемте?
По пути в гостиную я оглядывала ту часть жилища, которую не успела захватить в видениях Макса. Мне понравились отделанные мореным дубом стены и высокие потолки. Напольные «английские» часы с боем в коридоре и помпезные светильники. Дарья усадила нас на диван и придвинула столик с уже приготовленным кофейником и бутылкой «Хеннесси», а сама уселась напротив в кресло.
Вы курите, Анита? сказала она, передвигая керамическую пепельницу с угла столика в центр.
Я поколебалась всего секунду.
Да, спасибо.
Мы подкурили. Дарья откинулась в кресле и повертела в пальцах длинную белую сигарету. Ее кривоватая улыбка казалась слегка нервной, но магнетической, и я почему-то не могла оторвать взгляда от этой женщины.
Пейте кофе, она кивнула в сторону кофейника.
Спасибо. Хочу отдышаться после пробежки от репортеров.
Вронская молча налила напиток себе и мне и взяла свою чашку. Видимо, не хотела мешать нашему разговору, поэтому вела себя тихо.
Повисла пауза.
Дарья потянулась за коньяком.
Может, хотите этого, Анита?
О, нет, спасибо. Еще слишком рано.
Не выпуская из пальцев сигарету, сестра Макса отвинтила крышку. Налила в свою пустую чашку. Я ожидала, что спиртное будет разбавлено порцией кофе, но Дарья слегка дрожащей рукой с видимым наслаждением поднесла чашку к губам и сделала глоток.
Так зачем вы хотели встретиться со мной? подняла она на меня глаза.
Я хочу узнать больше о прошлом вашего брата.
Мне можно об этом рассказывать? Дарья перевела удивленный взгляд на Вронскую.
Я слежу за ходом беседы, заверила ее адвокат.
А вам есть что скрывать? парировала я.
Сигарета ярко вспыхнула и начала тлеть, когда сестра Макса затянулась, взяв паузу вместо ответа.
Не хотелось бы ворошить семейное белье, ответила она, одновременно выпуская изо рта струйки дыма.
Я тоже сделала затяжку. И на что рассчитывала? На дружеские посиделки?
Поймите, Даша. Вы хотите защитить брата. Но он этого не хочет. Вчера он отказался сотрудничать, я поежилась и подумала, что выбрала очень мягкое определение для того, что сделал Макс. Но вы платите мне деньги, значит, придется продолжать. Значит, вашему брату будет больно. Вы ведь не хотите причинять ему лишнюю боль? Мне просто нужно понять, в каком направлении работать. А я совершенно не могу этого понять, потому что Максим закрыт для меня.
Больно? нижняя губа у Дарьи задрожала. Я не хочу, чтобы Максиму было больно.
Вы его сильно любите?
Кривая ухмылка превратилась в перекошенный оскал.
Он не самый худший из братьев. По крайней мере, мне с ним повезло больше, чем с отцом.
Отцом?
Дарья снова посмотрела в сторону Вронской. Затемна меня.
Вы не знаете, кто наш с Максимом отец?!
Вопрос прозвучал так, словно меня обвиняли в незнании алфавита. Я стряхнула пепел, стараясь скрыть удивление и неловкость.
Простите, нет.
Лютый. Точно не слышали о таком?
Теперь уже я повернулась к Вронской. Пожилая женщина попивала кофе и смотрела по сторонам. Я сдалась.
Простите, Дарья. Мне очень жаль, но понятия не имею.
Ну Лютый! моя собеседница подалась вперед. Криминальный авторитет! О нем же все знали! Его живьем сожгли вместе с баром, где он бухал!
Я поежилась.
Сочувствую. Наверно, я провела много лет в лаборатории, погруженной в науку, и что-то пропустила.
Объяснение Дарью устроило, и она с довольным видом откинулась назад.
Чтобы вы поняли, кем был наш отец, я всего лишь опишу, как умерла наша мать. Они выходили из театра, с этой своей кучей телохранителей, она закатила глаза и взмахнула рукой, подъехали люди от конкурентов и открыли шквальный огонь. Телохранители бросились прикрывать отца собой, но их завалили первыми. Тогда он схватил нашу мать, которая стояла рядом, и прикрылся ею. И выжил. Вот так.
А она? похолодела я.
А у нее были самые шикарные похороны в городе, заявила Дарья, глядя на меня в упор.
Под этим пристальным взглядом я сглотнула.
А Максим он похож на вашего отца?
Дарья сделала глоток и облизнула губы.
Он гораздо лучше нашего отца.
Почему-то мне не понравилось, как это прозвучало.
Вы можете рассказать о его жене?
Они не любили друг друга, равнодушно отозвалась Дарья. Казалось, в этот момент она была больше занята тем, что тушила окурок в пепельнице.
Зачем тогда они поженились? удивилась я.
Максиму надоело всовывать разным шлюхам, и он решил остановиться на одной.
Она вам не нравилась, прищурилась я.
Дарья только отмахнулась.
Я вас умоляю. Варька меня не трогала, а я не трогала ее.
А Максим он ее трогал? Он ее бил?
Анитавдруг подала голос Вронская.
Мне просто нужно узнать про его жену, резко повернулась я, потому что он про нее вспоминает. Я не могу понять, нужны эти воспоминания или их можно пропустить.
Адвокат поколебалась, но все-таки кивнула Дарье.
Они постоянно ссорились, скучающим голосом отозвалась та. Помню, как-то раз Варька собиралась с подругами на отдых в Испанию, а Макс примчался откуда-то, и они очень сильно поругались. Он ее никуда не пустил. По-моему, после этого она его возненавидела просто.
И? Развелась с ним?
Развелась? Дарья посмотрела на меня с удивлением, потом тряхнула головой и фыркнула. Максим не из тех, с кем разводятся.
Это я уже понялатихонько пробормотала я и добавила уже громче: Тогда что же случилось?
Дарья налила себе еще порцию спиртного и взяла новую сигарету. Было заметно, что разговор не доставляет ей удовольствия.
Ее автобус сбил. Но вы не думайте, она вообще странная была. Когда Максим узнал, что она сидит на игле
Сидит на игле?!
Ох, я не сказала, спохватилась Дарья, да, после того случая с Испанией Варька наркоманить потихоньку начала. Может, конечно, и до этого наркоманила, но мы не замечали. А тогда Макс заметил, она усмехнулась, ну вы знаете Макса
Я? Вот уж точно нет.
Это образное выражение, Дарья многозначительно посмотрела на меня, надо знать Макса, чтобы понять его. Он не любил Варьку, но и не хотел видеть рядом с собой ходячий труп. Резко воспылал к ней чувствами, стал вытаскивать из этого дерьма. Она так выла, когда он привязывал ее к кровати
Зачем?!
Сестра Макса фыркнула.
Ну чтобы за новой дозой не сбегала. Он же ей врачей сюда нанимал, они капельницы всякие ставили, чтобы кровь очистить. Макс ей даже ребенка заделал, рассчитывал, что одумается ради материнского инстинкта. Ой, Дарья обратилась к Вронской, наверно, мне не стоило рассказывать, что мой брат сделал ребенка жене, которую не отвязывал при этом от кровати?
Боюсь, его имиджу это уже не навредитпротянула я и задала вопрос, который уже давно вертелся на языке: А что стало с ребенком?
Пф-ф-фмоя собеседница выпустила воздух через плотно сжатые губы, я знаю только по слухам. Максим не любит эту тему.
Но вы можете рассказать мне хотя бы слухи? Чтобы я не касалась этой темы с ним, раз он так ее не любит?
А это как-то относится к делу?
Я вздохнула, подумав, что сестра иногда может быть такой же трудно идущей на контакт, как и брат.
В том-то и дело, что пока не понятно, что к чему относится. Простите, что сую нос даже в такие нюансы, но как я сказалаэто было ваше желание узнать его мотивы, а не мое.
Дарья посмотрела на меня исподлобья, словно пыталась прочесть мысли. Потом едва заметно кивнула.
Варька обманула его. Притворилась, что рада материнству. Максим поверил и отвязал ее. К тому же врачи стали говорить, что ей полезны пешие прогулки и вообще движение. Тогда она сбежала. Он перевернул вверх дном весь город в ее поисках. Привез назад уже под кайфом. Разразилась такая ссораДарья поморщилась, в общем, я не знаю, что там происходило, но у нее случился выкидыш. Думаю, так даже лучше, учитывая, что бедный малыш наверняка родился бы уродцем, получив дозу героина вместе с матерью. После этого Максим словно махнул на жену рукой. Перестал носиться с ней, как с писаной торбой. Поставил крест. Она снова сбежала, ее не было дома несколько дней, и ее уже никто не искал. А потом сообщили, что она в умате вышла на дорогу и попала под автобус. Мы все вздохнули с облегчением, и мой братв том числе.
Я помолчала. Напольные часы в коридоре отбили время.
Налейте мне коньяку, попросила я.
Дарья криво ухмыльнулась и выполнила мою просьбу.
Добро пожаловать в жизнь нашего семейства, с иронией произнесла она. Вы уже шокированы?
Скорее, начинаю что-то понимать, я разбавила темно-коричневую лужицу на дне чашки густо-черным уже немного остывшим напитком из кофейника и отпила. Может, Максим по неосторожности нанес жене увечья и потом мучился совестью из-за ее выкидыша?
Послушайте, Анита, вдруг твердым голосом заговорила Дарья, я же по глазам вижу, что вы теперь считаете моего брата монстром. Но это не так. В те моменты, когда он в хорошем настроенииэто самый добрый и замечательный человек в мире. Самый лучший и внимательный брат. Спросите кого угодно, спросите его людейвсе скажут о нем только положительное.
Но бывают моменты, когда он в плохом настроении? я вспомнила, как Макс со всей силы грохнул меня о стенку, и поежилась. Если Дарья сейчас будет все отрицать, я просто ей не поверю.
К счастью, сестра Макса так делать не стала.
Бывают моменты, неохотно призналась она, когда он внезапно замыкается в себе. Уходит на свою половину дома, в свою комнату, и долго-долго оттуда не появляется. Иногда я слышу удары в стену или яростные вопли. Но потом он выходит, абсолютно спокойный и сдержанный, и как ни в чем не бывало едет заниматься делами. И он никогда не принимает неверных решений. Максим не только взял на себя все дела после смерти отца. Он сумел заключить перемирие с конкурентами и прекратить с ними войну. Увеличил наши доходы. Конечно, ради этого ему приходилось идти на всякое но каждый раз, когда мне казалось, что он совершает ошибкуон оказывался прав.
Мне охотно верилось в тот образ, который рисовала Дарья. Я уже сама успела повидать ее брата в двух диаметрально противоположных состояниях. И конечно, узнав, что он приходится сыном криминальному авторитету, окончательно утратила любые иллюзии на его счет. Имея отцовский пример перед глазами, Макс просто не мог вырасти мягким и нерешительным. Вопрос лишь, насколько он похож на своего отца в том, что касается распоряжения чужими судьбами.
Вы хотите сказать, что убийство профессора Соловьева тоже оправданно? вздернула я бровь.
Анитараздался предупреждающий голос Вронской, это вы должны нам сказать, а не мывам.
Я подавила раздражение.
Хорошо, снова обратилась к Дарье, но вы верите в то, что ваш брат был абсолютно непричастен к выкидышу его жены? Что он не тряхнул ее в порыве этого своего плохого настроения? Не толкнул в стену сгоряча? Вы же говорите, что у них были бурные ссоры.
Она торопливо допила содержимое чашки и отвернулась, засунув в рот сигарету. Ее руки подозрительно дрожали.
Дарья? Вы мне ответите?
Анита! Вронская дернула меня за локоть. Эта тема не относится к делу. И этой семье неприятно ее поднимать. Воздержитесь, пожалуйста
Максим сказал, что Соловьевне первая его жертва, прошипела я в ответ. Я хочу понять, кто был первым? Его неродившийся ребенок? Вы верите, что ваш подзащитныйне псих? Вам самой разве не проще выиграть дело, списав его действия на состояние аффекта? Может, он не в первый раз убивает из ярости?
Максимне псих, ледяным тоном отрезала Дарья, по-прежнему не глядя на меня.
Мой подзащитный, вторила ей Вронская, не страдает психическими отклонениями.
Тогда почему он решил хладнокровно убить Соловьева и затем сдаться полиции? я обвела взглядом обеих женщин, уже читая по их лицам ответ. Он и вам этого не объяснил, ведь так? Он никому не сказал о своих мотивах. Это, по-вашему, поведение нормального человека?
Вопрос так и повис в воздухе, и неизвестно, прозвучал бы вообще на него ответ или нет, но нам помешали. В комнату вбежало двое детей. Они стремительно пронеслись мимо нас и прижались с обеих сторон к Дарье. Я внимательно их рассмотрела. Светловолосые, не в мать. Мальчик, одетый в костюмчик, выглядел лет на семь-восемь. Девочка была помладше на пару лет. Она скромно оправила короткую клетчатую юбочку и покосилась на меня.
Где ваша няня? строго спросила Дарья у детей.
Она уснула, пояснил мальчик, а мы хотели выйти во двор поиграть.
Но там какие-то люди, добавила девочка, они бросились к нам, а мы убежали обратно.