Анонимный фан-фикшн от 15/06/2010
Зерки, до сих пор хранивший молчаниея предположила, что он это делал для того, чтобы не ставить своего клиента в трудное положение, неожиданно встал и решительно заявил:
Господин председатель, мой клиент категорически отрицает подлинность этих документов. Он не является их автором. Эти публикации были сфабрикованы с единственной цельюотягчить его вину. Когда придет моя очередь, я смогу доказать истинность того, о чем говорю.
Согласен, согласен, устало кивнул председатель. Мы собрались здесь по другому поводу. Эти отрывки не будут занесены в протокол в настоящее время.
Соперник Зерки сделал вид, что принял удар, но он знал, что все-таки укрепил свою позицию, сообщив информацию, которая будет иметь вес при вынесении окончательного приговора.
Председатель бросил беглый взгляд на часы и громко заявил:
Слушание откладывается. Господа, я откладываю судебные прения и вынесение приговора ровно на неделю.
Участники следующего заседания уже заглядывали в двери зала, и технические служащие просили нас как можно скорее освободить помещение. Я была одной из первых, устремившихся к выходу, так как опасалась, что Луи и Зерки могут меня заметить. Я не хотела встречаться с мужем здесь. Я не знала, что сказать Луи. Особенно в присутствии посторонних.
Как только дверь XV палаты закрылась за мной, мой мобильник завибрировал, оповестив о входящем сообщении.
Я знаю, что вы здесь. Приходите сейчас же в XVI-ю палату.
Я вас жду внутри, с правой стороны. Ф.
Где Маршадо заметил меня: в коридоре или перед залом заседания?
Через несколько секунд я обнаружила журналиста в обозначенном месте. Его знаменитая кремовая панама лежала рядом с ним, занимая место для меня. Маршадо что-то быстро строчил в блокноте. Приложив указательный палец к губам, он дал понять, что необходимо сохранять молчание. В зале царило торжественное напряжение. Председатель был гораздо моложе, чем тот, которого я только что видела, но при этом куда агрессивнее.
Господин Делакруа, пожалуйста, мы хотели бы выслушать вас, вызвал он козла отпущения Дэвида.
Тот поднялся и подошел к трибуне для свидетелей. Казалось, он чувствовал себя гораздо менее комфортно, чем в тот момент, когда я видела его в коридоре. Я догадалась, что пот лил с него градом.
Франсуа быстро написал три слова в блокноте, затем подчеркнул одно из них: Наркотики, Мошенничество, Сутенерство. Я предположила, что речь шла об уголовных делах, рассматриваемых в данной исправительной палате. Это были последние и главные пункты обвинения, фигурирующие в деле Делакруа. Кивком головы я показала, что поняла.
Перед нами произнес клятву финансовый аналитик.
Господин Делакруа, вы были осуждены в ходе судебного разбирательства этим же судом по делу трудоустройства нелегальных рабочих и сутенерства с отягчающими обстоятельствами посредством общества «East X-prod». Вы подали апелляцию по принятому решению на основании того, что, я цитирую вашего адвоката, ваша причастность к «East X-pod» сводилась к инвестированию доли в капитал предприятия от имени группы Барле, которая на тот момент была вашим работодателем. Вы утверждаете, что не имели ни малейшего понятия ни о конкретном виде деятельности этой компании, ни об условиях, на которых она нанимала и использовала своих актрис.
Он намеренно сделал акцент на последнем слове, и некоторые из присутствующих криво усмехнулись.
Именно так, господин председатель.
Хорошо Обратимся к записям протокола и постановлению, вынесенному во время самой первой вашей явки в суд. Тогда вы придерживались той же самой версии, однако при этом не предоставили ни одного доказательства. Вы можете сказать нам здесь и сейчас во всеуслышание, что изменилось с тех пор?
Адвокат Делакруа, очаровательная молодая негритянка, поспешив к нему на помощь, с благородством встала и безукоризненно почтительным тоном произнесла:
Господин председатель, если вы позволите
Адвокат Уэдраого, у вас еще будет достаточно времени, чтобы вмешаться в нужный момент.
Я позволю себе быть настойчивой, поскольку изменения, о которых хочет рассказать вам мой клиент, это документ, который фигурирует в досье и на который я должна сделать ссылку.
Она так и поступила, игнорируя мрачный взгляд судьи, которому заседатель слева, блондинка с губами, накачанными коллагеном, протянула вышеупомянутый документ.
Председатель явно удивился и внимательно посмотрел на ответчика, которого его адвокат подбодрила сияющей улыбкой, затем обратился к нему более мягким тоном:
Господин Делакруа Насколько я понимаю происхождение данного документа, который вы приложили к апелляционному досье, речь идет об оригинальной записи внесения общества «East X-prod» в реестр Парижской Канцелярии суда по торговым делам.
Именно так, господин председатель.
Если окажется, что данный документ является подлинным, подтвердится тот факт, что вы не входите в список акционеров данного предприятия с момента его создания.
Именно так.
С самого начала все нападки Дэвида на его финансового аналитика были нацелены на подтверждение того факта, что Делакруа создал «East X-prod» без его ведома на средства капитала компании Барле. Но если имя Делакруа отсутствовало в учредительных документах мошеннического филиала, это полностью снимало обвинения с подозреваемого.
А почему этот документ появился у нас только сейчас? удивился судья.
По тем же самым причинам, которые доказывают невиновность моего клиента, господин председатель: невозможно получить оригинал такого документа, если вы не являетесь одним из подписавшихся на нем.
Мужчина, сидящий за трибуной, посмотрел на адвоката с улыбкой, судя по которой, он, по-видимому, больше оценил ее шикарные формы, чем красноречие. Затем он продолжил с некоторым осуждением:
Хм В таком случае я не спрашиваю, как вы добыли этот документ, уважаемый адвокат
Она ответила ему вкрадчивым и торжествующим взглядом.
Однако вы уверены, что речь идет о копии, соответствующей оригиналу? Если я сделаю запрос в Канцелярию суда по торговым делам, я получу точно такой же документ, это так, госпожа адвокат?
Да, господин председатель, произнесла она слегка невнятно. Я в этом уверена.
Хорошо. Я, по правде, слегка удивлен, увидев фамилию акционера и подателя заявки. В конце концов, удивлен не совсем правильное слово поспешил добавить председатель, хотя он явно не привык выражать эмоции на людях. Я не ожидал увидеть здесь это имя.
Имя? На какое имя там указана ссылка? Похоже, только Делакруа и его адвокат понимали, о чем говорит судья, и было очевидно, что это доставляло им больше неловкости, чем удовлетворения. Если бы в этом документе было имя Дэвида, как предполагали все присутствующие в зале, то они должны были наслаждаться сладостью своей победы и мести. Вместо того они насупились, по-видимому, спеша покончить с этим.
Я вопросительно взглянула на Маршадо, но он неопределенным жестом изобразил свое бессилие.
Господин прокурор Республики, в таком случае я передаю вам вышеупомянутый документ и прошу разрешения на возбуждение предварительного следствия по делу о нелегальных рабочих и сутенерстве в отягчающей степени против господина Луи Барле
Что-то похожее на медленную вспышку поднялось у меня в животе и взорвалось в каждой из частей тела. Парализованная, я не могла ни пошевелиться, ни моргнуть, ни что-либо сказать.
Произнеся имя моего любимого, судья только что распял мои последние надежды.
миноритарного акционера и главы общества «East X-prod».
516 июня 2010
Вздрогнув, женщина просыпается. Кошмар кажется настолько реальным, что долгое время она не понимает, спит она еще или нет. Но едва женщина осознает, что вернулась в разумный и внушающий доверие мир, из-под кровати появляется монстр с разверзшейся пастью, готовый проглотить ее целиком. Затем она снова просыпается
Этой женщиной, попадающей из одного кошмара в другой, была я. Сопровождающие меня беды не были постоянными, жизнь давала временные передышки, ровно настолько, чтобы успокоить меня и вновь вселить в меня веру. Однако как только я думала, что стою на твердой почве, она тут же начинала уходить подо мной.
После потрясения, сбившего меня с ног новой волной, Маршадо проводил меня до «Двух дворцов», кафе, располагавшего напротив здания суда. Там, кроме толп туристов, в сопровождении своих адвокатов сидело множество пар, ожидающих развода. Атмосфера здесь за чашками дымящегося кофе царила мрачноватая. Однако прямо рядом с нами только что разведенные супруги пожирали друг друга глазами, и было очевидно, что вскоре они снова воссоединятся.
Само собой разумеется, это новый удар, организованный Дэвидом, сразу же попытался ободрить меня Франсуа.
Знаю, вздохнула я, не в силах произнести что-то еще.
На другой стороне бульвара, на тротуаре, появилась многолюдная толпа с камерами и микрофонами, возвышающимися, как копья. Я разглядела фигуру Луи и его адвоката, которые дружно ускорили шаг, чтобы избежать бурлящего потока вопросов. На таком расстоянии невозможно было увидеть выражение их лиц. Но по раздраженным отмахивающимся движениям Зерки, отгоняющего назойливых зевак, я поняла, что масштаб случившейся катастрофы велик. То, что несколько минут назад произошло в XVI судебной палате, могло означать смерть его клиента как медийного персонажа и как члена общества. Крайне редко подобное судебное обвинение обрушивалось на рядового гражданина. Это было прерогативой мошенников высокого полета, больших боссовбандитов или продажных политиков.
Свора удалилась в направлении Часовой башни. Сейчас я находилась в подавленном состоянии и предпочла бы, чтобы время окончательно остановило свой ход, потому что оно приносило мне только несчастья.
В кафе вошли два репортера, обвешанные оборудованием, и устроились возле нас. К счастью, они не узнали меня и громко, звонкими голосами, начали спорить и обмениваться своими впечатлениями:
После вскрывшихся обстоятельств, если хочешь знать мое мнение, он влип.
Ты говоришь о котором?
О старшем, Луи, заявил тот, что постарше.
По моему телу пробежала дрожь. Я готова была вмешаться в разговор журналистов, но Маршадо твердой рукой удержал меня. «Не делайте этого», говорили его глаза, полные заботы и беспокойства. Он оплатил наши счета и решительно повел меня к выходу, куда только что направилась влюбленно-разведенная парочка. В то время как мужчина и женщина целовались, сначала сдержанно, затем все более и более страстно, не обращая внимания на глазеющих на них туристов, я застыла на пороге. Двое коллег продолжали свое обсуждение:
Находясь в ожидании приговора, Делакруа остается под судебным надзором. Его отвлекающие маневры сработают не так хорошо, как он надеется.
Хм А я, напротив, нахожу очень странным, что Дэвид Барле был так легко оправдан, сказал второй журналист. Хотя это обычное явление: самые крупные рыбы выходят из переделки, не повредив чешуи.
Я мысленно благословила его.
Ты прав, ответил второй, но обрати внимание также на то, что подтверждаются слова, которые всегда твердил Дэвид Барле: что виновен либо Делакруа, либо его брат, он и понятия не имел об этих грязных капиталовложениях, сделанных от его имени.
Я снова чуть не вцепилась в горло упитанному простаку в жилете цвета хаки, но Маршадо уверенно и решительно вытолкнул меня наружу.
Вы не сможете помешать людям верить в то, во что они хотят верить, Эль.
Даже когда они верят в подобную ахинею?
Да, с досадой ответил он. Даже в этом случае.
Если люди такой профессии позволяют столь легко одурачить себя, я даже боюсь представить, что принимает на веру общественность
Им всем наплевать. Завтра в холодильнике одной умалишенной обнаружат трех младенцев, и их внимание будет направлено уже в другую сторону. То, что важно сейчас, это услышать объяснения Луи по поводу данной кинокомпании.
Но Я попыталась возмутиться.
Он властно прервал меня и продолжил свою речь:
Мы оба сходимся на том мнении, что вероятнее всего Луи не имеет ничего общего с этой историей. Но вы должны все выяснить между собой.
Лишь на мгновение я представила себе Луи на убогой съемочной площадке на съемках одного из фильмов, финансируемых его компанией. Как любой хороший хозяин в подобном, весьма специфическом бизнесе, он должен был снимать пробу, пусть даже только для того, чтобы проконтролировать качество товара. Я представляла, как он между двумя дублями позволяет себе побаловаться с пухлогубой блондинкой, которая так глубоко заглатывает его член, что кажется, будто ее рот прилип к нижней части живота моего мужчины. Девушка умело берется за дело и вскоре, приближаясь к развязке, доводит его до оргазма несколькими старательными движениями вверх-вниз, изогнувшись и выставив зад так, чтобы максимально попасть в поле обзора камеры.
Подобно некоторым звездным продюсерам, был ли Луи способен организовать всем известные отборочные кастинги, эти фальшивые прослушивания, где кандидатуры занимались проституцией в обмен на мечту о славе?
Если вы хотите, чтобы он смог защититься от нападок, находясь в хорошем расположении духа, продолжил Маршадо, внезапно возвратив меня из моего видения, он должен чувствовать, что вы на его стороне.
В нескольких шагах от нас вновь воссоединившаяся парочка, тесно обнявшись, удалялась по направлению к метро. Я завидовала тому, что они смогли оставить свои обиды в прошлом, и даже тому, что они развелись, ведь это помогло им снова быть вместе с этого вечера.
Я его поддерживаю, подтвердила я жалобным голосом.
В таком случае скажите ему об этом.
Вернувшись на улицу Трезор, я провела остаток дня, отправляя беспомощные сообщения на мобильный Луи, сначала легкие и непринужденные, затем все более и более серьезные. В данную минуту уже ни одно радио и ни один информационный канал не обошел стороной новость дня: в деле Делакруа предъявлен иск брату, или, точнее, другому брату. Журналисты буквально упивались этим. Они даже мелодраматично цитировали Библию и вечное соперничество Авеля и Каина. Эта история была для них настоящей находкой, поскольку в ней присутствовали все компоненты запутанной трагедии. Некоторые комментаторы настаивали скорее на экономических аспектах этого неожиданного поворота: таким образом, сняв с себя все подозрения, Дэвид смог устранить последние препятствия к слиянию его компании с корейской GKMP. Слава и неприличное богатство, несмотря на все то, чем он уже обладал, широко раскрывали ему свои объятия.
К восьми часам вечера, как раз когда начались вечерние новости по двум крупным каналам, мой телефон наконец завибрировал. Я тотчас же выключила телевизор и поспешила взять мобильный. Увидев высветившееся на экране имя, я не смогла сдержать разочарованного вздоха.
Анабель, добрый вечер. Жан-Марк Зерки.
Добрый вечер, господин адвокат.
Я в «Трезоре», на первом этаже. Жду вас.
Один? У меня не было возможности спросить его об этом. Он уже отключился.
Я наспех оделась, натянув старое платье с фетровыми цветамибеззаботное время, когда я сама украшала свою одежду, казалось мне теперь таким далеким, и сбежала с шестого этажа, рискуя поскользнуться на ступеньках, недавно натертых воском.
Шевелюра Зерки цвета вороного крыла, такая же блестящая, как и крылья птицы, помогла без труда определить столик, за которым он ждал меня.
«Монако»? спросил он, не поздоровавшись, показывая на свою пол-литровую, еще пенящуюся кружку.
Должно быть, запоминать вкусы и небольшие причуды своих клиентов являлось частью его работы. Устало кивнув, я согласилась и рухнула на имитирующий плетеную солому стул. Веранда кафе, ласкаемая ленивым солнцем, была переполнена. Люди, собравшись компаниями, громко смеялись, обмениваясь планами на отпуск или пьянящими воспоминаниями о нем.
Наше неловкое молчание совсем не соответствовало этой непринужденной радушной атмосфере, но, по-видимому, никто не обращал на нас внимания.
Несколько лет назад курс акций Барле начал стремительно падать, заговорил Зерки профессорским тоном. По совету некоторых финансовых экспертов, среди которых был и вездесущий Гобэр, Дэвид осуществил политику диверсификации своих видов деятельности.
Какого рода?
Внешне это были довольно классические виды деятельности, близкие по роду к его основному занятию. Это позволяло группе получать необходимые материалы у своих филиалов, а не у конкурентов. Кинокомпании, агентства пост-продакшн, актерские агентства и т. д. Дэвид создал около дюжины таких компаний за два-три года. Между делом это позволило ему осуществить небольшие махинации с выписыванием поддельных накладных и счетов для того, чтобы обнулить баланс в конце года и по максимуму уйти от налогов.