Думаю, что да.
На следующий день с утра папа уехал в город, а мама осталась дома. Аврора помогала ей во всём, и в квартире был наведен порядок в точности такой же, как при папе. Он долго не возвращался, а когда наконец приехал, надел тяжёлые рантовые сапоги и снова исчез из дома.
Но к обеду он всё же вернулся и сказал:
Ну вот, кажется, мы нашли выход из положения. Два дня в неделю к нам будет приезжать дядя Бранде, а на третий день будет выручать бабушка. То есть в хорошую погоду малыши будут проводить весь день в доме у бабушки и оставаться у неё, пока мы их не заберём. Дяде Бранде очень пригодятся денежки, которые он будет у нас зарабатывать, но он может выделить нам только два дня.
Да, конечно, сказала мама, но бабушка? Разве она не может заниматься детьми каждый день или все три дня?
Увы, нет. Она занята ужасно, сказал папа и улыбнулся. Два раза в неделю она уезжает в город и чем-то там особенным занимается. Ну и потом, она ухаживает за своими животными.
М-да, сказала мама. Во всяком случае, дети привыкли к ним.
Правда, такой распорядоктолько на лето. А потом на следующий год нам придётся как-то выкручиваться.
Каждому году его забота, мудро заметила мама.
Согласен, сказал папа и с лёгкостью подбросил маму в воздух.
И нам с Сократиком не придётся убегать из дому, добавила Аврора.
Бабушка в корпусе «Ц»
И вот наступил вторник, который для Авроры больше не был вторником, отныне он назывался для неё бабушкиным днём. Первый бабушкин день прошёл отлично. Погода стояла прекрасная, и папа, прежде чем отправиться в город, прошёл вместе с Авророй и Сократом на санках до самого лесного дома. Сократ путешествовал по двору, а Авроре на этот раз удалось взглянуть на тёлочку Розы. Но она также пообещала бабушке пообщаться с Бычком. «Он ведь привык быть единственным телёнком у своей мамочки, говорила бабушка, а тут вдруг у него появилась маленькая сестрёнка».
Бычок, как показалось Авроре, стал по сравнению с последним разом, когда она его видела, ещё громаднее. Но он, по мнению бабушки, по-прежнему вёл себя как телёнок, и Аврора бабушке верила. Аврора также кормила кур и ещё играла с Самоварной Трубой: Мортен ведь пошёл в школу, и в первую половину дня Самоварная Труба скучала.
В следующий бабушкин день Сократ простудился, и папе в Тириллтопене пришлось пройтись к красной телефонной будке и позвонить в лесной домик.
К счастью, телефонную будку на этот раз никто не обидел, и папа объяснил бабушке, что в этот день Сократ приехать не сможет.
Я сей же час приду к вам, сказала бабушка по телефону.
Это хорошо, я могу немного подождать и успею поговорить с вами перед отъездом.
Отлично, это бабушку устроит. Она собралась и отправилась в Тириллтопен.
А это неплохоснова пойти на работу, говорила она самой себе. Она ведь хоть и много занималась хозяйством в семье папы, мамы и восьмерых детей, но вот выходить из дома на работу в другое место ей не приходилось с тех самых пор, как она работала дояркой, то есть много-много лет назад. Пока она шла по лесу, бабушка чувствовала себя отлично и была в прекрасном настроении. Она знала на дороге почти каждое дерево, мимо которого шла, но, когда она вышла из лесу, миновала магазин и приблизилась к корпусам на Брусничной улице, она сразу же стала серьёзнее.
Ну и что, сказал она самой себе. Чего мне бояться?
Она прошла побыстрее к корпусу «Ц», но, когда вступила в его подъезд, остановилась и немного подумала. Она увидела перед собой лифт и чуть поодаль лестницу. Аврора и Сократ жили на десятом этаже, и хотя бабушка двигалась довольно уверенно, взбираться по лестнице ей как-то не хотелось, она бы на ней наверняка запыхалась. А к лифту она не привыкла. Или, сказать по правде, она никогда ещё на лифте не ездила. Она стояла и долго смотрела на дверь лифта. И тут кто-то из неё вышелведь в корпусе жило много людей и многие из него выходили. Вот только бы кто-нибудь догадался войти в него. Папа Авроры уже наверняка стоял и ждал её. Ей надо было заранее договориться с ним, чтобы он ждал внизу, но она как-то, пока говорила с ним по телефону, об этом не подумала.
Бабушка несколько раз подходила к лифту, и один раз до того расхрабрилась, что даже его открыла, но войти внутрь побоялась. Вдруг он поехал бы, а она не успела бы убрать ногу? Бабушка сделала широкий шаг назад, лифт щёлкнул и умчался.
Немного погодя он снова спустился со множеством народу, торопящегося на работу. Потом снова взмыл вверх. А бабушка осталась внизу. Наконец через большую дверь в вестибюль вошла женщина. Она поспешила к лифту и быстро нажала кнопку вызова. Судя по всему, она очень спешила.
Он что, долго не приходит сегодня? спросила она. Я сегодня совсем припозднилась.
Нет, он уже приезжал несколько раз, сказала бабушка.
Понятно, вот он и пришёл. Поезжайте первая, пожалуйста, вы уже давно ждёте.
Нет-нет. Я ещё не хочу
Понимаю вас, сказала женщина и подтолкнула бабушку внутрь. А потом быстро вошла сама и спросила: Какой вам этаж?
Десятый, ответила бабушка, но я не тороплюсь, я могу подождать, а вы поезжайте одна.
Мне всё равно на восьмой, сказала женщина, так что всё в порядке.
Она нажала кнопку с цифрой восемь, и лифт тронулся. Бабушка встала лицом в угол и закрыла глаза руками.
Вам плохо? спросила дама.
Нет-нет, сказала бабушка и замотала головой. Я просто не привыкла ездить в лифте.
Но это же просто, сказала дама. Нажмите на кнопку. Если вам нужен десятый этаж, нажмите кнопку с цифрой десять.
И тут лифт остановился, дама вышла на восьмом этаже, который был ей нужен, а бабушка осталась одна. Нет, она не шевельнётся ни за что на свете! Если она побежит по кабинке к тем кнопкам, лифт точно упадёт вниз. Так она на восьмом этаже и стояла. А это было высоко, и падать пришлось бы долго. Нет, ни за что! Она не двинется с места! Бабушка так и стояла в своём углу. Но вот дверь открылась, и внутрь вошли мужчина и дама. Они слегка кивнули бабушке, нажали кнопку, и лифт отправился вниз.
Я так и думала, сказала самой себе бабушка. Мы сейчас упадём!
Лифт, однако, не упал, он спускался спокойно и плавно, и они снова оказались на первом этаже. Бабушка не двигалась с места. Её ноги отказывались идти. Они не выходили из лифта, хотя это было единственное, чего хотела бабушка.
А даме, с которой бабушка спускалась на лифте вниз, вдруг показалось странным, что бабушка по-прежнему стоит в своем углу. Она снова заглянула в лифт и спросила:
А вы, случайно, не больны?
Нет-нет, ответила бабушка, я просто не умею ездить на лифте, а доктор, у которого я лечусь в Тириллтопене, сказал мне, чтобы я не бегала по лестницам. Вообще-то мне нужно на десятый этаж.
Я вас до него провожу, сказала дама. А ты иди, сказала она своему мужу, я тебя догоню.
Она довезла бабушку до десятого этажа, и бабушка пожала ей руку и поблагодарила её, как только могла.
Я так вам обязана!
И она вышла из лифта. Ноги снова слушались её и передвигались, куда она хотела. В коридоре её уже ожидала Аврора и дежурила, папа сказал ей, чтобы она проводила бабушку, ведь та, наверное, не знала, в какую дверь ей идти.
Вот я, здесь! воскликнула Аврора. Папа уже ждёт нас.
Папа стоял в пальто и ждал их, собираясь идти.
Хорошо, бабушка, сказал он. Аврора знает, где стоит микстура от кашля, если Сократику она понадобится, а если будет нужно ещё что-нибудь, спрашивайте её, а я должен бежать, уже опаздываю.
Когда папа ушёл, бабушка уселась на кухонную табуретку.
Вы не заболели? спросила Аврора.
Нет-нет, сказала бабушка. Но я перепугалась до смерти.
На вас кто-то напал? испуганно спросила Аврора.
Нет-нет, ответила бабушка. Я проехалась в лифте, а до этого никогда в нём не была.
Понятно, сказала Аврора. Но к лифту можно привыкнуть. Надо только проехать на нём много раз. Я сама так и сделала и теперь не боюсь ездить в нём совершенно одна.
Ты думаешь, это поможет? спросила бабушка.
Поможет.
В это утро лифт корпуса «Ц» потрудился на славу. Он ездил вниз и вверх много раз, а в нём стояли Аврора с бабушкой, и никто из них не прятался по углам. Под конец Аврора предложила:
А теперь, бабушка, поезжайте на нём самостоятельно!
Нет-нет, я не смею.
Вы сможете. Поезжайте на пятый этаж, а там впустите в лифт меня.
Бабушка опять осталась в лифте одна и испугалась, примерно как раньше. Она уже направилась в свой привычный угол, но на полпути выпрямилась и нажала кнопку. Она съехала вниз на первый этаж, а потом поднялась на пятый за Авророй.
Ну вот, у вас получилось, сказала Аврора. Теперь вы самая ловкая из всех бабушек.
Когда они поднялись на десятый этаж, там уже стояли несколько человек и дожидались лифта.
Как хорошо, что вы приехали, сказали они. Иначе мы бы никогда не поймали лифт. Мы ждали и дождаться его не могли.
Вот как? сказала бабушка. А куда вам надо?
Нам надо вниз.
Сейчас я вас отвезу.
Люди немного удивились, но ничего не сказали. Бабушка стояла выпрямившись, как генерал на поле боя. Потом она нажала на нужную кнопку, и они съехали вниз.
Большое вам спасибо, поблагодарили её люди.
Не стоит благодарности, ответила бабушка и снова умчалась на десятый этаж.
А сейчас пойдём к Сократику! предложила Аврора.
Пойдём, со вздохом сказала бабушка, потому что в эту минуту ей больше всего хотелось стать лифтёром, а не детской нянькой. Но с этим она ничего поделать не могла.
Вам бы лучше снять рантовые сапоги, сказала Аврора, когда они вошли в квартиру.
Да, пожалуй. Ваши полы не привыкли к такой грубой обуви.
И ещё те люди, кто живут под нами, добавила Аврора. Они могут подумать, что кто-то ходит по их головам. Вы принесли тапочки?
Нет, но я обойдусь и без них, сказала бабушка. Похожу в своих толстых носках.
Она сняла сапоги, поставила их в ванную комнату и заскользила по полам в своих толстых носках так тихо, что никто бы не подумал, что она вообще находится в квартире. Бабушка сняла с себя не только сапоги. В её доме в лесу сильно сквозило, дом был старый, и бабушка привыкла надевать на себя сразу две вязаные кофты, здесь же в квартире и без них было слишком жарко.
Но не успела она стянуть с себя одну кофту, как тут же заторопилась к двери на балкон и выглянула наружу.
Вы что-то ищете, бабушка? спросила Аврора.
Нет-нет. Я просто ещё не научилась у вас дышать.
Бабушка не привыкла к тёплому и сухому воздуху корпуса «Ц» и время от времени подходила подышать свежим воздухом у двери на балкон. Но на балкон она хотела заглянуть ещё по одной причине. Теперь, оказавшись на десятом этаже, ей было интересно попробовать взглянуть на Тириллтопен с такой высоты. В первый раз, оказавшись на балконе, она увидела только небо, но во второй ей удалось кинуть взгляд вниз на ель, которая отсюда казалась маленькой.
Ой, какая она маленькая! пробормотала про себя бабушка.
Она снова взглянула вниз и отшатнулась. И прошло какое-то время, прежде чем она осмелилась подойти к перилам. Она постояла немного, закрыла глаза и осторожно перегнулась за край. «Неужели я посмею», сказала она, открыла глаза и посмотрела Ей казалось, будто она летитвсё вниз и вниз.
Ой как страшно! воскликнула бабушка и заскочила обратно в комнату.
Вы чего-то испугались? спросила Аврора.
Нет, ответила бабушка, но у меня появилось желание прыгнуть вниз, хотя я этого и не хотела.
Тогда вам не стоит ходить туда. А если вам захочется подышать воздухом, зайдите в мою комнатку и немного приоткройте окно.
Вообще-то кроватка Сократа стояла в Аврориной комнатке, но теперь он болел и лежал в спальне мамы и папы, чтобы они могли быстро услышать, когда он заплачет.
Сократ сидел в своей кроватке и кричал:
Соккат пить!
Бабушка была на кухне и налила апельсинового сока в бутылочку. Правда, она торопилась и забыла, что пол в квартире был намного более гладким, чем у неё в доме. Поэтому её носок заскользил, и она вмиг растянулась на полу. Хорошо ещё, что на бабушке было много одёжек и она почти не ударилась.
Я, кажется, не сломала ни одной косточки, сказала бабушка и стала ходить осторожнее, особенно на поворотах.
Вы не будете против, если я пойду погуляю? спросила Аврора. Что-то мои санки заскучали.
Иди сходи, милая, сказала бабушка. А я посмотрю за Сократиком.
А можно я покажу вас Нюсси и Бритт-Карен, если увижу их.
Почему бы и нет.
И Аврора выскочила на улицу, а бабушка немного поговорила с Сократом, а потом снова зашла в гостиную. Она хотела там кое-что испытать. И думала об этом с тех самых пор, как зашла в квартиру, но ничего не говорила Авроре. Её интересовало пианино. В лесном домике пианино не было. Бабушка долго стояла перед инструментом и смотрела на него. Крышка была откинута, и клавиши словно бы ждали, когда бабушка ударит по ним. Она наложила указательный палец на одну клавишу и медленно надавила на неё, так что пианино не отозвалось никак.
Гм, сказала бабушка, что-то оно не хочет со мной разговаривать.
Как же роскошно выглядит пианист, который сидит и играет на своём инструменте обеими руками, глядя прямо перед собой и не обращая внимания на свои пальцы, свободно перебирающие клавиши. Бабушка положила обе руки на клавиатуру, и пианино произвело сразу много различных звуков.
И тут в дверях появился маленький мальчик. Это был Сократ. Он вылез из своей кроватки, стоял голыми ножками на полу и смотрел на бабушку.
Соккат игает сказал он.
Ага, сказала бабушка. Мы с тобой сейчас будем играть, как они говорят, «в четыре руки».
Она посадила Сократа к себе на колени и сделала это не очень-то осторожно. Он словно бы лёг на клавиши, и тогда бабушка тоже набралась храбрости. Такого множества звуков в одно время пианино никогда ещё не издавало. К тому же Сократ запел заодно с пианино, и бабушка тоже стала выводить мелодию без слов. Оба музыканта сохраняли серьёзность на лицах и веселились вовсю. Поэтому они ничего, кроме себя самих, не слышали. Тут же послышался стук в стену, и в дверь зазвонили один раз, потом два раза и потом три, пока они не сделали в своей игре паузу и не услышали наконец звонок.
Никакого тебе покоя, сказала бабушка. У себя в лесном доме она ничуть не боялась чужих людей, но, когда зазвонили в дверь, тут она призадумалась: должна ли она пойти к двери и её открыть? Неизвестно, кто там стоял за дверью и ждал.
Как ты думаешь, мне открыть? спросила она у Сократа.
Игать ещё, ответил Сократ и обрушился на клавиши.
Бабушка немного подумала, поднялась и прихватила одной рукой Сократа.
Я положу тебя в кроватку, сказала она, а потом схожу для тебя за бананом на кухню. И послушаю у двери, кто это шумит и звонит.
Она прокралась в прихожую. «Да что же это такое? Никого нет дома? услышала она голос. Дети, наверное, одни. Меня это не удивит!»
Прозвучал ещё один звонок, сильный, но бабушка беззвучно прошла к Сократу, дала ему банан и стала разглядывать книжку с красивыми картинками.
В дверь стучали и звонили ещё несколько раз, но бабушка не открыла. Голос того, кто стоял и шумел за дверью, показался ей угрожающим.
Больше она играть на пианино не осмеливалась, она только сидела у Сократа и вполголоса разговаривала с ним. Через некоторое время в дверь позвонили снова, и теперь уже бабушка не побоялась открыть. Сквозь щель для газет она услышала, как Аврора звала её.
Перед ней стояли три девочки: Нюсси, Бритт-Карен и Аврора.
Вот, сами посмотрите! сказала Аврора. А теперь идите!
Бабушка заговорила об игре на пианино, только когда домой пришёл папа. И тогда она рассказала ему всё.
Мы с Сократиком поиграли вместе на пианино. А потом кто-то пришёл к двери и зазвонил, но я не открыла.
Я обо всём этом знаю, улыбнулся папа. Пришлось поговорить с людьми, которые живут под нами, я повстречался с ними, когда входил в лифт. Я вам, бабушка, вот что скажу. Часто, когда я играю на пианино, я накрываю его ковром, а под крышку кладу полотенце. Тогда пианино звучит не так громко.
Бабушка сидела, прикрыв глаза руками, ей было ужасно стыдно. Папа погладил её по щеке и сказал:
Да пожалуйста, играйте сколько угодно. Я ведь рассказал вам, что его надо накрывать ковром. Кстати, как вам всё-таки у нас понравилось?