Просыпался преподаватель в бодром расположении духа, и выиграв в дартс оппонента, вызывал такси до дома уже совершенно другим человеком, обновлённым.
Этот человек бодро и чётко произносил слова:
Мы же мужики, Борь! Нам не миксера следует иметь, чтобы смузи сбивать. Нам нужно уметь использовать мужские инструменты, такие как сварочный аппарат, паяльник для пластиковых труб, разводной ключ, болгарку, отбойный молоток и перфоратор. И это все не в личной сумочке, а в спортивной сумке в углу на всякий случай.
Боря слушал и не слушал одновременно, обрабатывая грушу. В дартс он в последнее время всё чаще поддавался. И чтобы не выглядело нарочито, отжимался до одури, и калашматил по груше, пока руки становились не свои, чтобы кидать хуже. Отожмёшься на пальцах соткусбивается концентрация.
«Выигрывать стариканельзя. Ходить перестанет»,подсказывал внутренний голос: «Но и поддаваться явно не следует».
Преподаватель скрашивал редкие вечера одиночества. Только Борису безумно хотелось и другого общения. Да хотя бы с таксистом парой слов перекинуться.
«Нет, к чёрту таксиста, лучше таксистку»,поправлял внутренний голос и подло добавлял: «Вот был бы у тебя нормальный отец, уже бы машину подарил после прав. Сам бы преподавателя домой отвозил, а сюда привозил кого-то кто не пахнет сваркой. А ромашкой бы отдавал или хотя бы ландышем. Борь ну хотя бы рыженькую подругу может заведём. Ну мы же уже не нищеброды, и чуханами никогда не были. Борь, ты подумай, а? Должны же быть и простые девушки. Те, что к айфонам инертны. Давай хоть по деревням поищем?».
Боря вздыхал, но возразить сам себе не мог. Тянуло к женщинам. И с каждым днём всё больше. Но сделать этот важный шаг он всё не решался. Будь у него отец, он может и сводил бы его в дом терпимости или устроил его прямо здесь, на втором этаже по знакомству, пока распивал с мужиками пиво в другом конце гаража.
Но отца нет. Он не написал ни на Новый год, ни в любое другое время о себе вестей не подал. Оставалось только брать вечерние подработки до последнего работающего автобуса, чтобы от тоски не выть в двухэтажной конуре с толчком в подвале, где даже новый плоский телевизор уже не радовал в ночи.
Отец пропал, а вот у матери неожиданно всё сложилось иначе.
Однажды она пришла к Борису в гараж. В третий раз на его памяти. И вся напомаженная и накрашенная, подарила свой старый смартфон вместе с номером.
Бери, бери. Мне всё равно новый подарили.
Кто?
Кто надо, Борь. Бери, не думай,защебетала она и Боря узнал, что в её жизни появился другой мужчина.Я всех подруг и знакомых предупредила, чтобы звонить перестали. А в Италии мне старый номер будет не нужен.
«Итальянец? Вот те раз!»
Мало того, что он был почти вдвое её старше, он ещё и проживал на том, что образ Бориса воспроизводил только как сапог. И в этот сапог этот ушлый итальянец и собирался забрать мать со всеми её умениями русской женщины: печь пирожки, убирать хоромы, стирать, гладить, убирать и присматривать за домашними животными.
Боря догадывался, что скорее старику по другую сторону Европы нужна сиделка, но не смог ничего сказать матери. Его давно не слышали в этой семье. Да и глазаГлаза матери впервые за долгое время светились светом новой надежды. Надежды на лучшую жизнь.
«Рыба ищет где глубже, а человекгде лучше. Отпусти её».
Не желая тушить этот свет, Глобальный молча помог матери собрать вещи в доме, проводил в аэропорт на такси, а затем долго махал рукой на прощание самолёту, не в силах поверить, что действительно остался один в городе.
«Сестра не в счёт. У неё своя жизнь».
Дуня провожать мать не поехала. Но первая же смс от неё поставила всё на свои места.
«Я беременна, Борь Ты ведь не собираешься переезжать в мамину комнату?»
«А что, если собирался?»ответил он.
«Одумайся. Дай нам с Лёшей вдвоём как люди пожить».
Боря решил не отвечать. До этого же они не как люди жили. Это у него тут в гараже всё по-людски.
Но почти тут же прилетело другое смс.
«Кстати, кран на кухне капает. Зайдёшь? Починишь?».
Нет, точно. Если люди на свете и пострашнее Лёвы,буркнул брат, долго калашматил грушу, а затем набрал пакет картошки, взял банку помидоров и собрался в гости к сестре.
Потому что родню по крови не выбирают. А той, что будет по духу, ещё не завёл.
Борю не встретили ответным чаем на гостинцы. Сестра сидела в телефоне. Её муж уткнулся в компьютер, делая вид, что его не существует. Глобальный смотрел на них несколько минут, сидя на мягком диване, а затем ушёл на кухню приниматься за работу.
Там он починил всё, что видел от розетки до крана, попутно стравил лишний воздух в батарее, заточил ножи. Но пить чай к нему на кухню так и не пришли. Лишь с зала доносился смех над видеороликами в интернете.
Это было почти так же больно, как праздновать в одиночестве Новый год в гараже. Но тогда впечатления скрасили фейерверки после полуночи. А в тот день ярких красок для картины не нашлось.
Так и не сказав сестре больше ни одного слова, Боря удалился обратно в гараж. Информация, что он получил водительское удостоверение и вскоре получит корочки электрика, была явно лишней в этой новой ячейке общества, где Лёша не умел чинить краны, да и на машине сестру возить не собирается.
Лёша был другой. Он активно играл в кораблики, танчики и самолётики, пока жена, отлипнув от видосиков, готовила бутерброды на кухне и мыла посуду под этим самым краном, что капал пока дом не посетил «Бориска».
Плюнув на такую семейную идиллию, Глобальный снова зарёкся когда-либо обращаться к сестре, писать или тем более звонить первым. И словно прочитав эти мысли в голове одиночки, она не позвала его на свадьбу.
Когда-то его можно было звать младшим, но с той поры Борис решил считать себя единственным.
«Сестра предала идеалы семьи и взяла другую фамилию. Но она подходит ей больше, Борь. Бесстыжая»,почти откровенно веселился внутренний голос: «Да и чёрт бы с ней, с этой Дуней».
Внутренний голос Бориса бормотал что-то ещё, пока носитель рассматривал фотографии в социальной сети со свадьбы. Вместо даже праздничного стола для своих, ему скорее предложили похрустеть снегом.
И он хрустел им. Снегом. Под сапогами. Когда встречался глазами с прохожими, которые вечером возвращались из гаража в спальный район, а не наоборот, как он.
«У тебя всё своё: любимый гараж, профессия, навыки, груша. Ну и свои устремления по жизни с задроченным напрочь постером, куда же без него?».
Открыв привычными движениями ворота и широко распахнув их, Боря решил, что снова пора в нём что-то менять.
«Раз простая женщина с нами жить не будет, возьмём непростую, а?»
Решив дополнить антураж, Борис кивнул и набравшись смелости поутру следующего дня, впервые посетил секс-шоп.
В тот день в его спортивной сумке с инструментами с ним весь день каталась, а затем и поселилась в его кровати, женщина.
И пусть губы её были ярко-красные, а лицо овальное. Но обняв её крепко под одеялом, Глобальный впервые за долгое время ощутил немного тепла.
Вот только шло оно от него самого или надутой женщины, он так и не разобрался. Только на всякий случай не стал давать имени, чтобы слишком не привязываться.
«А то, кто знает, что из этого дальше выйдет?»шептал внутренний голос: «Женятся же во всём мире на пылесосах, как подсказывают мировые новости на телефоне. Ты же в своём гараже даже котика не можешь завести или собачку».
Тех хоть Борис и подкармливал порой у гаражей, но держать весь день в закрытом тёмном помещении считал бесчеловечным.
«А вот надувная женщина стойкая. Темноту и одиночество до вечернего возвращения переживёт».
Глава 4Совершеннолетие?
1,5 года назад.
Живот сестры рос так же быстро, как навыки юного Бориса. Глобальный в свои почти восемнадцать возмужал. И преддверии выпускного решил снова круто поменять жизнь. Потому дал надувной женщине не только имя, но и фамилию.
Так вторую подушку на двуспальной кровати стала занимать Жанна Глобальная. Боря обрушил на неё всю пылкость чувств под поскрипывание кровати.
Но с силой юности шутить не следует. Так как Жанна сначала выпучила глаза от напряжения и безусловного старания. А затем, не выдержав напора, дала слабину и Боря понял, что пукать рядом с ним она уже не боится.
Но в одно прекрасное утро он буквально проснулся рядом со шкурой.
Не-е-е-ет!закричал на весь гараж юный, малоопытный любовник.Не уходи от меня так! Я всё прощу!
Не то, чтобы Боря в этот момент разочаровался в женщинах, но оказалось, что в чём-то Василий Степанович прав. Не надёжные они. И сколько клея не лей по швам, где-то да подпустят пшик, потом пш-и-ик, а затем обрастут дырой такого размера, что так пальцем сразу и не заткнуть.
«Боря, ну зачем им пальцы? Им весь мужчина нужен!»заныл внутренний голос, настроенный в этот день исключительно на ля-минор.
Жанна, ну как же так? Я же тебе новое бельё купил,негодовал Боря, жаря яичницу, яйца для которой достал из уже полноценного холодильника в углу. Тогда как ларь имени Бирюса Уиллиса теперь содержал исключительно замороженные грибы, мясо, рыбу и ягоду под самую крышку.
За продуктовую безопасность Глобальный перестал переживать ещё тогда, когда поменяв себе электросчётчик, собрал щиток с отдельным автоматом на каждую розетку. Глядел на это чудо при случае каждый случайный гость гаража, что забредал к нему за мелочью. А затем по всему бывшему кооперативу пошёл слушок, что завёлся в их дебрях рукастый мужичок, что тока не боится.
Сработал принцип «и мне надо». И к Борису один за другим стали обращаться другие мужики с той же целью, кто бормоча про автоматы, кто про счётчики, а кто и про солнечные панели заикаясь.
«Нихрена себе, цивилизация грядёт!»одобрял внутренний голос и подсказывал, что стоит в ней поскорее разобраться.
Глобальный охотно собирал мужикам автоматы, менял розетки, проводил свет, который не коротнёт и не спалит всё при первой возможности. Заодно молодой электрик набирал практический опыт и в установке «ловцов солнца» на крышах надстроек.
Дело это было не простое. Если на обычный гараж такую устанавливать не имело смысла, так как могли утащить, просто приставив лестницу и активировав функцию «ночной демонтаж обыкновенный», то на надстройки залезть было гораздо сложнее на уровень третьего этажа. Там лестница уже специальная, раздвижная. Да и видно всю эту деятельность ночных скалолазов как на ладони.
Работа спорилась и с сантехникой по гаражам. Заказов хватало: Боря варил трубы, собирал печки, делал сауны, под который новый фундамент не нужен. Лишь надстройка на этаж, что по цене на блоки и стройматериалы выходила в ту же стоимость, что отдельно стоящая. Только за внутреннюю стройку не требовалось платить налоги.
Насчёт легальности таких пристроек, строек и построек по гаражам Глобальный не переживал. Мужики взрослые, сами разберутся. Благо к ним в гаражи никто с проверками не лез. Но пришлось освоить и нехитрую профессию строителя, а затем кровельщика. Зато без дела не сидел.
Работы много повсюду. Взамен помимо денег его угощали кто чем, от рыбы с зимних или летних рыбалок мешками, до даров леса, природы, тайги, степей и пасек. Количество банок в подполе достигло предела. Разве что рядом с соленьями появились и настойки, наливочки, мутная бражка и чистый, как слеза младенца самогон. А под полезный металлолом и прочий бартер хоть второй гараж заводи.
И тут такой удар в спину! Жанна дырками пошла.
Да что трусы? Я же уже почти мопед купил!добавил Боря сдувшейся женщине.Одумайся, Жанка. Без меня ты кто? Вагина потёртая. Парик рыжий сними и всё, нет тебя как личности. А я же тебя на моря отвезу летом! Днём плавать на тебе как на матрасе буду, а ночью вместо матраса использовать. Но нет, ты захотела свободы, да? Хочешь сама плыть к морю среди гор мусора?
Жанна ничего не ответила на утренний упрёк, только голову на стуле назад закинула, проявив истинную суть.
«Сдутая, потёртая шкура она, Борь, а не верная спутница жизни! Такую хоть в гамак в углу вешай, хоть на качели у дерева за гаражами качай, толку не будет. Решила и всё тут».
С горя Боря решил так отметить своё восемнадцатилетние, чтобы бывшей стыдно было. Раз не хочет с ним жить в одной кровати и теплом делиться, другую приведёт. Такую, чтобы монологи в диалоги превращала, а не только шептала в ответ сдутыми дырками.
Идея под яичницу зашла. Кивнув сам себе, Глобальный окончательно решился на рокировку женщин в гараже. С этой целью он загодя разжился номерком на столбе остановки. А теперь, насухо вытеревшись полотенцем после душа и одев лучшую повседневную одежду, состоящую из спортивных штанов, олимпийки и майки, Боря ждал в гости некую Снежану.
Девушка, судя по виду кем-то распечатанной и им сорванной фотографии, опытная, к ласкам приученная. Того и глядишь, с ним поделится.
«Ну а чё?»бубнил внутренний голос, добавив немного настроения: «Научит чего как надо, а ты в долгу не останешься. Захочет рыбой возьмёт, захочет огурцами, деньги, конечно, тоже есть у нас. Но мы же от души, по-мужицки. В обиде не будет. Ты главное не дави на неё, как на Жанну. Тогда дольше продержится».
План был хорошо со всех сторон, но вмешалась погода. На смену бесснежной зиме пришло слякотная весна. Зарядили такие интенсивные ранние дожди, что даже давно подсыпанные на три раза дороги поплыли. Соседские подполы в гаражах начало топить, реки выходить из берегов, а город превратился в одну сплошную лужу с редкими островками-клумбами.
Автолюбители разделились на два лагеря. Одни бросили автомобили в гараже, пока городские ливневые стоки не начнут справляться с нагрузкой, а другие забрали из гаражей в низинах и в гаражи те носа не казали, предпочитая утопить автомобили у дома или спрятать на крытые стоянки на хранение.
Испугавшись, что затопит собственный подпол, Боря обзавёлся системой откачки воды, стоило лишь нажать на кнопку. Лишаться унитаза не хотелось, как и всех подвальных богатств. Уверенный в канализации и откачке, он пожалел лишь о том, что не нашёл времени залить бетоном весь старый, подсыпанный гравием пол. Тогда как первый этаж выложил плиткой, а на втором постелил линолеум для удобства. Работа хоть и отнимала слишком много времени, чтобы думать о собственном уюте, но глаз радовался. А вот в подпол можно и в тапочках спуститься. Хуже не будет.
Но сегодня всё это не имело значения. Сегодня Боря ждал Снежану, а спущенную Жанну с разболтанным ртом и подтёртой промежностью, чтобы не ревновала, скинул в подпол. Одним движением, и даже не глядя. Видимо, не завязалась между ними та ниточка, про которую все говорят в книгах, фильмах и по телевизору.
Семейный конфликт был улажен расходом. И пока мастерица шлифовки горизонтальных поверхностей чапала по лужам, Боря смотрел на разноцветные бутылки с наливкой на столе.
Пока его первая суженная небом половинка за пять тысяч в час спускаясь в гаражи от автобусной остановки или выходили из такси, которое отказалось ехать дальше по размытым дорогам, Боря суетился как ответственная хозяйка перед приходом дорогих гостей.
Сказать, что он накрыл стол по случаю совершеннолетия, значит ничего не сказать. Едой были заставлены как знаменитый полноценный советский раскладной стол, что мог вместить не двоих, а дюжину благодаря откидным краям для большей ёмкости, так и маленький складной столик из набора кемпинга.
Половину приготовил сам на скорую руку, половину забрал с остановки доставкой из ресторана.
«Ничего, ничего, Борь. Пожируем от пуза. Раз в квартал можно и душу порадовать»,предвкушал внутренний голос.
Впервые для самого Бориса перед ним стояли бутылки. Глобальный решил, раз через пару часов стукнет восемнадцать, то отметит он это событие не только с первой живой женщиной в жизни, но и культуру пития с ней же и постигнет.
«Чтобы дважды не ходить, пусть учит. Чем с ней ещё этот час заниматься-то?»так же подсказывал внутренний голос, но чутко добавил: «Если что, за собеседника доплатим».
Василий Степанович слёг с температурой, ноги в лужах замочив. И до него, прекрасно понимал Борис, ещё пару дней не добраться. А совершеннолетие оно уже почти тут, не за горами.
Почему он всё еще не попробовал ни алкоголя, ни сигарет, Боря точно сказать не мог. Разве что в первый год жизни в гараже денег не было даже на проезд, и бегал в колледж пешком, раскачав икроножные мышцы и подсушившись на спринтерских дистанциях.
А во второй год работы навалилось столько, что и без вредных привычек отрубался, проваливаясь в мир без снов. На третий же год больше в спорт подался. И предпочитал молоко с минералкой. Пример бухающих по гаражам мужиков всегда стоял перед глазами. И быть как они, он не желал, пока боролся за своё существование.