Утро.
Мама в Никольское должна приехать в пять часов, поездом. Возьмет такси, минут без пятнадцати шесть будет у нас. Надо встретить.
Спать больше не хотелось, решил спуститься к реке. Посидеть, костер пожечь. У Сунжи красиво с утра, солнце поднимается из-за холма, и когда оно восходит достаточно высоко, тополя вспыхивают, словно в огне.
Над холмом еще висела почти прозрачная луна, солнце едва собиралось, я проверил спички в кармане и пошагал к реке. По улице Волкова, по тропке, мимо сидельной сосны и тополей, и на подходе к тополям я услышал странные звуки, для нашего холма чужие и странные, трень-брень, тым-дымц.
Я осторожно свернул с тропки, хотелось поглядеть на сказочную утреннюю музыку, хотя я и догадывался, что вряд ли это Дрондина или ее мама.
Шнырова.
Она забралась на качели и теперь слегка покачивалась, отталкиваясь от земли длинной ногой. В руках Шнырова держала ту самую большую гитару с Волком на деке.
Ничего у Шныровой не получалось.
Она неловко переставляла по ладам непослушные пальцы левой руки и не в лад брякала правой по струнам. Получалось ужасно, еще хуже, чем на той дрондинской записи.
Шла Саша по шоссе, шла Саша по шоссе
Пела Шнырова, сбивалась, плевалась и пела снова.
Шла Саша по шоссе
Я прокрался мимо певицы и стал спускаться с холма. Шагал по тропке, и слышал Шнырову. Вряд ли она стала играть громче, но я ее слышал, дурацкое бряканье по расстроенным струнам и слова мимо нот.
Так я и спустился к реке, к месту, где был мост, уселся на берегу, собрал ветки и зажег костер. В то утро, видимо, что-то происходило с давлениембыло далеко, но я слышалза Сунжей на торфяных болотах курлыкали журавли, и Шнырова, скрипела на качелях и пела дурную песню про упрямую Сашу, у которой непременно все получится.
День зайца
Мама долго ругалась.
По поводу моста, по поводу электричества, по поводу общего дурдома. Стоило ей на день отлучитьсяи на тебе поперек!
Поминала мэра, губернатора, областную Думу и так далее.
Потом просто материлась.
Под конец досталось и отцу, который умотал на свои севера, а мы тут хлебай лопатой.
Это она все-таки с обиды. Отец-то при чем?
Успокоившись, мама выгнала меня из дома и позвонила отцу, у нее телефон разрядиться еще не успел. А я и сам не хотел ничего слушать, ну чего хорошего услышишь? У отца вахта еще нескоро закончится.
Я выкатил из сарая «Дельту» и занялся ремонтом. То есть, какой уж там ремонт, разборка. Пока закисать не начал, лучше разобрать. Расстелил брезент, стал раскручивать.
На крыльце показалась мама в городском.
Ты куда?спросил я.
В Никольское,объяснила мама.Такси вызвала. Часа в три встречай у реки.
Зачем?
Мама не ответила, ушла.
Едва скрылась мама, как во двор решительным шагом вступила Дрондина. Немедленно возникли дурные предчувствия. Скоро у меня предчувствия станут возникать при одном появление Шныровой и Дрондиной. Кого хочешь доведут.
Дрондина сообщила:
Эта гадина опять за свое! Как мать ее уехала, так она совсем шибанулась!
Я подумал, что каникулыне лучшее время года. Обычно я каникулы люблю, но в этом году что-то с ними не заладилось. Наверное, возраст переходный. Но у меня тоже возраст, между прочим, но я-то на людей не кидаюсь, терплю. Это от одичания. Мы тут сидим на холме, людей мало, поговорить не с кем вот мы и бесимся.
И что опять?спросил я.
Говорю жеопять взялась за свое!
Так сердиться Дрондина может в одном случаекогда обижают животных. Кроме мышей, конечно.
Бредика что ли постригла?поинтересовался я.
Она поймала зайца! Сходи, посмотри!
Зайцы.
Зайцы!
Мне захотелось завыть и стукнуться о бензобак. Опять зайцы. Некуда деваться от зайцев.
Она помешанная,рассказывала Дрондина.Пойдем скорее!
До Шныровых три минуты ходу, и я не очень торопился, Дрондина же спешила, забегала вперед, нетерпеливо подпрыгивая.
Наташа, успокойся
Этому надо положить конец! Сам увидишь! Сумасшедшая! Жаль, я дубинку потеряла, я бы ей
Дом открыт, но Шныровой не видно. Обошли вокруг. За углом вдоль стены ржавели старые кроличьи клетки.
Смотри! Опять в концлагерь играет!указала Дрондина.
В одной клетке сидел крупный заяц.
Чего надо?показалась Шнырова.
Глаза красные.
Прекрати животных мучать!потребовала Дрондина.
Да я его не мучаю!взвизгнула Шнырова.Я его лечу! Смотрите!
Шнырова открыла дверцу и стала ловить зайца. Заяц уворачивался, носился по клетке. Шнырова никак не могла его поймать, потом плюнула и стала ловить зайца обоими руками.
Дежа вю. Меня в который посетило сильнейшее дежа вю. Спираль. Лента Мебиуса и я на ней, одинокий. Дежа-вю всегда к переменам.
Садистка!комментировала Дрондина.Живодерка! Зайчатница!
Но подойти к Шныровой не решаласьиз-за забора то и дело выглядывала коза Медея.
В конце концов Саше удалось зайца схватить за уши и вытащить наружу.
Заяц был рекордсменом по размерам, я таких и не видывал раньше, раза в полтора больше обычного, заяц-культурист. У меня промелькнула идеяа может, использовать гигантского зайца? Переделать старый курятник и развести мега-зайцев. Супер-зайев. Супер-зайцы не в каждой деревне встречаются.
А ну, перестань его мучить!потребовала Дрондина.А то я
Дрондина огляделась в поисках оружия, подняла с земли тяжелый банный ковш.
Да не мучаю я его!крикнула Саша.Я его наоборот, я сейчас
Шнырова с трудом подняла зайца повыше. Заяц вращал выпуклыми глазами, но не шевелился.
Лапа у зайца была перемотана бинтом.
Я его нашла в огороде! У него в ноге гвоздь торчал, а я вытащила! Вот! Смотрите!
Шнырова схватила зайца за лапу. Заяц заверещал, пришел в бешенство и несколько раз сильно лягнул Сашу в грудь задними лапами.
Шнырова была настырной и зайца не отпускала, хотя при каждом ударе едва не валилась с ног. Зайцымощные твари, это в сказках они зайчишки-зайки-сереньки, а в жизни зверюга отменная. Лапы задние сильные, с когтями, зубы, как у волкодава, палец в лет под корень отчекрыжит.
Брось его!крикнул я.
Шнырова не успела, заяц сокрушительно лягнул ее в лицо, высвободился, совершил длинный прыжок, приземлился, нырнул в траву и пропал. Шнырова потеряла равновесие и упала на забор.
Заборы у нас на холме только что слово, они уж сто лет посгнивали и обновлять и чинить их никто не собирался, потому что какой смысл? Ветхие заборы, заваленные, посеревшие. Шнырова рухнула в забор.
Очень живописно это у нее получилосьрухнуть. Хрумцсломала гнилые доски, прах заборный ржавый в воздух поднялся. А Шнырова не поднялась, так и осталась лежать в заборе.
Не будешь над животными издеваться!Дрондина отбросила ковш.
Перепугался, мало лина штырь наткнулась, на гвоздь, заяц смертельно чирканул. Я шагнул к забору.
Осторожнее!предупредила Дрондина.Она притворяется!
Шнырова лежала в заборе, одни ноги торчали. Даже наверняка притворяется.
Палкой ее потыкай сначала,посоветовала Наташа.
Коза Медея просунула голову между досками и наблюдала за происходящим.
Я ухватил Шнырову за подмышки и поднял ее из забора.
Шнырова не шевелилась. Дышала особых повреждений не видно, поэтому я дунул ей в лицо и, когда она открыла глаза, усадил на ржавый железный бак.
Саша молчала. Дышала, глядела перед собой.
Саша!я потрогал ее за плечо.Саша, что с тобой?!
Шнырова не шевелилась.
У нее шок,сказала Дрондина.Ее заяц в лоб лягнул, последний мозг вылетел! Теперь окончательная козовщица и зайчатница!
Шнырова пошевелила глазами.
Надо ее водой окатить,предложила Дрондина.Вода дебилкам помогает. Сразу подскочит.
Шнырова пискнула. Громко, так что Дрондина слегка отступила.
Может ей к врачу надо?шепотом спросила Дрондина.Зайцы могут быть заразные Бешенство, все дела, а?
Так он ее только лягнул,возразил я.Если бы искусал И не так быстро
А кровь? Посмотри на руку!
Да, кровь по руке Шныровой текла. Не то чтобы ручьем, но текла. А Шнырова на нее смотрела.
Она на забор наткнулась,сказал я.Поцарапалась, кажется
Это заноза!громко сказала Шнырова.У меня заноза!
И Шнырова продемонстрировала ладонь. Заноза, сантиметров пять, вошла глубоко, еле кончик торчит.
Тебя заяц забодал, дура!не удержалась Дрондина.А занозу ты в зеркале видишь!
Тебя бегемот забодал!огрызнулась Шнырова.Ты бегемота в зеркале видишь!
Все с Сашей, похоже, нормально, Шнырову зайцем не прошибешь, она сама любого зайца.
Прекратить!рявкнул я.Прекратить!
Замолчали. Кровь продолжала течь и капать с пальца.
Надо занозу вытащить,сказал я.Может загноиться.
Я снял с пояса мультитул, смонтировал пассатижи. Схватил Шнырову за руку, подцепил кончик занозы и стал тащить.
Дрондина отвернулась.
Больно!зашипела Шнырова.
Это тебе за то, что ты животных мучаешь!злорадно заявила Дрондина.
Свинти в гараж, поганка!ответила Шнырова.
Занозу я вытащил. Шнырова поглядела на кровь на руке и, не сказав ни слова, удалилась в дом.
И все равно, это терпеть нельзя,сказала Дрондина.Надо покончить с этим Мне надоело
Дрондина огляделась, затем направилась к дровнику, вернулась со ржавым колуном.
Вот сейчас мы со всем курятником разберемся.
И Дрондина принялась ломать клетку. Она с трудом задирала колун, обрушивала его на клетку, опять поднимала.
Клетка оказалась крепкой, не очень подавалась, но Дрондина решила взяться за дело основательно и отступать не собиралась.
В доме открылось окно, в нем показалась Шнырова. Рука у нее была заклеена пластырем, в руке бутерброд с вареньем. Проголодалась. Я думал, сейчас Шнырова заведет старую песню про бегемотную физкультуру и гимнастику тюленей, но нет. Шнырова молчала, ела бутерброд. С аппетитом, я тоже есть захотел.
Клетка не выдержала и развалилась, Дрондина плюнула на дом Шныровых, закинула колун в траву, пошагала прочь. Я догнал.
Может, погуляем пока?предложил я.
Не. Я обещала ковер помочь помыть, мы его год не мыли
Коверэто да,согласился я.
Не знал, что больше сказать. Проводил до дома, по улице Волкова, три минуты.
Сегодня, кстати, к Шныровой бабка приезжает,сказала Дрондина.Самая упоротая в их семействе. Вон, видишь?
Дрондина указала на дрова.
Возле дома Дрондиных гниют дрова. Две поленицы в виде стогов. Лет пять назад прошел слух, что дрова подорожают, и все запасались, как бешеные. Отец Дрондиной тогда в лесопилке работал, привез шесть машин. Но сжечь смогли всего четыре, остальные сложили в поленицы, а почему не использовали непонятно. На стогах поселились грибы, и выглядит все это живописно.
Дрондина привалилась к дровам.
Вот эти дрова! Мы за них кучу денег заплатили, а Шныровская бабка туда нарочно плесневелое полено подбросила! И все загнило, теперь ими топить нельзя!
Зачем она это сделала?
Из зависти. Шныровские всегда нам завидовали. Потому что они все алкоголики, лодыри, ворье и в бане не моются. Как ты с ней вообще можешь дружить?
Ну как, она же
А, ну да, ты же ее барин,вспомнила Дрондина.Она к тебе сердечна!
Надо было с мамой ехать, подумал я. Подальше. Чем дальше, тем лучше.
Не мели ерунды,сказал я.
Да ладно, Граф, это же ясно
Я хотел сказать, что это полная дурь. Что Шнырова никого не любит, и даром не нужна эта ее сердечность, от ее сердечности у меня аппетит разрушен и сны скоро станут сниться, я на тополе, а внизу волки.
Ребята! Э-эй!
Позвала тетя Света.
Она чистила ковер во дворе дома. Развесила на сушилке, скребла щеткой. Знаменитый Дрондинский ковер, добытый в боях и вывезенный прадедушкой Дрондиной из Германии, украденный у эстонского инженера по версии Шныровой.
Что там у вас опять?спросила тетя Света настороженно.
Шнырову гоняли,опередила меня Дрондина.
Что значит, гоняли?
Ну, она бежит, а мы в нее камнями. Давай я ковер почищу
Дрондина отобрала у матери щетку.
Да нет,успокоил я тетю Свету.Мы не гоняли, мы ее вообще не видели.
Тетя Света покачала головой и удалилась в дом.
Дрондина стала чистить ковер, но особо не прикладывалась, так, чиркала слегонца да ругалась.
Я посидел немного рядом, а потом отправился к Сунже, маму встречать. Надо было сразу к реке идти, не связываться с этими. По улице Волкова, мимо тополей, мимо сосны ожидания, вниз по тропке.
Навстречу шагала бабка Шныровой. Такая же длинная, тощая, за плечами туристический рюкзак. Мощная, надо признать, старушка, рюкзак с нее ростом, а прет, не вспотела. Тощие старушки гораздо сильней упитанных старушек, подумал я. Рыхлая старушка себя еле таскает, а тут рюкзак еще
Здравствуйте,сказал я, поравнявшись.
Здравствуйте,неприветливо буркнула старая Шнырова.
Больше ничего не сказала.
Я обернулся. На старухе Шныровой была длинная черная юбка, совершенно сухая. Как она без моста Наверное, на метле перелетела.
Я спустился к реке, перебрался на другой берег, поел немного черники в перелеске, потом вышел к дороге.
Там, где отворот от дороги к мосту через Сунжу, сохранился довольно большой пятак асфальта, причем такого, старого, настоящего, с которого можно запустить ракету.
И скамейка есть, грибок, то есть, с крышей. Отсюда нас школьный автобус забирает, тут мы его дожидаемся. За все эти годы Шнырова грибок вдохновенно разрисовала. В основном изобразила про Дрондину, ее семью и общие наши перспективы. Дрондина пробовала бороться, соскребала написанное, писала сама, проиграла, в мастерстве письма на стенах Шныровой равных нет.
Табличку«Туманный Лог» давно уже сперли, теперь сперли и «2.5 км. ». Остался столбик. Мост увезли, и колею от дороги до Сунжи окончательно затянет травой и подлеском. Да и грибок подгнил, думаю, эту зиму не перестоит, завалится.
Надо нарисовать самому знак и поставить. Неплохая идея, нарисую я стал думать, что нарисую. Придумывалось плохо, довели меня эти красавицы, мысли стали злые.
Просидел, наверное, полчаса, за это время по дороге прогремел рыжий УАЗик с дровяным прицепом, в прицепе вместо дров сидели старухи с сумками, одна старуха курила. За прицепом появилось такси, приехала мама. Она помахала рукой, я подбежал к машине, и мы выгрузили из багажника рюкзак и переносной дизельный генератор.
Хорошая штука,таксист закурил.У меня такой у матери в Каменке, ее тоже отрезали.
В каком смысле отрезали?не понял я.
В таком. Взяли и отрезали. Я в электросети ходил, ругался с начальством, обещали восстановить
И что?
Купил генератор,таксист похлопал по аппарату.Главное, в доме его не запускай, а то угореть можно. Ладно, бывайте.
Таксист развернулся и укатил.
Я выломал в лесу две толстые жерди, мы поддели генератор под поручни и понесли к реке. Тринадцать килограмм, на двоих не так уж много. Я еще рюкзак надел.
Отцу позвонила,рассказывала мама.У него там все в порядке, работают сверхурочно, как обычно Он сказал, чтобы мы были осторожнее.
В каком смысле?
В смысле, что ворье всякое шастает, вот что сказал.
Мы и так осторожно,сказал я.Что, и на улицу уж не выходить?
Вышли к броду.
Сунжа слегка обмелела, вода, накопившаяся за время дождя и тумана, сходила, и на течении оголились белые камни.
Ты, если что, знаешь, где ключ?
Знаю
Я немного растерялся. Ключэто от сейфа ключ. А сейфе у нас ИЖ-27 и сорок патронов. Вот так.
Так что вот,сказала мама.Если вдруг что, стрельнешь в воздух.
Да, папа учил.
Но это так, на крайняк. Пойдем, я сегодня еще поработать хочу.
Через реку в этот раз перебирались без приключений, ну, пескари немного покусали за ноги, но это, скорее, приятно.
Я в милицию заявление написала,сказала мама на берегу.Про мост и про провода. Сказали, что будут искать.
Опустили генератор на землю, отдыхали.
Да, рельсы сложно найти, они же как иголка,сказал я.Поезжай в ближайший пункт приема и забирай!
Вряд ли они здесь сдавать станут,возразила мама.Скорее всего, разрезали и увезли подальше. Так что Электричество кончилось.
Мы потащили генератор в гору. Неожиданно это оказалось непросто, аппарат все время съезжал по жердям, так что я в конце концов плюнул, и взялся сам. Мама ругалась, говорила, что я надорвусь, но с тринадцатью килограммами я не надорвусь.