А жена почти всегда была намного моложе, потому что перед ней стояла задача выносить детей. Таковы устои общества. И твой любимый Эдвард Каллен, между прочим, в почти вековом возрасте все еще учился в старшей школе, жил с родителями и пытался мало-мальски встать на ноги, хотя на дворе был двадцать первый век.
Весь класс разражается смехом, а у меня внутри что-то падает.
Краем глаза поглядывая на Мейсена, я наклоняюсь к следующей парте передо мной и шепчу:
Но он же такой сексуальный, а значит, остальное не имеет значения, правда?
Я продолжаю смотреть вперед, а желудок все сильнее и сильнее завязывается узлом. Конечно, Эдвард был старше Беллы на несколько десятков лет. Но при этом выглядел-то он прекрасно. Да и что он мог поделать, если она в него влюбилась?
Мейсен продолжает идти в наступление.
А теперь представь, что он выглядел бы как столетний дед, восклицает Мейсен, поднимаясь с места. История уже не казалась бы такой романтичной, правда? Тогда не было бы никаких Беллы и Эдварда. Он подходит к доске, обходит учительский стол и жестом показывает на ноутбук. Можно?
Учитель кивает. Он выглядит настороженно, но позволяет Мейсену закончить.
Мейсен наклоняется, и я специально не смотрю, что он забивает в поисковик. Но когда вокруг снова слышится смех, причем еще громче, чем в прошлый раз, я сдаюсь и поднимаю глаза.
То, что вижу на экране, приводит меня в такую ярость, что я сжимаю кулаки.
С экрана нам улыбается огромное изображение старика. Его лицо изъедено морщинами, у него не хватает зубов, а лысину окаймляют отдельные клочки седых волос, и такие же седые волосы торчат из носа. Я пристально смотрю на Мейсена. Его губы скривились в усмешке.
Старикашка Эдвардсчастливый парень, злорадствует он. Перед ним вот-вот предстанет обнаженная Белла.
О да! вскрикивает Джей Ди, и класс погружается в полнейший хаос. Ребята вовсю хохочут, а я чувствую, что стены словно сжимаются вокруг меня. Пространство резко схлопывается, объем легких уменьшается вместе с ним, и сделать вдох становится куда сложнее.
Я крепко сжимаю зубы. Вот урод.
Мейсен скрещивает руки на груди и смотрит на меня как хищник, что уже загнал добычу и вот-вот приступит к трапезе.
Мои поздравления, куколка, говорит он. Ты только что напомнила нам всем, что мы любим исключительно глазами.
На шее выступает холодный пот. Я выбегаю из класса так быстро, как только могу, и бросаюсь в женскую раздевалку. Легкие сдавливает все сильнее. Проношусь мимо девочек, которые переодеваются на физкультуру, заскакиваю в одну из душевых, задергиваю занавеску и включаю воду.
И делаю шаг влево, чтобы не облиться. Звук текущей воды защищает меня от любопытных ушей. Я достаю из кармана ингалятор, нажимаю на него два раза подряд и прислоняюсь к стене душевой кабины, закрыв глаза.
Четыре года. У меня не было приступов из-за паники четыре года. Они всегда только от физических нагрузок. Объем легких постепенно приходит в норму. Я медленно дышу и пытаюсь успокоиться.
Да что, черт возьми, со мной не так? Этот парень не представляет никакой угрозы. Он не та проблема, с которой бы я не справилась. Значит, он бросает мне вызов. Ну и что? Я буду психовать каждый раз, когда он попытается довести меня? Рано или поздно я уеду из уютного и безопасного Фэлконс Уэлл, и больше не надо будет поддерживать имидж популярной девочки-лидера. Я веду себя как ребенок.
Но на одно мгновенье там, в классе, у меня в глазах все же потемнело. Мир стал съеживаться, словно я иду спиной вперед вглубь туннеля, а свет остается далеко впереди. СветМейсен, мистер Фостер, одноклассникинепреклонно слабел, а темнота пожирала комнату. Я чувствовала себя совершенно одинокой.
Совсем как раньше.
Итак, внимание! восклицает мисс Уилкенс, моя учительница в четвертом классе. Мы все выстроились в линию у двери кабинета. Если вы остаетесь здесь на время перерыва, никаких разговоров. Вы работаете. Она поднимает на нас глаза. Все остальные могут идти.
Первый человек в шеренге толкает дверь, и все бросаются во двор, на детскую площадку.
Одни бегут играть в мяч, другие на турники, несколько человек просто бродят вокруг асфальтовой площадки и пытаются придумать, чем себя занять.
Все проходят мимо меня. Я замедляю шаг и с тяжелым сердцем смотрю, как они сбиваются в группки и начинают играть. Ярко светит солнце. Я медленно прохожу в середину всеобщей кутерьмы и неуверенно осматриваюсь, не зная, куда пойти и с кем заговорить.
Так бывает каждый день.
Девочки весело подбегают к другим девочкам и принимаются болтать. Мальчики играют с другими мальчиками, перекидываются мячом, лазают по лестницам и турникам. Некоторые ребята из класса сидят на траве и играют в игрушки, которые принесли с собой в школу. Все легко находят себе компанию.
Но на меня даже никто не смотрит.
Я плетусь по площадке, желудок завязывается узлом. Ненавижу перерыв. Лучше бы я осталась в классе, пораскрашивала раскраски, писала бы в дневник или поделала еще что-нибудь.
Но я хочу, чтобы они знали, что я тоже здесь, чтобы они меня увидели.
Мне не нравится, что обо мне все забыли.
Я поглядываю на Шеннон Белл и еще нескольких девочек из класса. У них всегда такая крутая, красивая одежда. Почему у меня никогда не получается так хорошо выглядеть? Я поправляю свою юбку до колена и рубашку поло. Выгляжу как хорошая девочка. Мама всегда собирает мне волосы в хвост, а я хочу завивать их, как они.
Облизав губы, я проглатываю огромный ком в горле и направляюсь к ним.
Привет, выдавливаю с огромным трудом.
Они замолкают и с непроницаемым видом смотрят на меня. Я показываю рукой на Шеннон.
У тебя классный лак для ногтей.
На самом деле это не так. Он отвратительного желтого цвета, но мама говорит, что делать комплименты хороший способ завести друзей, так что
Шеннон негромко усмехается. Ей стыдно перед подругами, что я с ней заговорила. Она косится на них.
Я чувствую, как невидимая рука отталкивает меня от них. Они ведь хотят, чтобы я ушла, разве нет?
Но я давлю из себя улыбку и пробую снова.
Эй, говорю я другой девочке, глядя на ее туфельки. У нас одинаковые туфли. И перевожу взгляд на свои, как бы показывая ей.
Она смеется и закатывает глаза.
Иу.
Эй, девчонки, одергивает подруг другая девочка, но они продолжают хихикать.
А это что такое? Шеннон показывает на оттопыренный карман моей юбки.
Мое сердце немного сжимается. Больше ни у кого в моем классе нет ингалятора, и, если они узнают, я буду выбиваться из общей массы еще сильнее.
Это просто ингалятор, негромко отвечаю я. Я аллергик, и у меня астма. Ничего серьезного.
Я не поднимаю глаз, потому что боюсь увидеть, как они переглядываются, и поджимаю губы, чувствуя, что к глазам подступают слезы. Почему у меня не получается быть такой же крутой, как они?
Как думаешь, Кори Шульц симпатичный? вдруг спрашивает Шеннон.
Я моргаю и готовлюсь защищаться.
Нет, быстро отвечаю я.
Кори Шульцнаш одноклассник, и на самом деле он милый, но я не хочу, чтобы кто-нибудь знал, что я так думаю.
Ну а я думаю, симпатичный, говорит она. Мы все так считаем. Ты с ним поссорилась?
Я поднимаю взгляд и качаю головой.
Нет. Я просто да, думаю, он все-таки симпатичный.
Девочка, стоящая за Шеннон, начинает хохотать, а Шеннон вдруг убегает куда-то в сторону баскетбольной площадки.
Сердце начинает биться быстрее. Она подходит к Кори и что-то шепчет ему на ухо, а потом он оборачивается, чтобы взглянуть на меня, и его лицо искажает гримаса отвращения.
Только не это.
Все начинают хохотать. Я разворачиваюсь и убегаю. Мне в спину кричат:
Райен любит Кори, Райен любит Кори!
Я начинаю плакать. Слезы стекают по лицу, меня сотрясают рыдания. Я забегаю за угол школы и прячусь, чтобы они не видели моей истерики.
А теперь-то что с тобой не так? спрашивает, подходя, моя сестра-пятиклассница. Должно быть, она увидела, как я убегала.
Ничего, реву я. Просто уходи.
Она злобно шепчет:
Подружись уже с кем-нибудь. Тогда мама перестанет заставлять меня играть с тобой, и я смогу наконец спокойно играть с друзьями. Это что, так сложно?
Я реву еще громче. Она убегает. Стесняется меня. А я сама не знаю, что со мной не так.
Я вытираю слезы и иду в класс. Уверена, лицо у меня красное, как помидор, но никогда не поздно расставить на парте папки и спрятаться за ними, положив голову на столешницу.
Я тихонько вхожу в класс. Несколько человек, оставшихся делать домашнее задание, сидят за партами, а мисс Уилкенс за компьютером, спиной ко мне. Я проскальзываю на свое место, достаю две больших папки и ставлю их на парту. Это мой щит. Потом опускаю голову и прячусь.
Хочешь мне помочь? слышу я голос.
Я смотрю направо и вижу: Далила что-то делает с папиросной бумагой на полу. Она протягивает мне маркер. У нее грязь под ногтями, светлая челка свисает прямо на глаза. Она всегда остается в классе на время перерыва. В отличие от меня, она уже давно перестала пытаться с кем-то подружиться.
Я беру маркер, слезаю на пол и присоединяюсь к ней.
Спасибо, говорю я, глядя на нарисованную наполовину Эйфелеву башню высотой с меня.
Она улыбается, и мы вместе начинаем ее раскрашивать. Тяжесть в груди понемногу начинает уходить.
Она всегда вежливая и милая. Почему меня так заботит, что подумают другие девочки? Отчего я хочу дружить именно с ними?
Я пытаюсь вести себя мило, но этого всегда недостаточно.
А они противные, но их все равно все любят.
Почему?
Я наклоняюсь в душевой кабинке, опираюсь руками о колени и пытаюсь отогнать от себя воспоминания. Я уже давно не такая. У меня все хорошо. Я это переживу. Он всех повеселил, они посмеялись, у меня случился приступ удушья. Теперь я расслабилась и снова в норме. Просто в следующий раз нужно дать отпор. И я это умею.
Или просто его проигнорировать. В любом случае это не особо важно. Еще пару месяцеви едва ли кто-то из этих людей будет для меня хоть что-то значить.
Чертовы «Сумерки». Как ему удалось настолько попасть в точку? Я вдыхаю и выдыхаю воздух, мышцы наконец до конца расслабляются. Мейсен Лоран постоянно на шаг впереди.
Я убираю ингалятор обратно в карман, выключаю воду и выхожу из кабинки, а затем и из раздевалки. Я уже опоздала на математику, но зато успокоилась и готова вести себя так, будто случая на английском не было вовсе.
Никто о нем ничего не говорит и не пишет. Мейсен Лоран еще ни для кого ничего не значит, и никто не считает меня недалекой девочкой-инфантом, которую он пытается из меня сделать.
Вообще никто.
Уроки тянутся безумно медленно, я еле высиживаю обед и оставшиеся занятия в тревожном ожидании, что все может пойти не так в любой момент. Как только звенит звонок с последнего урока, я тут же сбрасываю книги в шкафчик, хватаю сумку со всем необходимым для чирлидинга и плавания, тороплюсь покинуть школу и устремляюсь на боковую парковку.
Райен! окликает меня Лайла.
Но я не останавливаюсь.
Сейчас вернусь! бросаю я через плечо.
Она знает, что у нас скоро тренировка, и, видимо, удивлена, что я ухожу из школы.
Примечания
1
Кайло Рен (англ. Kylo Ren) вымышленный персонаж фантастической саги «Звездные войны». Основной антагонист в седьмой и восьмой частях одноименного фильма, где его играет актер Адам Драйвер.
2
Люк Скайуокер (англ. Luke Skywalker) один из главных персонажей вселенной «Звездных войн», джедай, сын сенатора с Набу ПадмеАмидалы Наберрии рыцаря-джедая Энакина Скайуокера.
3
Jaeger-LeCoultre (рус. «Жежер-Лекультр») производитель швейцарских часов класса люкс. На счету компании также тысячи изобретений, включая самый миниатюрный механизм.
4
Grand Theft Autoсерия мультиплатформенных компьютерных игр, разрабатываемых шотландской компанией Rockstar North.
5
Goodreadsинтернет-портал, на котором пользователи обмениваются отзывами о прочитанных книгах.