Выслушайте меня, мадам Шарден. Эльзеар Ноле уехал по своей воле, не соизволив никого предупредить. Я был очень огорчен. Люди, больные туберкулезом, не имеют права утаивать свой статус, но всегда могут получить место в санатории, расположенном неподалеку от их места жительства. Многие скрывают свою болезнь, чтобы не разлучаться с семьей и продолжать работать. Так распространяется этот ужасный недуг, чума наших дней, особенно среди бедняков, которые не слишком следят за гигиеной и часто недоедают. Адский круг Хотя надо сказать, что мсье Ноле не принадлежит к этой категории больных: наше заведениедля пациентов с приличным доходом, можно сказать, состоятельных. Потому я полагаю, что это был его сознательный выбор, и молюсь, чтобы он не заразил тех, с кем решил повидатьсяжену, детей.
Когда уехал мсье Ноле? спросила Лора, борясь с ужасным предчувствием.
Через сутки после отъезда вашей очаровательной дочери. Состояние здоровья Эльзеара Ноле постоянно ухудшалось. Он стал нервным, раздражительным, хотя с самого начала не был легким пациентом. Но простите мое любопытство: если вы хотели его навестить, значит, вычлен его семьи?
Очень далекая родственница, сказала Лора. Я знала, что он живет в этом санатории, но без конца откладывала поездку. Не беспокойтесь, возможно, он даже забыл меня.
Во рту у Лоры пересохло. Она предпочла замолчать. Ей совсем не хотелось пускаться в путаные объяснения. Эльзеар Ноле ускользнул от нее. Она не сможет рассмотреть это изможденное лицо, чтобы убедиться в его сходстве с Жослином. Мучительные сомнения вновь проснулись в душе.
Вы так бледны, мадам! воскликнул директор.
Не стоит беспокоиться. Я устала и немного разочарована, со вздохом отозвалась Лора.
Через несколько минут пожилая монахиня коротко кивнула Лоре в знак приветствия. Одетая в длинное черное платье, с белым платком, обрамляющим румяное лицо, сестра Викторианна с недоверием смотрела на посетительницу.
Сестра, я счастлива познакомиться с вами! с искренней радостью сказала Лора.
Директор оставил их наедине. Сестра Викторианна села на стул.
У меня нет времени на разговоры, мадам Шарден, заявила она. Нужно готовить обед.
Слова ее прозвучали сухо, в них не было и тени дружелюбия. Лора почувствовала это и умолкла. Монахиня, желавшая поскорее закончить разговор, нахмурилась. В молодости ей пришлось тяжело работать. Дочь траппера, она была старшей в семье с девятью детьми, и решила принять постриг. Монашество она предпочла роли матери и супруги. Девушка знала, что некрасива, и все же отказала единственному мужчине, который предложил ей руку и сердце. Один вид Лоры, такой элегантной, изысканной и все еще очень красивой, вызывал у нее раздражение.
Вы сердитесь на меня из-за Эрмин, не так ли? спросила Лора. Я знаю, она очень страдала оттого, что была найденышем. Но вы ведь знаете, при каких обстоятельствах мы ее оставили? Полагаю, она все вам объяснила, когда ночевала здесь, в санатории. Я каждый день сожалею о том, что не видела дочь в первые годы ее жизни. Я пытаюсь искупить свою вину, сестра. И хочу поблагодарить вас за то, что вы заботились о моей девочке все это время.
Это мой долг перед Господом, мадам Шарден! Эрмин была ребенком послушным, милым, способным к учению. Передайте ей от меня привет. Я не осуждаю вас. В этой грустной истории больше виноват ваш покойный супруг. Я денно и нощно молюсь за ту, кто была нашей воспитанницей и лучиком света, чтобы она смогла следовать по избранному путипути матери и порядочной женщины.
Лора опустила глаза. Эрмин рассказала ей о том, что монахиня неодобрительно отозвалась о высказанном ею желании стать оперной певицей.
Знайте, сестра, что моя дочь отныне всю себя посвящает мужу и ребенку, тихо сказала женщина. Холодная вежливость пожилой монахини все больше огорчала ее.
Сестра Викторианна встала, кивнула Лоре и вышла. Той оставалось только вернуться домой. Слова «покойный супруг» эхом отдавались в ее душе. Конечно, Жослин умер, превратившись в скелет, душа его отлетела, черные глаза навеки погасли.
«Какая же я глупаяехать в такую даль, чтобы посмотреть на незнакомого человека! упрекнула себя Лора. Эльзеар Ноле болен туберкулезом, он просто раздражительный тип, возможно, немного не в себе. Эрмин сказала, что он погладил ее по волосам, и теперь я понимаю, почему. Этому господину недостает внимания, и он решил попытать удачи в городе. Если бы это был Жослин, то, услышав имя певицы, ведь директор ее представил, он бы попытался с ней поговорить, стал бы ее расспрашивать. Господи, как могла я подумать, что он не умер? И если этот сварливый мсьеодин из Шарденов, мне точно не о чем сожалеть. Они все ограниченные и жестокосердные».
В тот же вечер Лора вернулась в Шамбор. Предупрежденный телеграммой, Ханс ожидал ее на перроне. Вокруг суетились десятки пассажиров с вещами и тележками, зачастую собранными из подручных средств.
Ханс! Как я рада тебя видеть! воскликнула Лора, бросаясь к нему в объятия. Я очень хочу поскорее стать твоей женой, я люблю тебя, слышишь? Ты здесь, ты жив, ласковый мой, такой терпеливый!
Пианист не верил своим ушам. В первый раз Лора так недвусмысленно сказала ему о своей любви. Ночь они провели в отеле, где сняли два номера. Одна из комнат оказалась лишней, однако они сочли нужным соблюсти приличия. Уверившись в чувствах возлюбленной, Ханс показал себя пылким, изобретательным, неутомимым любовником.
«Прощай, Жослин, подумала на рассвете Лора. Прощай! Если мы и увидимся снова, то на небесах!»
И она поцеловала спящего Ханса в лоб.
Роберваль, суббота, 11 марта 1933 года
Жослину в Робервале нравилось. Он не уставал любоваться озером Сен-Жан, все еще заключенным в оковы изо льда и снега. Стояла сухая морозная погода, днем ярко светило солнце. Пообедав в пансионе, мужчина шел гулять в порт. Давно он не чувствовал себя так хорошо.
«До Валь-Жальбера рукой подать, думал Шарден. Стоит мне решиться, и через несколько часов я буду у дома Лоры. Но зачем торопиться? Мне случалось переживать худшие времена. Я уехал из санатория, я знаю, где живут мои жена и дочь. Я скоро поеду к ним или напишу им письмо».
Несколько десятков черновиков письма сгорели в печи, отапливавшей его комнату в пансионе. Но Жослин ждал, уверенный в том, что в конце концов достигнет цели. Кроме того, ему хотелось встретить кого-нибудь, кто мог бы рассказать ему о Лоре. Он знал, что она разбогатела, но понятия не имел, как ей это удалось. Много раз он проходил мимо «Château Roberval», роскошного отеля, в котором некогда пела Эрмин. Об этом упомянул директор, представляя ее пациентам санатория. Войти он не осмелился.
В этот день для прогулки он выбрал улицу Сент-Анн. В одном из домов у окна сидела пожилая седовласая женщина. Она, должно быть, шила или вышивала, однако на лице ее была написана скука, близкая к отчаянию. Они обменялись взглядами. Вид женщины вызвал у Жослина жалость, и он, всегда такой сдержанный, улыбнулся ей, хотя с детства предпочитал как можно меньше общаться со стариками, помня язвительный нрав своей бабушки по материнской линииединственной, которую он знал.
Мелани Дунэ радостно улыбнулась ему в ответ и поспешила открыть входную дверь.
Вы заблудились, мсье? спросила она. Лицо ее сияло. Вы не из Роберваля, я вас прежде никогда не видела!
Я в Робервале проездом, ответил он смущенно. Не беспокойтесь обо мне, мадам. Вот уже несколько недель я живу в пансионе на улице Марку, недалеко отсюда.
Приятно поболтать с хорошим человеком! Моя невестка с января работает в Центральной больнице Сен-Мишель, и я теперь подолгу остаюсь дома одна. А мой сын работает на лесопилке в Ривербенде лет двадцать, не меньше.
Жослин кивнул в ответ. Будучи человеком воспитанным, он не решался уйти, когда пожилая дама так ясно давала понять, что хочет с ним поговорить.
Сейчас в экономике кризис, и вашим детям еще повезло, что они получают зарплату, отозвался он. Но вам дома сидеть не слишком весело, я понимаю.
В Валь-Жальбере мне было веселее, мсье! Вы слышали об этом месте? Рабочий поселок, в котором теперь почти никого не осталось. Там прошли лучшие годы моей жизни. Мой муж работал на местной целлюлозной фабрике. В доме на улице Сен-Жорж увидели свет четверо моих детей.
В серых глазах Мелани Дунэ блеснули слезы. Жослин же насторожился, словно охотник, заметивший добычу. Такой случай нельзя было упустить.
Я бывал в Валь-Жальбере, мадам, в те времена, когда работала фабрика. Во всех газетах писали, что это образцовый поселок, построенный по американской модели.
Мсье, позвольте угостить вас кофе, предложила Мелани Дунэ, окинув Жослина внимательным взглядом.
Хорошо одетый, с приятными манерами, он производил впечатление порядочного человека.
Они оба радовались этой встрече, но причины для положительных эмоций у них отличались. Пожилая дама была не прочь поболтать, а Жослин рассчитывал узнать немало интересного. Сомнений быть не могло, старушка знакома с его дочерью.
Мелани поставила на стол чашки и блюдо с печеньем. В душе она ликовала. Жослин молчал, пребывая в уверенности, что хозяйка сама начнет беседу. Так и случилось.
Да, в Валь-Жальбере все было новым, современным, продолжала пожилая дама. По распоряжению мсье Дюбуку, президента целлюлозной компании, на главной улице с шоссейной дорогой высадили красивые деревья. Там были даже деревянные тротуары, а возле отелялестница. По ней поднимались в квартал, расположенный чуть выше. В доме, где жили мы с мужем, был даже туалет. Наши дети ходили в монастырскую школу, в которой преподавали монахини конгрегации Нотр-Дам-дю-Бон-Консей из Шикутими. Деток обучали истории, арифметике, а еще прививали мораль и уважение к людямценности, которые теперь не очень популярны.
Жослин потягивал кофе и грыз печенье. Он слушал хозяйку дома с таким вниманием, что та решила рассказать гостю еще что-нибудь. С сыном и невесткой ей редко доводилось поболтать вдоволь.
Говорят, что монастырская школа работает в Валь-Жальбере до сих пор, и преподает в ней мадемуазель Лемэ, особа весьма набожная. Много там всего случилось, плохого и хорошего. В 1916 году монахиням пришлось взять на свое попечение ребенка, маленькую девочку, которую оставили на пороге, как ненужный сверток. Каменное сердце нужно иметь, чтобы бросить на произвол судьбы годовалую малышку!
Эти слова произвели на Жослина огромное впечатление, но не смыслом своимон понял, что пожилая дама вплотную подошла к интересовавшей его теме. Мужчина решил поддержать разговор.
И что стало с этим ребенком? Девочка, наверное, постриглась в монахини, ведь семьи у нее не было, сказал он нейтральным тоном.
Вовсе нет! Я могла бы часами рассказывать вам об Эрмин, нашем дорогом соловье! Она, знаете ли, приносила мне лечебные настойки, которые готовили для меня сестры, и ходила за покупками в магазин. Я тогда уже овдовела и из-за больной ноги не выходила из дома в снежные месяцы, боялась упасть. Эрмин была такой услужливой и милой! Я просила спеть песню, и она, ангелочек, устраивалась у печки и пела. Ах, мсье, какой золотой у нее голосок! Чистый, ясный! Я всегда плакала, и она очень огорчалась. Теперь она выросла и стала красивой молодой дамой. Два месяца назад она приходила ко мне в гости показать своего сына.
Если бы Мелани не была так увлечена своим рассказом, она бы заметила, как напрягся ее собеседник.
Она поет с каждым годом все лучше, ей надо стать певицей, как Ла Болдюк. Кюре Валь-Жальбера, отец Бордеро, высоко ценил ее талант. Она была совсем маленькой, когда в первый раз спела в церкви «Ave Maria».
И родители не приехали за ней? спросил Жослин. Он был очень бледен.
Шарден решил разыграть свою последнюю карту, но не стал упоминать Лору, чтобы не вызвать у старушки подозрений.
Она нашла свою мать! В округе все это знают! Эрмин по контракту пела в большом отеле, «Château Roberval». Ее опекун, жадный Жозеф Маруа, заставлял ее самостоятельно зарабатывать себе на жизнь. В зале ресторана девочка увидела даму в черном, вдову богатого промышленника из Монреаля. В общем, однажды вечером Эрмин узнала, что это ее мать. По-моему, несчастная дама больше десяти лет назад потеряла память.
Мелани говорила так быстро, что в горле у нее пересохло.
Какое совпадение! воскликнул ее собеседник, но в голосе проскользнули фальшивые нотки.
Я всегда думала, что это не случайность. Лора Шарден богата, и она повсюду искала свою дочку. Бетти, жена Жозефа Маруа, рассказывала мне, как эта вдова приехала в Валь-Жальбер и потребовала, чтобы ей отдали дочь. Это была целая история! В поселке говорили, что опекун никак не хотел выпускать из рук свою курочку, несущую золотые яйца.
А отец девочки? с трудом вымолвил Жослин.
Бедняга умер и похоронен где-то на севере, на берегу Перибонки, так говорила Лора Шарден. Когда Эрмин вышла замуж за Клемана Дельбо, метиса, парня очень красивого, тут уж ничего не скажешь, она украсила цветами могилу отца. Ее муж вместе с матерью, овдовевшей крещеной индианкой, живет в тех местах.
Жослин на мгновение закрыл глаза. Он вспомнил супругу Анри Дельбоподозрительную, враждебно настроенную женщину с длинными черными косами и гибким телом, в платье из оленьей кожи. Золотоискатель звал ее Роландой.
«Мог ли я тогда подумать, что моя дочь выйдет замуж за мальчика, который кормил моих собак в тот вечер, когда Анри нас приютил! в растерянности подумал мужчина. Господи, неужели все решено на небесах заранее?»
Тяжелее всего было узнать, что Лора с Эрмин считают его умершим. Он с удовольствием прослушал бы рассказ Мелани Дунэ еще раз, чтобы ничего не забыть.
Вы говорите, что мать этой юной дамы потеряла память? Не хотелось бы, чтобы такое случилось со мной, негромко сказал он.
Доктора называют это амнезией, сказала старушка. Когда Лора Шарден познакомилась с богатым промышленником, который был намного старше ее, она не помнила ни своего прошлого, ни даже того, что у нее был ребенок. Я, мсье, наверное, не смогла бы жить, забудь я моего любимого супруга. Память очень много значит для человека. Все, что я вам рассказала, я собрала по крупицам из множества разговоров. Люди охотно болтают, особенно зимой или когда очень скучно. Стоит мне на мессе повстречать кого-то из Валь-Жальбера, не важно, живет там человек или уже нет, я всегда спрашиваю, какие новости. А Эрмин я очень люблю. Она всегда была девочкой веселой и предупредительной. Но всем было понятно, что расти без родителей для неебольшое горе. Бетти Маруа иногда заходит ко мне по воскресеньям, и мы говорим о нашем соловье.
Удивительную историю вы мне рассказали! признал взволнованный Жослин. А известно ли, как умер отец этой девушки?
Мелани подалась вперед, словно собираясь доверить ему страшную тайну:
Он выстрелил себе в лицо. И волки растерзали его мертвое тело. Бетти говорила, что человек, который его похоронил, какой-то золотоискатель, установил крест на его могиле. Тот покончил с собой, так его мучила совесть.
Пожилая дама умолкла. Перекрестившись, она посмотрела на своего гостя.
Пейте кофе, мсье! И возьмите еще печенья!
Благодарю вас, теперь я до самого ужина буду сыт.
Жослин встал, надел куртку и шапку. Внезапно он стал ловить ртом воздух, ощутив его острую нехватку. И причина крылась не в том, что в доме было жарко натоплено.
«Ямертвец, подумал он. Лора считает меня умершим. Эрмин принесла цветы на мою могилу. Какой ужас! Теперь-то я просто обязан им написать. Если я постучу в дверь их дома, они решат, что явилось привидение!»
Съездите снова в Валь-Жальбер, мсье, предложила Мелани. Если вам повезет, вы познакомитесь с молодой дамой, которая так хорошо поет. Как ваше имя?
Эль зеар, Эльзеар Ноле, запинаясь, пробормотал он и пожал ей руку.
Мелани Дунэ, не без кокетства представилась пожилая дама. Мне очень приятно было с вами поговорить.
Шарден поторопился откланяться: ему не терпелось вдохнуть свежий морозный воздух и привести в порядок мысли.
«Кто похоронен на том месте? не переставал удивляться он. Сколько слез я пролил на этой могиле, представляя под снегом и камнями красивое тело моей Лоры. Я должен это знать! Возможно, Клеман Дельбо сумеет ответить на мои вопросы. Его родители до сих пор живут там».
Торопливой нервной походкой он вернулся в робервальский порт. Омраченный сомнениями взгляд потерялся среди белых просторов озера. По другую сторону водоема находился город Перибонка, а от него вдоль одноименной реки шла дорога, разветвлявшаяся на несколько троп. Жослин, который привык к одиночеству и упивался вновь обретенной свободой, задумал отправиться в эту белоснежную пустынюсеверные земли, казавшиеся ему лучшим укрытием в те времена, когда он считал себя убийцей и скрывался от полиции. В смятении он не обратил внимания на слова старушки о том, что мать Тошана ныне вдова, и не знал, что золотоискатель Анри Дельбо погиб, утонув в реке пять лет назад.