Существо приблизилось к Эгнаре, она протянула ему раскрытую ладонь, а другой рукой указала на замерших без движения людей.
Прими мою жертву, Хвитсеркюр. Освободи мою семью из заточения. Четыре жизни в обмен на свободу, четыре новых затворника Башни Эярандлькяркл
За её спиной словно из воздуха начали появляться фигуры. Высокий мужчина со слепыми белыми глазами, костлявая старуха и женщина с месивом шрамов вместо лица.
Каменный истукан повернул морду к Матвеевым и Адриан увидел, как Миранду неведомой силой потащило к нему по песку.
НЕТ! закричал он, бросаясь за ней. Мальчик прижал сестру к себе и с ненавистью посмотрел в глаза Эгнаре.
Изыди, ведьма!
Она закинула голову назад и захохотала. От хрупкой студентки, встретившей их у церкви, не осталось и следа.
Значит, ты умрёшь первым!
Адриан уложил Миранду на песок позади себя и выпрямился во весь рост. На груди у него горел красным огнём амулет. Ведьма склонила голову, оценивая, с кем имеет дело. Глаза её стали полностью чёрными. Она обернулась к монстру и указала на мальчика:
Убей его!
Хвитсеркюр ринулся на Адриана. Тот приготовился к худшему, но каменный тролль со всего размаху словно натолкнулся на стену и разлетелся на куски.
Неееет! закричала Эгнара. Очертания брата и сестёр за её спиной стали исчезать. Проклятый мальчишка!
Ведьма вскинула руки и начала призывать на помощь силы всех стихий.
Мама! Отец!!! заорал Адриан,уходите! Забирайте Миранду и уходите отсюда! Я задержу её!
Всё вокруг пришло в движение. Со скал сыпались камни, с земли поднимался песок, волны свирепо бились о невидимую преграду, которую Адриан, сам не зная как, удерживал вокруг себя и родных. Виктор поднял дочь и отнёс на заднее сиденье машины. В это мгновение в Адриана полетел острый осколок не то камня, не то льда. Кира поняла, что сын не видит его, а значит, станет лёгкой мишенью. Женщина рванулась к нему, в последний момент оттолкнула от смертоносного удара, и попала под него сама. Тяжёлая глыба придавила её к земле, и Кира потеряла сознание.
Когда Адриан увидел лежащую его ног окровавленную мать, из его глотки вырвался крик боли и ярости. Невероятным усилием мальчик поднял осколок и метнул его в Эгнару. Он вонзился ей прямо в сердце. В следующее мгновение всё стихло, словно и не было ведьмы и бушующих стихий. По берегу были разбросаны камни, а пьющий воду дракон исчез. Виктор подхватил жену на руки, прижал к себе.
«Кира милая моя Кира только не умирай»
Адриан сел за руль джипа, непослушными пальцами задал в навигаторе ближайший населённый пункт и нажал на газ. Лишь бы там была больница.
Виктор смотрел на сына и впервые видел в нём мужчинусильного и смелого, способного на всё ради семьи.
Сынок,тихо позвал он. Я горжусь тобой.
Эгнара погрузилась в вязкую темноту. Ей хотелось потерять сознание, забыть, что она снова не справилась, так и не смогла спасти своих близких. Вряд ли они протянут ещё долгокогда Матушка была голодна, она пила, пока не насытится. Сегодня настал черёд последней дочери.
Эгнара, дитя моё иди к Матушке,услышала она и покорно последовала на зов.
Олеся Морозова @ja.pishu
Австралия
West coast
А вы знаете, что такое свобода? Только честно. Вы были когда-нибудь свободными по-настоящему? Да, вопрос с подвохом. У каждого из нас она своя, и свои цепи, которые приковывают к действительности жизни. Но есть чувство, которое нельзя ни с чем перепутатьэто сбросить оковы и
Принимаю решение, пока тосты поджаривают свои бока. Оно выпрыгивает в мир с таким же рвением и звуком, как два кусочка хлеба. Есть не хочется. Можно было обойтись кофе, но вся наша жизнь состоит из крошечных ритуалов: машинальность действий, доведенная до автомата. Блин, а я всегда тебе доказывала, что спонтанна и легка. И ты верил в это, не замечая разбросанные планеры и списки по нашему дому. Я снова думаю о тебе. Все. С этим точно пора завязывать!
Я уезжаю. Серьезно. Еще не решила, просто поеду на запад. Ну почему сбегаю? Может, я просто делаю то, что давно хотела? Я уволилась. Перестань! Это всего лишь работа. Я уже сдала квартиру. Я буду на связи, честно!
Я покидаю город так, словно ко мне во двор летит метеорит. Я не знаю: вернусь или нет, но ни разу не оборачиваюсь. Лишь, только когда в окне мелькают Западные ворота, понимаю, что на самом деле уезжаю. Громкость на максимум! Вдыхаю. Как же сладко! Это свобода. Хоть и со вкусом освежителя воздуха в салоне. И я подпеваю: «Living easy, living free»*
Машина несется по трассе вслед за убегающим солнцем. Я даже не замечаю, как под колесами пролетает целый день. Можно заночевать где-нибудь на подъезде к Портленду. Только сначала заехать на побережье: не пропускать же свой первый закат. Я смотрю в навигатор. Следующая развязка, как раз выведет меня на Great Ocean Road после Двенадцати апостолов. И это значит, что заходящим солнцем я смогу насладиться в одиночестве, без толп туристов и ненужных свидетелей.
Под ногами разбиваются волны. Бьют в берег, в надежде отвоевать себе еще больше земли. Ты всегда говорил, что лишь океан настоящая сила. Интересно, в этом мире есть кто-то еще, кто любит его так же как ты? Если бы ты знал как же я тебя ревновала! Ты всегда любил его больше, чем меня. А я любила тебя. И люблю тебя. Но теперь это уже неважно!
Необъяснимый порыв толкает меня вниз. Спускаюсь по крутому склону. Ноги дрожат, учащенный пульс сбивает дыхание, а едкий адреналин бьет в голову. Бросаюсь к воде. Волна пытается схватить меня за пятки. А я хочу дотронуться до океана. Солнце тянет ко мне свои последние лучи, играя бликами на браслете и путаясь в волосах. Я бегаю по берегу и не могу надышаться. Ты бы смеялся с меня и давно бросился в эти волны. А я даже не умею нормально плавать. Тебя это всегда удивляло. Но знаешь, я чувствую чувствую силу. Силу океана.
Забираюсь в машину, включаю печку и вжимаю педаль в пол. Бежать! И не думать. Через несколько минут торможу. «Решила взять попутчика, серьезно?» пискнул здравый смысл. Молодой человек садиться ко мне. Ему тоже неважно куда ехать: я не спрашиваю, и он молчит.
Мне становится невыносимо холодно, и я прошу подать байку с заднего сиденья. Передает и как-то сконфуженно произносит:
У тебя там
Это мое прошлое,странно, я так легко это произношу,мой бывший.
Читаю на загорелом лице смятение. Но мне не хочется ничего объяснять. Пускай думает, что хочет. Интересно, он уже пожалел, что оказался в моей машине? Выкручиваю громкость и заглушаю неловкую пустоту.
«Down on the West Coast, I get this feeling like it all could happen»**
Пора определяться с местом ночлега. Я уже вижу впереди подсвеченное небо города, поэтому уточняю:
Тебе вообще куда? Я не заезжаю в Портленд?
Мне на запад.
Поворачиваюсь к говорящему. Я не планировала попутчика, но сейчас мне не хочется оставаться одной. Почему бы нет: ведь я свободна и учусь жить?
Кристофер прилетел в Австралию месяц назад и путешествует автостопом. Останавливается на самых топовых пляжах и ловит волну. Поставил себе цель проехать все побережье. У него такой милый акцент, и эти рыжие волосы.
Сегодня я впервые стала на доску. Представляешь? Сама не верю, что Кристоферу удалось меня уговорить. Он все еще ничего не спрашивает, но мне кажется, что все понимает. Не может поверить, что я не люблю фотографироваться. И все время пытается меня подловить, точь-в-точь как ты. Вчера затащил меня на какую-то кантри группу. Мне кажется, я никогда так не танцевала. Почему я все время веду эти монологи?
Кристофер все время рассказывает про Европу. И я уже мысленно представляю себя на улочках Рима. А его родной Осло, скоро выучу, как Мельбурн. Мы кочуем по серф-лагерям. Я еще никогда не знакомилась с таким количеством людей. Во мне проснулось безрассудство и чувство вечного праздника. Я наконец-то стала дышать полной грудью. И в этом мне помог совершенно незнакомый человек. Удивительно, правда? А еще я полюбила океан. Теперь я понимаю тебя. Но не прощаю.
Кристофер придумал мне норвежское имя. Звучит очень странно. А вчера мы поцеловались. Не знаю, как вести себя дальше. Кажется, он мне нравится.
Я уже могу словить волну. Не верю. Вообще не верю, что это я. Вчера мы проехали Перт, и стали думать о том, что делать дальше. Я иногда перехватываю взгляд Кристофера и понимаю его. Думаю, нам пора прощаться. С тобой. Прошлое должно оставаться в прошлом, я и так слишком долго тебя таскаю. Надо только выбрать для этого подходящее место.
Я стаю на утесе. Под ногами океан. Мой океан. В самом начале пути я удивлялась: почему ты не смог научить меня любить его? А теперь я не могу понять, как столько времени была лишена этого? Жизнь непредсказуема. Чтобы быть счастливой, есть лишь одно непреложное правило: нужно просто жить. Я стаю на утесе и держу в руках ритуальную урну. Пора. Открываю и развеиваю свое прошлое. Теперь все с чистого листа.
Как он погиб?
Кто?
Твой парень.
Я смотрю на Кристофера и понимаю, что нужно объясниться.
Он не погиб.
Кажется, мой норвежец только что поставил мне несколько диагнозов.
Он не погиб. В урне не прах. В ней были мои разбитые надежды. Он просто бросил меня. Оставил сообщение, что ему нужно найти себя и место в этой жизни. Но на самом деле сбежал с какой-то богатенькой девицей из серф-клуба на север. А я сожгла все, что нас связывало. Сделала полную зачистку. Уничтожила все улики.
Я выбрасываю урну в мусорку и иду к машине. Я знаю, что такое свобода. Кристофер берет меня за руку:
Ты готова рискнуть?
Конечно! Рискуя, мы продлеваем молодость!
*Жизнь проста, жизнь свободна.
**Там, на западном побережье, я чувствую, что может случиться все что угодно.
Ирина Фоменок @irinafomenokk
Многоликая Улуру
Хельга решает за меня всё, даже где я проведу каникулы. Магическую географию полагается изучать на местности, а всю округу нашего городка мы уже исследовали. И заданием на лето она меня удивила: мало тогопосетить Австралию, так ещёподняться над собой и вернутся другой! В глубине души я посмеялась над такой миссией. Ведь вместо уехавшего всегда возвращается кто-то другой. В книге жизни пишутся новые страницы, их содержание даже меняет обложку.
Мы познакомились в самолёте. Кен был печален, даже угрюм. Обычно я стараюсь не знакомиться с попутчиками, но этот парень был подавлен. Страх сковывал его движения, и я напрямую спросила, чего он боится.
Чуть больше года назад мои родители полетели в Австралию. Они всегда много путешествовали («Риск продлевает молодость»), забирались в горы и сплавлялись по рекам, сёрфили и летали на маленьких самолётиках. Их не тронули австралийские акулы, змеи и пауки, но в один прекрасный день они поехали к многоликой скале Улуру, чем невольно нарушили все запреты аборигенов. Фотографировались там, где нельзя, забрались на гору и прихватили оттуда на память горсть камней. Через какое-то время после возвращения с ними стали происходить разные несчастия. Сначала отец сломал ногу, а мама сильно ударилась головой. После, у них начались большие проблемы со здоровьем. Вот тогда мы с сестрой стали читать про Улуру и узнали о запрете: «Кто возьмёт хотя бы малейшую часть скалы, будет проклят!» Мы даже хотели отправить эти камни назад по почте, но не успели. Родители погибли в аварии. Последней просьбой отца быловернуть камни, чтобы проклятие не распространилось и на нас. У Сьюзи дети, она не могла полететь, поэтому к Улуру еду я, и очень боюсь. Вдруг я заразился проклятием? Доберусь ли до места? А если что-то случится по дороге со мной или даже прямо сейчасс самолетом?
Тебе повезло, я знаю свою судьбу и впереди у меня много долгих лет. Моей удачи хватит на всех!
Кен немного оттаял. За разговорами полёт прошел почти незаметно. Он рассказывал о своей учебе в школе дизайна, о том, что много путешествует, изучая архитектуру.
Мы благополучно приземлились в Мельбурне и прошли таможню.
Если бы я искала знак, куда в Австралии отправиться дальше,он поджидал меня на выходе. Кен горячо убеждал поехать с ним, говорил, что во мне обрёл свой талисман. Пришлось согласиться и поехать.
Кен хотел поскорее избавиться от заколдованной ноши и уже на обратном пути осматривать местные достопримечательности. Я была с ним согласна: если у тебя в руках гранатаглупо разгуливать, уповая на удачу. Поэтому мы купили билеты на самолёт до Аделаиды. Жаль, что мы не прокатимся вдоль живописного побережья Индийского океана, не полюбуемся на Двенадцать апостоловдвенадцать причудливых скал, омываемых прибоем и не пересечем самую полноводную реку Муррей. Чем ближе к Улуру начнётся наше наземное путешествиетем лучше.
В Аделаиду мы прилетели под вечер, быстро добрались до маленькой гостиницы в ПортАвгусте, где и заночевали. Наше первое утро в Австралии началось довольно спокойно. Спокойно для меня (хотя попугаи могли бы орать и потише!), а вот бедняга Кен снова стал переживать о проклятии и не мог думать ни о чём другом. Мне пришлось утешать двадцатилетнего парня как ребёнка и взять всю организацию путешествия на себя. Поговорила с милой хозяйкой гостиницы, она представила меня Уоррену Присбивладельцу небольшой туристической компании, который согласился прокатить нас «по глубинке», доставить в Алис-Спрингс и дальше, в самое сердце Австралии.
Добрейшая мисс Торент дала несколько практических советов: взять за правило вытряхивать обувь, прежде чем ее обуть (пауки так и норовят найти себе новое тенистое место, и не надо забывать, что большинство этих тварей ядовиты). И главное: «No hatno way» австралийское солнце злое, заработать рак кожи можно на раз-два. Я даже купила несколько запасных кепок и рассовала их по карманам наших рюкзаков.
Мы выехали затемно. После сочной зелени Порт-Августа, цветных газонов, пестрых стаек попугаев, дорога вглубь материка словно проходила по другой планете. Земля и невысокие горные холмы были странного красного, точнее терракотового оттенка. Шоссе Стюарта выглядело пустынным, изредка навстречу попадались старенькие автомобили и грузовички. Дорога позволяла ехать быстро, но наш водитель не разгонялся и периодически сбавлял скорость: на дорогу то и дело выскакивали кенги. Они вели себя словно самоубийцы, неожиданно появляясь из низкого кустарника и совершенно не обращая внимание на машину. Мы просто чудом не сбили нескольких особо резвых животных.
Заночевали в кемпинге у городка Юлара и наутро выдвинулись к скалам. Мы оплатили подъем на Улуру (наконец-то Кен избавится от наследства!), и нам напомнили про запрет на фотографии (некоторые привычки приходятся очень кстати,я терпеть не могу фотографироваться!)
Улуру лежала перед нами темно-красной выпуклой каплей крови. Солнце поднялось над горизонтом и скала стала розовой. Мы начали подъем. Я часто останавливалась, мне нравилось смотреть, как с каждым шагом вверх отдаляется земля и меняется пейзаж. Вершина не была ровной, её прорезали расщелины, и в одном месте начинался ручей, переходящий в небольшой водопад. Именно в него бросил камешки Кен, а я отошла, чтобы он мог побыть один. Присела, затем легла раскинув руки, надвинула на лицо бейсболку и закрыла глаза.
Знаете, что я вспомнила? Как два года назад в лицо мне дул ветер Исландии. Вспоминала моего брата Оскара, могущественного мага, сторожа тамошних вулканов. То, как нас разлучили в детстве, его отправили на несколько десятилетий в прошлое, а меня взяла на обучение Хельга. «Два таких сильных колдуна не могут жить рядом,сказала она,вы бы стали враждовать, вытягивать друг из друга энергию, в итоге погибли бы оба». Сейчас подо мной скала в самом центре материка, на котором нет ни одного вулкана.
Вдруг в мою раскрытую ладонь что-то упало. Само. Я села и огляделасьрядом никого не было! Камушек. Черный, тяжелый, размером с ноготь большого пальца. Блестящие вкрапления чуть оплавлены, с одной стороны. Оставить тут или взять с собой? Как там сказал Кен«Рискуя, продлеваешь молодость»?
Я решила ничего не говорить Кену. Когда мы спустились вниз, я пошла к аборигенам, разжала руку, показала осколок и рассказала, как всё произошло. Они совещались недолго: «Это небесный камень, он не принадлежит Улуру и сам выбрал тебя, значит ты сможешь совладать с ним. Возьми, если сможешь.»
Вернувшись в деревню, я пошла в сувенирную лавку и попросила сплести мне браслет, вставив талисман, но все отказались прикасаться к нему и мне пришлось заняться этим самой. Пришлось вспомнить уроки макраме. Я сплетала простые нити, вязала узлы, и к вечеру закончила работу. Ехать было поздно, и мы с Кеном остались ещё на одну ночь.
Звёздное небо, млечный путь, треск костра, странные, тревожные звуки диджериду*
Кен, избавившись от печального бремени, воспрял духом и оказался славным парнем. Он многословно и смешно извинялся за то, что всю дорогу был букой, и буквально сдувал с меня пылинки, преисполненный благодарности.