Капитан самодовольно улыбнулсяписьмо это, составленное с большим трудом, он считал прекрасным образцом красноречивой убедительности.
Да, сказал Дюк, вздыхая, да, возлюбленные братья мои, я встретил достойного человека, который показал мне, как опасно попасть в лапы к дьяволу. Что это бренчит у тебя в узелке, Сигби?
Для вас это мы захватили, испуганно прошептал Сигби, это, капитан холодный грог, капитан, и кружка значит.
Я вижу, что вы желаете моей погибели, горько заявил Дюк, но скорее я вобью вам этот грог в пасть, чем выпью. Так вот: я вышел из трактира, сел на тумбочку и заплакал, сам не знаю зачем. И держал я в руке, сколько не помню, золота. И просыпал. Вот подходит святой человек и стал много говорить. Мое сердце растаяло от его слов, я решил раскаяться и поехать сюда. Отчего вы не вошли в дверь, черти полосатые?
Прячут вас, капитан, сказал долговязый Фук, все говорят, что такого нет. Еще попался нам этот с бантом на шляпе, которого видел коекто с вами третьего дня вечером. Он-то и прогнал нас. Безутешно мы колесили тут, вокруг деревни, а Сигби вас в окошко заметил.
Нет, все кончено, хмуро заявил Дюк, я не ваш, вы не мои.
Фук зарыдал, Сигби громко засопел и надулся. Капитан начал щипать усы, нервно мигая.
Ну, что на «Марианне»? отрывисто спросил он.
Напились все с горя, сморкаясь, произнес Фук, третий день пьют, сундуки пропили. Маклер был, выгодный фрахт у него для васскоропортящиеся фрукты; ругается, на чем свет стоит. Куркуль удрал совсем, а Бенц спит на вашей койке в вашей каюте и говорит, что вы не капитан, а собака.
Каксобака! сказал Дюк, бледнея от ярости. Каксобака? повторил он, высовываясь из окна к струсившим матросам. Если я собака, то кто Бенц? А? Кто, спрашиваю я вас? А? Швабра он, последняя шваб-р-ра! Вот как?! Стоило мне уйти, и у вас через два дня чешутся обо мне языки? А может быть, и руки? Сигби, и ты, Фук, убирайтесь вон! Захватите ваш дьявольский узелок. Не искушайте меня. Проваливайте. «Марианна» будет скоро мной продана, а вы плавайте на каком хотите корыте!
Примечания
1
В городском училище не изучали иностранные языки.
2
Роты так назывались окрестности Измайловского проспекта с расположенными вокруг него улицами.