И если бы просто ждать пришлось, всего лишь присматриваясь к окружающим! А так Шульга именно в этот вечер и последующую ночь переволновался изрядно. После продуктивной встречи с самым эффективным менеджером правительства (как его порой называли историки), Александр вернулся в институт и успел соприсутствовать на последней паре. Затем вместе с Настей они часа четыре провозились в лаборатории, в которую и Дорогов заглянул на часик.
В последние дни мемохарбу почти удалось рассмотреть то паранормальное явление, которое талантливый ветеринар использовал при создании их уже совместного препарата. Причём сделал это не с помощью того же микроскопа или иных приборов, а воспользовавшись своим особым зрением, употребляя комплексных набор сразу из нескольких умений. Чего в этом комплексе только не было! Выход в астрал, ночное зрение, попытки просмотра реакций пациента, умение зажечь искорку на расстоянии, создание определённой иллюзии, действующей по принципу увеличительного стекла; тактильная диагностика и даже умение создавать участок магнитного поля. Как ни странно, пригодилась в том числе и мизерная толика ментального удара, получившего название «Ужас». Ну и не обошлось без второго потока сознания, иначе всё это удержать вместе, простому человеческому мозгу было бы не по силам.
Сама суть явления, которое использовал потомок рода знахарей и травниц, выглядела в виде еле заметной серой плёнки, которая вначале охватывала собой готовую дозу препарата или его кристаллы. Затем эта плёнка впитывалась в течении минуты, исчезая как бы бесследно, но при этом как раз и меняя чуточку структуру лекарства. Чудеса! Вот оно средствопростое и практически недейственное. Ап! И вот оно уженевероятная панацея от огромного количества болезней.
Ничего удивительного, что как только Алексея Власовича отстранили от создания препарататот сразу стал практически непригодным. Разве что эффект плацебо срабатывал.
Ну и чего там скрывать, сегодняшняя удача изрядно воодушевила экспериментаторов. Особенно радовался сам Дорогов, после рассказа Шульги о том, что же он рассмотрел и как оно всё выглядит:
Невероятно! Выходит, что я колдун? И получается, что ты теперь тоже так сможешь?
Э-э-э! Не так быстро, Алексей Власович! осадил его Александр. Что-то рассмотретьэто ещё не решение проблемы. Теперь надо тоже самое увидеть у других людей с паранормальными способностями. Затем сравнить. Затем систематизировать, провести сравнительные эксперименты с моими возможностями. И только потом может быть А для этого нам желательно добраться до создателей круцина и с ними поработать в спокойной обстановке.
Как же, сразу потух ветеринар, не подобраться к ним! Скорей всего их в какой-то шарашке заперли, за десятком рядов колючей проволоки.
Ничего, ничего! не унывал Шульга, помня над чем сейчас трудятся Рошан и Дхарма. Товарищи как раз работают над проблемой поиска Роскина и Клюевой. Уже отыскали обычное место их проживания. Да и не могут учёных держать под стражей долгое время, пусть под надзором, но отпускают изредка домой-то
На том эксперименты и завершили, вместе отправившись на выход из института. А там дежурный на входе сразу окликнул студентов:
Настя! Саша! Тут вас какой-то мужчина дожидается. Уже больше часа сидит
Бельских шла первой, потому и сумела рассмотреть гостя раньше мужа:
Ой! Егор Анисимович?! Какими судьбами в наши Палестины?!
Навстречу ей уже шёл, протягивая свою единственную руку для приветствия Калинчук. Прославленный партизан, орденоносец, и он жедиректор поселковой школы, в которой совсем ещё недавно учились будущие абитуриенты первого меда. И сделал он для парочки в своё время немало, собрав за неделю преподавателей и представителей районо, облроно и устроив экзамен экстерном за десятилетку.
Честно говоря, об этом человеке Киллайд с тех пор ни разу и не вспоминал. Поэтому изрядно удивился: что это делает в Москве директор и преподаватель нескольких дисциплин, если каникулы зимние у школьников давно кончилось?
Но тот уже и сам объяснялся, высказываясь иносказательно в присутствии незнакомых ему людей:
Никогда представить себе не мог, что со своей инвалидностью продвинусь куда-то выше своей работы в школе. Да и вообще!.. Но в последние две недели, все словно с ума посходили! Из Москвы потребовали самого лучшего педагога, чтобы работать в комиссии по улучшение образовательной системы нашей страны. Вот за звание самого «лучшего» и началась настоящая война в районо и облоно. Чуть до смертоубийств не доходило среди начальственных чиновников, настолько каждому из них хотелось попасть в столицу. Хе-хе!.. Ну и тут, совершенно неожиданно общество фронтовых побратимов выдвинуло мою кандидатуру. Причём главным козырем явился именно ваш небывалый уровень знаний, с помощью которого два вундеркинда поступили в этот храм знаний и науки.
Настенька мило засмущалась, стараясь не коситься на супруга:
Да какие с нас вундеркинды
Самые лучшие! непререкаемо оборвал её Калинчук, и азартно продолжил своё повествование:А ведь Союз Фронтовых Побратимов у нас сейчасэто силища невероятная! Так что против их предложенияни один чиновник возразить не смог. Увы! И я тоже не смог отказаться от такого партийного поручения, как ни изворачивался. Даже ссылки на постоянные боли в культе не помогли. Наоборот, они уже выходили на улицу, и Егор Анисимович склонился к уху парня, многозначительно добавив:После того как отругали, пообещали помочь с лечением. И приказали сразу по прибытию обратиться именно к тебе, Александр. Мол, ты в курсе, что и как
Киллайд прекрасно понял, кто и для чего протолкнул надёжного, честного ветерана в столицу. Как и тот факт, что уважаемому инвалиду надо срочно помочь, облегчив страдания. Поэтому быстро распрощался с Дороговым, которому было идти в другую сторону, и радушно прокричал:
Раз такое дело, то прошу к нам в гости! Заодно и поужинаете у нас. А ещё лучше, и заночуете. Потому что свободная комната для гостей у нас есть.
Кричать на улице приходилось по вполне простой причине: зима! Под нарастающий вой ветра, усилилась вьюга. Всё более крупные и колкие снежинки впивались в лицо, так что просто прогуляться по скрипучему снежку и поболтать о новостях с малой родины, никому бы и в голову не пришло. Разве что однорукий инвалид, не совсем уверенно чувствуя себя на скользком тротуаре, поинтересовался:
И далеко идти?
Всего лишь десять минут! успокоил его Шульга. А если бегомто две, три минуты!
Рассмеялись все втроём потому, что мешающие сугробы, в том числе и на тротуарах, никак не располагали к пробежкам даже молодых и шустрых. Так и двинулись дальше, выкрикивая короткие фразы, которые относились скорей к вопросам общего характера:
И как вам тут в Москве живётся?
Нормально! Учимсяне мучимся!
Хулиганы не пристают?
Пусть только попробуют! Ха-ха!
И никаких проблем?
Не-а! Разве что недавно неприятность была: в доме напротив газ взорвался. Ну и у нас в гостиной все окна вышибло.
Точно! Я про этот случай в газете читал
Прошли примерно полпути, когда на перекрёстке с перпендикулярной улицей им глаза ослепило фарами ревущего, несущегося на приличной скорости, грузовика. Он вроде и не собирался поворачивать, мчался прямо. Хотя и выглядело всё глупо и несусветно: вдруг перекрёсток оказался бы занят иным транспортом? Или пешеходы бы оказались на проезжей части? Слишком большая скорость.
Она и сыграла с тяжёлым грузовиком нехорошую шутку. Ледяной сугроб чуток подкинул одну сторону, водитель неудачно крутанул рулём в другую сторону, и тяжёлая, громоздкая машина стала сноситься боком прямо на тротуар с тремя прохожими. Говорить о каком-то торможении не приходилось: замершие колёса шли юзом.
Если бы Киллайд был сам, скорей всего увернулся бы от удара. Но рядом с ним впала в ступор Анастасия, здоровье которой казалось важней существования всего мира. Поэтому парень подхватил любимую под локотки и с невероятной силой швырнул в сторону. Причём не куда-нибудь, а очень огромный, глубочайший сугроб, наметённый ветром возле самого забора. Ну а сам только и успел сгруппироваться непосредственно перед страшным ударом борта.
Но, как ни пыжился со всеми своими умениями и необычной для простого человека силой, без ущерба для себе перенести такое не смог. Попросту потерял на какое-то время сознание. Может на пять секунд, может и на все пятнадцать. То есть очнулся всё-таки сравнительно быстро, благодаря чему хотя бы смог прослушивать окружающую обстановку. А там раздавался ровный рокот мотора и страшная, состоящая из одних сплошных матов ругань. Орали друг на друга трое, а четвёртый на них порыкивал командным голосом. Суть взаимных обвинений сводилась к следующему:
Все вы продукты невероятного совокупления с самыми грязными животными, в которых и я соучаствовал вместе с вашими матерями.
Примерно Зато дальше, когда ругань перешла в более конструктивное русло, все четверо, вместо того чтобы оказать первую помощь пострадавшим и отвезти их в больницу, проявили буквально таки людоедскую сущность:
Сколько этих козлов тут шло?
Вроде трое
А почему вижу только двух?
Может и двое
Не стоять, бараны драные! Забрасывайте трупы в кузов! Быстрей!.. Потом выбросим где-нибудь на окраине!.. Вот же незадача какая!..
Под эти слова и причитания, Шульга почувствовала, как его подхватило несколько пар рук, от хозяев которых штыняло бензином, махоркой, потом, чесноком и перегаром, да и швырнули на что-то круглое и мягкое. Затем ещё что-то тяжёлое упало на ноги и низ живота. Через пару секунд мотор взревел и, совсем не пострадавший грузовик вновь понёсся куда-то в ночную темень. Но хуже всего, что полная чувствительность в руки и ноги мемохарба никак не хотела толком возвращаться.
5 глава
Минут пять потребовалось, чтобы пальцы на руках начали сгибаться, а ступни шевельнулись, невзирая на что-то им мешающее. Хуже всего было с сознанием, точнее с силами мемохарба. Там всё стало покрываться некоей паутиной упокоения и равнодушия. Словно январский морозец сковывал мозговые извилины.
Может чего и хуже случилось бы, но Киллайда словно раскалённой мыслью пронзила нарастающая тревога:
«Там же Настя осталась в сугробе! так подсказала логика и услышанные переговоры неизвестных пока личностей. Растерзаю тварей!»
Переживания о любимой и вспыхнувшая ярость окатили тело волной тепла и последующее действия наконец-то обрели полную осмысленность. Сознание потянулось в окружающее пространство, прощупывая, определяя и ломая волю близ расположенных людей. Их оказалось пятеро. Ближайший человек, будучи без сознания, как раз и лежал на ногах и моментально поддавался определению: Калинчук Егор Анисимович. Хорошо хоть живой! Да и будь инвалид в полном здравии, вряд ли он смог бы чем-то помочь.
Трое ехало в кабине грузовика, продолжая переругиваться между собой и нервно похохатывая. Но вот взять их сознания под контроль как-то не получалось, что-то мешало. Или расстояние в четыре метра не удавалось преодолеть?
Зато довольно легко удалось преодолеть сопротивление человека, сидящего в кузове. Кто он, куда, зачем и откудаКиллайд выяснять не спешил, хотя при иных обстоятельствах сразу сжёг бы этой мрази мозги. Зато выяснил наличие оружия, небольшого кавалерийского карабина. Именно прикладом этого карабина, попавший под жёсткое внушение тип и стал громыхать по тыльной части кабины. Ещё и заорал, со всей мочи:
Стойте! Тормози, су. а!
Грузовик тут же сбавил ход, да и остановился, пройдясь изрядно юзом по заснеженной дороге. Водитель остался за рулём, а оба пассажира выскочили наружу и прошли к оконечности кузова, опять-таки ругаясь последними словами. Если вычленить из них литературные понятия, то получилось следующее:
Тебе чего, Кряшенко, опять приспичило?! кричал один.
Я сей час буду иметь сношение с твоей матерью! вторил другой.
Но пока они так возмущались, включая фонарики и пытаясь осветить внутренности крытого тентом кузова, мемохарб уже и с ними разобрался. Одна сволочь, званием с целого майора, оказалась пакри. Его следовало актировать в первую очередь. Зато второй офицер, в звании капитан, оказался личностью попроще, пусть и не менее криминального толка. Этот мог помочь, в меру своего физического развития.
Так что Кряшенко, уже изготовивший свой карабин, выстрелил в упор, практически разворотив голову майора, так сказать, нанося рану, несовместимую с жизнью. Капитан же, подобрав второй фонарик, полез в кузов, где уже вдвоём с тем же Кряшенко, стали аккуратно ворочать тело Калинчука. Тот к тому моменту вроде очнулся, и застонал. Наверняка, у бывшего директора не обошлось без переломов, но хоть живой пока.
Водитель, услышав выстрел и не слыша больше матерных тирад, вылез из кабины и отправился к своим подельникам с вопросами:
Эй! Вы там чего? С какого бодуна стрелять надумали? Или побег
Больше умничать он не стал, поставленный под ментальный контроль, а деловито присоединился к остальным, снимая тело Калинчука и относя его в кабину. Усадили того аккуратно, по центру длинного сиденья. Затем вернулись за вторым пострадавшим. Его тоже сопроводили, поддерживая, и водворили в кабину. Шульга вроде и сам мог бы ходить, но тело как-то не слишком чётко выполняло должные для него функции. Ещё и рёбра болели страшно, не давая толком вздохнуть. Не иначе, как трещины есть, если не чего похуже.
Напоследок троица подконтрольных типов молниеносно сняли с убитого майора оружие с верхней одеждой, забрали документы, а само тело оттащили подальше на обочину и погрузили в большой сугроб. Дальше капитан и Кряшенко расположились в кузове, а водитель занял своё место за рулём. Довольно лихо, можно сказать, что мастерски развернул массивный грузовик на узкой дороге, и с подгазовкой повёл транспортное средство к месту недавней трагедии.
Чтобы не сойти с ума от переживаний о Насте, Киллайд попытался отвлечься, выясняя подноготную этих гонщиков по ночной Москве. Всё-таки время весьма жёсткое, только совсем недавно отменили комендантский час, да и военных патрулей на улицах хватало. То есть просто так разъезжать по столицене каждому дано. Тем более лихача и сбивая прохожих. Разве что разыгравшаяся метель создавала иллюзию полной безнаказанности? Потому что в такую погоду все старались сидеть дома. Извозчики, коих хватало в городе, фактически не работали в такую погоду, да и остальной транспорт словно встал на вечный прикол.
Скорей всего любой обыватель догадался бы, кто может настолько безнаказанно носиться мо улицам Москвы: только личный состав особой комендантской роты. Те ещё звери! Или просто строгие блюстители устава и воинской дисциплины? Но командировочные лица, находящиеся в увольнении или попросту проходящие службу в столице, как огня боялись «комендачей». Те могли придраться к малейшему несоответствию воинской формы, к мизерной неясности в документах или к неправильной отдаче чести, да и загрести на гарнизонную гауптвахту практически любого, вплоть до старших офицеров. Разве что генералов не трогали А вот остальным доставалось везде, всегда и почём зря.
Особенно лютовали мобильные патрули, передвигающиеся на трофейных Виллисах или на таких вот грузовиках, полученных ещё по ленд-лизу. Они останавливали для проверок не только военный транспорт, но и к гражданским лицам приставали с проверкой, пугая оружием и неприкрытым хамством. Могли и обыск устроить, а то и реквизировать товары, имеющие подозрительные сопроводительные бумаги.
Вот и сегодняшние «лихачи» относились к таким рвачам, не гнушающимся никакими методами наживы. Да что там наживы! Эти четверо вообще являлись кончеными ублюдками и откровенными уголовниками. Потому что, пользуясь своими привилегиями бесконтрольного передвижения, участвовали в ограблениях и перепродаже, вещевых афёрах недобросовестных интендантов, да и не гнушались банальным воровством. То есть хватали всё, что плохо лежит и отрывали всё, что даже прибито или под надёжной охраной.
А сегодня они спешили перевезти рулоны тканей с одного военного вещевого склада на другой склад, но уже коопторговский. Что вообще считалось у них лёгким, попутным заработком.
Водитель ориентировался в городе великолепно. На место аварии доставил с ветерком и прямо в точку. И уже там все трое подконтрольных ринулись к обозначенному сугробу, пытаясь отыскать Бельских там или рядом.