- Кого?
- Ну не Иоанна же. Ему, судя по всему, все ни по чем. Раз уж высшие силы за ним присматривают.
- Если они за ним присматривают, то скажи, разве ты желаешь вставать у них на пути? Желаешь познать гнев Архангела Михаила? Если Иоанн прав и он тот, кого в древности принимали за Ареса, Марса, Тора и прочих, то
- Я согласен. Нам не следует вмешиваться в их дела.
- Но ведь Иоанн требует выдать всех, кто получает деньги от работорговцев!удивился племянник.
- Вот ты эти сведения королю и отвезешь. Только не станешь выделять виновника. Просто перечислишь всех. А их там много. В том числе и тех, кого Иоанн считает друзьями. А «виновнику торжества» нужно как-то намекнуть, чтобы прекратил уже испытывать судьбу. Северный лев вышел на охоту. И, возможно, нам удастся его отвлечь от добычи. Возможно. Но и ему не нужно нарываться.
- Я все сделаю,кивнул де Мендоса.
- Не сам. Уверен, что если Иоанн подозревает его, то без всякого сомнения отслеживают людей, что вертятся вокруг него. И твое появление рядом с ним станет доказательством. Как и любого другого высокопоставленного представителя Матери-церкви. Поэтому найти способ не выдать нас.
- Понимаю. Конечно. Это было бы действительно слишком глупо
Часть 2. Глава 2
Глава 2
1481 год, 15 июня, Париж
Расчет Карла Смелого, а точнее его единокровного брата Антуана, полностью оправдался. Нанесение отвлекающего удара по Плеси-ле-Туру, дезинформация и плотная осада Парижа с его хитрым штурмом оказались прекрасной комбинацией, которая сработала как часы. Конечно, в идеале хотелось бы Луи взять в плен или убить на самом деле. Но даже его бегство вполне оказалось достаточно для захвата столицы Франции.
Но списывать со счетов руа де Франц было рано.
Да, он не отличался военными дарованиями. Да, у него были весьма умеренные организаторские способности. Но он был дипломат и интриган от Бога. Поэтому, несмотря на все невзгоды и сложности, Луи сумел собрать достаточно большую армию, найти людей, которые ее возглавят, и подвести их к Парижу.
Карл давать бой в разоренном городе не стал. В том и чести мало, и нет возможности реализовать свою многочисленную полевую пехоту.
- Ты подлец!«с порога» заявил Карл, когда они съехались поговорить.
- Я?!ошалел Людовик.
- ТЫ! Как ты посмел распускать про меня эти мерзкие слухи?!
Луи Паук замер, обдумывая ответ.
- Я вызываю тебе на Божий суд!
- Я король,брезгливо скривился монарх Франции.И в моем праве не принимать вызов каких-то там худородных. Тем более, запятнавших свою честь мерзкими поступками. Или не ты, герцог, обманул моего брата[1], руа де Рюс, хитростью и подлостью своей подставив его под тяжелую войну с сильной армией швисов?
- Да как ты смеешь?!
- Или не ты давал в долг моему брату Казимиру деньги, чтобы тот нанял швисов? Или не ты, герцог, обманом убедил купцов Нидерландов в том, чтобы те дали деньги Казимиру? Или не ты, Карлуша, подбивал покойного Галеаццо Миланского, пусть земля ему будет пухом,перекрестился Людовик,на то, чтобы тот ссудил денег Казимиру? Ты мерзавец, герцог.
- Мерзавец?!
- Да, мерзавец. Про меня много плохого говорят. Но я пред тобойагнец непорочный. Ведь ты одной рукой вел переговоры с Иоанном, а другой подзуживал его врагов и помогал ими чем мог. Сильно помогал. А все ради чего? Чтобы швисы ушли на восток, и ты смог бы отбить себе Лотарингию. Это мелко и мерзко. Последний рыцарь Запада! Тьфу! Ты хуже раубриттера[2]. Тот хоть не скрывает своей разбойной, воровской натуры.
- Ты ответишь за свои слова!прорычал Карл, совершенно покрасневший от ярости; буквально от нее задыхавшийся.
- Снова подошлешь ко мне убийц?усмехнулся Людовик.С тебя станется. Или вновь убьешь какого-нибудь бродягу и объявишь, что я мертв? Герцог, ты жалок и ничтожен. Такого мерзавца еще поискать. По всему Западу ходят слухи о том, что кто-то из влиятельных правителей подсылает к моему брату Иоанну убийц. Уж не ты ли?
- Я япытался собраться с мыслями Карл, которому было плохо. В ушах гудело. Мысли скакали. Даже в глазах потемнело от ярости.
- Признаешься?едко усмехнулся Людовик, с нескрываемым удовольствием наблюдая за тем, как лица из свиты герцога Бургундии становятся сложными и задумчивыми.Одного не могу понять, Карлуша, а зачем тебе это? Торговля с руа де Рюс тебе выгодна и приносит немалую прибыль. Зачем тогда эти убийцы? Глупо. Впрочем, ты никогда умом не отличался.
- Твой труп выбросят в канаву!прохрипел Карл Смелый.
- Как видите, господа,расплылся в едкой улыбке Людовик,ваш Карлуша подтверждает мои слова.
- Тварь! Ядовитая тварь!воскликнул герцог Бургундии.Твой яд не спасет тебя! Пусть Бог рассудит нас!
- Громкое заявление для того, кто служит Лукавому.
Карл еще раз вспыхнул, но Антуан положил руку ему на плечо и тихо шепнул:
- Не надо. Не марайся. Он все равно тебя на словах победит. А ты бей его в поле. Бей делом.
- Твоя правда,чуть успокоившись, произнес герцог, отвернул коня и поехал к своим войскам, уже построенным к бою
Людовик не спешил.
Он ждал.
Поэтому, спустя два часа промедления Карл двинул свою пехоту вперед. И ровные «коробки» пикинеров с аркебузирами под барабанный бой двинулись вперед. Ну, относительно ровные.
Задумка полководцев короля Франции была проста. Они не считали «крестьянское ополчение» герцога Бургундии достойным войском. И полагали, что, перейдя в наступление они, без всякого сомнения, потеряют строй.
Так и произошло.
Не пройдя и пятисот метров относительно ровные «коробки» рот потеряли свои очертания и сбились в кучки людей. Пересеченная местность дала о себе знать. Как и их низкая выучка.
И тут, как по команде, вперед устремились жандармы короля. Лучшая тяжелая конница в мире. Лучшая без всяких оговорок и натяжек.
Ближе к концу Столетней войны во время очередного затяжного перемирия Франция столкнулась с большой проблемой. А именно с массой «беспризорных» вояк, которые кроме как грабить, убивать да воевать ничего больше не умели. Куда их девать?
В те годы Францией правил Карл VII. И вот он и придумал, что нужно отобрать среди этих «отморозков» лучших из лучших, да организовать в ордонансовые роты. То есть, первые со времен Античности регулярные военные формирования. Положил им жалование. «Упаковал» в лучшие доспехи за свой счет. Посадил на лучших коней. И начал с их помощью избавляться от тех отморозков, что не прошли суровый отбор в эти роты
Потом, на завершающем этапе Столетней войны, именно эти ордонансовые роты и сыграли решающую роль в победе Франции. Ведь теперь король опирался не «сброд бродячих скоморохов», то есть, феодальное ополчение, а на считай регулярную тяжелую конницу. Уровень управления, вооружения и организации которой был несравненно выше. И англичане не смогли этим жандармам ничего противопоставить. Вообще ничего. Ибо их хваленые лучники были эффективны только против неуправляемой феодальной вольницы, да и тоситуативно. А тут перед ними предстала, наверное, лучшая тяжелая конница всех времен и народов.
И вот эти самые жандармы и пошли в атаку на потерявших порядок пикинеров и аркебузиров Карла Смелого. Осторожно. Умно. Но в должной степени решительно. Потому что они, в отличие от обычного рыцарства, очень много тренировались в свободное от войны время. В том числе и в плане боевого слаживания. Ведь из жандармов можно было и вылететь, ибо место престижное и желающих туда попастьвагон.
Ситуацию спасли жандармы Карла Смелого.
У Великого герцога Бургундии они тоже имелись. Пусть и заметно «жиже» в плане выучки, да меньше числом. Но они были и он, сев верхом на коня, повел их в атаку.
Но не прямо лоб в лоб, а скорее ее обозначил.
В итоге французские жандармы отвернули, не решившись атаковать расстроенных пикинеров. Ведь в этом случае они попадали бы под удар бургундской тяжелой конницы. И ее саму атаковать не стали, опасаясь завязнуть в многочисленной бургундской пехоте, которая, без всякого сомнения, подтянется к этому веселью.
Пехота же удивила. Всех удивила, включая Карла.
Офицеры, которые в основной массе были военными специалистами из Руси, сумели в самые сжатые сроки привести в порядок свои роты. Жандармы еще только разъезжались, а пикинеры уже собрались в плохонькие каре. Но это были каре, которые не так-то и просто вскрыть даже такой тяжелой кавалерией. Аркебузиры же укрылись внутри этих построений и даже начали постреливать в сторону противника. Без особого успеха, правда, но нескольких всадников свалили.
Минут пятнадцать тишины.
Все замерли. Наблюдали. И готовились к следующему акту «Мерлезонского балета».
Бургундская пехота отошла достаточно далеко от своей артиллерии. И уже почти вошла в зону поражения французской. Поэтому смыла выпускать вперед баталию швейцарцев он не видел. Да, небольшую, однако, по мнению его командиров, она легко бы прорвала этих «крестьян». Но куда спешить? Сейчас бургундцы подойдут. Попадут под огонь его артиллерии. Расстроят свои порядки. И вновь появится шанс для жандармов Франции
Наконец Карл не выдержал и двинул свою пехоту вперед.
Задумка Людовика и ему, и его полководцам была понятна. Поэтому вперед выступила не вся пехота, а только аркебузиры. Как приманка.
И французы ее заглотили.
Заухали орудия. В ротные «коробки» аркебузиров полетели ядра. Очень много ядер. Потому что король учел опыт Иоанна и постарался вооружить свою армию многочисленной малокалиберной артиллерией. Пусть не такой скорострельной, но ее было много. И даже одного ее залпа оказалось достаточно, чтобы рассеять вошедшую в зону поражения пехоту. И она закономерно побежала.
Французские жандармы не стали ждать второго приглашения и ринулись в атаку. Да вот те раз. В этой видимой мешанине бегущих людей стояли как утесы роты пикинеров. Которые и приняли на себя удар лучшей в мире тяжелой конницы. Затрещали. Закряхтели. Кое-где даже посыпались. Но в целомустояли.
Первая линия устояла. А тут и вторая двинулась вперед. Аркебузиры же, прятались за пикинеров и поддерживали их как могли.
Бежать назад было страшно. Там своя конница. А то, как лют Карл к беглецам и дезертирам, они прекрасно знали. Поэтому предпочитали прятаться за «широкую спину» вчерашних крестьян-пикинеров, а не соваться под копыта жандармовсвоих ли, чужих ли.
Так что, волей-неволей ударный кулак французской конницы завяз в бургундской пехоте. Великий же герцог Запада повел своих жандармов на артиллерию противника. То есть, в обход основной баталии.
Луи и его командиры заметили этот маневр не сразу. Они подумали поначалу, что он хочет ударить во фланг жандармам. И готовили швейцарцев для нанесения фатального удара по бургундской армии. Но Карл выйдя во фланг французской конницы, отвернул и пошел на кулеврины.
Пока командование противника успело отреагировать.
Пока швейцарцы перестроились и двинулись спасать орудия.
Пока суть да дело от прислуги артиллерийской мало кто остался.
Да, Карл отвернул, не желая сталкиваться своей конницей с швейцарской колонной. А жандармы короля, наконец вырвавшись из навязчиво-гостеприимных объятий бургундской пехоты, отошли. С потерями. С заметными потерями. Потому что аркебузиры стреляли почти в упор из-за спин пикинеров. И латы далеко не всегда помогали Очень далеко не всегда.
Впрочем, пехота Бургундии после этой драки пребывала в расстройстве, если не сказать больше. Ощутимые потери и полное смешение боевых порядков превратило все эти роты с одну большую толпу.
Ударь Луи по ним сейчас этой швейцарской баталиейи все. Победа у него в кармане. Однако он не решился. Он испугался, что если потеряет швисов, то окажется наголову разбит.
Поэтому он занялся эвакуацией орудий под прикрытием швейцарцев и изрядно потрепанных жандармов. Карл же рвал и метал волосы на всех известных местах, пытаясь навести порядок в своей пехоте. Ведь решительная победа ускользала у него из рук. Жандармом короля все еще было больше, из-за чего завершить дело натиском конницы не представлялось возможным. Да и швейцарцы пугали. А вот удар он всей массой его новой пехотыэто да, это было бы успехом. Перед ней, как он думал, даже и швейцарцы не устоят, ибо не имеют такого количества огнестрельного оружия.
Но время утекало. И Луи организованно отходил.
Победа? Победа. Но какая это победа? По очкам. Случайная скорее. И опятьхитростью, а не доблестью
- Что ты хочешь?устало спросил Людовик, когда они вечером вновь съехались на поговорить.
- Я хочу, чтобы ты провозгласил моего брата, герцогом Шампани.
- Но Шампань графство.
- В твоей власти провозгласить ее герцогством и передать в наследное владение Антуану.
- То есть, тебе?
Карл молча пожал плечами. Мол, какая разница? Брать себе этот титул он не хотел, а укрепить положение самого своего верного и надежного союзника желал. Не говоря уже о том, что Шампань позволила бы Бургундии объединить свои владения, расположенные в собственно Бургундии с теми, что лежали в Нидерландах.
- Это все?
- Нет. Не все. Второе мое требование сущая мелочь. Ты должен признать меня Милостью Божьей руа де Бургонь.
- Что, прости?
- Полагаю, что глухотой ты не страдаешь.
- Я не могу тебя признать руа. Это в праве сделать только Святой Престол.
- Святой Престол в праве провозгласить создание нового королевства. Тут же это не требуется. Титул этот существует. И он узурпирован Фридрихом Габсбургом, не имеющим к Бургундии никакого отношения. Поэтому я требую, чтобы ты признал мои права на этот титул.
- Ты с ума спятил?с некоторой жалостью в голосе спросил Людовик.
- Не больше, чем ты.
- Слава Иоанна глаза застит?
- Он поступил по закону и праву. Он показал нам, что с несправедливостью можно бороться силой. И Бог сегодня явно нам продемонстрировал его правоту.
- Ты считаешь?
- Ты не знал наши с Иоанном договоренности. И на основании своих домыслов навыдумывал про меня всяких гадостей. Да людям о том стал болтать, пороча мое честное имя. И вотВсевышний сказал свое слово. Твою армию разбили мои крестьяне.
Людовик промолчал, задумавшись.
Многие задумались.
- Я не могу отдать тебе Шампань.
- Тогда я заберу больше,пожав плечами, произнес Карл.
- Ты в этом уверен?
- Из Бургундии уже идет подкрепление,криво усмехнулся Великий герцог Запада.Да, я уверен в своих силах.
- Подкрепление?удивленно стали перешептываться в свите короля.
- Ты удивлен?
- Да, брат мой,кисло произнес Людовик. Он не знал, что Карл блефует. И если текущий расклад сил еще оставлял ему возможность для маневра и даже надежду на успех, то подход свежих подкрепленийбыл финалом. Мрачным финалом.
Кто оттуда мог идти?
Да кто угодно. Самым безобидным выглядел подход еще нескольких тысяч пикинеров и аркебузиров. Но ведь могли выступить и противники короля. Союзники Карла, которых он не привлек к этой войне. Пока не привлек. И что тогда? Если поражение в битве при Париже выглядело достаточно условным, то подход свежих сил, особенно если это ополчение союзных герцогу феодалов, угрожало полным разгромом в полевой битве.
В обычных условиях это не страшно. Людовик бы отступил. Собрал силы. И вновь отправился в поход в надежде вернуть свое. Ведь Карлу пришлось бы завоевывать Шампань. Всю. А это долго. Очень долго.
Но сейчас такое поражение было для него недопустимой роскошью. И так его власть висела на волоске. А тут новаябеда. Он мог держать парив случае полного разгрома в полевой битве в войну включатся многие на стороне Бургундии, начав разрывать Францию на куски. И отбиться от них он бы не имел никакой возможности
***
Кирьян сын Зайцев стоял на носу струга и наблюдал за тем, как он медленно приближается к Рязани. Этот славный город он помнил. Смутно, правда. Он был здесь с Государем тогда, во время похода, много лет назад.
С тех пор многое переменилось
И он сам, и город.
Он прошел три общих класса школы, организованной королем. Офицерский класс, артиллерийский, механический, химический и особый класс естествознания. Из-за чего выглядел в глазах окружающих, наверное, одним из самых образованных людей на всю округу.
И не только на Руси.
Тем объемом конкретных прикладных знаний, которые он получил, мало кто мог похвастаться в этом мире. Во всяком случае, так думал сам Кирьян. И был недалек от правды. Таких как он действительно имелось всего несколько человек на весь мир.
Чтение, письмо, счетэто понятно. Обыденно.
Основы алгебры и математического анализа. Внешняя баллистика, механика, оптика и иные прикладные в этой эпохе направления физики, на базовом уровне, разумеется. Химия, также школьные основы. Однако основы современные для XXI века, но и они для XV века выглядели откровением. И так далее. И тому подобное.