Глеб ИсаевУроки практической магии
Сергей Иванович возвращался с работы.
Дома его ждал некормленый кот Василий, вчерашний суп и телевизор. Жены у Петрова не было.
"Ну и что? Привычно, словно продолжая нудный спор с самим собой, пожал он плечами. Может и правильно сделала, что ушла. Дети выросли, она женщина видная. А с моей плешью и десятью тысячами месячного оклада, я ей вовсе не пара. Себя на обманешь, если уж как говорят, в тридцать летума нет, чего в сорок пять то ждать".
Он обогнул очередь на маршрутку и оказался перед большим картонным лотком, забитым книжками. Разноформатный товар резал глаза обилием цвета и кричащими заголовками.
"Амазонка и в объятиях дикой страсти" выхватил взгляд пешехода название лежащего у самого края том. На титульном листе похабно ухмылялась мало одетая девица, явно перебравшая стероидов. А возле ее ног, присел непонятный зверь, похожий одновременно на крокодила и ящерицу, но почему-то с громадными крыльями стрекозы. На мгновение показалось, что зверь оскалил зубастую пасть и глумливо подмигнул.
Петров дернул головой, отгоняя наваждение, и собрался идти дальше.
Мужчина, купите книгу. Пожалуйста, услышал он просительный голос.
Стертый маникюр, кудельные волосики, обесцвеченные неумело и наспех, курточка за три сотни.
"Явная неудачница". Петрову стало жаль глупую тетку.
Прогоришь, девонька. На фига тебе этот бизнес?.. неожиданно произнес он вслух.
Тетка вспыхнула и вздернула подбородок, намереваясь понужнуть наглеца "добрым" словом, однако вспомнила о ста рублях дневной выручки, одиноко лежащей в коробочке из-под чая, и сдержалась.
А ты что, новый русский мне советовать? только и смогла ответить она. Купи чего-нибудь, поддержи торговлю. Советы давать все мастера, вырвалось у коммерсантки наболевшее.
Да мне не надо, растерянно улыбнулся Сергей Иванович.
Воот. А то "бросай". У самого на книжку денег нет, а туда же, советы давать, взвилась оскорбленная торговка.
Она смирилась с потерей возможного клиента и с удовольствием отыгрывалась за обиду:Ну и топай, дядя, шевели лаптями.
Петрова заело. Он порылся в кармане, вынул купюру и, не глядя, взял с прилавка книгу.
Вот эту, сказал он и тут же остро пожалел о потраченных деньгах. Сотка была последняя, а до зарплаты оставалось еще три дня.
"А, ладно, перезайму, если что", урезонил он доводы рассудка и, забрав пакетик с чтивом, двинулся прочь.
"Вот так на слабо и ловят", рассуждал инженер, стоя в вагоне метро. Толчея быстро выгнала переживания о глупом поступке.
Встреченный истошным воплем Василия о покупке Сергей Иванович уже и не вспоминал. И только после ужина решил познакомиться с источником знаний ближе.
"Может, детектив? Хоть развлекусь", предвосхищая события, загадал холостяк. Но реальность оказалась иной.
"Основы практической магии" значилось на невзрачном переплете брошюрки. И ниже куда меньшим шрифтом: теория и практика биоэнергетического воздействия
"Тьфу, ты, огорченно ругнулся Петров. Если человек идиот, то это пожизненно". Он занес руку, собираясь швырнуть эзотерический хлам на полку.
"Да, ладно, посмотрю чего там, все же деньги плачены", решился Сергей Иванович. Нацепил очки и углубился в чтение.
Первые страницы шли туго. Но бойкий стиль изложения неведомого автора постепенно увлек, и читатель незаметно одолел с десяток страниц.
"А что, наверное, какой-то смысл в этом и есть, раз люди книги пишут. И ссылок вон сколько", раздумчиво перевернул он очередную страницу.
Тренированное заковыристыми СНиПами сознание с легкостью переваривало кружево заумных слов. Не прошло и часа, как половина книги была прочитана. Петров потер уставшие от мелкого шрифта глаза.
" И чем только люди на жизнь ни зарабатывают? подивился он изобретательности автора. Да, ладно, дело хозяйское", он потянулся к пульту, включая любимый телеканал "Спорт".
Начинаем прямой репортаж о финальном матче турнира по теннису на приз кубка Москвы, бодрый тенорок комментатора оповестил внимательно следящего за спортивными событиями Петрова о давно ожидаемом финале.
На корте в олимпийском дворце сошлись два россиянина. Прославленный и именитый красавец Сафар Маратов и щупленький паренек из последних строчек рейтинга. Андрей Птицын.
Признанный фаворит и новичок, впервые участвующий в турнире подобного класса смотрелись неравнозначно.
Сафар, уверенный и невозмутимый, подавал мячи с грацией сытого хищника. Его противник, сосредоточенно и слегка нервно, возвращал крученые.
"Да, уж, расстроенно скривился Сергей Иванович, поняв, что интриги ожидать не приходиться. Слишком разный уровень".
Используя рекламную паузу Петров торопливо залил пакетик чая кипятком и приготовил бутерброд. Между тем игра началась.
Лидер уверено вел свою партию. Не особо цепляясь за чужие подачи, мощно садил эйсы своих.
"Так и есть. Замотает, создаст видимость борьбы, а потом добьет", утвердился в первом впечатлении ушлый зритель.
Однако в середине партии Петров неожиданно сообразил, что болеет за аутсайдера.
"Паренек-то с характером, с уважением подумал он, отхлебывая сладкий чай. А вот силенок маловато. Жаль пацана".
Взгляд Петрова наткнулся на отложенную в сторону книжку.
"Ага", хмыкнул Сергей Иванович.
"Как там? он порылся в памяти. А ну-ка?" Пролистал брошюру и сосредоточился.
"Прежде всего, лишаем противника энергетической поддержки", начинающий маг представил, как вокруг мощного спортсмена возникают высокие стены.
"Как бы из кирпича. Они закрывают доступ к нему всех сторонних энергий", послал мысленную команду Петров.
Игра продолжалась с переменным успехом. Однако в конце гейма маятник качнулся в сторону Птицына, и тот взял сетболл.
"Молодец, похвалил Петров. Теперь мы тебя подкачаем". Он представил, как откуда-то с высоты, из сводов дворца, пронзая все на своем пути, к голове претендента спускается фиолетовое свечение. Воображаемый луч вышел такой сильный и яркий, что Петров даже поверил, что видит его.
"Ох, ну не дурак ли? внезапно смутился он. Хорошо, хоть никто не знает".
Второй сет шел совсем иначе. Поменялись даже интонации комментатора. Снисходительные нотки все чаще начали уступать место восторженным эпитетам:Что творит, тащит все. Вот вам и Птицын, довольный интригой, соловьем заливался в эфире бывший спортсмен.
И совсем другой вид был у потерявшего кураж фаворита. Он шевельнул плечами, словно пытаясь скинуть мешающее ему нечто, в недоумении повернулся куда-то в сторону трибун и едва приметно развел руками, будто ища поддержки.
Петров, склонив голову, наблюдал за игрой. Прошла минута, другая. Сафаров, словно приняв порцию допинга, накинулся на противника, норовя переломить ход поединка. Паренек, взяв несколько мертвых подач, запыхался и сбавил темп.
Э нет, милый, не останавливайся, пробурчал Петров и окружил подопечного свечением золотистых и розоватых тонов. И в то же время восстановил изрядно порушенную, как ему показалось, стену вокруг противника. Однако, наверное чуть запоздал. Второй сет остался за Маратовым.
Тот вновь успокоился. А вот с пареньком из периферийного городка творилось что-то странное. Он отреагировал на проигрыш расслабленно и совершенно безразлично. Его словно выключило из игры.
Сергей Иванович завелся:Ах, так? Ну, ладно! неизвестно кому погрозил пальцем экспериментатор и лихорадочно перелистал страницы, отыскивая главу о нейтрализации чужого воздействия.
Начало последнего сета удивило всех. Паренек успевал везде. Брал летящие со скоростью в двести километров подачи и уже сам гонял именитого оппонента по корту, как мальчишку. И вот разлетелась в щепки ракетка премьера, которую он со злостью вбил в корт, после особенно удачного розыгрыша молодого игрока.
Задергался? хмыкнул Петров. А вот так? он представил, как дикая усталость наваливается на соперника. В мысленном взоре сложилась уморительная картина того, как дюжий спортсмен укладывается прямо на асфальт и, подперев щеку ладонью, засыпает. Укрытый невесомым, но в тоже время плотным и уютным, одеялом. Звуки вокруг него затихают, и он сладко зевает.
Странно, но тот и впрямь стукнул себя в грудь, словно пытаясь убрать нечто, и начал ошибаться в самых простых ситуациях. Однако выручали знаменитые подачи мастера.
Петров прищурился: "Ну, это мы поправим". Он дождался замаха и словно вцепился взглядом в руку подающего. Мяч угодил в сетку.
Вторая подача, объявил комментатор.
"А вот так?" Сергей Иванович опустил взгляд, разорвав контакт аккурат в момент касания ракеткой подброшенного Сафаром мяча.
Аут, сообщил судья на линии, установив перелет.
Изумленный теннисист, который мог пробить эту подачу даже во сне, в очередной раз долбанул ракеткой о настил корта.
Так тебе никакого инвентаря не хватит, довольный собой, пошутил Петров. Терпи, паренек, терпи, подбодрил он Птицина, нагнетая в его тело живительную волну алого цвета.
Игра продолжалась, но все уже поняли, что сенсация свершилась. И победа неминуемо идет к почувствовавшему кураж претенденту.
И тут Сергей Иванович очнулся. Он посмотрел на жалобно забившегося в угол Василия. Видимо, телодвижения и гримасы хозяина напунали старого мышелова.
Совсем одурел, укоризненно произнес Петров, обращаясь к себе. Ну что за детство? Солидный человек уже, а как ребенок. Фантазии, магия? Охренеть. Спать пора, а то завтра не встанешь, он зевнул и, не дожидаясь окончания матча, выключил телевизор.
А уже через десять минут спал глубоким сном.
В раздевалке Маратова царило уныние. Ну, не расстраивайся, пытался успокоить спортсмена тренер. Ерунда. Пацан поймал кураж, а ты не выспался. Вот и причина. Фиг с ним, на следующем этапе, отыграешься.
А чуть поодаль сидела неприметная парочка. Седой, словно крашеный мелом, толстячок и средних лет крепыш в модном костюме. Здоровяк внимательно посмотрел на собеседника.
Ну и что? наконец выдавил он. Ты знаешь, сколько денег мы потеряли? И с кого теперь спрашивать?
Толстяк вытер лоб скомканным платочком и устало, словно тащил громадный камень, ответил:Я сделал все. Ну не было у них никого. И вдруг такое. Он меня растоптал и не заметил. Стена, вмертвую, сумасшедшая подкачка. Я думал, их паренек светиться начнет. Его же чуть не разорвало от мощи. Это не профи работал, любитель, но это уникум.
Числящийся в штате команды на скромной должности психолога, человек бессильно откинулся к стене и закрыл глаза.
Глава 2
Утренние заботы отодвинули вчерашние хулиганские фантазии на задний план, а через пару дней Петров и думать забыл о потраченных на никчемную книжонку деньгах.
Наступила суббота. Выходные для одинокого человека время тяжелое. Сергей Иванович, не привыкший долго спать, поднялся чуть свет и двинул на кухню. Еще в полудреме засыпал в чашку корчневую крупу под названием кофе, и потянулся к сахарнице. И тут он с огорчением обнаружил, что забыл купить сахар.
Кхм, укоризненно попенял холостяк кружащему возле миски Василию. Кот индифферентно промолчал, не чувствуя за собой никакой вины, а Петров внезапно подумал, что хорошо было бы взять и, он не сумел подобрать слово, в общем, сделать так, чтобы растворимое пойло "Нескафе" стало вдруг сладким.
Петров зажал кружку в ладонях и задумался. Ему живо представилось, как коричневая жидкость наполняется вкусом и сладостью. Растворяются светлые молекулы, проникая в сложную структуру воднокофейного соединения.
Посидев так с десяток секунд, очнулся. Покачал головой, удивляясь своей групости, и смирившись, что пить утреннюю порцию кофе придется без сахара, отхлебнул глоток.
"Хм, сладкий? даже не сумел удивился метаморфозе Сергей Иванович. Навыдумывал сам себе, вот и мерещится". Мгновенно отыскал он приемлемое объяснение. Тем не менее с удовольствием допил ставший более ароматным, а главное, умерено сладким, кофе.
Может, самовнушение? поинтересовался он у Василия. Тот укоризненно глянул на хозяина и, сердито задрав хвост, вышел из кухни.
Вот, и я о том же, ответил Петров за немногословного собеседника. Глупость одна.
И тут мыслитель вздрогнул от истошного крика, донесшегося со двора. Это троица местных алкашей, давно облюбовавшая удобную скамейку под окнами его квартиры начала новый день.
Как на грех, мужики в пьющей компании подобрались отмороженные и на все попытки соседей урезонить их, отвечали цветисто, но крайне матерно.
Вот и сейчас, они оживленно выясняли, что и с кем пили вчера, и чем все закончилось.
Протянув руку, чтобы захлопнуть форточку, Петров застыл у окна. Неконфликтный и мягкотелый, обычно он старался не вступать с маргиналами в словесную перепалку, предпочитая делать вид, что ему этот бардак вовсе не мешает.
Фантазии, возникшие у него после прочтения злополучной книги, предвосхитили дальнейшее.
Сергей Иванович устроился поудобнее и уперся взглядом в стоящую на скамье бутылку. Он представил, как огненная жидкость приобретает вкус, запах, а главное, свойства обычной водопроводной воды. Увидел, как распадаются сложные молекулы спирта, выстраивается в нужном порядке решетка атомов.
Конечно, он отдавал отчет, что одно дело убедить себя в том, что кофе не так горчит, другое, сотворить нечто из ряда вон выходящее.
Но его уверенность в собственных силах окрепла, когда он почувствовал в руках легкое жжение, а затем последовал ощутимый укол в середину ладоней, направленных на объект воздействия.
Тем временем собутыльники приступили к делу. Сноровисто скрутив пробку, один из них разлил бесцветную жидкость по пластиковым стаканчикам. Минуя стадию тостов, компаньоны махнули стартовую дозу. Выпив и привычно задержав дыхание, прислушались к действию живительной влаги. Не ощутив ожидаемого эффекта, переглянулись и уставились на пустую тару. Кратко высказав острое недоумение по поводу смены восприятия, один из них понюхал стакан и взял в руки бутылку.
Ухватил поудобнее, и прямо из горлышка отхлебнул приличный глоток. Судя по вырвавшейся у испытателя нецензурной связке, он ощутил острое разочарование людской непорядочностью. Троица, дружно, не сговариваясь, поднялась со скамейки и целеустремленно зашагала прочь. Вернулись естествоиспытатели быстро. Причем новая бутылка, очевидно, в целях проверки, была уже почата. Судя по довольным лицам товарищей, проверка показала соответствие качества продукта заявленным реквизитам.
Сергей Иванович шкодливо хихикнул, настроился на работу и уже через пару мгновений ощутил знакомое покалывание в ладонях, сообщающее, что "процесс пошел".
Результаты его действий изумили тройку до невозможности. Они озлобленно произнесли соответствующие наречия и прилагательные, забрали обманувшую их ожидания бутыль и удалились, теперь уже совсем. Тишина была восстановлена. Результат этого инцидента стал для Сергея Ивановича полной неожиданностью.
"Значит, и вправду работает? в изумлении опустился он на стул. Или это дикое совпадение? Есть от чего схватиться за голову".
Он разыскал книжку и, уже с интересом и должным вниманием, принялся изучать техники работы с мыслеформами. Сказать, понял все, будет явным преувеличением, но главное, что он вынес из мракобесной книжонки, заключалось в короткой фразе: "Воображение и мысленное формирование событий, помноженное на энергии, так называемого, тонкого плана позволяет влиять на окружающую действительность".
"Но почему тогда этим никто, по крайней мере, почти никто, не пользуется?" задал риторический вопрос читатель. И сам себе ответил: "Так, может, все дело в операторе, и его способностях? Выходит, у меня получается создавать эти самые мыслеформы лучше".
Эйфория исключительности длилась долго, целых пятнадцать минут. Как и всякий технарь, он тут же задумался о практической пользе новых возможностей и, как ни странно, об этической стороне этого дела. И в том, и в другом у него возникли крепкие сомнения.
Не в силах сидеть в такой день на диване и таращиться в телевизор, он решил прогуляться. Быстро переоделся и, автоматически проверив свет, хлопнул дверью. Сбегая по лестнице, Петров едва не столкнулся с соседкой. Анна Григорьевна, вредная старуха со второго этажа, высунула из-за двери своей, провонявшей луком и валерьянкой, квартирки нос и зычным, совсем не старческим, голосом поинтересовалась:Чтой-то ты, Сергей, словно лось, носишься. Аль молодуху нашел? съехидничала карга.