Есть на все четыре стороны, прошептал старшина и на цыпочках вышел.
Катюшка пришла в себя.
Я разве в больнице? спросила она и, узнав Таню, удивилась. Ты разве доктор?
Молчи, молчи, детка, успокоила ее Варвара Кузьминична. Если будешь лежать спокойно, скоро поправишься. Постарайся уснуть. Головой не крути. Разденьте ее.
Докторша, мы тут вам пришли помогать, сказала Анна Петровна.
Не много ли народу-то будет?
Нет, уж ты не гони, запротестовала колхозница. У меня опыт есть. Я в гражданскую войну этих ран перевязалане сосчитать. А это дочка моя, в санитарном кружке занималась.
Варвара Кузьминична посмотрела на женщин и приветливо сказала:
Хорошо. Садись и жди, и дочка тоже.
Мать и дочь сели на скамейку у двери.
Значит, я раненая, тихо сказала Катюшка. Как Чапаев. Я потому что живучая, потому и живая.
Опять разговоры? улыбнулась врач. Лежать спокойно.
Валю очень волновал вопрос, где Грохотов. Она хотела бежать в Кулики, но что там ей могут сказать? Спросить Катюшку о муже ей не позволили. И, расстроенная, Валя вышла за ворота. Вблизи затарахтела телега, и скоро Валя услышала знакомое «ну-у» Лошадь остановилась, и с телеги кряхтя слез дед
Дедушка, бросилась к нему Валя, где Андрей?
Из телеги поднялся Грохотов. Все лицо его было замотано белыми тряпками.
Ничего. Все в порядке Это теща меня замотала, опираясь на плечи Вали, успокаивал Андрей. Скорей к начальнику.
Все трое прошли в канцелярию. Старшина выслушал сообщение раненого и отправил его в лазарет.
Кто такой? Не разберешь. Грохотов! Что у тебя, голубчик? захлопотала Варвара Кузьминична, усаживая его на койку и разматывая тряпки.
Перевязочку надо голова немного треснула, сказал Грохотов, пытаясь улыбнуться.
Даже треснула? Ложись-ка
Нет, ничего, Варвара Кузьминична, вы только перевяжите А так я чувствую себя хорошо.
Не разговаривай Таз. Воды. Йод. Бинт, командовала врач.
Спорить было бесполезно, и Грохотов подчинился.
Я тебя с этой трещиной положу, герой А скула-то что распухла? Красив, нечего говорить. Где тебя били?
У тещи на квартире, улыбнулся пограничник.
Ну-у? Теща била?
Нет, что вы Один добрый человек бил. Утром я его задержал, ну а вечером он со мной рассчитался.
А вы что тут стоите? спросила врач. Валю. Та была сестра, а это, может быть, брат?
Нет. Муж
Варвара Кузьминична недоверчиво посмотрела на обоих.
Так. Вся семья, значит, в сборе. Ложись-ка сюда, красавец. Она указала Грохотову на койку рядом с Катюшкой. Ну, а вы сиделкой будете, сказала врач Вале.
Катя, не поворачивая головы, потянула пограничника за рукав.
Андрюша! Это я Катюшка. Я живая.
Молчи, молчи, егоза, увещевала врач.
По одному делу ранены. Бандитом, улыбнувшись Кате, сказал Грохотов. Терпи, Катюшка, атаманом будешь.
Оно и видно, что по одному делу, осматривая и промывая на затылке рану, заметила врач. Чем ударили?
Рукояткой маузера Ловко он это умеет.
Расчет простой Понимающий человек бил, анатомию знает.
Грохотова перевязали. Валя заняла место сиделки между кроватями мужа и Кати.
Дед распряг лошадь, отвел на конюшню и сдал ее дневальному. Домой уходить не хотелось. Надо было повидать Катюшку. Валя сказала, что она в лазарете.
Дед вышел за ворота, сел на скамейку, достал кисет и стал завертывать цигарку.
Ты что, отец? спросил стоявший у ворот пограничник.
Хочу подождать Внучка у меня тут лежит, может, домой позволят увезти.
Ты из Куликов?
Из Куликов, товарищ. Ночка-то какая выдалась! сказал дед, глядя на звезды.
И не говори, не понял боец восклицания старика. Второй год на заставе служу, а такая ночь впервые Что с Грохотовым-то?
Ничего, заживет. Подранен немного. Закуривай, товарищ.
Пограничник подсел к старику.
Нельзя. Я на дежурстве.
А разговаривать разрешают?
Разговаривать можно. Ты ему дедом приходишься, что ли?
Дедом.
Знаю. Он рассказывал про тебя. 184 года, говорит, деду. Верно это?
Верно.
Скажи, пожалуйста, поверил пограничник. 103-летнего старика видал, а 184 годов еще не приводилось встречать.
Да я смеюсь, сознался первый раз в жизни дед. Разве можно столько прожить.
24. Конец Райского
Райский бежал по полю, с трудом вытаскивая ноги из рыхлой земли. Сквозь стиснутые зубы поминутно вырывалась ругань, похожая на стон. Издалека доносился собачий лай. Впереди чернело строение. Добежав до него, бандит остановился. Это был сарай. Дальше бежать не было сил. Ноги дрожали от усталости и напряжения. Райский повалился на лежавшие у стены снопы и в бессильной злобе оборвал крючки шинели. Перестрелки больше не было слышно. «Неужели ушли обратно?»подумал он.
Вблизи послышался лай. Райский вскочил. Это его конец! Что делать? Он торопливо открыл чемодан, достал чулки, обмотал ими лицо и принялся вокруг сарая разбрызгивать жидкость из флаконов, отбрасывая далеко пустые изящные бутылки.
Уничтожить, заразить проклятую землю, шептал Райский.
Неожиданно из полурассветной мглы вынырнул пограничник с собакой. Бандит вбежал в сарай и зарылся в снопы. Панический страх охватил его, хотелось запрятаться глубже. Зубы стучали как в лихорадке.
Васильев сдерживал собаку. Мазепа чувствовал близость врага и рвался вперед. Маслов с отделением отстали метров на двести. Васильев приближался к сараю.
Спокойно, Мазепа, тише успокаивал он собаку. Вдруг собака заскулила и, фыркая, замотала головой. Лапой она била себя по носу, точно хотела согнать надоедавшую муху. Пограничник нагнулся к ней. В нос ударил острый, пряный запах. «ОВ», догадался боец и потянул Мазепу из зараженного участка.
Газы! крикнул он подбегавшим бойцам.
Пограничники быстро надели противогазы и попрятались в кустах.
Товарищ командир, доложил Васильев, я видел, как нарушитель вбежал в сарай.
Хорошо, ответил Маслов. Теперь не убежит.
Васильев сел на землю и, не касаясь руками, снимал сапоги, запачканные отравляющим веществом.
Что Мазепа? спросил командир. Отравился? Веди его скорей на заставу.
Васильев портянкой, сложенной в несколько раз, утер морду своему другу Мазепе. Портянку бросил на сапоги и босиком побежал на заставу. Мазепа жалобно повизгивал.
Заметив дерево по другую сторону сарая, Маслов подозвал бойца.
Тише, бандит тут, показал командир на сарай. Ползи налево, под дерево. Возьмешь под обстрел заднюю сторону сарая. Если враг побежит, целься в ноги. Приказано живым взять. Противогаз не снимай.
Пограничник мотнул головой, перевел сумку противогаза на спину и пополз к дереву.
Командир поманил другого бойца. Подполз Михайлов.
Михайлов, по меже ползи направо. Замаскируйся там. Возьмешь под обстрел сарай с той стороны. Осторожно. Ему нас видно.
Товарищ командир, какой газ? глухо крикнул Левин.
А леший его знает, какой-то новый.
Пограничник снял противогаз и стал нюхать воздух.
Левин, надень противогаз, приказал командир.
Бойцы отдыхали довольные, хотя в противогазах дышать было трудно. Утомительная погоня кончилась, и, что бы там ни делал враг, ему сейчас не уйти от пограничников.
Мухин, давай-ка на заставу. Скажи начальнику, что Орлов в сарае В общем, доложи все, как есть.
Мухин пригнувшись побежал по полю.
Ну, бойцы, кто к сараю пойдет?
Я, товарищ командир.
Пошлите меня
Я пойду, раздались голоса.
Тише, тише. Не все сразу. Мы находимся у него под обстрелом. Торопиться не надо надо действовать умно. Какой там ОВ, мы не знаем.
Товарищ командир, вспомнил вдруг Крюков, медь профессорша говорила, что у него оружия нет. Большой револьвер она кочергой из рук вышибла, а второй из кармана достала. Забыли разве? Когда он за руки-то ее схватил. Помните?
Да, да говорила, подтвердили бойцы.
Мало ли что говорила. Мы всего до конца не знаем. Никогда не надо спешить. Спокойно, да побыстрей. Левин, доказывай свое геройство, надевай защитные чулки и осторожненько к сараю. Подойдешь, стой смирно возле Стенки, не шевелись, дожидайся меня. Раньше времени не стреляй. Ступай ногами прямо и сверху, не вози по траве. Если будет стрелять, там не падай, старайся назад отбежать.
Левин пошел к сараю. Бойцы ваяли винтовки к плечу и приготовились стрелять.
Разве не герой? прошептал Маслов вслед уходившему бойцу. У меня все отделение геройское; только случая подходящего нет.
Напряженно следили бойцы, как Левин шаг за шагом приближался к сараю. Вот он у дверей Далеко-далеко запел петух и, не закончив, оборвал на середине, точно поперхнулся.
Левин прислонился к сараю и стал ждать Маслова.
Крюков, за мной! сказал Маслов.
Пограничник и командир, надев защитные чулки, пошли, держа винтовки наготове.
Вот они скрылись в сарае. В щелях показался светэто они зажгли фонари. Потом донесся голос командира:
Держи его за ноги. Поднимай кверху. Держи, держи я на балку залезу. Где нож?
Бойцы с недоумением переглянулись.
Тяжелый, черт!
Держи, держи
Открылись двери, и пограничники вынесли Райского.
Сердце бьется. Оживет. Искусственное дыхание, командовал Маслов. На грудь крепче жми Так На чулках повесился, объяснил он бойцам, стоявшим вокруг.
Ну и человечек!
Тактика известная. Концы в воду прятал.
Дышит, сказал Левин.
Командир осматривал чулки.
Узелок помешал. Торопился чулки-то связывать. Никогда не надо спешить. Спокойно, но побыстрей.
Что с ним теперь делать, товарищ командир?
Ничего подождем маленько. Зашевелится.
Райский открыл глаза, глубоко вздохнул и правой рукой погладил шею.
Не вышло, сказал командир, наклоняясь к нему.
Бандит посмотрел на пограничников и с трудом встал, сначала на четвереньки, потом на ноги.
Пусти, отстранил он пограничника и закрыл лицо руками. Я сам пойду
И, опустив руки вниз, видимо, окончательно придя в себя, сказал сквозь зубы:
Ну, веди, командир.
Тише, тише. Не торопись. Сейчас пойдем. Мы теперь тебя насквозь изучили Коль ты хочешь концы прятать, не обижайся. Руки назад.
Связывать будешь? спросил Райский.
Свяжем. В практике у нас не было такого случая. Но раз на раз не приходится. Ты побежишь, мы тебя убить можем.
Возни меньше.
Приговор приводится в исполнение после судавот как! Противогазы можно снять. Ветер от нас.
Бойцы сняли противогазы и, вытащив платки, стали вытирать потные лица.
Погоди связывать. Дай докурить. Давно я не курил махорки, заискивающе попросил Райский.
Это можно. У кого махорка есть?
Райскому дали закурить. Он завернул козью ножку и затянулся.
Маслов, оглянувшись на сарай, сказал:
Михайлов и Крюков, здесь останьтесь, в оцеплении. Крюков за старшего. За коровами смотрите, мало ли забредет какая. Химиков пришлем. Ну, кончай курить.
Райский затянулся еще раз и бросил цигарку. Маслов поднял с земли чулки и связал за спиной руки врага.
Отделение, за мной! скомандовал он.
25. Грузовик
Грузовик! Сейчас мы узнаем результаты. Не волнуйтесь, девушки, успокаивала Варвара Кузьминична. Носилки на дворе. Осторожно. Помните, малейшее неосторожное движение может стоить раненому жизни. Идите.
Девушки, серьезные, притихшие, вышли. В дверях появился старшина.
Варвара Кузьминична, привезли.
Постой, постой, старшина, бросилась к нему врач. Кого привезли-то? Ты смотрел? Наших?
Нет, наших только двое. Остальные все чужие, ответил старшина и выскочил за дверь.
Кто двое-то? Старшина! Вот пострел!
Одного за другим стали вносить раненых. Некоторые из них входили сами. Врач захлопотала.
Это что? Рука. Сюда его кладите. Анна Петровна, займись. Раздень. Ножницы на столе, рубаху надо разрезать.
Анна Петровна взяла ножницы и уверенно разрезала рукав до ворота. Раненый застонал.
Что стонешь? Не нравится?.. А за каким ты лешим к нам полез? В другой раз не захочешь, говорила она, снимая старое драповое пальто.
Этого сюда. Что у него? Нога. Таня, займись. Сапоги снять надо. Возьмешь ножницы у Анны Петровны.
Таня разрезала сапог и растерялась. Полный сапог крови. Кровь сгустками, как кисель, поползла по рукам.
Смелей, Танюша! крикнула ей врач. Не бойся. Снимай сапог. Штаны режь. Возьми на столе резиновый жгут и перетяни выше колена. Я сейчас подойду.
Врач еле успевала распоряжаться.
Это что? В грудь? Сюда его. Осторожно, девушки.
Она пощупала пульс, открыла пальцем глаза и сердито сказала старшине:
Этого унеси. Я воскрешать не умею. Лукин, голубчик! Куда тебя? кинулась она навстречу пограничнику.
В плечо. Голова кружится, Варвара Кузьминична, тихо сказал Лукин.
Пограничника посадили на кровать, стоявшую рядом с койкой Грохотова.
Крови много потерял? Повязку снимем Кто это тебя так бинтовал? Эх! Учила, учила, да разве так я учила, ворчала врач, разматывая бинт. Ничего, Лукин, потерпи. Кость не задета. Подними-ка руку. Хорошо. Через месяц как новый будешь. Вот я тебя сейчас перебинтую, приговаривала врач, накладывая повязку.
Принесли новых. Всё чужие, в штатском.
Докторша, дальше чего? спросила Анна Петровна врача, когда та подошла к ней и осмотрела рану.
Навылет Стяни-ка руку-то. Держи крепче. Так.
Белье-то шелковое, а сверху барахло надел, заметила колхозница.
Внесли еще одного человека. Он был без сознания. Врач командовала с места:
Кладите его. Где рана? Посмотри, Нюра. Смелей, смелей Дышит он?
Нюра осмотрела и, не найдя раны, сказала:
Дышит, а раны нету.
Переверни его на живот. Так Ой, и сильна же ты, девушка. Ну что? Нашла?
Нету.
Сейчас я. Бинтуй теперь, Анна Петровна. Потуже.
Варвара Кузьминична подошла к раненому, отстранила Нюру и быстро осмотрела его. Пощупала пульс. Пошарила по карманам и, вытащив браунинг, на ухо сказала девушке:
Позови-ка старшину.
Врач перешла к Тане и распорядилась:
Возьми таз. Обмой все это. Жгут не отпускай. Тут ничего не поймешь сейчас. С раной осторожней, в середину не залезь.
Вошел старшина.
По вашему приказанию прибыл.
Варвара Кузьминична достала из кармана револьвер и, передавая его старшине, сказала:
Возьми-ка этот инструмент. А его можно забрать. Симулирует. Вон того, где Нюра стоит.
Старшина подошел к лежащему ничком нарушителю и потряс его за рукав.
Подымайтесь-ка. Эй, поднимайтесь!
Видя, что старшина не решается грубей растолкать нарушителя, Варвара Кузьминична взяла со стола бутылку с нашатырным спиртом и подошла к симулянту.
На-ка, держи, старшина.
Он без памяти, Варвара Кузьминична.
Если без памяти, то от страха, уверенно сказала она. Дай понюхатьтак, к носу подноси. Меня хочет одурачить.
Мнимо раненый закрутил головой и, видя, что дальше притворяться бесполезно, встал, опустив голову.
Ожил?.. Забирай его, старшина. Вы мне охрану пришлите. Черт знает их повадки. Вздумают в окошки прыгать.
Сейчас пришлю. Идите вперед, приказал старшина нарушителю и пошел сзади.
В это время принесли еще раненого в красноармейской форме. К нему подошла Варвара Кузьминична и узнала Крокета.
Повар Ванечка. Ты-то как попал? Сюда его, к нашим, к Лукину, Грохотову. Новое дело. Куда тебя угораздило?
Я за лейтенантом пошел, слабо сказал Крокет, говорили, что ранен, хотел из-под обстрела вытащить.
Ранен? Лейтенант?
Нет. Он меня и вытащил Наоборот вышло.
Эк тебя! Ничего! Удачно отделался. Кто же теперь крокеты жарить будет? Пуля-то тут? Нет. И кость цела. Ничего. Скоро с тобой плясать будем, говорила врач, раздевая повара и осматривая его.
На другом конце комнаты ворчала Анна Петровна, укладывая пожилого, мрачного нарушителя:
Ложись, ложись, барин. Чего сердишься? По-русски-то говорить можешь?
Спасибо, буркнул в ответ перевязанный и осторожно лег.
В лазарет вошел караульный начальник с вооруженным пограничником, а за ними политрук.
Варвара Кузьминична, вам охрану? сказал караульный начальник.
Пускай наденет халат и сидит у двери. Видишь, вон какие они неприветливые.
Политрук подошел к Грохотову и сел на койку. Грохотов открыл глаза, улыбнулся.
Что там, товарищ политрук? спросил пограничник.
Все в порядке. Сейчас все вернутся.