Однажды, когда Берти и Дейзи (девочке недавно исполнилось семь лет) играли во дворе с другими детьми, дочка новой старшей золотошвейки, наряженная в пышное парчовое платье, вдруг воскликнула:
Ах, как мне хочется, чтобы и сегодня король вышел на балкон!
А мне совсем не хочется! вырвалось у Дейзи.
Это было сказано так громко, что все услышали. Дети с таким изумлением посмотрели на Дейзи, что девочка невольно вздрогнула.
Зря ты это сказала, испуганно прошептал Берти.
Мальчик стоял рядом с Дейзи, и все глазели на него тоже.
А мне наплевать, покраснев, ответила девочка и упрямо добавила: Если бы не он, моя мама была бы сейчас жива!
Сказала и почувствовала, что хотела произнести это вслух давным-давно. У неё словно гора с плеч свалилась.
Дети вокруг так и ахнули. А дочка новой старшей золотошвейки даже взвизгнула от возмущения.
Он лучший король за всю историю нашей Корникопии! поспешно сказал Берти. Он много раз слышал эту фразу от матери.
Ничего подобного! также громко сказала Дейзи. Он злой, тщеславный и жестокий!
Дейзи! рассердился Берти. Ты что, совсем дурочка?!
Вот это слово «дурочка» и стало последней каплей. Дочка новой золотошвейки злорадно усмехнулась и, многозначительно посмотрев на друзей, насмешливо ткнула пальцем в рабочий комбинезон Дейзи.
Дурочка?.. После тех слёз, которые украдкой проливал отец Дейзи каждый вечер, думая, что дочка их не замечает!
Дурочка?.. Когда вместо того, чтобы поговорить с живой мамой, ей приходится разговаривать с холодным белым надгробием!
Дейзи размахнулась и со всей силы влепила Берти звонкую пощёчину.
Родерик, старший из братьев Рош, которые теперь занимали дом Давтейлов, подскочив от радости, крикнул, подначивая Берти:
Неужели ей и это сойдёт с рук, жиробас?
Врежь ей тоже! Врежь! заорали остальные.
Берти растерянно оглянулся и неуверенно толкнул Дейзи в плечо. В следующую секунду девочка в ярости бросилась на него, и тут началось!
К счастью, на крики из дворца выбежал отец Берти майор Бимиш и разнял дерущихся. Дети размазывали кровь и слёзы.
Очень мило! Очень мило! язвительно заметил наблюдавший за сценой лорд Слюньмор. Вот они, плоды дурного воспитания!
И медленно удалился. Он всегда умел наилучшим для себя образом обернуть любую ситуацию. На этот раз у него появился прекрасный предлог, чтобы запретить детям играть во дворе.
Глава 7Длинный язык лорда Слюньмора
Вечером, как обычно, лорды ужинали с королём Фредом. На стол подали нежную оленину из Бифтауна, лучшее вино из Вин-о-Града с изысканными сырами Сырбурга и воздушными пирожными миссис Бимиш под названием Волшебная Перина. После пирожных лорд Слюньмор решил, что подходящий момент настал и, вежливо покашляв, начал так:
Надеюсь, ваше величество, вас не слишком обеспокоили эти мерзкие крики и драка во дворе сегодня днём?
Драка? удивился король, который, естественно, ничего не слышал, так как в это время обсуждал с главным портным свою новую мантию. Какая ещё драка?
Ах, я болтун Я думал, что вашему величеству уже всё известно пробормотал лорд Слюньмор с притворным смущением. Разве майор Бимиш вам не рассказал?
Король недоумённо пожал плечами.
Эка невидаль, Слюньмор! Дети вечно дерутся. На то они и дети!
Лорды Слюньмор и Фляпун быстро переглянулись, и Слюньмор решил зайти с другого конца:
Ваше величество известны своей добротой!
Ещё бы! поддакнул Фляпун, смахивая с камзола крошки. Другие короли поступили бы куда строже, если бы услышали, что дети неуважительно отзываются о монархии
Неуважительно, вы говорите?!! сердито воскликнул король, сразу перестав улыбаться. Кто мог отзываться обо мне неуважительно?
Он не верил своим ушам, ведь он всегда так ласково приветствовал ребятишек с балкона.
Вот и я удивляюсь, ваше величество! покачал головой Слюньмор, с преувеличенным вниманием разглядывая кончики ногтей. Впрочем, я могу ошибаться. Драку разнимал майор Бимиш. Ему известны все подробности.
Пламя свечей в серебряных канделябрах тревожно задрожало.
Дети вечно озоруют и болтают всякий вздор, задумчиво сказал король. Не думаю, что тут что-то серьёзное
Не знаю, не знаю, ваше величество, проворчал Фляпун. По мне, так это попахивает государственной изменой!
Нужно расспросить майора Бимиша. Он в курсе, предложил Слюньмор. Очень может быть, что мы с Фляпуном ослышались и не так поняли.
Король пригубил бокал с вином. В это время в столовую вошёл слуга, чтобы переменить блюда.
Канкерби! обратился к нему король. Вызовите майора Бимиша!
В отличие от лордов Слюньмора и Фляпуна, майор Бимиш не имел привычки каждый вечер ужинать с восемью переменами блюд. Он уже давно поел и, переодевшись в пижаму, готовился ко сну. Ему пришлось поспешно натягивать мундир и бегом нестись во дворец.
Король, Слюньмор и Фляпун вышли из столовой и ожидали его в жёлтой гостиной, развалившись на шёлковых подушках в мягких креслах с бокалами дорогого вин-о-градского вина. Что касается Фляпуна, то лорд доедал уже второе блюдо пирожных Волшебная Перина.
Вот и вы, Бимиш, кивнул король в ответ на низкий поклон майора. Я слышал, сегодня днём во дворе был большой переполох.
У майора упало сердце. От так надеялся, что известия о драке Берти и Дейзи не достигнут ушей короля.
Сущие пустяки, ваше величество, начал он.
Полно, Бимиш! перебил его Фляпун. Вам нечего стыдиться. Ваш сын дал достойный отпор изменнице.
Речь не идёт об измене, ваше величество, пробормотал майор. В конце концов, они же просто дети.
Как я понимаю, ваш сын выступил в мою защиту? спросил король Фред.
Майор Бимиш оказался в крайне двусмысленном положении. Он не хотел доносить королю, что сказала Дейзи. При всей его преданности, майор хорошо понимал, что бедная сирота, которой столько пришлось пережить, просто не отвечала за свои слова. С другой стороны, кроме него найдётся дюжина свидетелей, которые в точности передадут слова девочки. Если же он солжёт, то лорды Слюньмор и Фляпун тут же обвинят его в государственной измене.
Да, ваше величество, запинаясь, начал он, мой сын Берти действительно за вас вступился. Однако было бы несправедливо обвинять бедную девочку за то, что у неё вырвались эти слова. Ребёнку пришлось столько страдать, ваше величество. Бывает, что и взрослый человек, доведённый до отчаяния, ляпнет что-нибудь несуразное
О каких страданиях ребёнка вы говорите? поинтересовался король. Он искренне не понимал, как кто-то мог сказать про него что-то плохое.
Она Её зовут Дейзи Давтейл, ваше величество, вытянувшись по стойке смирно, сказал майор Бимиш.
За спиной короля Фреда висел огромный портрет его отца, короля Ричарда Справедливого.
Мать девочки была той самой золотошвейкой, которая
Помню, помню! прервал его король. Спасибо, Бимиш. Это всё. Можете быть свободны!
Облегчённо вздохнув, майор учтиво поклонился и торопливо зашагал к двери. Когда он уже был на пороге, король громко спросил:
А что именно она сказала про меня, Бимиш?
Схватившись за дверную ручку, майор замер как вкопанный. У него не было другого выхода, кроме как сказать правду.
Она назвал вас, ваше величество, злым, тщеславным и жестоким, выпалил он.
И с поникшей головой вышел из комнаты.
Глава 8День для подачи петиций
Злой, тщеславный, жестокий Злой, тщеславный жестокий
Эти слова, словно нескончаемое эхо, раздавались в голове короля, когда тот уже лежал в постели в шёлковом ночном колпаке. Неужели это правда?.. В эту ночь, ворочаясь с бока на бок, король долго не мог заснуть, а утром почувствовал себя совершенно разбитым.
Тогда он решил, что непременно должен сделать что-нибудь доброе. Первое, что пришло ему в голову, это наградить сына майора Бимиша за то, что тот вступился за него против той гадкой девчонки.
Король достал небольшой золотой медальон, который обычно надевал на шею любимой охотничьей собаке, и распорядился, чтобы служанка продела в него шёлковую ленту. Потом вызвал во дворец Бимишей. Матери пришлось среди дня забрать мальчика из школы и поспешно переодеть в нарядный костюм из синего бархата. Несколько минут король чинно беседовал с Берти, а миссис Бимиш и мистер Бимиш, онемев от счастья и гордости, стояли рядом. Потом Берти разрешили вернуться в школу. У него на груди висела маленькая золотая медалька, собственноручно надетая королём. А ещё немного погодя во дворе дети встретили его как героя. Все хотели с ним дружить. Даже Родерик Рош, который раньше дразнил его «жиробасом». Только Дейзи держалась поодаль и молчала. Когда Берти встретился с ней взглядом, он покраснел, как варёный рак, и был готов провалиться сквозь землю. Сгорая от стыда, мальчик поспешно спрятал злосчастную медаль под рубашку.
Впрочем, король по-прежнему чувствовал себя не в своей тарелке. У него противно сосало под ложечкой, и ночью он опять спал отвратительно.
Проснувшись утром, он вспомнил, что сегодня день для подачи петиций.
Это был особый день, единственный в году, когда король лично принимал подданных Корникопии с просьбами и жалобами. Само собой, просителям позволялось войти к нему лишь после тщательной проверки и выяснения, в чём состоит суть их петиций. Советники допускали только тех, чьи беды король легко мог поправить несколькими золотыми монетами или просто участливым словом, крестьян, просивших новый плуг взамен поломанного, благородных старушек, у которых сдох любимый кот.
Королю Фреду всегда нравился этот день. Ведь он мог показаться подданным Корникопии в своём лучшем наряде. Но ещё больше он любил купаться в лучах славы и народной любви.
После завтрака в королевских покоях уже ждали портные с модным костюмом, заказанным королём ещё месяц назад: белыми сатиновыми панталонами, белым кафтаном с золотыми и жемчужными пуговицами, атласной пурпурной мантией, подбитой чернобуркой, белоснежными сатиновыми туфлями с золотыми пряжками, обсыпанными жемчугом. Камердинер уже держал наготове специальные золотые щипцы для завивки усов, а паж принёс бархатную подушку с множеством колец и перстней на выбор.
Уберите всё! Это лишнее! сердито сказал король Фред, отмахиваясь от придворных мастеров.
Думая, что ослышались, портные застыли в изумлении. Они рассчитывали на похвалунеужели они напрасно обсуждали с королём пурпурную мантию и золотые пряжки, фасоны одежды и образцы материи, кроили, шили, гладили?
Я сказал, унесите всё! повторил король и, видя, что никто по-прежнему не трогается с места, щёлкнул пальцами. Принесите что-нибудь попроще, распорядился он. Принесите то, в чём я был на похоронах отца!
Портные попятились и, толкаясь, стали выходить из комнаты.
Ваше величество в добром здравии? испуганно осведомился камердинер.
Я в полном порядке, проворчал король. Просто я человек, а не какой-нибудь там напыщенный павлин!
Не прошло и минуты, как вместо белого камзола королю принесли чёрный. Это и впрямь была самая скромная вещь в его гардеробе. Впрочем, обшлага рукавов чёрного камзола были расшиты серебряными галунами и украшены алмазами и драгоценными халцедонами.
Камердинер удивился ещё больше, когда король отказался завивать усы, а распорядился, чтобы сегодня цирюльник подкрутил их лишь на самых кончиках. Мальчик-паж с перстнями на бархатной подушке тоже был отослан прочь.
«Ну вот, подумал король, вертясь перед зеркалом и придирчиво рассматривая себя, разве меня можно назвать тщеславным? Как бы там ни было, со вздохом решил он, чёрный цвет мне совсем не к лицу»
Спустя всего лишь несколько минут король уже был одет, чем переполошил весь дворец. Чтобы поспеть за его величеством, лордам Слюньмору и Фляпуну пришлось спешно натягивать одежду, ботфорты и чуть не кубарем выкатываться из своих спален. Слюньмор, которому королевский слуга вычищал ушную серу, выскочил с ушной палочкой в ухе, а Фляпун, уминавший второе блюдо пирожных, с набитым ртом.
Шевелитесь, увальни! прикрикивал на них король Фред, когда те, спотыкаясь, бежали за ним по коридорам. Народ ждёт своего спасителя!
«Ну разве тщеславный и злой король будет так спешить на помощь своим подданным? проносилось у него в голове. Конечно нет!»
Королевские советники раскрыли рты от удивления, не веря своим глазам. Король прибыл без опозданий, да ещё в таком скромном наряде. Старый Горрингбон льстиво заулыбался и низко поклонился:
Ваше величество ранняя птичка! Народ будет в восторге. Длинная очередь выстроилась ещё с вечера.
Начинайте впускать моих подданных, Горрингбон, распорядился король, усаживаясь на трон.
Лорды Слюньмор и Фляпун заняли кресла по правую и по левую руку от него.
Знаменательный день настал. Двери во дворец распахнулись, и к королю потянулись просители.
Оказавшись лицом к лицу с самим королём, портреты которого висели в каждой ратуше, люди частенько терялись от волнения, язык переставал их слушаться. Кто-то вдруг начинал глупо хихикать, напрочь забыв, зачем пришёл. Кто-то даже мог грохнуться в обморок. В день подачи петиций король Фред старался держаться особенно элегантно. Каждого посетителя одаривал несколькими золотыми монетами, благословлял младенцев, позволял пожилым леди целовать свою монаршую руку.
Сегодня, когда он раздавал деньги, у него в голове, словно эхо, по-прежнему звучало одно и то же:
Злой, тщеславный, жестокий Злой, тщеславный, жестокий
И ему хотелось сделать что-нибудь особенно хорошее и доброе, чтобы все поняли, какой он благородный и щедрый человек. Хотелось, чтобы все увидели, что ради счастья народа король готов пожертвовать собой. Обычно короли Корникопии отделывались в этот день от просителей монетками, прочими безделицами. Король Фред решил во что бы то ни стало совершить нечто беспримерноетакое, что будут вспоминать даже спустя многие века и что войдёт в историю раз и навсегда.
Между тем оба лорда, сидевшие рядом, уже начали заметно скучать. Они бы с удовольствием повалялись в постели, со вкусом позавтракали, а не слушали дурацкие жалобы и просьбы простолюдинов и крестьян.
Приём посетителей длился уже несколько часов. Наконец король выслушал и с миром отпустил последнего просителя. Двери Тронного зала начали медленно закрываться. Лорд Фляпун, у которого от голода давно урчало в брюхе, облегчённо вздохнул и начал подниматься с кресла.
Теперь можно и пообедать! проворчал он.
В эту минуту из приёмной донёсся какой-то шум, громкие голоса, и двери снова распахнулись.
Глава 9Рассказ пастуха
Ваше величество! сказал Горрингбон, подбегая к королю, который уже поднялся с трона. Там ещё один пастух из Смурланда с прошением к вашему величеству! Он немного опоздал, так что если ваше величество намерены отобедать, то
Из Смурланда! брезгливо поморщившись, воскликнул лорд Слюньмор и демонстративно прикрыл нос пышным платком. Могу себе представить, ваше величество!
Какая неучтивостьопоздать на приём к самому королю! поддержал его лорд Фляпун.
О нет! после секундного размышления сказал король. Если этому бедняге пришлось приехать из такой дали, мы обязательно его примем. Впустите его, Горрингбон.
Главный советник просиял. Он воспринял это как ещё одно доказательство королевской рассудительности и благородства. Советник чуть не бегом вернулся к дверям и приказал гвардейцам впустить пастуха. Король вновь занял место на троне, а лорды Слюньмор и Фляпун с кислым видом опустились в кресла.
По красной ковровой дорожке к трону ковылял старик, бедно одетый, весь в заплатках, с обветренным, морщинистым лицом и спутанной бородой. Приблизившись, он поспешно снял шапку и испуганно заморгал. Вместо обычного низкого поклона старик вдруг бухнулся на колени.
Ваш-шество!.. хрипло воскликнул пастух.
Ва-а-аш-ш-ше-е-ество! передразнивая старика, тут же проблеял Слюньмор. Бе-е-е!..
Фляпун затрясся от беззвучного хохота.
Ваш-шество, продолжал проситель, насилу до вас добрался, столько дней в пути! И попутными телегами ехал, и пешком топал. Вот, сами поглядите, не сапоги, а сплошные дыры!
К делу, милейший! К делу! подгонял его Слюньмор, по-прежнему брезгливо прикрывая нос платком.
Так вот, ваш-шество, всю дорогу я вспоминал старину Буча. Думал, только бы добраться до дворца, а уж там ваш-шество непременно поможет!
Какой ещё Буч, уважаемый? О ком речь? поинтересовался король, разглядывая потрёпанные штаны пастуха.
Так это мой пёс, ваш-шество! Буч! Мой верный друг Тут у старика на глазах заблестели слёзы. А вернее сказать, был моим верным другом
А, понятно, закивал король и полез в кошелёк на поясе за деньгами. Вот вам, дружище, несколько монет. Купите себе новую собаку.
О нет, ваш-шество! Дело совсем не в этом! воскликнул пастух. Щенка я и сам могу найти. Да только никакой другой не сравнится с моим верным Бучем!