Осторожно, почти шепотом, быстро сказал Колесов, пытаясь поднять на руки спящего Ли. Ли громко вздохнул и мышцы на его лице зашевелились.
Неужели он просыпается?
Не будем ждать, помоги
Тиренций попытался взвалить Ли на спину Колесову, но неуправляемое тело выскальзывало и сползало вниз. Колесов согнулся пополам, и только тогда смог ухватить колени ускользающего друга.
Но, похоже, было уже поздно. Не успели они сделать и шага, как снаружи послышался шум и плеск воды, а в гнездовье, ломая ветки, пробиралась неведомая сердобольная мамаша.
Похоже, апперы наши накрылись. Что делать будем? поинтересовался неунывающий Тиренций.
О Герён предупреждал, что можно столкнуться с чем то подобным. Роберт несколько веков занимался незаконным «творчеством» в Греции. Оттуда его выперли, и вот итог! Сидим тихо!
Ли начал шевелиться. Похоже, он и правда просыпался. И спустя минуту открыл глаза.
Где я? посмотрел он на Тиренция, которого ни разу в глаза не видел.
А ты как думаешь? Колесов развернул к нему голову.
Рональд оглянулся.
Птичка в гнезде. Как выбираться будем?
Ох, Рональд схватился за голову и сел, прислонившись к стенке яйца. Птица клекотала в беспокойстве, стуча клювом по ребрам и била крыльями, чувствуя запах чужаков.
Ли на карачках выполз из яйца:
Хаста, девочка моя. Это яНе волнуйсявсё нормальноон с трудом приподнялся и встал в проёме ребер, слегка пошатываясь. Огромная голова птицы с силой ударила по соседнему ребру, и он почти упал, пошатнувшись.
Ну как же, как же, это япапочка! слегка расстроился он.
Птица втягивала воздух тёмным щелями громадного клюва. Она уже смотрела на Ли в упор, поднеся совсем близко большой стеклянный шар своего глаза, другим, не мигая, глядя на яйцо.
Да, я здесь не один, проговорил он и погладил клюв чудовища.
На другом конце гнезда барахтался ещё живой бегемот и мычал, просто душераздирающе страдая от смертельной боли, не понимая, как он мог стать добычей птицы.
Как бы нам не оказаться здесь в качестве десерта.
Может быть бежать? Бежим, пока Ли болтает со своей зверушкой! предложил Колесов, наблюдая из скорлупы хрупкого убежища за этой сценой.
Мужчины потихоньку стали выбираться из скорлупы, но знак руки «остановись» Рональда, заставил затормозить.
Полетаем? Хаста, девочка моя. Ну, давай. Рано или поздно нам суждено было расстаться
Огромная белая птица, громко клёкая, развернулась и хвостом посшибала с ног нежданных гостей. Рональд полез на спину птичке, хватаясь за пышное оперение. «Давай, вперед!» скомандовал он. Сильно сомневаясь, Всеволод и Тиренций полезли следом, поднимаясь на шею гигантской птице Рух.
Через минуту они, дрожа от страха и сотрясений воздуха, создаваемых взмахами огромных крыльев, уже кружили над лесом высоко в облаках.
А как теперь вниз? кричал, перебивая потоки ветра Тиренций.
Рональд, мягко похлопывая чудовище по шее, направил Хасту в сторону земли. Сделав пару кругов над озером, она села на берегу. Мужчины Атлантиды, дрожа в коленках, спустились и быстро нырнули в тень джунглей.
Рональд долго прощался с любимой питомицей и, кажется, даже прослезился. Так подумали его спасатели: щурясь, наблюдая издалека милую сцену расставания.
Рональд поглядывал на коллег и сомневался, стоит ли ему возвращаться домой. Столько он натворил что, пожалуй, одними объяснениями не отделаешься. Но он уже устал быть отщепенцем, и, кроме того, он скучал по своей матери, оставленной им в будущем. Он развернулся и решительно отправился к коллегам во влажный тропический сумрак, решив остановиться и сделать перерыв в своих приключениях.
И давно ты здесь? весело похлопывая Рональда по спине поинтересовался Тиренций.
Лет двести, не больше. Раньше я жил в Австралии. Там никто не ограничивал мои возможности, отшучивался Ли.
Глава двадцать четвёртая. Рамон и Фидель: встреча с Тиренцием.
Когда на италийский полуостров пожаловали бесчисленные орды троянцев и высадились на италийский берег, Рамон и Фидель столкнулись с бесчисленными притеснениями и трудностями в небольших приморских посёлках. Всем жилось нелегко в эти тяжелые времена. Большое движение народов, засуха, землетрясения и голод гнали людей с насиженных мест в поисках лучшего места для жизни.
Здесь, на небольшой кромке между океаном и скалистыми холмами, природа не давала шансов прокормиться всем, кто готов пристать к берегу. Людям не нужно указывать, что делать, они будут защищать свою землю без указки сверху. И пришельцы с Востока из Троадаэструры, как они себя представляли людямшли вдоль побережья, гонимые отовсюду. Им просто не давали причалить, и тогда Тиренций, их предводитель, стал требовать встречи с царём, с главным среди италийцев, пригрозив, что иначе высадится на берег с оружием и силой, отвоюет место на земле.
Рамон и Фидель давно услышали о попытках кораблей пристать к берегу, поэтому выехали к месту незамедлительно. Побережье часто подвергалось набегам, и в каждой гавани они организовали самооборону из числа местных жителей. Часовые круглосуточно несли караул и, завидев опасность, быстро собирали всех дееспособных мужчин по тревоге.
Соправители прибыли к месту встречи.
После приветствий и поклонов Тиренций сразу перешел к делу:
Мы держим путь издалека. У нас вышли все запасы воды и продовольствия. Люди устали от качки и страдают от морской болезни и цинги. Мы не можем продолжить путь. Позвольте нам сойти на берег. Мы готовы на любые условия. У нас есть золото! Мы готовы выкупить землю.
Я понимаю ваши трудности, но у нас нет свободной земли. Если вы заметили, то за спиной у насгоры! И почему вы решили остановиться именно в этом месте?
Мы идём от Троада, на пути у нас была только Греция, ахейцы бедствуют не меньше нашего. Мы миновали южную часть полуострова и у нас закончились припасы. На пути мы не встретили ни одной гавани, и только здесь появилась возможность причалить.
А куда же вы держали путь?
Мы шли к Геркулесовым столбам!
Тогда вы преодолели только половину пути!
Неужели? Так далеко! Люди устали и не могут продолжать путь! с жаром говорил молодой предводитель.
Интересно. А почему именно туда, на край света?
Мы ищем Атлантиду. Это родина моего отца.
Атлантиду? удивился Фидель.
Атлантиду? Не слышали о таком. Вряд ли вы найдете то, что хотели, Рамон подмигнул Фиделю. Мы готовы вас принять, но это место дальше отсюда, выше на холмах, поросших густым лесом, неожиданно предложил Рамон.
Мы согласны. Хоть что-то. Благодарю, тут же выпалил Тиренций и поклонился. Он не желал конфликтов, его люди были сильно истощены и он был готов на любые предложения.
Не стоит благодарить. Там никто не живет. Если только колдуны и медведи, улыбнулся он.
Фидель и Рамон поднялись на корабль и сопроводили эструриев к северной излучине полуострова.
Мы не можем отказать им в доме. Это их историческая земля, и она пустует, шепнул Рамон удивленному Фиделю.
Последующие пять лет этрурии бы не выжили без помощи и поддержки двух братьев, и у них с Тиренцием завязались тесные, дружеские отношения. Но братья не торопились рассказывать Тиренцию об Атлантиде. Они поставляли ему продукты и скот, а Тиренций рассчитывался с ними золотом. Он быстро смекнул, какой невыгодный торг они ведут:
Слушайте, да вы похлеще финикийских торгашей-разбойников. Давайте-ка почётче определимся с ценами на товары, а то вы нас разорите. Я таких ловкачей в жизни не видел, а всё детство провел на стыке торговых путей.
Сказываются цыганские корни. Ромалы, мы ромалы! Ну, предложи что-нибудь? Денег ведь у тебя нет?
Что за деньги? Тиренций был серьезен.
Сольды, франки, тугрикивот денежки. Слаще пряника, дороже девушкипридумывал на ходу Фидель.
Золотые монеты, серебряные, медные. Слитки можно разделить на мелкие части, одинаковые по весу, и назначить им цену. Одна монетакорзина винограда. Двекувшин вина, триовцаговорил Рамон, прибирая золотишко, полученное его торговцем за товар.
На монеты можно ставить царскую печатку, чтоб засвидетельствовать их достоверность!
Хитро. Нужно собраться с купцами, как с вашими, так и нашими, чтоб обмозговать этот вопрос, скептически посмотрел Тиренций на Рамона, прибирающего золото в кисет.
С трудом расчищая холмы от зарослей тёмного леса, этрурии постепенно запускали солнышко на пастбища и пашни. И некоторое время спустя они, трудолюбиво очищая скупую землю от камней, освоили эти леса и холмы, а вместо нищенских деревянных хижин начали строить сооружения в пример тем, троянским.
Тиренций совершил своё путешествие к Геркулесовым столбам, и привез хороший племенной скот, рассказав о своем путешествии Рамону. Фидель «уснул», и Рамон, несколько одинокий в своем бессмертии, услышав рассказ Тиренция, раскрыл ему своё происхождение.
Мне тоже уже лет сто назад как двадцать исполнилось, огорошил его троянец.
Кто же твой отец?
Дедушка звал его Гектор, а мама Базилус.
Базилус? Базилус. Тот самый Базилус, который ушел с Атлантиды первой экспедицией?
Тебе виднее! улыбнулся Тиренций.
Если Атлантида снова там, как ты говоришь, я думаю, что можно попросить у них помощи. Они владеют технологиями в добыче и обработке металлов. Если атлантийцы нам помогут, а они должны помочь, то тогда мы сможем привести свои народы к рассвету. Я не силен в металлургии, а покупать металлы слишком накладно в наши времена. Поедешь, упомяни нас с братом. Буду очень благодарен. Мы живем здесь уже тысячи лет, а до сих пор особо не преуспели.
Прибывшие специалисты из Атлантиды смягчили удар временем и вывели этруриев на новый этап эволюции, а после подтянулись и итальянцы. Тиренций привёз с собой Эвридику, которая уже лет двести назад вернулась в Атлантиду. Братья восторженно смотрели на неё, как на богиню. Долго расспрашивали и навещали чуть ли не ежедневно, пока Тиренций и Эвридика не пригласили их на свадьбу
Казалось, братья были расстроены, но старались не показывать виду. Не досталась ни комуРамон потерял дорогу на ту сторону Тибра, не желая видеть Эвридику рядом с Тиренцием. А ФидельФидель и Тиренций постоянно что-то чертили, планировали и мечтали. Все созданные ими объекты возводили в Этрурии.
Рамон тяготел к простой деревенской жизни, но при этом жестко правил. Фидель, склонный к искусству и поэзии, командовать не умел, и часто его решения приводили к регрессу. Братья периодически ссорились на почве разногласий, но быстро остывалиони любили друг друга и не могли себе позволить ненавидеть.
Через сто лет Фидель всё же заложил первый камень в основание величественного города, построив на холме Палатин усыпальницу для Рамона.
Здесь будет город. Не хуже этрусского, а даже лучше! торжественно объявил довольный Фидель на церемонии возложения Рамона в усыпальницу в 753 году. И принялся за строительство города.
Лишь когда Рамон очнулся ото сна, скромный Фидель уступил ему место правителя, а сам удалился, всё чаще пропадая на побережье. Он садился в лодку, брал в руки вёсла и долго грёб, поднимая и опуская вёсла, будто крылья большой птицы, и быстро уходил в море. Возвращался, как правило, поздно.
И давно он занимается греблей? поинтересовался Тиренций, глядя как Фидель покидает их и садится в лодку.
Видимо. Ему даже прозвище далиРемовесло. У него плохо идут дела со строительством. Он сильно переживает и отрывается на гребле. Правитель из него никакой, но нужно отдать должноеон много советовался со мной, и нам удалось сохранить порядок в стране, пока ты почивал. Кстати, а почему вы назвали холм Палатин?
Мы вспоминаем здесь свою подругупрекрасную, бледную девушку, по имени Палес, она была для нас чуть ли не божествомМы собирались построить небольшой дворец, храм, и посвятить ей. Палатинсобственно и есть дворец. Мы потеряли её по дороге сюда и долго находились в трауре. Невосполнимая потеря. И обрели вновь в лице Эвридики лишь благодаря тебе. Только вот Фидель опечалился ещё больше.
Мужчины долгое время молчали.
Атлантида собирается покинуть древние времена и возвратиться в будущее. Всем нам нужно будет вернуться на остров.
Когда?
Нам сообщат.
Нужно подготовить приемников. Так?
Мой сын остаётся. Он вполне готов управлять государством.
Управлять готов каждый, дело в уменияхЯ найду приемника.
Жаль, только мечта Фиделя построить город останется только на бумаге, расстроено произнес Тиренций.
Не думаю. Его мечта исполнится, главное, чтобы следовали задуманному плану
Глава двадцать пятая. Вавилон
Поверьте, если бы вы не вернули меня в Атлантиду, Вавилон существовал бы до сих пор! Судьба направляла меня, когда я покинул Атлантиду вместе с моими сторонниками. Мы все оказались не у дел, как вы помните, и хотели назло нашим противникам доказать, что всё делали правильно, начал свой доклад профессор Вебер.
Мы это уже проходили, уважаемый профессор Вебер. Наши таланты руководителей умирают вместе с нашим рокомсном Атланта. В это время в государстве происходит не весть что. Если на смену вам не приходит целая плеяда талантливых вождей, все усилия идут насмарку! Да и хорошеевраг лучшему. Моя любимая Хатусса тоже перестала существовать вслед за Вилусой. Вавилон же ещё ждет рассвета, прокомментировал Базилус. Он знал о чем говорил, и слова его звучали убедительно.
Да, вы, конечно, правы, Базилус. Я построил великое государство. Да, Вавилон несколько раз подвергался захвату и разорению во время «сна», но я столько сил и времени затратил на это моё детище!
Вы добились неплохих результатов. Но, исходя из отчетов других членов вашей экспедиции, вы проявили изрядное упорство, сотрудничество с коллегами на начальном этапе уже не заладилось. И вы быстро растратили свой авторитет?
Не правда. Со мной пошли люди талантливые и амбициозные, естественно, что они захотели власти и решили испытать свои силы, встав во главе других независимых государств. До этого мы долго жили в согласии.
Всё испортила Вавилонская башня? задал неудобный вопрос Тиренций.
Вавилонская башняэто то строение, что сейчас называют руинами зиккурата Эттеменаки. Этому сооружению предназначалось стать усыпальницей. Как и другие «бессмертные» мы думали о своём будущем и хотели возвести надежное пристанище для «сна». Наши щедрые фантазии не оправдались. Проект зиккурата получился неудачным. Перибол в центральной части зиккурата не раз служил пристанищем во время «сна Атланта» для многих из нас, но сам зиккурат так и не был достроен. Постройка не раз разрушалась, но я хотел довести строительство до конца. Это и стало поводом для распрей. И разобщение языков, сказал он и ухмыльнулся, отнюдь не красивая легенда. Это правда. Наша команда была многонациональнойэтот факт всем известен! Как и было принято при создании Института Времени, мы все говорили на баскском. После распри и последующем разобщении, люди отказались от объединяющего их начала, и каждый клан заговорил на своем языкеязыке предков. Тем самым показывая мне язык!
Люди разбрелись в поисках новой государственности по всей территории Месопотамии, а я взял за основу аккадский, коли всё так получилось. Когда я проснулся, зиккурат уже почти полностью разрушился, и только благодаря этому остались нетронутыми сокровища, которые приберегает каждый «бессмертный» для новой жизни, чтобы не остаться без штанов и быстро подняться по иерархической лестнице.
Я не выбирал себе имени, но всем говорил, что у меня великие предки. Не важно кто я, главное, что мой предок великон построил эти стены и возвёл этот город! Меня так и стали зватьХамураппипредок велик. Мне понравилось это имя, ведь оно было не случайным! засмеялся Вебер.
С таким именем я пришел к царю Вавилона Син-Мубаллиту. Я напомнил ему про тайный манускрипт, который переходит от одного царя к другому, и объявил, что проснулся. В доказательство показал ему ценные предметы из усыпальницы, говорящие о моём царском происхождении.
Его семья погибла во время последней эпидемии чумы, и он без всякого сомнения принял меня в качестве сына. Смешно, но правда: отцу шестьдесят, сыну полтинник. В Вавилоне объявили обо мне как о воскрешенном царе прошлого и приемнике. После этого Син-Мубаллит и получил своё второе имявоскрешающий.
Амореи и каситы прошлись по Вавилонии, наводя хаос, и страна требовала реформ для возможности дальнейшего своего развития. Так появился кодекс Хамураппи. Жёсткая правовая система, необходимая для того, чтобы всё работало чётко, как часы! Я люблю порядок. И считаю, что многого добился. Без меня Вавилон придёт в упадок! говорил Вебер с немалым апломбом, театрально повышая голос.