И куда же она исчезла?полковник насмешливо надломил бровь.
Никуда,честно призналась Лиза.Но я считаю, что каждый человек наделён от рождения свободой воли. Как бы сильно я ни любила вас, Саша, я хочу иметь семью. А вам это, как вы много раз говорили, не по сердцу.
И вы предпочитаете настоящему чувству золотую клетку? Без любви? Без привязанности?
Я думаю.Остановила его девушка.И не надо мне мешать. Его сиятельство хороший человек, добрый, умный...
И богатый,язвительно подсказал Раевский.
Ах, оставьте!ему наконец удалось вывести Лизу из себя, и она вспылила.Я сама богата. Деньги, как вы понимаете, роли не играют. Я готова была выйти замуж за человека бедного. Но вы сказали своё слово. Дайте мне сказать своё.
Они стояли в той самой гостиной, где мадемуазель Браницкая и Михаил Семёнович разбирались с его документами по продажам. Ползали на четвереньках по плану, смеялись, пили чай. Какое хорошее было время! Ну почему рядом с чужим человеком ей так спокойно? А рядом с Раевским, которого она любит всей душой, так больно, тяжело, унизительно? Со стены на них смотрел портрет светлейшего князя. Сегодня он имел строгий вид и прямо-таки сверлил Александра своим единственным глазом. «Вот и дядя против него»,с раздражением подумала Лиза.
Я смогла бы быть графу верной и добродетельной женой, иметь детей и любить их,вслух произнесла она.Оставьте меня, Саша. Не мучайте.
Не мучить?сардонически рассмеялся онЭто как, скажите на милость, когда вы сами меня мучаете? Да знаете ли вы хотя бы, что за человек этот Воронцов? Что за наглая скотина? Он растопчет вас, Лиза. Сломает своей волей. Он не примет ни верности, ни добродетельности, а потребует всю душу целиком. Это сухой, чёрствый, самовлюблённый эгоист, привыкший купаться во всеобщем обожании. Он стал героем только случайно. Потому что при Краоне сыну графа Строганова оторвало ядром голову. Отец не смог вести бой, и Воронцов принял команду.
Не нахожу в этом ничего предосудительного,пожала плечами Лиза.Для солдат, наверное, хорошо, что кто-то проявил решимость и заменил командующего. А то бы все погибли.
Но он не имел на это права! Командование переходило непосредственно к Блюхеру. А Воронцоввыскочка. Если бы Жуковский не написал «Певца во стане русских воинов», никто бы и не знал, что граф вывез с Бородина раненых в своё имение!
Думаю, важны люди, а не ода,серьёзно возразила Лиза.
Но эти Воронцовы всегда умели выставиться напоказ! Его благородство внешнее. Ради славы.
Вы очень испорченный человек, Саша,девушка покачала головой.Напоказ не напоказ. Люди же были спасены.
А деньги? Деньги, которые он широким жестом заплатил за весь корпус? Он даже не понимает, что подобная щедрость унизительна для людей с честью. Очнитесь, Лиза! Здесь всё фальшивое! Всё ради похвалы.
Боюсь, вы судите по себе,отстранённо проговорила девушка.Да и какое вам дело до того, кто будет моим мужем? Ведь вы сами не хотели меня взять, когда я умоляла о разрешении сопровождать вас в Италию.
Я горько раскаиваюсь в этом,почти со стоном проговорил Раевский.Я был неправ, отвергая ваше чувство и полагая, что любовь и борьба за свободу несовместимы. Я уезжаю в Неаполь. Лиза, едемте со мной. Теперь уже поздно просить благословения вашей матушки. Да она и не даст. Обвенчаемся в дороге. И будем счастливы. Там, в горах, среди храброго, свободолюбивого народа, а не в стране рабов.
Девушка в ужасе отстранилась от него.
Но помолвка объявлена. Сразу после приезда графа из Лондона. Весь город знает о свадьбе. Я дала слово.
Раевский не позволил ей говорить.
Что может значить слово, вырванное без любви? Вообразите только: ночь, лагерь повстанцев, костры, я держу вас на руках, оберегаю от опасностей. И мы любим друг друга. На воле, вдали от всех этих раутов, светских сплетен, плац-парадов...
А моя мать?спросила Лиза с замиранием в голосе.Что ей делать? Куда идти? Я не могу её бросить.
Ваша мать несметно богата. Найдётся кому за ней присматривать.
Лиза молчала несколько мгновений.
Как вы жестоки и самолюбивы,наконец проговорила она.
Но Александр поднёс палец к её губам.
Ничего сейчас не говорите. Просто обещайте подумать. И... послушать своего сердца.
Он ушёл, оставив Лизу в крайней горести. Она не знала, что ей делать. Уже было оговорено приданое, разосланы приглашения, шилось платье. Герцог Веллингтон дал согласие играть роль посажёного отца, так как старый граф очень болен. А главноеона не может обмануть Михаила Семёновича. В каком он окажется положении?
И зачем приехал Александр? Растравил душу! Без него ей казалось, что она может взять сердце в кулак и с чистой совестью сказать перед алтарём: «да». Ей нравился граф. Она знала, что им будет хорошо вместе. Когда-то мать сказала Лизе, как можно проверить: любишь мужчину или нет. Нужно понять, хочешь ли ты от него ребёнка. Тогда она хотела детей от Александра. Теперь знала, что лучшим отцом был бы для них Михаил. Так, может, подумать не о себе, а о детях? Что их ожидает у родителей-беглецов? Очень романтично любить друг друга на лоне ночи. Но как рожать и воспитывать без бабушки? Ведь любовь возможна и в браке. Она уверена, что постепенно сумеет привыкнуть и привязаться к графу. Только бы Раевский уехал. Исчез из её жизни. «Пусть уходит, уходит!»твердила Лиза, прижав ладони к щекам. И понимала, что её сердце побежит вслед за ним, полное отчаяния.
В это самое время Браницких визитировал Бенкендорф. Он вернулся в Париж с очередным поручением для герцога Ришелье и вскоре уезжал обратно, не успев даже поприсутствовать на свадьбе друга. О чём горько сокрушался и так трогательно просил прощения, что хотелось его расцеловать.
Он привёз Михаилу окончательное решение государя. Александр Павлович не подписал отставку Воронцова, но разрешил бессрочный отпуск.
Твоё фрондёрство произвело впечатление в свете,сообщил другу Шурка.Множество толков. Одни за тебя горой. Другие крайне осуждают.
А ты?Михаилу важен был его ответ. Бенкендорф подёргал себя за правый ус, покусал губу, а потом решился:
Нужно быть тобой, чтобы так подчёркнуто блюсти свою честь. Возможно, у меня бы не хватило мужества разом отказаться от двадцати лет службы и швырнуть государю в физиономию свои награды. Правильно ты поступил или нет, время покажет. Но я с тобой, что бы ни случилось.
Они обнялись.
Если бы ты только знал, как я рад за вас с Лизой. Познакомим жён, они у нас ангелы.
Михаил помрачнел. Подготовка к свадьбе шла своим чередом, однако что-то его всё-таки смущало. Лиза не выказывала особой радости. А Воронцов не мог пренебречь настроением невесты. Возможно, он и не мил ей? Тогда зачем они всё это затеяли?
Слушай, Христофорыч, поговорил бы ты с ней,вдруг сказал граф.Барышни такие деликатные создания. Никогда нельзя поручиться, что у них на уме. Вдруг она совсем не хочет за меня замуж и мы совершаем ошибку? Я уверен, с тобой она будет откровенна.
У Шурки глаза на лоб полезли. Он всей душой был убеждён, что Михаил и Лиза созданы друг для друга. И так решительно стал втолковывать это Воронцову, что тот почти поверил. Однако, приехав в Сент-Оноре и засвидетельствовав Александре Васильевне почтение, Бенкендорф настоял на том, чтобы переговорить с Лизой наедине.
Душенька, я мог бы быть шафером на твоей свадьбе, если бы не уезжал,обратился он к ней.Скажи ты мне на милость, что происходит? Вы с графом оба сами не свои.
Девушка кормила голубей на открытой балюстраде дома. Её рука с пшеном замерла в воздухе. Потом зерно посыпалось на каменные плитки, и она начала всхлипывать, размазывая пыльной ладонью слёзы по щекам. Бенкендорфу ничего не оставалось делать, как обнять её.
Лиза, не нужно. Фу, какие глупости. Все невесты ревут и все потом довольны. Я знаю Мишу, он тебя никогда не обидит. Не бойся так.
Бенкендорф всё истолковывал в привычном смысле: девица дрожит от самой мысли о близости с чужим человеком. Он даже не догадывался, какая бездна разверзалась в её душе. От его искренней жалости и непонимания Лизе стало ещё хуже, и она, уткнувшись носом ему в плечо, рассказала всё. Коротко, сбивчиво, заливаясь слезами и употребляя выражения вроде: «мой долг» или «сердцу не прикажешь». Ей казалось, что сказанное должно потрясти Шурку и оттолкнуть от неё. Такой гадкой и преступной она себя чувствовала. Но Христофоров сын воспринял происходящее по-житейски просто. Была нужда тужить о каком-то, ей-богу, козле?
Шурочка, что же мне теперь делать?всхлипывала Лиза, прижимаясь лицом к его уже мокрой форме.
Да что делать-то, душа моя?он держал её очень осторожно, не позволяя себе ни малейшего лишнего движения.Выходить замуж за достойного человека, рожать детей, быть счастливой. Выброси глупости из головы. А Раевского тебе больше видеть незачем.
Но ты ничего не расскажешь графу?встрепенулась она.
Ни слова,заверил её Бенкендорф. Ещё не хватало сбивать Мишку с толку! Сейчас же решит из благородных соображений вернуть невесте кольцо. Сломают себе жизнь, два дурака! В отличие от влюблённых, он прекрасно понимал, кто тут кому пара и у кого с кем на самом деле роман. А этому Раевскому он руки-то поотрывает! Ишь удумалсвезти невесту из-под венца! Да и Лиза ли ему нужна? Нужен скандал и публичное унижение графа. Неудачник-адъютант хочет отомстить начальнику. Только и всего.
Он тебя завезёт и бросит,строго сказал Бенкендорф Лизе.Порядочные люди такого девице не предлагают. Не будет у тебя с ним никакого венчания. Один позор. Забудь про него. Это плохой человек.
Шурка умел удивительно просто расставить все по своим местам. Под его сиплый голос Лиза начала успокаиваться и наконец перестала плакать.
Ну, будет, будет,он вытер ей слёзы своим платком.Ступай, готовься к свадьбе и выброси из головы лишнее.
Чёрт возьми! Как не вовремя он уезжал! Бенкендорф вовсе не был уверен, что его друзья сами справятся со сложившейся ситуацией, и ждал бед. Именно поэтому он посетил Раевского на квартире в Гро-Шене, которую тот занимал сначала как казённую, а накануне вывода войск стал снимать сам. Дорогой Бенкендорф мысленно поздравил Воронцова с тем, что его бывший адъютант не поселился на правах родственника в Сент-Оноре. Маячь он постоянно перед глазами Лизы, и ещё неизвестно, как бы она поступила. Проницательный Христофоров сын не знал, что это не было желанием самого Александра. Старая графиня решительно воспротивилась воссоединению племянника и племянниц под одним кровом, прямо заявив:
Лиза нынче невеста, и пребывание молодого мужчины в моём доме может быть истолковано превратно. Побережём её честь.
Говоря это, Браницкая строго поглядывала на полковника, будто читала его мысли.
На улице Гро-Шене Раевский занимал три комнаты и принял незваного гостя в пристойного вида кабинете, где, судя по запаху, принято было курить. Бенкендорф представился, поблагодарил за разрешение сесть и начал беседу весьма вежливо:
У меня до вас дело, Александр Николаевич. Оно не терпит отлагательства. И не может быть оглашено в свете. Даёте ли вы мне слово благородного человека, что всё останется между нами?
Чем могу служить?никакого слова Раевский давать не собирался.
Речь идёт о старинных друзьях моей семьи,проговорил Бенкендорф. Он не отказался бы закурить, но хозяин не предлагал.А вернее, о Елизавете Ксаверьевне Браницкой.
Александр напрягся.
Не понимаю, что связывает вас с моими родными, и почему вы считаете себя вправе заступаться за молодую графиню?процедил он.
Это была проговорка. Гость ещё не изложил сути дела. Но, видно, полковник ожидал, что Лизу будут защищать от него.
Вы хорошо себе представляете моё положение?напрямую спросил Бенкендорф.Даю вам один день, чтобы вы убрались из города и более не тревожили дом Браницких.
Что?!возмущению Александра не было предела.Как вы смеете?
Он успокоился усилием воли, и Бенкендорф оценил умение собеседника взять себя в руки. Значит, этот человек холоден и весьма опасен у барьера.
Вы не имеете права мне приказывать,с расстановкой произнёс Раевский.Я получил отставку и являюсь лицом партикулярным. Живу там, где хочу. Никто не может мне запретить...
Слушай ты, партикулярное лицо,гость навис над столом.Мне известно, что ты написал донос на графа. Стоит об этом узнать вашим корпусным офицерам, которые ещё ошиваются в Париже, и ты получишь такой список вызовов, что рано или поздно один из них загонит тебя в гроб.
Не пугает,отрезал Раевский.
А прослыть подлецом в кругу товарищей?
Александр молчал.
Кроме того, я знаю, куда вы направляетесь из Парижа. Желаю счастья в компании бунтовщиков. Но если вы задержитесь хоть на час, я сообщу монсеньору Ришелье, что карбонарии вербуют сторонников во Франции. Вас вышлют под конвоем в Россию и уже вряд ли куда выпустят дальше Калуги.
Последняя угроза не была пустой. И Раевский это понимал. Мягко говоря, правительство короля Луи не поощряло вольнодумства. Многие старые аристократы-эмигранты, вернувшиеся домой, утверждали, что до революции во Франции дышалось легче, чем теперь.
Молодой полковник надолго замолчал.
Что вам за дело до Браницких?наконец проговорил он.
Бенкендорф не ответил. Прищурившись, он холодно смотрел на собеседника и ждал. Раевский вынужден был дать слово покинуть Париж нынче же вечером. Что и исполнил. Подозрительный Христофорыч не слишком полагался на его обещания. Но что делать? Ему самому подпирал срок ехать. На следующее утро он отбыл через Мобеж в Антверпен, где сел на русский корабль, державший курс на Кронштадт. Бенкендорф чувствовал, что Раевский его обманет, и ничего не мог поделать. Александр же, выехав через заставу Этуаль, добрался до гостиницы в Лоншане, провёл там трое суток и возвратился в Париж. Он очень рисковал или, во всяком случае, считал, что рискует, ибо не знал, сообщил ли незваный гость о нём французским властям. Но особняк в Сент-Оноре, где полным ходом шли приготовления к свадьбе, притягивал его как магнит.
Список приданого составлял сорок страниц. Чтобы ознакомиться с ним, Воронцову потребовалось полдня. Там имелись образа, дарохранительницы, бриллиантовые уборы, сервизы, зеркала, люстры, кровати, шкафы, сундуки, платья, бельё, скатерти, подсвечники... Можно было въезжать в пустой замок, развешивать по стенам гобелены, расставлять мебель и жить. За Лизой отдавали три тысячи душ, деревни, три винокуренных завода, но главноеимение Круглое. Старая графиня умела делать сюрпризы.
Прочитав всё это, граф был смущён и несколько шокирован. Приехав в дом будущей тёщи, Михаил Семёнович попытался обсудить с ней размеры приданого. Но Александра Васильевна потрясла его ещё больше, сказав, что список взят ею пункт в пункт с опубликованного в газетах перечня вещей, которые были даны за великой княжной Анной Павловной, выходившей замуж в Голландию.
Вы полагаете, граф, моя дочь чем-то хуже?осведомилась Браницкая.
Воронцов поспешил заверить её, что Лиза во всём превосходит даже девиц императорской крови. Графиня удовлетворённо кивала, и портрет светлейшего князя смотрел со стены с какой-то весёлой усмешкой.
Ступайте, побеседуйте с ней,милостиво разрешила мать.Чай, жениху с невестой есть о чём слово перемолвить.
Михаил не был в этом уверен. В последнее время Лиза постоянно ускользала от него. Но решительно объясниться следовало. Он нашёл её на веранде первого этажа. В том самом месте, где она когда-то вручила ему забытую шляпу и документы. Девушка вышивала. Удивительно спокойное, умиротворяющее занятие. Как раз такое, какое подходило для её мятущейся души.
Сударыня,граф поцеловал ей руку.Надеюсь, вас не обеспокоил мой приезд?
Лиза вскинула на него укоризненный взгляд.
Зачем вы так? Я вам всегда рада.
В таком случае.Воронцов внутренне подобрался,нам нужно поговорить. Ведь вы так и не сказали мне твёрдо, хотите ли стать моей женой. То, что этого хочет ваша матушка и я, вряд ли достаточно.
Лиза вспыхнула.
Михаил Семёнович...
Михаил,настойчиво поправил он.
Она ещё больше смутилась.
Как вы думаете, ваше сиятельство, когда люди женятся, они должны что-то чувствовать друг к другу?
Трудный вопрос. Нерешённый для него самого.
А мы ведь с вами даже ни разу не поцеловались,с лёгкой укоризной произнесла барышня.
Нашла беду! Под венцом и поцелуются.
Извольте,вслух сказал граф.Я готов.
Девушка опустила шитьё и поднялась. Она доставала ему только до груди, поэтому Воронцов низко наклонил голову. Он поцеловал её сначала очень осторожно. Но, почувствовав, что Лиза готова к большему, сделал всё, как положено. Александр целовался по-другому, и Браницкая была слегка озадачена. Но в целом не почувствовала ничего неприятного. Михаил же понял, что она целуется не впервые, и сомнения, покинувшие было его сердце, всколыхнулись с новой силой.