Каждый сопротивлялся по-своему. Рыжий сползал под парту и сидел там часами, пока наставник не выходил из классной комнаты. А Никс грубил, дрался ногами, кусался и получал по пальцам розгами. При этом он был свято уверен, что защищает младшего.
Я не знаю, что делать с вашим сыном, мадам,повторял воспитатель вдовствующей императрице.Всякое действие рождает в нём агрессивное, жестокое противодействие.
И вот борьба со Ламздорфом, долгие годы представлявшая целью жизни, закончилась. Злодей исчез. Мир распахнулся на все четыре стороны и оказался наполнен людьми разными, вовсе не злыми, с которыми Никс не знал, как обращаться. Они не орали на него, как воспитатель, но и не слушались, как брат. А ими надлежало командовать. Что не обязательно заключало в себе крик и побои. Ужас происходящего Николай Павлович осознал не сразу. А лишь когда понял, что окружающие смотрят на него как на стихийное бедствие, бич Божий. Между тем он изо всех сил старался вести себя... сообразно полученному воспитанию.
Освоиться с новым положением могла бы помочь жена. Но... у Никса, как всегда, вышло пальцем в небо. Всех достоинств своей супруги он не знал и узнавать не собирался. С него довольно главного. Того, о чём шептался весь двор. Поначалу дела шли хорошо. Очаровательная девушка. Они познакомились в Берлине. С ней царевичу нетрудно было держать себя по-рыцарски. Впервые в жизни он испытывал к кому-то, кроме Мишки, нежные, покровительственные чувства. Она приехала в Россию, безропотно приняла православие, лишь бы быть с ним. На следующий день после венчания, сияя, как новый гривенник, великий князь повёз жену кататься в открытой двуколке по Петербургу. Им все кланялись, и они улыбались и кивали встречным, бесстыдно выставляя напоказ молодость, счастье, богатство...
Принцесса забеременела почти сразу. Как-то во время литургии в Павловске ей сделалось дурно. Никс вскинул жену на руки и вынес на воздух. На том месте, где она упала, остались лепестки белого шиповника от приколотого к поясу букета. Все находили, что это очень романтично. Если учесть, что ни у первого, ни у второго брата законных детей не было, то будущий ребёнок третьего вызывал семейное благоговение. Едва ли не религиозный трепет. На четвёртом месяце у Шарлотты начали отекать ноги. Однажды на веранду, где она отдыхала, вошёл государь, чтобы пожелать невестке доброго утра. Молодая женщина дремала, и Александр поцеловал её опухшую щиколотку. У простодушной дурочки не хватило ума скрыть произошедшее. Ей всё казалось смешным! А уже к вечеру из куртуазной выходки императора придворные сплетники раздули целый скандал.
Как водится, муж узнал обо всём последним. Из страха публичного бесчестья он был готов промолчать. Но люди так любят чужие дрязги! До определённого момента внешние приличия соблюдались. Кто бы мог подумать, что травлю начнёт тишайшая супруга императора Елизавета, которой, казалось, годами дела нет до шалостей мужа. И вдруг этот кусок мороженой рыбы почёл себя оскорблённым. На маскараде, где принцесса Шарлотта, ныне Александра Фёдоровна, явилась в костюме индийского царевича Лалы Рук из поэмы Жуковского, Елизавета предстала в белом подвенечном платье с привязанной к животу подушкой. Тем самым она бросала вызов мужу, якобы обесчестившему невестку. В тот момент Николаю показалось, что его снова выпороли.
На следующее утро он уехал в Вильно. Но кто сказал, что здесь можно спрятаться? Напротив. Именно тут царевич очутился на виду. И самое худшеес первого же дня не поладил с подчинёнными. Ему мнилось, что все всё знают. Что смеются и будут задевать. А потому он сам набросился на вверенный полк. Лучшая защитанападение. Великий князь решил запугать офицеров, пока никто рта не успел открыть. Это ему удалось. Его возненавидели. Ежедневные учения и многочасовые манёвры, которые он устраивал при полной выкладке, измотали людей. Добро, царевич хочет угробить себя. Другие тут при чём?
Тягостная муштра увенчалась смотром лейб-егерского полка: Двухчасового марша Никсу показалось мало, и под конец он решил ещё хорошенько погонять служивых вместе с господами офицерами. Ясное дело, народ трусил не шибко. Это взбесило великого князя. Он сел верхом и поскакал рядом, осыпая бегущих бранью:
Быстрее! Быстрее! Свиньи! Кому говорят! Я вас в бараний рог согну!
В какой-то момент он почувствовал, что не владеет собой. Что гнев, пришедший из ниоткуда, буквально выворачивает его наизнанку. Что худших врагов, чем эти запыхавшиеся, недружно выполнявшие команды люди, у него нет. Он бы поубивал их на месте!
Твари! Мерзавцы! Сучье племя!белая полоса появилась у него перед глазами, и Николай ощутил почти физическую потребность немедленно сорвать на ком-то ярость. Выплеснуть её не только словами. Великий князь выхватил палаш и плашмя замахнулся им бежавшего позади всех капитана Норова. «Этот Норов, я его, сволочь, знаю!!!»
В следующий момент Никс опустил руку. Не на Норова. Себе на колено, прикрытое отворотом сапога. Досталось и лошади. От внезапного удара она встала на дыбы. Но великий князь удержался. Секунду побелевшими, ничего не видящими глазами он смотрел прямо перед собой, потом развернул коня и поскакал к казармам, бросив смотр. Под предводительством командира батальона Толмачева измученные егеря дошагали положенное. А потом заявили, что требуют у обидчика сатисфакции для Норова.
Отыскать великого князя сейчас не представлялось возможным. Он унёсся незнамо куда, и редкий человек в полку не пожелал бы свернуть ему шею. В расстроенных чувствах Николай проскакал мимо конюшен, вольта, строящейся казармы, миновал пустырь, форсировал вброд ручей, распугав прачек. И наконец остановился у какого-то сенника. Где без сил сполз с лошади, бросил поводья и, едва зайдя за дверь, повалился на сухую траву. Происходившее с ним не имело никакого отношения к раскаянию. Да, он поступил скверно. Но не это сейчас вогнало великого князя в трепет. В конце концов, если человеку с детства говорить: «Ты болван и скотина»,он научится поступать соответствующе.
Но Никс никогда не считал себя сумасшедшим. Способным в исступлении не отдавать себе отчёта в собственных действиях. Эту тайну он знал о братьях. Об обоих. Хотя у Александра подобное случалось крайне редко. Но именно онангел во плотиоткрыл Николаю глаза на ужас семейного недуга. Страшное узнавание потрясло великого князя. В Петербурге в четырнадцатом году на набережной он стоял у золотой кареты, в которой сидели вдовствующая императрица и великая княгиня Анна Павловна. Мать с сестрой болтали. А царевич потихоньку лущил семечки в воду. У него всегда были дурные манеры.
Наконец впереди гвардейской дивизии показался император. Он скакал на соловом коне, держал в руке обнажённую шпагу, которую уже готовился опустить, поравнявшись с каретой. Им нельзя было не любоваться, столько изящества и благородства было во всём его облике. Как вдруг почти перед самой лошадью государя через улицу метнулся мужик, держа на голове лоток с пирожками. Зачем дураку понадобилось перебегать дорогу, бог весть. И конечно, полицейским стоило его вздуть. Но Николай никак не ожидал, что брат даст лошади шпоры и бросится на бегущего с поднятым клинком. От августейшей расправы лоточника спасли только стражи порядка, выхватившие палки и принявшиеся дубасить невежу по загривку.
В тот момент Николай не поверил своим глазам. Он испытал сильнейший стыд. Именно такой, какой сегодня могли испытывать те, кто наблюдал за ним со стороны. «Мы все отравлены. И его величество, и Константин, и я, и может быть, даже Мишка». Последнее почему-то показалось совсем уж непереносимым. Николай разрыдался. Без слез. Одним горлом.
За стеной сарая послышался стук копыт и чей-то знакомый голос окликнул:
Ваше высочество! Вы здесь?
Щурясь на свет, царевич вышел. Возле сенника топталась лошадь. На ней сидел начальник штаба гвардии Бенкендорф, неизвестно откуда взявшийся в Вильно.
Я здесь проездом,немедленно отозвался тот, как будто умел читать мысли.Я всё видел. Офицерское собрание лейб-егерского полка требует, чтобы вы дали Норову сатисфакцию. У вас нет ни одной причины, по которой вы могли бы отказаться.
Они свиньи!упрямо бросил великий князь.Я их проучу.
Александр Христофорович спешился.
Прекрасно,произнёс он с некоторым вызовом.Вы что же, будете стреляться?
Нет,огрызнулся Николай.Я не стану дуэлировать.
Бенкендорф склонил голову набок, рассматривая великого князя. Боится? Считает ниже своего достоинства? По хмурому лицу Николая трудно было сказать.
Почему?
Тот опустил голову и с нарочитой грубостью процедил:
Я верующий.
Александр Христофорович взялся ладонью за лоб. Мало того, что у великого князя чудовищный характер, он ещё отягощает себе жизнь религиозными запретами.
И как это сочетается?осведомился генерал, имея в виду сегодняшнюю выходку.
Никак,буркнул великий князь.У меня ничего не получается. Вообще.
Он махнул рукой и вернулся в сарай, где снова сел на сено и уронил голову на скрещённые руки.
Надо им, пусть стреляют. Я не буду.
Бенкендорф вошёл вслед за ним и тоже сел рядом.
Не стоит, ваше высочество. Мы с Паскевичем всё это как-нибудь замнём. Этот Норов...
Он хороший офицер,слабо отозвался великий князь.И он не мог бежать. У него тяжёлое ранение в грудь. Он задыхается.
«Так какого ж ляда вы его...»Бенкендорф не успел задать вопроса.
Николай поднял голову и уставился на генерала немигающим взглядом.
Я хочу знать,его голос прозвучал требовательно и сухо.Что в восемьсот первом году произошло с той женщиной? Все молчат.
По лицу Александра Христофоровича мелькнула тень, и он отрицательно покачал головой.
Такие вещи... Спросите лучше у вашей матушки.
Они не хотят говорить.
Бенкендорф не знал, куда деваться. Великий князь не сводил с него упрямого, тяжеловатого уже для юноши взгляда. Начальнику штаба гвардии вдруг пришло в голову, что этот умеет приказывать. Может, и не стоит от него скрывать?
Вы спрашиваете из-за своего сегодняшнего поступка?
Да,с обидой выдохнул Николай.
Хорошо.Александр Христофорович кивнул.Вы знаете, почему от вашего брата ушла жена?
Великий князь кивнул.
Кажется, он был груб с ней.
Он её бил. Очень сильно. Вечерние платья с открытыми рукавами. Она всегда носила шаль. Однажды Анна Фёдоровна ставила подсвечник на рояль. Шаль соскользнула. Вы можете посмотреть сейчас себе на колено, по которому ударили палашом, чтобы понять, что это были за синяки. В восемьсот первом году я служил флигель-адъютантом. Однажды утром я шёл на дежурство. Проходил через сад и наткнулся на труп в фонтане. Это оказалась француженка Араджо, поздно возвращавшаяся мимо дворца. Его величество объявил розыск и обещал примерно наказать виновного. Убийцу не нашли.
Это всё?переспросил Николай.Это мог быть кто угодно. Почему подумали на Константина? Потому что он бил жену?
Бенкендорф предпринял над собой последнее усилие.
Потому что фонтан был как раз под окнами покоев вашего брата, где он предыдущим вечером буянил с компанией друзей. Они перепились и бог знает что творили. И...
И?
И потому что подобное до того произошло только однажды. Но, к счастью, не закончилось смертью девицы.
Об этом Николай ничего не знал.
Мой брат?..
Нет. Ваш батюшка. Молодая графиня Чернышева. Ныне Плещеева. Ей запрещено показываться при дворе.
Вот теперь Александр Христофорович сказал всё. И был убеждён, что навсегда потерял расположение великого князя. Не всякий переживёт подобные откровения о своей семье.
Да-а,протянул Николай.Нас вязать надо и держать под караулом. А эти дети,он кивнул в сторону далёкого плаца,предлагают стреляться.
Царевич произносил слова с нарочитой издёвкой, но Бенкендорф видел, что парня трясёт.
Зачем вам всё это понадобилось?упрекнул он.При чём здесь вы?
Николай помедлил.
Я хочу знать... на что способен, если... вот так не владею собой...
Полезное знание,вздохнул Бенкендорф. Он поддержал великого князя за локоть, когда тот вставал.Поедемте, ваше высочество. Ещё с дуэлью разбираться. Да,генерал сдержанно улыбнулся,целью моего приезда были вовсе не сии откровения. Я намеревался сообщить вам о прибытии вашей супруги Александры Фёдоровны.
Николай вздрогнул от неожиданности. Ещё не хватало!
Спутники сели на коней и в подавленном молчании достигли Вильно.
Первое, что сделал великий князь по возвращении, это не позволил жене распаковать вещи в генерал-губернаторском доме, где та уже угнездилась.
Сударыня, я видеть вас не желаю,отрезал он.Возвращайтесь в Петербург незамедлительно.
Но, Николя, я добирайся очень долх и хотяй гаварить, ну, ми могли б, если ти болше не тах золь...
Она уже и русский начала учить! Вот горе-то!
Уезжайте,замотал он головой.Я не тах золь, но, кажется, опасен. И могу причинить вам какую-нибудь беду.
Ви болны?догадалась молодая женщина.Я сталь ухаживат за вам. Я совсем не плёхой тётка. Я сделяй глупство. Но я хочу быт с вам. И я хочу, чтобы ви мне прощевали.
Ну что тут делать?
Оставайтесь,с отчаянием бросил великий князь.Сами напросились. Пеняйте на себя!
Глава 8«ДОБРЫЕ РОДСТВЕННИКИ»
Париж
Александра Васильевна Браницкая сама вывела зятя из затруднения. На следующий день после свадьбы она позвала его к себе и выразила желание, чтобы молодые как можно скорее отбыли в Англию.
Да и мне, старой, домой пора,продолжала она.Зажилась, вишь, в Париже-то. Все дела сделала. Надо и честь знать.
Михаил попытался было позвать тёщу с собой. Положение обязывало. Но графиня остановила его жестом.
Миша,она гораздо раньше начала так называть его, чем жена,поймите и меня тоже. Ваш батюшка немного думал о приличиях, когда не пожелал приехать. Я всем сердцем хочу, чтобы моя девочка благополучно вошла в ваш дом. Если она поедет одна, то, быть может, граф Семён Романович скорее смягчится, и у неё будет случай завоевать его доверие. Если же приеду я, то из неприязни ко мне он станет задевать Лизу, перенося на неё нашу старую вражду. Так что я лучше домой. Лиза сумеет расположить к себе даже Кощея Бессмертного. Ваш же батюшка, хоть и педант, имеет доброе сердце.
Воронцов был благодарен старухе за эти слова. Чудесная у него тёща. И чего отец так взъелся на семейство Браницких?
Поняв его мысли, Александра Васильевна кивнула на портрет светлейшего князя.
До того как выйти замуж за графа Семёна, ваша матушка принимала ухаживания моего дяди. Я ничем не хочу омрачить её память, но, поймите, перед этим человеком невозможно было устоять. Так что нежелание вашего отца иметь с нами дело и понятно, и простительно. Поезжайте с Богом. И положитесь на Лизу, она всё поправит.
Уилтон-хаус. Англия
Чай со сливками, так называемый «low tea», бывший посол привык пить в 11 часов утра. Его подавали на низеньких китайских столиках, поставленных против окна-эркера, из которого была хорошо видна дорога через парк. Бронзовая муза, трубившая в горн на коньке крыши, осеняла крыльями луга, гранитный мост через речку Нэддер, а в отдалении триумфальную арку с конной фигурой Марка Аврелия. Густая зелень на фоне серого неба отсвечивала холодными осенними тонами.
Никакой регулярности, абсолютная естественность и простота были девизом пейзажного сада Пемброков, к которому Семён Романович тоже приложил руку. Это требовало больших знаний и большого упорствасоздать иллюзию нетронутой природы, незаметно расчистить нужные перспективы, подсадить где ели, где боярышник с тёмной листвой, где клён и остролист. В Англии натуру не насиловали, а воспитывали, будь то человек или дерево. Ко всему следовало подобрать подход и, действуя твёрдо, но осторожно, пестовать растение нужной формы.
Именно так граф относился и к своим детям. Бог знает, почему они вышли такими разыми? Давало себя знать и фамильное упрямство, и тот факт, что дочь навсегда осталась возле отца, а Михаил вырвался и бежал в Россию. Иным словом Семён Романович не мог назвать поведение сына. Едва император Павел отошёл в мир иной, юноша потребовал отъезда на службу. Он спешил в неизвестность, полный восторгов и самых радужных надежд. Громкие победы прошлого царствования многим вскружили головы. Миша хотел славы в овеянной славой стране. Напрасно посол предостерегал сына от иллюзий: «Держава, в которую ты направляешься, ничем не похожа на ту, где привык жить. Сейчас, после гибели тирана, её обитатели прославляют свою свободу под скипетром государя кроткого, терпеливого и обращённого душой ко благу. Однако на самом деле они несвободны. Истинная свобода заключена в Законе, равном для всех сословий. В конституции и праве выбирать правителей. Такой свободой наслаждаются пока лишь британцы».