С этого момента формулируется главная особенность западной политической мыслиопережать, предсказывать, подсказывать развитие политического процесса, возможные модели трансформаций общественного развития, их практической реализации. Причем этот процесс носит абсолютно светский характер.
Политические теории Нового времени (вторая половина XVIIXVIII века) вызваны тенденциями секуляризации общественных отношений. Происходит переосмысление идеи естественных героев человека: быть свободным в убеждениях и действиях, иметь правовые гарантии равных возможностей и безопасности. Эти идеи дополняются концепцией общественного договора, радикально изменившей устоявшиеся представления об источнике публичной власти, подлинном субъекте государственного суверенитета.
Англо-голландское интеллектуальное взаимодействие (Г. Гроций, Б. Спиноза, К. Салмазий, Р. Филмер, Т. Гоббс, Д. Локк) сформировало систему подходов к пониманию сущности, функций государства, пределов его правового действия, а также основ гражданского общества. В «естественном состоянии» неизбежна «война всех против всех», так как все люди созданы равными в своих правах. Инстинкт самосохранения и природный разум приводят людей к осознанию необходимости заключения общественного договора и созданию государства. Причем люди добровольно отказываются от части своих естественных прав, наделяя государство необходимой правовой силой для обеспечения внутренней и внешней безопасности общества и конкретного индивида.
Английская буржуазная революция представила уникально широкий спектр идей: «индепенденты» (Д. Мильтон, О. Сидней, Д. Гаррисон) обосновали идеи конституционной монархии и народного суверенитета, «левеллеры» республиканского устройства, «диггеры» (Д. Уинстенли) развивали социалистические идеи. Завершается этот процесс концепцией Д. Лака, предложившего, по сути, модель социально-политического компромисса. Обобщив идейно-политический опыт английского общества периода революции и гражданской войны XVII века, он предлагает новое понимание естественного права и общественного договора.
Создавая государство, люди сохраняют неотчуждаемые права на жизнь, свободу и собственность, утверждая одновременно принцип верховенства закона. Властные полномочия государства должны быть четко разделены: законодательная власть должна принадлежать парламенту, исполнительнаямонарху и правительству. Суверенитет народа выше суверенитета государства, поэтому народ имеет право свергнуть неправедную власть.
На рубеже XVIIXVIII веков зарождается социально-политический феномен, получивший название Просвещение. Оно идейно подготовило события общемирового масштаба и значенияВеликую французскую буржуазную и американскую революции. В отдельных странах (Англия, Германия, Италия) Просвещение имело ограниченно национальную окраску, но всеобъемлющую модель представила Франция (Ф. Вольтер, Д. Дидро, Ш. Монтескье, Ж.-Ж. Руссо). Основываясь на принципах рационализма, французские просветители дополнили концепции равенства всех перед законом, верховенства закона, народного суверенитета.
Ш. Монтескье стал основоположником исторической географии, установив связь природно-климатического, геополитического фактора и формы государственности в различных странах, сформулировал классическую модель разделения властей, выделив судебную ветвь как самостоятельную. Ж.-Ж. Руссо четко разграничил гражданское общество и государство, обосновал неотчуждаемость народного суверенитета, но главное, предложил революционную идею обновляемости общественного договора. Политическая умеренность либо радикализм воззрений просветителей предопределили идейное многообразие периода Французской буржуазной революции (17781793). Республиканские идеи были дискредитированы якобинцами (Ж.-П. Марат, М. Робеспьер), что привело к реставрации монархии.
Условия же для практической реализации этих идей сложились в процессе борьбы американских колоний за независимость. Политическая идеология этого процесса нашла отражение в Декларации Независимости США. Впервые в истории теории естественных прав человека право их отстаивать принцип разделения властей лежало в основе государственного устройства и государственной политики. Произошло это благодаря, в первую очередь, политической мудрости Т. Джефферсона.
В первой половине XIX века окончательно формируются основные политические идеологии: либерализм, консерватизм и социализм. Ведущей в этот период становится идеология либерализма, провозглашавшая абсолютную ценность прав и свобод личности, свободы частной собственности и экономической деятельности, разделения властей и др. В Англии, Германии, Франции одновременно появляются либеральные концепции, основанные на взглядах Т. Гоббса, Д. Локка, французских просветителей и отражающие стремительный рост системы буржуазного демократизма и конституционализма.
И. Бейтам объявляет все предшествующие концепции свободы и равенства, договорного происхождения государства практически недоказуемыми, создает теорию утилитаризма. Драматизм эпохи первоначального накопления капитала подвигает его, с одной стороны, к признанию полезности как главного критерия оценки всех явлений, а с другой, утверждению, что всеобщая польза достигается путем гармонизации индивидуальных и общественных интересов.
Д.С. Милль, критически переосмысливая эти положения, разрабатывает идеи соотношения свободы индивида и деятельности, утверждая приоритетность первого. Тем не менее, по его мнению, общество ответственно за состояние государственности: чем выше нравственное состояние общества, тем совершеннее государство.
Б. Констан также отстаивает принцип первичности духовной и материальной автономности индивида и в связи с этим корректирует положение Ж.-Ж. Руссо о народном суверенитете, настаивая на необходимости общественного контроля над властью. А. Токвиль формирует учение о демократии в самом широком его понимании, опираясь на исторический опыт французской и американской революций. В центре его внимания находится ключевая проблемабаланс свободы и равенства.
Привлекательность идеи равенства очевидна, но социальная ценность свободы перевешивает, так как формирует в человеке целеустремленность и ответственность за свои действия. Несомненной заслугой А. Токвиля является то, что он «открыл» риски демократии, кроющиеся в ее преимуществах. Социально-экономические и политические блага демократического устройства пораждают самоизоляцию индивида, его устранение от активного участия в общественных делах и создают предпосылки установления деспотии.
В. Гумбольдт доводит либеральную позицию в отношении места и роли государства до крайности. Отвергая его претензии на тотальную регламентацию общественной жизни, он признает все государственные законы безнравственными и социально порочными. Его труды не были опубликованы при жизни, этот пробел восполнили идеи И. Канта и Г. Гегеля.
И. Кант развивает положение о всеобщей обязательности права, которое ограничивает произвол одного человека по отношению к другому и достигается принудительной силой государства. Г. Гегель демонстрирует эволюцию от либеральных к консервативным идеям. По его мнению, именно государство является основанием гражданского общества. Идеалом государственного устройства он считает конституционную монархию на основе разделения властей, но не так, как это было предложено Ш. Монтескье, а именно: ветви власти составляют органичное единство и отстаивают суверенитет наследственного монарха. Следует подчеркнуть, что на развитие немецкой политической мысли этого периода оказывали влияние идеи национального объединения под эгидой сильной власти, в частности прусского короля.
Теоретиками консерватизма признаны Э. Берк, У. Вордсворт, С. Колдридж, Ж. Местр. Сформулированные ими мировоззренческие принципы остаются неизменными: сохранение сложившихся форм политической жизни, приоритет государственных интересов над личными правами и свободами, отрицание равенства людей, широкой демократии.
Критика системы капиталистической эксплуатации в начале XX века порождает проекты построения общества социальной справедливости. Для них характерно пренебрежение к роли государственных институтов. А. Сен-Симон предлагает базовый принцип организации общественной жизни: индустриализм, превращающий страну в единую централизованную промышленную ассоциацию на основе общего плана деятельности, выполняемой всем обществом. Руководство осуществляется своеобразным парламентом технократовсоветом промышленников, а необходимость в политических институтах естественным образом отпадает.
Ш. Фурье признает лишь одно функциональное право человека на труд, поэтому основу общества должны составить производственно-потребительские товарищества (фаланги), организованные на принципах натурального хозяйства. Центральная власть является лишь координатором отношений фаланг. Р. Оуэн также предлагает строй самоуправляющихся общин, в основе которыхобщественная собственность, коллективный труд, равенство прав и обязанностей, взаимопомощь.
Во второй половине XIX века продолжается процесс демократизации политической жизни стран западного мира. Но даже в рамках либерализма усиливается тенденция признания регулирующей роли государства, усиления его социальной функции, что стало следствием жесткой его конкуренции с социалистической идеологией. Но на этом фоне выделяется последовательный идеолог либерализма Г.Г. Спенсер. Считая, что социализм создает больше противостояний, чем капитализм, усиливает рост и произвол бюрократии, он развивает концепцию индустриального общества, в котором продолжают действовать все либеральные ценности, но дополненные механизмами согласования и удовлетворения различных социальных интересов.
Социалистическая традиция получает развитие в новом направлении марксизма. Его фундаментальным положением является выведение политики, политических отношений, государства из материальных условий жизни классового общества, определенного типа производственных отношений. Государство рассматривается как продукт отчуждения труда, результат государства частной собственности. Закономерно, что общество, освобожденное от этого порока, основанное на народовластии и самоуправлении, естественным эволюционным образом изживет государство, политику в традиционном понимании.
Эти идеи оказали огромное влияние на развитие политической науки в XX веке. Для этого этапа характерно как обострение идейной борьбы, так и начало сближения, взаимообогащения политических идеологий. Интенсивно протекает процесс переосмысления традиционных методологических подходов к пониманию политики, государства и общества и рождения новых.
Сильное влияние на этот процесс оказали идеи мыслителей, работавших на рубеже XIXXX веков, в первую очередь М. Вебера и Э. Дюркгейма. М. Вебер, выделяя три способа организации общества: традиционный, харизматический, рациональный (капитализм), анализирует соответствующие формы политического господства. В частности, для последней характерно всевластие рациональной бюрократии, которая обеспечивает прогресс цивилизации западной модели. Концепция М. Вебера стала главным оппонентом и конкурентом марксистской школы. Э. Дюркгейм предложил методологию структурного функционализма, развивая традиции позитивизма. На ее основе он формулирует идеи общественной солидарности и замены старых политических форм организации профессиональными корпорациями, то есть массовыми структурами гражданского общества.
На базе этих идей сформировалось течение французской политической наукисолидаризм (Л. Дюги). Солидаристы выступали за отмену традиционной системы ценностей и институтов (права человека, народный суверенитет, парламентаризм, всеобщее избирательное право) и замену их пропорциональным представительством политических партий и профессиональных союзов, отстаивающих интересы самых широких основ общества.
В этот период сильное влияние на развитие политической науки оказывают психологические исследования, что породило новое направление, прежде всего в рамках американской политологической школыполитический бихевиоризм (Г. Лассуэл). В ее рамках были разработаны методики анализа процесса принятия политических решений, контент-анализа политических коммуникаций, политического поведения, политической пропаганды.
Критика традиционной модели буржуазной демократии получила развитие в теории элит. Процесс монополизации собственности в экономике западного общества объективно породил тенденцию монополизации власти консолидированными группами властных элит. В. Парето, Г. Моска, Р. Михеле не опровергали естественности деления общества на правящую элиту и подвластную массу, основанного на биопсихологических различиях людей. Тем не менее, следуя идеям античной традиции меритократии, они считали, что идеальная элита должна включать людей, доказавших свою эффективность и обладающих соответствующей нравственной конституцией.
Р. Михеле диалектически предвидел риски демократии, обозначенные в свое время А. Токвилем, а именно: неизбежность олигархического перерождения демократических институтов («железный закон олигархических тенденций»). Поздние элитисты (И. Шумпетер, К. Маннгейм) попытались его опровергнуть, настаивая на объективно присущей обществу конкуренции, в том числе элит в условиях незыблемости демократических устоев (теория плюрализма элит).
Одновременно западная политическая мысль обратилась к проблеме многообразия моделей демократического государственного устройства (теории плюралистической демократии). Это объяснялось осознанием того факта, что сосуществование различных форм собственности порождает сложную стратификацию общества и такую же сложную систему социальных интересов. Особенно это было актуально для стран, вступивших в процесс перехода к англо-саксонской модели устройства.
Соответственно, новый импульс развития получили идеи гражданского общества и правового государства. М. Дюверже, Р. Дарендорф, Р. Аллен, Р. Даль и др. «признают» за профсоюзом, ассоциациями предпринимателей, группами лоббистов статус заинтересованных субъектов, воздействующих на институты государственной власти между государственными и негосударственными организациями, а само государство выступает в качестве инструмента согласования интересов различных социальных групп. Этот процесс, по мнению Р. Даля, приводит к появлению феномена плюралистических элит как правления лидеров нескольких элитарных групп, достигших стабильности взаимопонимания (полиархия). Кроме того, Р. Дарендорф заложил основы конфликтологии.
Российская общественно-политическая мысль Х-ХХ веков
Истоки российской политологической традиции непосредственно связаны с двумя мифологическими концепциями, отражавшими социокультурные основания национального самосознания на различных этапах эволюции российской государственности. Именно процесс смены киевской государственности на московско-русскую предопределил историческую динамику политической мысли. Средневековая Русь развивалась абсолютно синхронно с европейским сообществом. Соответственно сложились модели сильной великокняжеской власти (Киев, Владимир), паритетного взаимодействия князя и аристократической республики (Великий Новгород). Это подтверждает несостоятельность утверждения об отсутствии демократических традиций в русской истории.
Правильнее говорить о присутствии авторитарной и демократической тенденций и в российской политической истории, и в истории отечественной общественно-политической мысли. Ее мифами стали «варяжская теория» происхождения российской государственности и концепция «Москватретий Рим». Здесь уместно сказать о значении национальной (русской) идеи в российской истории. В середине 1990-х годов, когда были исчерпаны ресурсы консолидации общества, президент Б.Н. Ельцин обратился к интеллектуальному сообществу с предложением выработки новой национальной идеи. Все дискуссии свелись к повторению уже выработанного, но однажды чрезвычайно эффективного опыта. Концепция «Москватретий Рим» стала уникальным историческим феноменом совпадения устремлений власти и общественного запроса на устроение сильной, следовательно, авторитарной государственности. Это стало неизбежным следствием утраты независимости в период распада Киевской Руси и монгольского порабощения.
Русская историко-политическая мысль восприняла и философскую византийскую традицию, и соответствующие установки на понимание того, что есть государство и подданное общество, унаследовала и осталась в русле однозначной традицииследовать за действиями власти, объяснять и оправдывать их. Либеральные тенденции, объективно получая шанс овладеть массовым сознанием, терпели крах. Причиной этого были нежелание и неспособность государства поднять общекультурный уровень общества и как предполагающее следствиеуровень политической культуры.