С точки зрения современной чувствительности и уязвимости героини Джейн Остин не только необыкновенно самоуверенны, но и странным образом далеки от необходимости, как бы мы сейчас сказали, самоутверждаться перед своими поклонниками. Возьмем, например, реакцию Энн на замечание Уэнтуорта о ее утраченной красоте. Создается впечатление, что их самооценка гораздо меньше зависит от мужского взгляда, чем самооценка современных женщин (см. главу 4). Учитывая состояние правовой зависимости и лишения женщин избирательных прав в то время, подобное поведение может показаться удивительным. Это загадочное явление можно легко объяснить: ответ заключается именно в характере героинь Остин, т. е. в их способности формировать свое внутреннее и внешнее «я» для нравственной цели, превосходящей их желания и интересы. Ощущение внутреннего «я» и самооценка не даруется им кем-либо, а проистекают из их способности распознавать и выполнять моральный долг, почти осязаемый. С этой точки зрения, внутренняя ценность обусловлена именно их способностью обуздывать личные желания и сознавать безукоризненность претворения в жизнь их моральных принципов, как ими самими, так и другими, как в любви, так и в других делах. По сути, характер заключается именно в совпадении желания и нравственной цели. Таким образом, характерэто своего рода воплощение ценностей, исповедуемых этими женщинами. Он базируется не на основном, онтологическом, определении личности, а на перформативном: по сути своей он должен быть на виду, чтобы остальные засвидетельствовали его существование и одобрили его; он заключается не в уникальном психологическом состоянии или ощущении (или, по крайней мере, не так явно), а в деяниях; речь идет не об уникальности и неповторимости личности, а скорее, о способности проявлять всеми узнаваемые и проверенные добродетели. Таким образом, характерэто не столько сфера внутреннего «я», сколько способность соединять свои глубинные ценности с общественной сферой ценностей и норм. Он требует, чтобы личность зависела от репутации и чести, регулируемых публичными правилами поведения, а не столько от личной эмоциональной «оценки», даруемой одним конкретным человеком. В контексте любви и ухаживания характер определяет тот факт, что оба влюбленных черпают ощущение ценности своей личности непосредственно из их способности принимать нравственные кодексы и идеалы, а не из одобрения, дарованного объектом их любви. И ценность женщины, судя по всему, устанавливается совершенно независимо от одобрения или неодобрения поклонника. В этой нравственной экономике и поклонник, и женщина знают, кто они, какова их социальная и моральная ценность, и именно это знание создает их взаимную любовь (см. главу 4 для сравнения). Очевидно, что выбрать партнера им помогут влечение, симпатия или любовь. Но выбор совершается в соответствии с ранее существовавшими моральными кодексами и социальными правилами, и именно от способности успешно применять эти кодексы влюбленные и получают ощущение ценности. В этом смысле значимость, которую они придают друг другу, если и не полностью объективна, то, по крайней мере, имеет объективные корни.
Но предположение о том, что сущность этих женщин объясняется их характером, вызывает еще один вопрос: что создает условия такому разделению внутренней ценности и процесса ухаживания? Будет тавтологией утверждать, как это делают некоторые философы и социологисторонники коммунитаризма, что характер отражает предрасположенность людей и что он заключается в способности иметь собственное чувство значимости, но возникает еще один вопроскак это происходит. Вопреки несколько наивному мнению о том, что характер состоит из внутренней предрасположенности, которая, в свою очередь, объясняет способность придерживаться общественных моральных кодексов, я полагаю, что способность извлекать чувство собственной ценности из моральных кодексов и проявление нравственного облика становятся возможными благодаря ряду социальных, а не психологических или моральных механизмов. Характерэто не просто набор внутренних установок и свойств ума, обусловленных результатом прямого усвоения нравственных норм. Скорее всего, разнообразные характеры формируются благодаря определенным социальным механизмам, и, в частности, благодаря интеграции эмоций во всеобщую экологию выбора. В то время как философ или историк довольствуются тем фактом, что любовь переплетается с моральными принципами, для социолога именно этот факт нуждается в объяснении. Как любовь и нравственность переплетаются друг с другом, т. е. какие социальные механизмы позволяют использовать любовь для формирования нравственного замысла личности? По моему мнению, то, что мы называем нравственной личностью и нравственными чувствами, заключается в особой экологии и архитектуре выбора, где существует высокая степень соответствия между частным и общественным выбором и где личные эмоции выражаются личностью как единицей общества. Нет никакого сомнения, что персонажи Остин имеют глубокий внутренний мир, но он сильно отличается от нашего, поскольку он стремится соответствовать миру общественному с его ритуалами и ролями. Какие социальные механизмы обеспечивают такое соответствие, нам еще предстоит уточнить.
Ухаживание и сватовство как социальная сеть
Как и другие романы Остин, «Эмма» показывает, что ухаживание являлось процессом, которым руководили родственники и соседи. Смысл здесь не в том, что подобный надзор осуществлялся под их контролем и ограничивал выбор, хотя, очевидно, так и было. Скорее, смысл в том, что ухаживание превратилось в деятельность, где личность женщины самым естественным образом была опутана защитной сетью ее социальных и родственных связей. В процессе ухаживания и сватовства, описанном Остин (и многими другими романистами), тщательно изучается не столько женщина, сколько мужчина. Мужчина совершает свои ухаживания под бдительными взглядами окружающих и, следовательно, оказывается рядом с женщиной «посредством» разнообразных социальных отношений. Как отмечает литературный критик Джеймс Вуд, в «Разуме и чувстве» нам говорят, что Элинор «решила не только выяснить все подробности его [Уиллоби] характера, какие только могут дать ей собственная ее наблюдательность и сведения, полученные от других, а также проследить за его поведением по отношению к ее сестре» Знать человекачасто означало видеть его глазами других. Молли Дорси Сэн-форд, проживавшая на границе в Колорадо, писала в своем дневнике в 1860 г.: «Бабуля вбила себе в голову, что он мой возлюбленный, и я и сама в это поверила. Я узнала сегодня, когда он пришел, a я так долго его не видела, что он многое значит для меня». Любовь стала для Молли откровением благодаря ее бабушке; и такое откровение обусловлено тем, что возлюбленный стал частью ее повседневной жизни и ее отношений с семьей. Подобное глубокое знание потенциального супруга было необходимо для того, чтобы обрести уверенность в социальной и психологической совместимости двух людей. Например, в «Доводах рассудка» Энн Эллиот находится под сильным влиянием Леди Рассел, которая считает ее первую настоящую (и единственную) любовь, капитана Уэнтуорта, неподходящим. Наша современная сентиментальность может только посочувствовать тому, что эта отрицательная оценка заставила Энн отказаться от объекта своей любви. Но если взглянуть с другой токи зрения, Леди Рассел хотела лишь защитить Энн, поскольку надежная защита личности молодой девушки была заложена в самой сути родственных отношений. И, действительно, Остин демонстрирует нам ограниченность этой системы, предполагая, что социальная среда Энн не способна отличить социальный статус от внутренней ценности. Тем не менее Энн и читатель обретают уверенность в своих суждениях о Уэнтуорте только благодаря тому, что у них было много возможностей удостовериться в них. Безусловно, ухаживание и сватовство как в Англии, так и в Соединенных Штатах часто влекли за собой процесс проверки притязаний и рекомендаций поклонников. «[Ухаживание] было игрой, полной обмана, коварства и обольщения. И, разумеется, необходимо было раскрыть этот обман и убедиться, что другой действительно является тем человеком, который на многие годы останется самым близким другом».
Такой тщательный мониторинг проиллюстрирован методами, с помощью которых потенциальные родственники очередного поклонника проводили проверку его репутации. Например, прежде чем снискать благосклонность Оливии Лэнгдон и сделать ей предложение, Сэмюэл Клеменс (известный нам как Марк Твен) должен был по требованию ее семьи предоставить рекомендательные письма, подтверждающие его надежность. После того, как все завершилось, Клеменс мог смело сказать:
Думаю, все мои рекомендации говорят о том, что я никогда не делал ничего плохого, подлого или преступного. Что двери, открытые для меня семь лет назад, остаются открытыми и по сей день; что все друзья, которых я обрел за семь лет, все еще являются моими друзьями; что я всегда могу вернуться туда, где я бывал раньше, не скрываясь, с высоко поднятой головой.
Этот пример показывает нам, что в процессе ухаживания и сватовства личность женщины была скована узами тесных родственных связей, игравших активную роль в процессе оценки потенциального жениха и создании с ним супружеских отношений. Поскольку в решении этой социальной задачи участвовали многие из окружения женщины, ее мнение полностью отражало их умозаключения и ее чувства по отношению к мужчине формировались исходя из мнения окружающих о нем. Переплетение эмоций и здравого смысла, сокровенных чувств и коллективных суждений подразумевало, что, любя кого-то и, в конечном счете, принимая решение о возможном супружестве, каждый неизменно погружался во вселенную нравственных норм и табу, существовавших в обществе, и романтическая связь оказывалась затянутой в пучину обязательств перед другими. Мужчины и женщины не принадлежали самим себе, их сознание находилось под властью хранителей моральных и социальных норм. Такое положение дел существовало вплоть до XIX в.
Общепризнанные и негласные правила
Ухаживание в мире Остин регулируется мириадами скрытых правил. Люди, далекие от социологии, склонны рассматривать правила как ограничения. Но для социологов правила также являются благоприятной средой, в которой субъекты взаимодействуют друг с другом, строят планы относительно друг друга и, преодолевая трудности, ищут пути соприкосновения. Ритуалыэто набор определенных правил для того, чтобы вступить в отношения или выйти из них, они подобны четко налаженному пути, проторенному в дебрях возможностей. Они предвосхищают то, что может и должно произойти дальше. Иными словами, ритуалы являются мощным символическим инструментом устранения беспокойств, порождаемых неопределенностью. Таким образом, в XIX в. среди имущих классов существовали если не строго соблюдаемые правила, то, по крайней мере, кодексы и ритуалы поведения, устанавливающие определенную последовательность романтических отношений, которые необходимо было соблюдать для того, чтобы мужчины и женщины оказались достойными друг друга.
Приглашение в гости было одним из таких ритуалов. Пригласить можно было только в дом к девушке (когда она была все еще достаточно молода, чтобы называться девушкой), поэтому мужчине считалось неуместным проявлять инициативу в этой ситуации. Мужчина мог показать девушке, что она ему нравится, но это была «привилегия» девушкипригласить мужчину ее навестить
Примечания
1
Файерстоун С. Диалектика пола: Обоснование феминистской революции. NY: Bantam, 1970. С. 129 [Firestone S. The Dialectic of Sex: The Case for Feminist Revolution. New York: Bantam, 1970. P. 129].
2
Бронте Э. Грозовой перевал. Oxford: Oxford University Press, 2008 [1847] [Brontë E. Wuthering Heights. Oxford: Oxford University Press, 2008 [1847]].
3
Флобер Г. Мадам Бовари. NY: Courier Dover Publications, 1996 [1857]. С. 145 [Flaubert G. Madame Bovary. New York: Courier Dover Publications, 1996 [1857]. P. 145].
4
С. де Бовуар. Второй пол. NY: Vintage Books, 1970 [1949] [S. de Beauvoir. The Second Sex. New York: Vintage Books, 1970 [1949]].
5
См. ссылку 1.
6
Аткинсон Т.-Г. Радикальный феминизм и любовь. NY: New York University Press, 2001 (1974). С. 138142 [Atkinson T.-G. Radical Feminism and Love (1974), in Susan Ostrov Weisser (ed.), Women and Romance: A Reader. New York: New York University Press, 2001. P. 138142].
7
Маккиннон С. А. Сексуальные домогательства в отношении работающих женщин: Вопрос о половой дискриминации. New Haven: Yale University Press, 1979 [MacKinnon C. A. Sexual Harassment of Working Women: A Case of Sex Discrimination. New Haven: Yale University Press, 1979]; Рич А. Принудительная гетеросексуальность и лесбийская сущность // Signs. 5(4). 1980. С. 631660 [Rich A. Compulsory Heterosexuality and Lesbian Existence // Signs. 5(4). 1980. P. 631660]; Шектер С. Анализ сохранения насилия в отношении женщин в семье // Эгида: Журнал об искоренении насилия в отношении женщин. Июль/август 1979. С. 47 [Schecter S. Towards an Analysis of the Persistence of Violence against Women in the Home // Aegis: Magazine on Ending Violence against Women. July / August 1979. P. 47]; Шектер С. Женщины и мужское насилие: Взгляды и противостояние Движения Женщин, подвергающихся насилию в семье. NY: South End Press, 1983 [Schecter S. Women and Male Violence: The Visions and Struggles of the Battered Womens Movement. New York: South End Press, 1983].
8
Для исчерпывающего ответа на этот вопрос см: Свидлер А. Разговор о любви. Chicago: University of Chicago Press, 2001 [Swidler A. Talk of Love. Chicago: University of Chicago Press, 2001].
9
Франкфурт H. Причины любви. Princeton: Princeton University Press, 2004. С. 5 [Frankfurt N. The Reasons of Love. Princeton: Princeton University Press, 2004. P. 5].
10
Чауэрс Э. Современная личность в безвыходном положении. Cambridge, MA: Harvard University Press, 2003 [Chowers E. The Modern Self in the Labyrinth. Cambridge, MA: Harvard University Press, 2003].
11
Вагнер П. Социология модернизма: Свобода и дисциплина. London: Routledge, 1994. С. xiii [Wagner P. A Sociology of Modernity: Liberty and Discipline. London: Routledge, 1994. P. xiii].
12
Вебер М. Направления религиозного неприятия мира // in H. H. Gerth and C. W. Milles (eds and trans), From Max Weber. London: Routledge, 1970 [1948]. С. 323359 [Weber M. Religious Rejections of the World and Their Directions, in H. H. Gerth and C. W. Milles (eds and trans), From Max Weber. London: Routledge, 1970 [1948]. P. 323359].
13
Это также является теоретической и социологической точкой зрения различных социологов, таких как Гидденс, Бек и Гернсхайм-Бек и Бауман.
14
См.: Белла Р., Салливан У., Свидлер А. и Типтон С. Привычки сердца: Индивидуализм и обязательства в американской жизни. Berkeley: University of California Press, 1985 [Bellah R., Sullivan W., Swidler A. and Tipton S. Habits of the Heart: Individualism and Commitment in American Life. Berkeley: University of California Press, 1985].
15
Иллуз Е. Спасая современную душу: Терапия, Эмоции и Культура самопомощи. Berkeley: University of California Press, 2008 [Illouz E. Saving the Modern Soul: Therapy, Emotions and the Culture of Self-Help. Berkeley: University of California Press, 2008].
16
Frevert U. Was haben Gefühle in der Geschichte zu suchen? // Geschichte und Gesellschaft. 35. 2009. P. 183208 (P. 202)].
17
Моцкин Г. Секуляризация, знания и полномочия // Религия и демократия в современной Европе / Под ред. Г. Моцкин, Я. Фишер. Jerusalem: Alliance Publishing Trust, 2008 [Motzkin G. Secularization, Knowledge and Authority // Religion and Democracy in Contemporary Europe / G. Motzkin and Y. Fischer (eds). Jerusalem: Alliance Publishing Trust, 2008].
18
Макдональд М. Мистический бедлам: Безумие, беспокойство и исцеление в Англии семнадцатого века. Cambridge: Cambridge University Press, 1983. С. 98 [MacDonald M. Mystical Bedlam: Madness, Anxiety, and Healing in Seventeenth-Century England. Cambridge: Cambridge University Press, 1983. P. 98].
19
Канциан Ф. Любовь в Америке. Cambridge: Cambridge University Press, 1987 [Cancian F. Love in America Cambridge: Cambridge University Press, 1987]; Гидденс А. Трансформация интимности. Cambridge: Polity Press, 1992 [Giddens A. The Transformation of Intimacy. Cambridge: Polity Press, 1992]; Стоун Л. Семья, секс и супружество. NY: Harper and Row, 1977 [Stone L. The Family, Sex and Marriage in England, 15001800. New York: Harper and Row, 1977].
20
Гидденс А. Трансформация интимности. СПб.: Питер, 2004 [Giddens А. The Transformation of Intimacy. Saint-Petersburg: Piter, 2004].
21
Моцкин Г. Секуляризация, знания и полномочия. С. 43 [Motzkin G. Secularization, Knowledge and Authority. P. 43].
22
Дуглас А. Феминизация американской культуры. NY: A. A. Knopf, 1978. C. 67 [Douglas A. The Feminization of American Culture. New York: A. A. Knopf, 1978. P. 67].