Этническое насилие быстро распространилось и на региональный уровень. Уже в октябре 1990 г. в районе Кибирира в префектуре Гисеньи при поощрении властей местные хуту напали на тутси, убив около трехсот человек и вынудив несколько тысяч оставить свои дома, которые были разграблены и разрушены. В конце января 1991 г. в Рухенгери полиция, военные, гражданские чиновники и простые хуту устроили «акцию возмездия» против багогве, одной из подгрупп тутси, в результате которой погибли более трехсот человек; многие багогве были ранены и ограблены.
В то же время наступление отрядов РПФ в северной и северовосточной Руанде в сочетании с правительственной пропагандой, муссировавшей тему зверств повстанцев, привело к массовому бегству хуту в лагеря для перемещенных лиц в центральной части страны. Число беженцев приблизилось к 300 тыс. человек. В этой ситуации неудивительно, что режим легко получил поддержку огромного большинства руандийцев. Однако власти сделали ошибку, направив репрессии не только против тутси, но и против критиков режима из числа хуту, что увеличило пропасть между режимом и политической оппозицией. Репрессии стали причиной возникновения новых правозащитных организаций (Христианская лига защиты прав человека и др.) и активизации недавно созданных (Руандийская ассоциация защиты прав человека и др.). Требования обеспечить гражданские и политические свободы, все громче звучавшие из уст правозащитников, в сочетании с нажимом государств-доноров принесли свои плоды. Хотя в июле 1990 г. Хабьяримана обещал изучить вопрос о многопартийности в течение двух лет, ему пришлось уже в июне 1991 г. инициировать включение соответствующей поправки в Конституцию. Это привело (даже до принятия поправки 10 июня 1991 г.) к началу интенсивного партийного строительства на оппозиционном фланге. В течение нескольких месяцев возникло 16 партий, самыми влиятельными из которых стали созданные в июле 1991 г. Республиканско-демократическое движение (РДД) во главе с Фостэном Твагирамунгу и Дисмасом Нсенгийяремье, объединившее сторонников Первой республики и наследницу партии Пармехуту; Либеральная партия (ЛП) во главе с Жюстеном Мугензи и Ландоальдом Ндасингве, в рядах которых было немало тутси (в том числе и сам Ндасингве); Социал-демократическая (СДП) во главе с Фредериком Нзамурамбахо и Христианско-демократическая партии (ХДП) во главе с Жаном Найинзирой.
Появление оппозиционных политических структур способствовало укреплению оппозиционного движение и усилению его давления на режим. Главным лозунгом оппозиционеров стало создание коалиционного правительства. Президент противился их требованиям несколько месяцев, но после массовых демонстраций в январе 1992 г. в Кигали и Бутаре, организованных оппозиционными партиями, был вынужден начать с ними переговоры. В ответ экстремистское крыло НРДДР откололось от него и создало в феврале Коалицию в защиту Республики (КЗР) во главе с Мартэном Бучьяной и Жаном-Боско Бараягвизой, которая провозгласила своей целью «защиту завоеваний Социальной революции 1959 г.» и подвергла критике правящую партию и самого главу государства за уступки оппозиции. По мнению ее идеологов, было необходимо объединить всех хутунезависимо от партийной принадлежностидля защиты республики против тутси, которые «хотят захватить власть с помощью силы и насилия». Существует ряд свидетельств того, что КЗР, несмотря на свои словесные нападки на НРДДР, на самом деле тайно контролировалась правящей партией и была создана для выражения истинных настроений руководства страны, которые оно не могло высказывать публично и официально.
Однако, несмотря на нажим экстремистов, 13 марта 1992 г. было заключено межпартийное соглашение, на основе которого 16 апреля было сформировано коалиционное правительство во главе с вице-председателем РДД Нсенгийяремье, куда вошли представители четырех оппозиционных партий: из 19 министерских постов НРДДР сохранила 9, в том числе ключевые портфели министров внутренних дел и обороны, тогда как оппозиции досталось 10 постов (по триРДД, ЛП и СДП, одинХДП), а также пост премьер-министра.
Получив частичный доступ к рычагам управления, оппозиционные партии усилили давление на правящий режим. Они быстро заполнили возглавляемые ими министерства своими сторонниками, а в начале июля добились раздела власти и на префектуральном уровне: РДД получила пост префекта Гитарамы, ЛПБутаре, ХДПКибуйе, а СДПКибунго. Оппозиция настояла на проведении 9 июня реорганизации высшего командования ВСР, в результате которой своих постов лишились самые высокопоставленные «твердолобые» начальники ГША (Лоран Серубуга), ГШЖ (Пьер Селестэн Рвагафилита) и Высшего военного училища (Бонавантюр Бурегейя), а также командующий военного лагеря Каномбе Теонест Багосора. Все они были уволены с военной службы, за исключением Багосоры, которого переместили на пост директора кабинета министра обороны. Их места заняли относительно умеренные Деогратьяс Нсабимана (ГША), Леонидас Русатира (Высшее военное училище), Марсель Гацинзи (Школа унтер-офицеров в Бутаре) и Фелисьен Муберука (лагерь Каномбе). Особую важность приобретало назначение Нсабиманы, который, по свидетельству одного из его подчиненных, «лучше знал проблемы военных, чем другие офицеры, жившие в Кигали, как Багосора. Нсабимана имел иное, чем они, представление о том, как решать конфликты. В этом отношении он был препятствием для тех, кто не хотел искать мирных путей, чтобы окончить войну». Однако жандармерию возглавил сторонник жесткой линии полковник Огюстэн Ндиндилийимана. Такой состав высшего командования ВСР не менялся до начала геноцида.
В середине апреля 1992 г. РПА, которую после гибели Рвигемы возглавил Поль Кагаме, предприняла новое наступление на северо-востоке Руанды, захватив ряд населенных пунктов префектуры Бьюмба, что привело к бегству в центральную Руанду около 350 тыс. хуту. Коалиционное правительство проявило готовность к переговорам с повстанцами. В результате визита в Кампалу 2124 мая министра иностранных дел Руанды Бонифаса Нгулинзиры РПФ согласился на прямые переговоры, а президент Мусевени предложил выступить в качестве посредника. 29 мая солдаты правительственной армии, которая во время войны увеличилась с 10 до 40 тыс., устроили беспорядки в Рухенгери и Гисеньи, опасаясь демобилизации в случае заключения мирного соглашения с РПФ; 1 июня волнения распространились на Кибуйе, Чьянгугу и Бутаре. Но оппозиция была твердо намерена прекратить войну, которая, как она считала, используется режимом для сохранения своих позиций. На встрече в Брюсселе с эмиссарами РПФ, состоявшейся 3 июня, РДД, ЛП и СДП высказались за достижение мирного соглашения. 68 июня в Париже представители правительства и повстанцев договорились о проведении переговоров о прекращении огня. Переговоры прошли в танзанийском городе Аруше 1013 июля и завершились успехом; одновременно стороны постановили перейти в дальнейшем к обсуждению политических проблем.
Это усилило беспокойство руандийских военных. 27 июля 1992 г. начальник одного из отделов ГША Анатоль Нсенгийюмва обратился к Нсабимане с письмом, в котором выразил взгляды «твердолобых» в военном руководстве. Письмо заканчивалось такими словами:
«Население недовольно и деморализовано действиями правительства, которое сочувствует врагу. Военные деморализованы в ожидании увольнения. Они не готовы сосуществовать с инкотаньи («храбрые воины» самоназвание бойцов РПА. И. К.).
Климат в целом нездоровый, большое число людей требуют изменений вплоть до того, что просят военных сделать что-нибудь для спасения страны.
Соглашение в Аруше, которое повсеместно критикуется, означает подливать масло в огонь.
Враг получает выгоду от этой политической ситуации, которая создает благоприятные условия для давления, как в территориальном, так и в политическом плане, и у него появляется возможность нас завоевать».
Несмотря на реакцию военных, оппозиционные партии продолжали проводить свою линию. После прекращения 31 июля военных действий в Аруше 10 августа начались политические переговоры при посредничестве ОАЕ, результатом которых стало соглашение, подписанное 18 августа Нгулинзирой и эмиссаром РПФ Пастером Бизимунгу. Оно предусматривало формирование многопартийного временного правительства с участием Фронта, реформу судебной, законодательной и исполнительной ветвей власти и формирование органа по мониторингу нарушений прав человека, а также консультации по вопросу интеграции РПА в состав национальной армии. Третий раунд переговоров 717 сентября завершился провалом, поскольку его участники не согласились с требованием РПФ передать на время переходного периода (до выборов) президентские полномочия многопартийному президентскому совету. В октябре в ходе нового раунда стороны пошли на компромисс: 12 октября они договорились в принципе о передаче власти на этот период многопартийному временному правительству при сохранении за президентом ограниченных полномочий, а 31 октября заключили пакт о разделе власти.
Сделка между оппозиционными партиями и РПФ за счет президента вызвала крайнее раздражение среди сторонников Хабьяриманы. 13 ноября НРДДР в блоке с КЗР и тремя небольшими партиями создало Альянс за укрепление демократии; оппозиция расценила этот акт как попытку увековечить монополию на власть «этнического большинства». 15 ноября, выступая в Рухенгери, Хабьяримана назвал Арушское соглашение «клочком бумаги». В ответ оппозиционные партии организовали 19 ноября массовую демонстрацию в Кигали в поддержку мирного процесса, которая вылилась в ожесточенные столкновения с приверженцами президента.
После нового неудачного раунда 26 ноября4 декабря переговоры в Аруше (под давлением Танзании и Уганды) возобновились 16 декабря и привели 9 января 1993 г. к заключению окончательного соглашения о составе временного правительства и временного парламента. Однако 10 января НРДДР, которой по соглашению отводилось всего 6 министерских постов из 22, не признало его и отказалось участвовать в переходных институтах, а 23 января публично обвинило Нгулинзиру в «предательстве» и потребовало отставки премьер-министра Нсенгийяремье. Во второй декаде января сторонники президента в знак протеста несколько раз перекрывали дороги из столицы в Кибунго, Рухенгери и Гитараму и вступали в стычки со сторонниками оппозиции, что заставило правительство ввести 20 января в Кигали комендантский час. 25 января Хабьяримана заменил Нгулинзиру на посту руководителя руандийской делегации в Аруше министром обороны Джеймсом Гасаной, умеренным членом НРДДР. Пытаясь торпедировать мирный процесс, сторонники президента устроили серию нападений на активистов оппозиции и на тутси; в результате погибло более 100 человек. Когда 29 января переговоры в Аруше возобновились, РПФ потребовал положить конец насилию, угрожая в противном случае отъездом своей делегации. В тот же день с аналогичным требованием обратились к президенту послы стран ЕС. 31 января оппозиция устроила в Кигали 50-тысячную демонстрацию против этнических и политических убийств.
Хабьяримана оказался загнанным в угол. Он испытывал давление с трех сторон: военное со стороны РПФ, легитимизировавшего благодаря соглашению о прекращении огня свое присутствие на крайнем севере страны, и политическое со стороны как внутренней оппозиции, которая в той или иной степени блокировалась с РПФ, так и со стороны стран-доноров, требовавших демократических реформ. Чтобы справиться с ситуацией, власти прибегли к испытанному методу: внести раскол в ряды противников. С этой целью режим решил разыграть этническую карту. Уже в январе 1993 г. в правящих кругах стала циркулировать идея созыва межпартийной «национальной конференции» и создания политического фронта всех партий хуту против РПФ. По словам Элисон Дефорж, «некоторые радикалы почувствовали, что смогут привлечь на сторону НРДДР членов оппозиционных партий, особенно РДД». Идея эта так и могла остаться идеей, если бы не изменение тактики РПФ.
В начале февраля нападения на тутси возобновились, и за неделю число жертв достигло 400 человек. 8 февраля 1993 г. РПФ предъявил властям ультиматум, потребовав «остановить этнические убийства», и предпринял широкомасштабное наступление.
Правительственный войска не сумели организовать сопротивления и стали в беспорядке отступать, что позволило повстанцам осадить Рухенгери и начать поход на юг, на столицу. Военные успехи РПА вызвали беспокойство в Париже, который уже 9 февраля отправил в Руанду дополнительно 150 французских военнослужащих (операция «Химера»), доведя численность своего контингента до 300 человек. К тому времени отряды повстанцев заняли большую часть префектур Рухенгери и Бьюмба и дошли до Рулиндо в 30 км к северу от Кигали. РПФ, не сумев овладеть Рухенгери и опасаясь прямого столкновения с французскими войсками, объявил 10 февраля об одностороннем прекращении огня, однако бои продолжались, и только 9 марта было подписано соглашение о перемирии. 12 марта СБ ООН одобрил отправку группы миротворцев для наблюдения за прекращением огня, и 15 марта военные действия прекратились. 16 марта возобновились переговоры в Аруше. 20 марта правительство согласилось на создание объединенной армии с участием повстанцев, и в этот же день завершился их вывод с занятой в феврале территории.
Неожиданная для оппозиционных партий военная акция РПФ вызвала у них серьезные сомнения относительно истинных намерений повстанцев. Действительно ли их лидеры стремятся к установлению демократии и ликвидации этнического неравенства, или же они просто хотят заменить одну этнократию, диктатуру этнического большинства, другойдиктатурой этнического меньшинства? Военные преступления РПФ (убийство более двухсот гражданских лиц, числа, многократно преувеличенного экстремистскими СМИ) и бегство около миллиона человек, преимущественно хуту, с севера в центральные районы Руанды способствовали росту меж этнической напряженности, что привело к распространению националистических настроений среди политических противников режима Хабьяриманы. И он поспешил воспользоваться этим.
2 марта Хабьяримана созвал «национальную конференцию», в которой приняли участие некоторые видные деятели оппозиционных партий, в том числе лидер консервативного крыла РДД Донат Мурего, министр юстиции и второй заместитель председателя ЛП Станислас Мбонампека, член ЦК СДП Поль Сечьюгу и министр туризма и окружающей среды Гаспар Рухумулиза из ХДП. Конференция призвала все политические партии, президента и правительство оставить разногласия и сплотиться против общего врагаРПФ. Хотя этот призыв был на следующий день дезавуирован официальным руководством РДД, ЛП и СДП, которое осудило своих членов, присутствовавших на конференции, и заявило, что они не имели никаких полномочий, режим не отказался от своих попыток в этом направлении. У него просто не было иного выбора.
Согласие президента на новое перемирие с РПФ сделало его мишенью для критики со стороны радикалов: 9 марта КЗР выступило с заявлением о том, что это согласие является «актом государственной измены» и что Хабьяримана более не защищает национальные интересы. Еще больше возмутило экстремистов одобрение президентом плана политического урегулирования, предполагавшего интеграцию повстанцев в ряды ВСР. 27 марта в знак протеста КЗР покинула ряды Альянса за укрепление демократии. 31 марта Хабьяримана был вынужден заявить о своем отказе от поста председателя НРДДР; 4 июля съезд партии избрал на этот пост дипломата и бывшего министра юстиции Матье Нгирумпаце. Политическая база режима все более сужалась. Непрямые частичные коммунальные выборы в конце марта и в сентябре 1993 г. показали, что правящая партия сохранила поддержку только на севере страны: в префектурах Гисеньи и Рухенгери. На мартовских выборах бургомистров из 40 коммун, в которых проходило голосование, она завоевала только 15 мест, тогда как РДД18, СДП4, ЛП2, а КЗР1. НРДДР выиграла на севере и на востоке, в префектурах Гисеньи, Рухенгери, Бьюмба и Кибунго, тогда как РДД успешно выступила в центральной Руанде (префектура Гитарама), а ЛП и СДПна юге страны (префектуры Бутаре и Гиконгоро). Ограничение зоны политического влияния НРДДР северным регионом подтвердили коммунальные выборы в сентябре (в демилитаризованной зоне), на которых она добилась успеха во всех 8 коммунах. В том же году часть бургомистров покинула ряды правящей партии и присоединилась к оппозиции. Лозунг сплочения хуту против общего врага был единственным, который мог спасти стремительно терявший популярность режим и переформатировать сложившуюся к этому времени конфигурацию руандийской политики.