Кредит доверия. Сезон 1Даниэль Брэйн
Вместо пролога. Чувство ненависти
Азкабан, где-то в Северном море
25.07.1993 21.10
Пятнадцать минут до побега
Это просто фотография.
Для всех, кто смотрит на нееэто чужой счастливый случай. И зависть, и надежда стать однажды такими же везучими.
Никто не знает, что это еще и шанс на спасение.
Днемсерое море и серое небо, ночью все превращается в беспросветную тьму. Днемотчаянные крики, ночью все отражается от каменных стен бесконечным стоном. Вечная мгла, вечный холод, вечная боль.
Вечное заключениевечное ожидание хоть какого-нибудь конца.
Смутно знакомые лица радостно улыбаются, не веря собственной удаче. На фоне бледного египетского неба и переживших все на свете пирамидвеселый смех и неподдельный восторг. Неужели в мире остались люди, которые знают, что это такое?..
И никем не замеченный, неприметный, но узнаваемый образ.
Ненависть отгоняет стражей от двери. Им сейчас поживиться нечем.
За оборванные жизни друзей, за предательство бывших соратников, за доверие и удар из-за угла за двенадцать лет настоящего ада, казавшиеся вечностью и промелькнувшие, не оставив следа, как нескончаемый деньнаказание может быть только одно.
Тени мечутся по стене, открывая рты в безмолвном крике. В память возвращаются забытые лица, чувства, слова. То, что пришлось загнать далеко вглубь души для того, чтобы выжить.
Но сегодня нет тоски по прошлому. Оказывается, это так просточувствовать ненависть. Испытывать злобу. Жаждать отомстить. Желать кому-то умереть.
Это дементоров не насытит.
Вот почему живы те, кто здесь еще жив.
Решетка на узком окне постепенно сливается с темнотой. Главноене думать о том, что удастся сбежать. Лучше помнить, что до берега почти три мили, а холодная вода вряд ли даст до него доплыть. Лучше думать о смерти. О чужой, о своей, все равно. Главноедумать о смерти.
Тогда это даст надежду на жизнь.
Серия 1. Мальчик ценой в миллион фунтов стерлингов
The Boy Who Costs 1.000.000 GBP
Лидс, Йоркшир
-1-
30.07.1993 08:45
Вторая лунная фаза, растущая луна. Три дня до полнолуния
На лице директора филиала Коммерческого банка Эссекса была написана вселенская скорбь.
Это худшее, что могло с нами произойти,сказал он секретарше, нервно возвращая телефонограмму.
Нас всех убьют?молоденькая секретарша пыталась шутить, но директор был совсем не настроен на юмор.
Нас всех уволят, что гораздо страшнее, чем ограбление банка, особенно на моей должности. А я так рассчитывалпростонал он с тоской и скрылся за дверью кабинета.
Секретарша испуганно посмотрела на собравшихся в приемной людей.
Ну же, Челси, все не так плохо!подбодрил девушку начальник отдела информации и технической поддержки. Это был неунывающий малый, вечно веселивший сотрудников филиала на заднем дворе, куда мужчины выходили покурить, а женщиныперемыть чьи-нибудь кости.Отдай мои бумаги, и я пойду работать.
Это было смелое заявление, поскольку работа отдела информации заключалась в том, чтобы периодически напоминать всем о своей необходимости: с утра все сломать, к вечеру все починить. Случалось это редкоотдел не любил напрягаться, и ровно с той периодичностью, с какой директор Мэйсон озадачивался вопросом сокращения штатов.
Челси взяла со стола бумагутонкую факсимильную копию неясной фотографии, под которой было написано несколько строчек.
Это из службы безопасности,пояснила она.Объявление о розыске.
Халтурщики сидят в департаменте безопасности,авторитетно заключил технический специалист, изучив информацию.Лучше бы фоторобот составили. А по этой картинке можно задержать половину Лондона,он обернулся и помахал бумажкой перед остальными. Никто, конечно, ничего не рассмотрел, но все согласно закивали.Ладно, сделаю из этого позора приличный бюллетень.
Подходите,покорно разрешила секретарша.
Она принялась раздавать документыустоявшаяся и привычная процедура, но в связи с известием о грядущей проверке в приемной было безмолвно, как на похоронах. Сотрудники филиала подходили за бумагами как к гробу, задумчиво, словно в лоб покойника, тыкались в реестр, оставляя подписи, и по очереди покидали помещение. По рабочим местам никто не шелвсе сворачивали на задний двор.
Там было многолюдно, но непривычно тихо. Все столпились, как будто ожидая вынос тела. Собрался почти весь филиал. В дверях появился начальник отдела информации, сияя как начищенный чайник и довольный, как стащивший колбасу кот.
Я все узнал,объявил он притихшим коллегам.Информация верная. Нам всем, леди и джентльмены, грозит неприятный день.Филиал выдохнул и подобрался ближе.А может, неделя. Или месяц. Зато нам выпала честь под руководством настоящего профессионала разобраться в собственных косякахесли нам, разумеется, дадут такую возможность, а не выкинут сразу пинком под зад.
Хэллет, здесь дамы,напомнил кто-то.
Дам, вероятно, просто уволят. В любом случае это будет красиво, судя по тому, чей визит нам предстоит пережить и кто лично нами займется. Директор департамента корпоративного регулирования и контроля Коммерческого банка Эссекса Лэйнорслышали такую фамилию?
Толпа простонала.
Понял, слышали. Для тех, кто оказался не информирован, сообщаю. В курсе про филиал в Ковентри? Его закрыли. Всех уволили. Говорят, был какой-то жуткий скандал. То ли дали кому-то взятку, то ли наоборот кто-то ее взял. Дело, кстати, очень и очень давнее, но каким-то образом его раскрыли. Догадываетесь, при чем здесь мы?
Собравшиеся жалобно заскулили. Но закончить вдохновляющую речь Хэллету не удалось. Дверь открылась, и на пороге показался мистер Мэйсон. В руке у него была уже зажженная сигарета, а из кармана пиджака торчал небрежно скомканный носовой платок.
До сегодняшнего утра директор филиала был высоким представительным мужчиной, наводящим трепет на весь персонал одним своим присутствием в кабинете. Известие о прибытии проверяющего превратило его в сытого индейского петуха, хорошо представляющего, чем ему грозит приближение Рождества. Его никто никогда не видел курящим, и тем более возле черного хода, с рядовыми сотрудниками, но все были настолько взволнованы, что даже не разбежались при его появлении. Напротив, приход лица, уполномоченного принимать решения, сплотил вокруг него измученный новостью коллектив.
Сэр, про проверкуэто правда? Правда, что едет проверка, сэр? А что случилось?самые смелые начали прояснять ситуацию.
Директор трясущимися руками вытер пот уже порядочно затертым платком и, вопреки ожиданиям, даже не стал подсчитывать количество отлынивающих от работы.
Я не знаю, что и где случилось. Но когда твоим филиалом занимается Лэйнорэто повод для паники.
Все так плохо, сэр?вперед выпихнули молодого стажера отдела информации как человека, которому все равно нечего было терять.
Это страшный человек. Никогда не выпускает след, никогда не ошибается и задает только один вопрос. Ради всего святого! Всю свою карьеру в этом банке я мечтал о том, чтобы мне не пришлось на этот вопрос отвечать. Хорошо если по факту проверки мы просто вылетим со своих должностей. Куда хуже, если мы отправимся давать показания. Кто знает, что лежит в тоненькой черной папке,Мэйсон вздохнул и обвел мрачным взглядом собравшихся.
Сэр, но ведь в нашем филиале нет нарушений?подал голос кто-то из задних рядов.
Жаль, что я не могу дать гарантий за резвость нашего проверяющего. В Ковентри было все идеально. Лучший филиал по итогам трех лет. И банк пошел на потерю части клиентов только ради того, чтобы не лишиться признания Банка Англии из-за проблем в одном-единственном филиале.
Сэр, может быть, вам стоит лечь в больницу? Вы неважно выглядите.Это сказал заместитель управляющего, и все взгляды тотчас же обратились к нему. Всему коллективу было известно, что он мечтает переехать в более просторный и солиднее обставленный кабинет. Директор такому совету не обрадовался.
Чтобы директору департамента корпоративного регулирования и контроля было проще с больничной койки вогнать меня в гроб? Нет, увольте.
Это ведь тоже вариант, сэр.
Идите работать, пока нас всех еще не уволили,директор наконец сфокусировал взгляд на коллективе, обступившем его практически в полном составе, и пришел в ужас.Вы что, собрались здесь всем филиалом? У нас проверка, у нас, будем говорить откровенно, начинается кромешный ад, каждое слово, каждый жест отныне под тотальным контролем, а вымахнув рукой, он с досады бросил недокуренную сигарету, промахнулся мимо урны, посмотрел, снова махнул рукой и исчез за металлической дверью.
Расходитесь!важно скомандовал заместитель, пересчитав тех, кто угодил в поле зрения.По местам, и сидеть безвылазно, пока всех не вызовут!с этими словами он аккуратно притушил свой окурок, основательно поместил его в урну и удалился вслед за непосредственным руководителем. Было понятно, что он уже примеривал на себя новые полномочия.
Кто бы тебе их дал,озвучил невысказанную мысль начальник отдела информации. Весь отдел состоял из него одного и стажера, заменить их было некем, и Хэллет был единственным, кто не боялся ни важного директора, ни проныру заместителя, ни проверяющего, до полусмерти напугавшего весь филиал.
Сотрудники гуськом просочились за дверь. Водители и инкассаторы, многозначительно переглянувшись, разошлись по машинам и направились собирать дань. Улица опустела.
Жизнь, на первый взгляд, приобрела привычный вид. Уже месяц как привычный.
Вариантов развития дальнейших событий оставалось совсем немного. И это было досадно, потому что работа за девятьсот фунтов в месяц в солидном банке подвернулась чисто случайно: прежний курьер сломал ногу. Сложностей при устройстве не возникло: общее свидетельство о среднем образовании оказалось кстати, лишних вопросов никто не задавал. А весь рабочий день был очень прост: получить бумаги, расписаться в реестре, развезти по указанным адресам, исвободен. Филиал Коммерческого банка Эссекса был далеко не самым худшим местом работы за последние двенадцать лет.
Третье июля пришлось на выходные, а вот сейчас все могло бы сорваться. Второе августа выпадало на понедельник, а время, в которое не стоило появляться на работе, приходилось на двенадцать часов дня. И проверка, от которой можно было, видимо, многого ожидать, если весь филиал так переполошился. Впрочем, вряд ли директор департамента станет спускаться со своих управленческих высот для того, чтобы выяснить, где находился сотрудник далеко не самого значимого ранга, когда под рукой есть напуганный директор, осведомленный заместитель, бухгалтер и куча прочего персонала. И каждый готов выдать даже то, о чем пять минут назад не догадывался, только для того чтобы спасти собственную шкуру.
Лидс жил обычной, деловой, размеренной жизнью. Куда-то спешили прохожие, носились неутомимые такси, на площади привычно роились голуби, клерки, заученно улыбаясь, принимали корреспонденцию и вежливо просили «немного подождать».
Здесь ничего не меняется, если к этому «здесь», наконец, привыкнуть. Другой мир, другие люди, другие деньги, а вот ценности все-таки те же: собственное спокойствие, собственный мир, собственное благополучие. Раньше было иначеили двадцать лет назад все казалось другим, а было на самом деле точно таким же, независимо от мира, в котором живешь. И доверие авторитетам, даже когда они сами боятся еще больше тебя, и страх перед неизвестным. Нет, все то же, все так же, просто остается принять все, что происходит, как должное и привычно ждать.
Рабочий день затянулся: у одного из адресатов, лизинговой компании, застрял в пробке руководитель отдела продаж, ответ которого требовалось получить. Но в итоге он приехал, долго выяснял со всеми подряд суть запроса, потом долго писал ответ, но очень просил «подождать и привезти в банк письмо сегодня», и из-за этого пришлось возвращаться, к тому же возвращаться к закрытию филиала.
Сотрудники уже разошлись, но вход был открыт, у двери сидел с неизменной газетой охранник, на парковке, предназначенной для руководства, скучал новенький «Вольво» директора. В коридоре, ведущем к приемной, опознавались знакомые запахи: смесь духовбухгалтерия и финансовый отдел, и звукигудение сервера. На двери отдела информации висела обнадеживающая табличка: «Lasciate ogni speranza voi chentrate».
Челси, как и прочие, ушла домой, вопреки обыкновению прибравшись на рабочем столе. Из-за неплотно прикрытой двери кабинета доносился непривычно робкий голос директора:
У нас не было тесных отношений с филиалом в Ковентри. Если необходимо выяснить, откуда поступили денежные средства, кто их разместил, кто и как ими управлял, мы сделаем это незамедлительно. Поверьте, я не меньше вас и не меньше совета директоров заинтересован в том, чтобы как можно скорее разобраться с этой путаной историей.
И не надейтесь быстро от меня избавиться,второй голос, холодный и насмешливый, принадлежал женщине и, несомненно, начальнику куда выше рангом, чем ее собеседник.
Неужели директор департамента корпоративного регулирования и контроля, неподкупный проверяющий, так перепугавший всех своим визитом,женщина? Впрочем, почему нет, на конечный результат для отдельных сотрудников это все равно не повлияет.
Пластиковые ячейки, предназначенные для сортировки входящих и исходящих бумаг, были пусты. В связи с проверкой Челси соблюла инструкцию. На краю стола лежал одинокий листок с приколотой к нему рукописной запиской:
«Челси, тот сотрудник, который хочет первым покинуть наш подколодный замечательный коллектив, может лично передать мисс Лэйнор эту халтуру производства департамента безопасности! С фотографией сделать ничего не удалось, никакой информации нет, я честно пытался хоть что-то исправить и дать листовку в операционный зал, но дело чуть не кончилось отказом в обслуживании клиентов! Х.Х.»
Мы намерены провести полную проверку деятельности всех филиалов,продолжал женский голос.Именно вам не повезло и именно с моим визитом. Что я пользуюсь особой любовью всех работников Банка Эссекса, для меня не секрет. Но смею вас заверить: я или иной сотрудник моего департамента, мы все будем проверять каждую процедуру, каждый документ, каждую подпись и каждую сделку до мельчайших деталей. Разница только в том, что в случае с вами от выявления нарушений до увольнения виновного пройдет куда меньше времени.
Директор за дверью глубоко вздохнул и звякнул стаканом.
Кстати, сэр это, конечно, вне пределов моей компетенции, но на вашем месте я бы перевесила рога.
Я ими дорожу,возразил мистер Мэйсон,и они неплохо смотрятся.
Они вам бесконечно идут, особенно если смотреть от входа и вы при этом не крутите головой.
В кабинете действительно висели рога, и директор ими очень гордился, каждый раз намекая особо важным клиентам на то, что они были добыты каким-то то ли герцогом, то ли графом где-то на другом краю света и подарены Мэйсону за какие-то заслуги. Принадлежность рогов представителю животного мира, равно как и суть заслуг, никто не знал, хотя у ехидного Хэллета была на этот счет своя версия.
В кабинете распахнули окно, дверь слегка приоткрылась, по приемной пронесся порыв воздуха, и листки со стола секретарши, расцепившись, плавно спланировали на пол. Записка отлетела под стол, листовка с нечеткой, смазанной фотографией и несколькими скупыми строчками текста легла прямо под ноги.
Этого не может бытьэтого не может быть никогда.
Коммерческий банк Эссекса не имеет к этому никакого отношения. Весь этот мир не имеет к этому никакого отношения.
Все-таки, какая взаимосвязь между нашим филиалом и закрытым филиалом в Ковентри?
Не поверите, сэр, но между Ковентри и вами связи никакой. По крайней мере, пока мы ее не выявили. Без сомнения, если она существует, я ее увижу. Но сейчас я здесь по другому делу. Вы пошли по самой простой схеме, любезно предложенной многочисленными и ничем не подтвержденными слухами. К вам тянется другой след.
Хоум-офис, Управление специальных операций Столичной полиции, объявлен розыск опасного преступника.
Вы посчитали, что я здесь из-за скандала с взятками. Возможно, совесть у вас и вправду не совсем чиста.