Женщина поняла, что от своих мыслей его не увести и спросила на прямую
- Так кого туда отправишь?
- Либо Филиппа, либо твоего Иннокентия.
- Почему моего, - удивилась Маргарита.
- Ой да ладно, - отмахнулся главврач, - понимаю, что вас там не любовь, а только симпатия.
В горле женщины, опять возник комок, неужели этот сильный и здоровенный мужик, отправиться на верх и она его больше не увидит. живым, пронеслась в голове мысль и ей вдруг как девчонке захотелось расплакаться. Она молча повернулась и пошла к себе в палату, Родион Петрович ее не удерживал, он думал о своем и свою бывшую поклонницу уже не замечал.
ГЛАВА 19.
Не дойдя до здания, Маргарита резко повернулась и пошла к будке сторожа.
Незнакомый старик сидел на корточках и кормил собак.
Не удобно на корточках, подумала Марго и вдруг у нее в голове щелкнул тумблер, так сидят зеки и если человек долго был в зоне, то привычка остается на все жизнь, значит старику так удобнее .
Увидев женщину старик нехотя поднялся
- Меня Еремеем кличут, а вас барышня как изволите называть ?
- Маргарита Сергеевна Крулевская, я так понимаю вы сторож этого заведения? - Марго взглянула на его руки и поняла, что была права, пальцы были в наколках. - Сидели? - прямо в лоб спросила она - за что, когда.
- Мне говорили, что следачку к нам этапировали, да я не поверил, подумал быть такого не может, Узбек не допустит, выходит, допустил. За что сидел, то тебе сейчас без надобности, только давно это было, почитай уже годов десять как откинулся. Не брали меня с моей, трудовой биографией никуда, вот благодетель наш сюда и определил, и мне кусок хлеба на старости лет и ему пригляд лишний не помещает. Видел тебя намедни, за столом с ним да Силой, мирно так базарили, то не очень мне понятно, но не мое дело. Сейчас жизнь шибко быстро меняется, кто за кем нынче охотится мне уже и невдомек будет. Так зачем пожаловала, я не у хозяина, могу и послать подальше, здесь моя зона.
- Что вы так не ласково, - возмутилась Марго, - я к вам всего лишь знакомиться пришла, да с собачками пообщаться, интересные они у вас, умные, я раньше никогда таких не видела.
- Вообще-то мне разговаривать с тобой по закону как западло, но коль ты с законниками за одним столом якшаешься, то и на мне греха не будет.
- Еремей, я как и вы уже лет десять как из своей конторы откинулась, - улыбнулась Маргарита, - а про срок спросила так по привычке, у вас свои привычки у меня свои, не сердитесь, сами понимаете я здесь не на долго, чего ж нам собачится.
Марго посмотрела на мирно развалившихся псов, казалось, что они внимательно слушают и всё понимают.
- Так то лучше, - проворчал старик, - что мы зеки не люди, чай и мы понятия имеем, есть желание - пущу в вольер, вот того с рыжим пятном можно и погладить, остальных не советую.
- А Иннокентий Николаевич всех может погладить, - спросила женщина, - ему они доверяют?
- Ему можно, он с ними разговаривает, они только его да меня признают.
Сзади раздались шаркающие шаги, а вот и он легок на помине.
- Иннокентий Николаевич здравствуйте, - с искренней радостью в голосе, сказала Маргарита.
Еремей молча протянул ему руку.
- Как наши собачки? - спросил мельник.
- Да вот едят плохо, - ответил сторож, - видать переживают еще - не отошли.
- Да ты зайди к ним поговори, глядишь и успокоятся, - предложил Еремей. - А мы тут пока с дамочкой за жизнь покалякаем, хочешь чаю пошли ко мне в сторожку.
Чай у Еремея был какой-то особый, конечно это не улун главврача, но мята, душица или еще какие-то местные травы в нем присутствовали и делали напиток, ароматным и удивительно вкусным.
- Извини следачка, пряников к чаю у меня нету, хошь меду тебе предложу, наш горный, мои соседи в поселке пасеку имеют, ну вот и мне перепадает маленько.
- Еремей вы ведь, я так полагаю, с самого начала работаете, всех знаете или я ошибаюсь.
- Работаю я конечно давно, только ты меня извини, сидельцы тут не задерживаются, сама понимаешь, Иннокентий самым старым и будет и по возрасту и по сроку отсидки.
- А Митрича знали, села на своего коня Марго, он ведь постарше был?
- Так он сюда ко мне не хаживал, он все больше с начальством общался, думал его по блату вылечат. Да вот выходит блат на этот раз не сработал.
- А родственники у него были? - не унималась Маргарита.
- Ну с этим вопросом не ко мне , это к Гланому или к Григорию, они наверняка знают.
В сторожку заглянул мукомол.
- Сударыня нам пора иначе нас собаками разыскивать будут. - улыбнулся он. - Давайте быстренько к эскулапам. Они наверное уже и не чают заполучить наши бренные тела.
ГЛАВА 20.
- Иннокентий Николаевич, вы ничего мне сказать не хотите? - спросила Марго по дороге.
- И откуда у вас такая проницательность? - с иронией ответил мельник, - понимаю, профессия обязывает. Хочу сказать голубушка, ох как хочу, видел я ее недавно, правда мельком. У Григория видел, заглянул к нему в палату, он спит себе похрапывает, а она стоит у кровати и глаза у нее такие особые, на меня смотрят и светятся. Ей богу аж крестным знаменем себя осенить захотелось.
- Так давайте скажем об этом главврачу или Гекслеру, пусть они ее в холе повесят, для всех, чего ее скрывать.
Вместо процедурной они не сговариваясь пошли в палату певца. Однако там суетилась Наргиз.
- А где Григорий? - спросил Иннокентий Николаевич.
Наргиз молча показала пальцем сначала в направлении процедурной, а затем на верх. Помолчали. Наргиз меняла постельное белье, что-то прибирала в тумбочке.
- Скажите, - спросила Марго, - а вы икону здесь часом не видели, такую богородицы небольшую.
- Нет - ответила медсестра, - не видела, может он ее с собой забрал не знаю. У нас у мусульман вообще людей рисовать большой грех, зачем грех у постели держать не понимаю.
Вышли из палаты все втроем, Наргиз пошла к себе, а Маргарита и мельник на встречу Гавриилу Даниловичу, который стоял в холле и укоризненно покачивал головой.
ГЛАВА 21.
Марго облепили шлангами и проводами.
Точно подопытный кролик, подумала она и провалилась в полудрему. Мысли медленно проплывали у нее в голове, ей казалось, что она парит где-то под потолком, смотрит на свое тело с высока и одновременно думает за себя и за свое тело. Сильно закололо в боку, Марго поджала губы, прибор пискнул, и Гавриил Данилович, подошел к ней.
- Совсем больно или потерпите еще минут 5-ть? - спросил он.
- Конечно, потерплю, - еле разжимая губы, сказала Маргарита и опять провалилась в забытьё.
Ее отвезли в палату, после такой экзекуции, Марго совсем потеряла силы.
Окно было открыто и с моря дул приятный морской бриз, еле шевеля занавески.
Интересно здесь шторма бывают, подумала она. Наверное бывают, но только зимой, а вот увижу ли я шторма - не факт. Вот интересно, о чем я думаю, хочу увидеть бурю и боюсь не увидеть, другие увидят, а я нет и снова провалилась в какую-то дрему. Интересно, что они мне вкололи, ничего не болит, а встать не могу и главное не хочу, я ничего не хочу, я хочу такой вот легкой и приятной смерти.
А автогонщик тоже умирал сладкой смертью, ему тоже ничего не хотелось, бред, все это бред, я просто сплю, и мне все это сниться, кровать сниться, тумбочка сниться. Она повернула голову, что бы посмотреть как ей тумбочка сниться и широко открыла глаза. На тумбочке стояла маленькая икона богоматери, без подставки, сама по себе стояла, не висела в воздухе. а именно стояла, но ни на что не опиралась и глаза у богородицы были такие лучистые, от иконы исходило какое-то добро или как говорят верующие -благодать.
Маргарите, снова захотелось расплакаться, она вспомнила руки своей матери, такие теплые и заботливые и отца, который гладил ее по волосам, она хотела еще что-то вспомнить, но провалилась уже куда-то далеко и надолго.
ГЛАВА 22.
- Иннокентий Николаевич, - сказала Марго при встрече, - а я Богородицу видела, она у моей постели на тумбочке стояла, и глаза у нее были такие, как вы рассказывали.
- А я вот у Гиреева был, он хотел меня на верх отправить, да передумал пока, говорит, что некоторые анализы у меня чуть по лучше стали, интересно это от того, что я я икону у Григория в палате увидел или это вы так на меня влияете, - произнес на распев мельник и улыбнулся.
Они зашли в палату Маргариты, планшетник помигивал огоньком поступившего письма и еще другим огоньком, год назад, ей поставили программу- защиту от несанкционированного копирования, так вот впервые с момента установки, иконка этой программы ( хитрая мультяшная мордочка) говорила, что программа свое дело сделала.
Сила писал, что поход его людей к Вере Марковне практически ничего не дал, человек написавший икону, сам когда-то перенес тяжелую болезнь, еле выжил, после чего стал рисовать разные картины и портреты, потом вдруг все распродал и раздарил и уехал, то ли в Грецию на священную гору Афон, толи в Тибет, а может и на землю обетованную подался. Где и у кого его работы пока установить не удалось, но Вера Марковна утверждает, что икон он вроде бы больше не писал, да и эту нарисовал, только тогда, когда узнал, что она заболела, было еще какое-то письмо, от него, вроде бы важное, но куда оно делась, так и не вспомнила. На остальные вопросы обещал ответить позже, когда проверит поступающую информацию еще раз.
- Иннокентий Николаевич, а вы не знаете, что либо про родственников Митрича - спросила Маргарита.
- Я то, не в курсе, вот Григория надо расспросить, он ведь с ним в одной палате жил.
Ладно оставил этот разговор до вечера, за ужином с артистом пообщаемся, решила про себя Марго, совсем забыв о пальце Наргиз, указавшим после процедурного кабинета, куда-то наверх.
- Идемте Иннокентий Николаевич, немного посидим на лавочке, вы мне еще про свою супругу ничего не рассказали.
- Не могу я идти, - тихо сказал мельник, - нажмите на красную кнопку - и потерял сознание.
ГЛАВА 23.
Вечером того же дня в прибрежном ресторане сидели двое, стол был изыскано сервирован, но посетители почти не ничего ели.
- Ну рассказывай, - спросил мужчина, - узнала, то, что я просил.
- На, погляди сам - сказала его спутница и красивым движением руки достала из сумочки и протянула ему дорогой сотовый телефон.
Мужчина стал рассматривать фотографии,
- Так значит казачек наш не засланный, она действительно больна и как я понимаю серьезно.
- Ну ты же у нас большой спец в этой области медицины - съязвила женщина, - вот и определи сколько ей осталось с таким диагнозом.
Голос у нее был какой-то уж очень пронзительный и не смотря на то, что говорила она совсем не громко, за соседнем столиком на нее покосились. Заметив это мужчина прошептал ей на ухо:
Пойдем на веранду.
Они смотрели на вечернее небо и луну, висящую над тихим морем.
- Мне пора - сказал он, - ехать далеко, а ты я так понимаю, сегодня дежуришь, вот и постарайся оказать помощь страждущей, помоги побыстрее перебраться на этаж повыше, а там я уж усилия приложу, только не переусердствуй, знай меру, не сразу, не и не завтра, а то Гавриил мигом учует, что лечение не в прок. Ладно пойдем к столу, еще полчаса и я отбываю.
Женщина с укоризной посмотрела на него.
- А когда же у нас будет потехи час, - с иронией спросила она, - опять потом, смотри я так и состариться могу.
- Ты опять на комплемент напрашиваешься, никогда ты не состаришься, я же знаю, что у тебя есть средство Макропулуса. А потеха будет, обязательно будет, только сперва дело, большое дело. Деньги я оставил в меню, домой сама доберешься, пока.
- Опять на такси, - возмутилась женщина, - когда же я свой купер поведу?
- Ну уж точно не сегодня - пьяным за руль нельзя,
- А как же ты, тебе выходит можно!
- Мне можно. Я врач, сам себя разобью, сам и вылечу.
Она хотела еще съязвить на тему, какой из него врач, но передумала, кроме звонкого голоса, женщина обладала еще и тонким умом.
ГЛАВА 24.
Мельника увезли на каталке, Марго осталась одна, в душе опять поселилась тоска, а говорил, анализы хорошие, вот тебе и хорошие, что я буду делать без своего Ватсона, думала женщина и вдруг ее взгляд упал на большую коробку, которую ей подарили вместе с полевыми цветами. Вредный Гекслер не разрешил отнести цветы в палату, а велел поставить их в трапезной, в сущности наверное он все таки прав, пусть все ими любуются, а не только я одна, размышляла Маргарита, и машинально чисто автоматически стала разворачивать сверток. Там было все, о чем она когда-то мечтала, короткая норковая шубка, и красивое платье, несколько пар обуви. В былые времена Марго заходила в комиссионки и любовалась на подобные товары, как на музейные экспонаты. Своей квартиры она долгое время не имела и ее зар.платы хватало только на оплату съемной квартиры, да на еду. Часть денег обязательно отправляла своим старикам, в те годы, как в прочем и сейчас пенсия просто нищенская. И вот у нее есть все, и квартира и вот модных тряпок, но зачем это все, Силуянов молодец, свои исполняет, правда с большим опозданием. Она подошла к домофону:
- Наргиз Хошимовна не сочтите за труд, зайдите ко мне - сказала Марго.
Когда мед.сестра появилась женщина обвела рукой свою кровать и стол на которой лежали вещи.
- Приобщите все это к своему каталогу, мне это вряд ли понадобится, шубка уж точно. И еще как мне с помощью этой техники, - она указала на домофон, - связаться с другими палатами, это возможно?
- Да - сказала Наргиз и показала ей комбинацию цифр позволяющую общаться с любой палатой или кабинетом.
- Может, оставите, кое что у себя? - спросила медсестра, - эти вещи получше моих каталожных будут, чистая Италия, Милан.
- Нет, дорогая, уносите, я хочу одна побыть. Ладно?
Наргиз забрала вещи и ушла, а Марго на домофоне, код палаты Григория, никто не ответил, странно подумала она, наверное гуляет и набрала второй номер.
- Элеонора Витальевна - вы не спите? - спросила она.
- Нет. - ответил ей динамик.
Вот никак не привыкну про себя подумала Маргарита, к этому голосу, толи мой динамик его искажает, толи ее болезнь так изменила голос.
- Вы у окна сидите?
- Конечно, как всегда, вы хотите спросить кого я видела.
- Как вы догадались, Григорий не выходил на аллею?
- Нет не видела его сегодня, может он в процедурной, позвоните туда.
Звонить Маргарита не стала, она, наконец, с ужасом вспомнила жест Наргиз в палате Григория. Пойду сама, в процедурный кабинет, узнаю всё там и за одно спрошу, что за препарат мне вкололи, от которого такие странные видения бывают.
В холле перед входом в кабинет сидели Лазарь Арнольдович и Аслан не глядя ни на кого, тихо беседовали.
- Извините, товарищи мужчины, - сказала Марго, - я ищу Григория, он в поле вашего зрения не появлялся?
Оба разом замолчали, прервав свой разговор на полуслове. Гекслер встал и взял женщину за локоть повел к выходу из здания.
- Маргарита Сергеевна, зачем вам Григорий, он разве не надоел своим неуемным красноречием? - спросил врач.
- Лазарь Арнольдович, ну как вы можете так рассуждать, в прошлый раз мы с ним не договорили, при чем припоминается мне по вашей вине.
- Ну, что ж голубушка, остается мне лишь посочувствовать вам, Григорий увы наверху. Ему нужна искусственная вентиляция легких, а сей аппарат у нас только там находится.
- Надо полагать, что без этого аппарата он сразу умрет? - спросила Марго.
- Выходит, что так, теперь у нас там аж два пациента, а это большая беда так, что я вас прошу, пожалуйста не нарушайте режим, врачей здесь раз, два и обчелся, не надо усугублять нам и без того нелегкую жизнь. Желаю вам здравствовать.
И Гекслер быстро направился к лестнице, ведущей на второй этаж.
Маргарита посмотрела ему вслед, и тут же незамедлительно в мозгу щелкнул тумблер, надо попробовать подняться на второй этаж, мельнику понятное дело это не под силу, а я вероятно смогу. Интересно, ночью медсестры или врачи где там сидят и как там устроена сигнализация.
Но осуществить в это ночь задуманное ей не удалось, после вечерних процедур и укола которая сделала ей Сирена, она почувствовала себя настолько плохо, что пришлось опять прибегнуть к помощи каталки при транспортировке своего бренного тела в палату.
Что то быстро я привыкаю к этому виду транспорта, подумала она, так недолго и к катафалку привыкнуть и опять щелчок тумблера. «а дежурила в эту ночь Кадарская, это я точно знаю, она мне на ночь укол приходила, делала, да болючий такой, поэтому и запомнил.» всплыли в голове слова мельника.
А мне сегодня Сирена укол делала, болючий такой. Болезни у нас с Ватсоном разные, а уколы болючие - одинаковые. Может быть, эти лисички сестрички вопреки наставлению Узбека хотят нас быстрее из этого заведения выписать, может быть такое - вполне.
ГЛАВА 25.
- Ну как продвигаются наши дела? - спросил он.
- Еще несколько сеансов и наша пациентка гарантировано разделит сообщество мужчин на втором этаже, - ответила собеседница. - Я свое дело сделаю, вот ты свое сделать не забудь. Кстати, смотрела график. Завтра ты и Кадарская вместе дежурите. Смотри мне, знаешь, что я ведьма, на помеле летаю и сверху все вижу.
- Вот только не надо меня пугать - ответил мужчина, - этим ты меня только возбуждаешь, оказаться в постели с ведьмой это ли, не цель Люцефера. Иди, давай к этому старику Иннокентию, помоги болезному, а то он с этой нашей дамочкой сильно сдружился, не к добру это, надо ускорять процесс, покойники они всегда молчат.
- Если ты такой умный иди сам к нему, всю грязную работу на меня перекладываешь.
- Ну не сердись ведьмушка, - ласково сказал мужчина, - после этого приходи сразу ко мне, ночь то, она хоть и летняя, но длинная - и сладострастно улыбнулся привлекая девушку к себе.
ГЛАВА 26.
Марго постучалась в палату к мельнику.
- Иннокентий Николаевич к вам можно?
- Заходите голубушка, заходите, - послышался голос из-за двери и оттуда же раздалась знакомая музыка.
В палате кроме самого хозяина были еще двое молодых людей, девушка лет 20-25 пяти и худощавый юноша года на два три по младше.
- Знакомьтесь Маргарита Сергеевна, это как говорится мои потомки, дочь Светлана и сын Василий. Вот пришли старика навестить, да и заодно мой проигрыватель принесли.
На подоконнике стоял, старый советский проигрыватель «Вега» и воспроизводил пластинку с записанной мелодичной мелодией. Маргарита слышала ее довольно давно, но название и исполнителя вспомнить никак не могла.
Словно угадав ее мысли мельник сказал, это группа Спейс, Дидье Моруани.
- Много лет назад, я выстоял многочасовую очередь в московском магазине «Мелодия» на новом Арбате. Как же я был счастлив, когда ее приобрел, давали не более двух штук в одни руки, вот подарок другу вышел знатный, запоминающийся. В то далекое время, почти любая покупка давалась с боем, но приносила большую радость, а сейчас у всех плееры и музыкальные центры, но звук не тот, да и ощущение другое - обыденное.
В Палату зашел Гекслер и дети мельника стали прощаться.
- Оставайтесь, оставайтесь все, - сказал доктор, - вы мне абсолютно не мешаете, я просто поставлю больному капельницу и все, можете продолжать беседу.
Но молодежь поспешила удалиться.
Маргарита вышла в коридор дождалась врача и спросила:
- Лазарь Арнольдович, ну как он, раз его не перевели на верх, значит ему лучше или там просто места нет.
- Дорогая моя Маргарита - ответил Гекслер, - мест на верху хватает, но они оборудованы по разному, какие-то палаты получше, какие-то похуже. там у нас так сказать имеется по палатная специализация. И раз главный решил оставить нашего ветерана здесь, то следовательно он считает, что ему здесь будет лучше. Сама понимаете, туда посетителей увы не пускают. Да и я тоже так считаю, вы здесь останетесь или к себе пойдете, хотите я вас провожу?
- Нет, спасибо, я если можно еще с Иннокентием Николаевичем побуду, - сказала Марго и вернулась в палату мельника.
Ее удивила полка с книгами, там были и специальные книги по пищевым производствам и исторические произведения и какие-то старинные фолианты. Были здесь и книги по искусству, географии и музыке.
- Иннокентий Николаевич и вы это все прочли? - с интересом спросила женщина.
- Странный вопрос Маргарита Сергеевна, времени у меня много, что еще старику делать, вот дети новые принесли, а кое что забрали. Вас что-то мучает, не стесняйтесь говорите, давайте вместе обсудим.
- Да вот у меня все икона из головы не выходит, видела я ее на самом деле или это был бред под воздействием лекарства и еще, что нам за лекарства такие болючие колют. Диагноз у нас с вами разный, а выходит, что уколы одинаковые или я не права.
- Давайте по порядку - предложил мукомол, - икона существует на самом деле и это неоспоримый факт, вы ее раньше никогда не видели, следовательно, представить ее вам было довольно трудно, хотя человеческое сознание суть вещь не объяснимая. Сдается мне дорогая Маргарита Сергеевна, что кто-то вам ее на время занес, зачем и почему-то забрал сие мне не пока не понятно. Видать, есть в сем заведение люди весьма к вам благосклонные. Второе, я несказанно рад, что вы тоже обратили внимание на эти уколы. Болючие уколы, как вы выражаетесь, делает наша молодежь, ни доктора, ни Галина почему-то их не делает, это факт, причем, получаем мы их, а может и не только мы, не регулярно.
- Так давайте спросим Гиреева или Гекслера, - предложила Марго.
- Конечно, спросим, но давайте немного погодим, надеюсь, что мир сей нас грешных еще терпит.
ГЛАВА 27.
Маргарита увидела в окне огонек сигареты и попрощавшись с мельником отправилась в рощицу покурить. За деревьями на этот раз пряталась одна Галина.
Марго достала свой излюбленный мундштук и тоненькую женскую сигарету.
- Можно прикурить? - спросила она, но Галина, вместо своей сигареты, протянула ей массивную, но изящную зажигалку, явно для мужской руки.
- Занятная вещица - рассматривая зажигалку сказала Марго, явно подарок - кавалеры балуют.
- Да какие здесь кавалеры, - ответила медсестра, - Наргиз дала, она ее в палате Митрича нашла, вот и отдала мне, из наших ведь больше никто не курит. Только вот она что-то в последнее время стала барахлить, искра вроде бы есть, а огонь через раз загорается, наверное, бензин заканчивается или газ.
Маргарита рассмотрела еще раз квадратную форму зажигалки и нашла, только один винтик. Странно подумала она, такая вещь не может быть одноразовой, слишком накладно получается.
-А хочешь, я ее мельнику покажу, он у нас большой спец. по всякой технике, может и подскажет чего или вообще возьмет и подчинит, - предложила Маргарита. Жаль если такая красота без дела будет валяться.
- Да я и сама хотела к нему подойти, да как-то постеснялась, - ответила Галина, - ну что ж если подчинит, буду рада.
Вечером того же дня, Маргарита показала мельнику зажигалку.
- Занятная вещица, рассматривая со всех сторон золотистый квадрат произнес старик. Только я сей болтик не откручу, тут специальная отвертка понадобиться, у меня такой нет, сударыня не сочтите за труд, позвоните Аслану, попросите его зайти к нам со своим компьютерным несессером.
Аслан оказался на месте и вскоре появился в палате мельника держа в руках, большой набор приспособлений для ремонта компьютерной техники.
И у него зажигалка с одним болтом тоже вызвала удивление, он подобрал отвертку, открутил маленький болт и на стол вместе с крышкой выпала ..
микросхема
- Что это? - хором спросили Иннокентий Николаевич и Маргарита.
Аслан улыбнулся, поднес микросхему к глазам
- Как говорят в одном известном мультике - чудеса вражеской техники. Нет, это не микрофон, вернее не только микрофон, это скорее микромагнитофон.
- И что мы сможем услышать, что там записано, - спросил мукомол.
- К сожалению, я не смогу вам помочь - ответил Аслан, - нужна специальная аппаратура, у меня таковой, увы не имеется, но в специальной лаборатории конечно можно.
В палате наступила тишина, каждый думал про себя, но все они думали об одном и том же.
- Интересно как эта штука попала в палату Митрича? - спросила Марго когда Аслан вышел. - Он ведь не курил. зажигалка ему вроде бы как без надобности была.
- Так то, оно так, - поддержал разговор Иннокентий Николаевич - только ее мог забыть кто-то из посетителей, а может как сувенир преподнесли, он же, как я понимаю, падок был до всякого рода подарков, ничем не брезговал.
Что же за человек был этот Митрич, подумала женщина и Силуянов молчит ничего пока не прислал, у кого еще про него можно узнать, вот вопрос. И что за информацию хранит в себе эта вещица, а время идет, его все меньше, эх где мои оперативники, как их сейчас не хватает.
- Иннокентий Николаевич, скажите, а ваши дети, когда в следующий раз сюда приедут.
- Да они оба у меня люди занятые - ответил мельник, - так, что раньше чем неделю не объявятся.
- А я так понимаю, вы хотите эту штуку переправить для расшифровки.
- Правильно понимаете, только вот кого попросить, врачей я в это дело впутывать не хочу.
- Правильно и не надо, - согласился старик, - поручите это дело Еремею или если хотите, я его попрошу.
Вечером после ужина и ежевечерних процедур они отправились в сторожку к Еремею, мельник все еще плохо владел ногами, но от кресла каталки отказался категорически, благо идти было не очень далеко.
Еремей без особых колебаний согласился передать зажигалку , кому надо и пригласил гостей почаевничать. Небо было затянуто тучами, но дождя не было, южная ночь наступило как-то сразу, будто кто-то взял и выключил свет. Собаки разбрелись по своим рабочим местам, разговор за столом как-то сам собой перешел на Галину, Наргиз, Митрича, здание хосписа почти полностью погрузилось во тьму, светились только окна холла, да несколько окон в ординаторской и на втором этаже.
За чаем просидели довольно долго, боясь, что врачи, кинутся их разыскивать, попрощались с Еремеем и пошли к зданию. Мельник, шел медленно с трудом переставляя ноги, у Маргариты ныл бок, она хотела по -быстрее добраться до своей палаты, но не могла оставить пожилого человека одного и подстраивалась под его медленный шаг. В дальнем углу двора что то зашуршало. Собачки наши службу верную несут, сказал Иннокентий Николаевич, покой наш охраняют, давай присядем на скамейку, я малость, отдохну. Присели, над головой нагло и беспардонно зудели комары, где-то вдалеке пролетела летучая мышь, охотясь на этих кровососов.
- Хорошая ночь, тихая - сказала Маргарита.
- Плохая ночь - сказал мельник, - безлунная, бандитская.
По алее кто то шел, это был Гиреев.
- А я вас по всему корпусу ищу, полуночники, отбоя на вас нет, хорошо, что еще Элеонора Витальевна, сказала, что вы в сторожку пошли - и присел рядом. - Я сегодня дежурю, а спать хочется, сил нет сказал он, вот и пришлось мне с чая на кофе перейти, теперь всю ночь не засну.
К ним приближался еще кто-то.
- Элеонора Витальевна, и вам не спится, - сказал мельник, - присоединяйтесь к нам, будет у нас дружная компания полуночников.
Женщина села.
- Элеонора Витальевна, я обзваниваю всех родственников, наших пациентов, на выходные приглашаю, может быть и ваши пусть подъедут, - сказал главврач - Устроим такой общий семейный обед, можно в беседке столы накрыть или если хотите для вас и ваших близких в палате стол организуем.
- Нет, спасибо, не надо - сказал ее голос-динамик. - Если мне потребуется их присутствие я дам знать.
Опять пролетела летучая мышь, чуть не задев сидящих на скамейке людей своими крыльями и вдруг послышался вой, сначала завыла одна собака, в одном конце рощи, затем другая в другом, потом еще и еще, Родион Петрович посмотрел на свой карманный прибор, но техника молчала, а собаки выли и выли, не жалостливо как в прошлый раз, а напряженно, страшно-пугающе не смолкая.
ГЛАВА 28.
Главврач, какими то немыслимыми зигзагами побежал к зданию.
А он уже почти старик подумала Марго глядя ему вслед, а я интересно, я себя считаю еще не старой, фу ты черт, о чем я думаю, кто-то умер, у кого то сейчас оборвалась жизнь, а я о молодости и старости.
Все поднялись и тоже пошли в помещение.
В холле были почти все, понятное дело в эту ночь никто не спал, все ждали Гиреева. Он спустился со второго этажа, тыльной рукой ладони вытер пот, в холле стояла тишина, на устах у каждого застыл вопрос, его на весь лист за всех размашисто написала Анастасия -КТО?
- Они живы - тихо произнес главврач.
- Но собаки никогда не ошибаются, - так же тихо сказал мельник.
- Кого нет? - спросила Марго.
Кроме тех, кто на верху, не было только Элеоноры Витальевны.
- Она была с нами и она жива - сказали хором мельник и Маргарита.
Опять повисла пауза, собаки продолжали выть, но уже как-то тихо и приглушенно, словно провожая душу покойника, которая была уже где-то далеко.
Марго сообразила первая
- Родион Петрович , а кто с вами дежурит сегодня из медсестер? Где она?.
- Кадарская - как-то неуверенно произнес главврач. - На верху ее я не видел, вряд ли она спит, пойду посмотрю.