Мне стало неловко. И что я к ней пристала с глупостями, если есть более важные вопросы?
Слушай, Ния, как тебе удалось сбежать от этого чудища?
Да как обычнобегом и кувырком. А вообще-то, в этот раз мне Свен помог, даже не знаю, что это с ним. Вот ведь ненормальный! Нашёл из-за кого подставляться!она шмыгнула носом и отвела взгляд.
Что произошло?я почувствовала, как что-то оборвалось у меня внутри.
Сама толком не поняла. Свен толкнул меня в сторону, шепнув: «Беги со всех ног!»ну, я и побежала,её голос звучал жалобно,да не смотри ты на меня так! Не знаю, что с этим болваном случилось! Мёртв, наверное, сам виноват, нечего было вмешиваться
Я сидела, подавленная её словами. Ния вытирала рукавом слёзы и продолжала еле слышно ругать Свена.
Ния, а где всё это случилось?
Там, за театром есть кусты,она показала направление, даже не подняв головы.
Я решительно встала, но подруга схватила меня за руку.
Ты куда, сумасшедшая? Жить надоело, да? Там всё равно ничего не осталось, они после себя всегда прибирают
Кто«они»?
Не скажу, не проси даже, тебе лучше не знать об этом.
Я осторожно освободила свою руку из крепкого захвата моей странной подружки и решительно повернулась в сторону театра. Она сразу встала, вцепилась в мой рукав и не очень уверенно прошептала: «Ну, если ты такая глупая, что жизнью готова рискнуть, то я тоже с тобой пойду. Вдвоём спокойнее, да?»
Я пожала плечамиспокойнее? Вряд ли. Укрывшись от дождя под зонтом, мы пошли назад к театру. Ния отвела меня к тем злосчастным кустам, где всё и случилось. Я внимательно их осмотрела в поисках хоть каких-нибудь следов, подружка же стояла позади, почему-то не решаясь подойти ближе.
Ничего ты там не найдёшь, говорила же тебе. К тому же дождь давно смыл все следы, если они там даже и оставались. Пойдём отсюда, мне здесь не по себе,странно было слышать это от Нии, обычно такой решительной и уверенной. Но я не спешила уходить.
А что там за развалюха стоит, недалеко от чёрного входа в театр?спросила я у Нии, указывая на небольшой то ли дом, то ли сарай.
Подсобка какая-то, точно не знаю. А тебе зачем?
Пойдём, проверим, что там.
Ты с ума что ли сошла? Зачем это тебе, Лёка? Хочешь на швабры с мётлами посмотреть? Да там замок висит на двери
Не хочешь, не ходи,упёрлась я.
Ния вздохнула и, озираясь, словно в любой момент ждала нападения, неохотно поплелась вслед за мной. Домик был совсем маленький и старыйштукатурка осыпалась, все стены в трещинах, замок на двери хоть и был, но висел на дужке.
Видишь, дверь открывали,голосом опытного сыщика прошептала я. Стыдно было признаться Ние, что мне в этом месте тоже было не по себе.
Ты что, внутрь собралась?снова схватив меня за рукав, спросила моя «напарница».
Вместо ответа, я сложила зонтик, прислонив его к стене, и просто открыла дверь. А потом с показным спокойствием, дрожащие коленки не считаются, подсвечивая себе дорогу мобильным, вошла внутрь.
Это и правда оказалась подсобка, набитая всяким хламом. Я окинула помещение взглядомничего страшного там не было. Облегчённо вздохнув, собралась уже выйти на улицу, как заметила за старым столом, заваленным какой-то рухлядью, лежащий на полу кроссовок. Ноги сами понесли меня вперёд
Глава 15
Свен лежал на полу у стены, бледный, с запекшейся кровью на лице и огромным синяком на правой скуле. Его руки, раскинутые в стороны, тоже были в крови. Глаза закрыты, рот упрямо сжат. Кожаная куртка распахнута на груди, открывая рубашку, покрытую бурыми пятнами.
«Его убили не здесь»,машинально подумала я, подкованная знаниями, почерпнутыми, в основном, из прочитанных мной детективов. И только после этого вдруг осознала, что это не фильм и не книга, а реальность. Всё это на самом деле происходило со мной. Вот здесь, прямо у моих ног лежал Свен, вероятно, мёртвый. По-настоящему. И он никогда больше не встанет и не улыбнётся мне
Я пошатнулась и почувствовала, как кто-то держит меня, не давая упасть. Ния. Она преодолела страх и вошла вслед за мной. Повернув голову, я посмотрела на неё и увидела настоящее горе на этом красивом личике. Они же не ладили: она убегала, а он её догонял, охотник и добыча, откуда же столько эмоций на обычно хладнокровной мордашке? Я чего-то не понимаю? Видимо, да
Отпустив меня, Ния присела на корточки рядом со Свеном и, протянув руку, погладила его по волосам.
Вот ведь, болван, и зачем ты это сделал?голосом, полным нежности, прошептала она,я бы сама справилась, сама
Я почувствовала странную неловкость и одновременно ревность? Нет, конечно же. Да, он мне нравился. Совсем немножко. Он даже другом мне не был. Просто странным знакомым. Почему же так бьётся и болит моё сердце? Почему слёзы заливают щёки? Откуда этот комок в горле, не дающий нормально дышать
Ния встала так быстро, что я вздрогнула от неожиданности. Она была бледна. Я не сразу поняла, что она говорит мне: «Ты видишь его руки? Видишь?»
Да, Ния, вижу, они в крови, он дрался
Нет, Лёка, ты не понимаешь. Он без перчаток!
Ния сказала это таким тоном, будто её слова могли всё объяснить.
Какие перчатки, ты о чём? Я ни разу не видела его в перчатках, он рубашку-то не всегда надевал, а тем более
Ния замотала головой, и её длинные кудряшки замелькали у меня перед глазами.
Ты не понимаешь,как-то обречённо повторила она.
Ну, не понимаю, так объясни.
Мгновение она колебалась, стоит ли мне говорить об этом, но потом всё же решилась.
Знаешь, Лёка, ты наверняка мне не поверишь, и может быть это даже к лучшему, но я попробую тебе объяснить.
Её голос звучал негромко и устало. Она смотрела на Свена, и, казалось, что рассказывала ему, а не мне.
Рядом с людьми живут, да и всегда жили другие существа, очень похожие на них и совсем непохожие одновременно. Ты бы назвала их чудовищами или монстрами. Ведь всё, что непонятно, пугает, правда? Но они просто другие. И ещё они разные. Как и среди людей, есть и хорошие, и очень плохие. Люди уже давно догадались о них. Некоторые считали и считают, что монстров надо уничтожать, другиечто их надо изучать, а есть и такие, которые хотят мирно жить с ними рядом, не мешая друг другу.
Последнихнемного. Моя мама была одной из них. Она была учёным и умела найти общий язык и с людьми, и с не людьми. Она даже полюбила такого. И они были счастливы. Правда, им приходилось всё время бегать, потому что смешение кровей не одобряла ни одна из сторон. А потом у них появилась я.
Я ничего не знала, жила как обычный ребёнок, у которого семья просто часто переезжала с места на место. Мне не рассказывали правду, берегли. А потом мама и папа погибли. Никто не знает, как это случилось и почему. Их просто нашли мёртвыми. А у меня вдруг появились «родственники», которые забрали меня к себе и «просветили». И даже попытались заставить жить по своим законам. Я не смогла с этим смириться и сбежала от них, оказавшись на улице.
Там меня «нашли» люди, и отправили в необычный детский дом. Специальныйдля таких «странных» и «неправильных» детишек, как я. Нас не мучили и не унижали, просто окружили слишком сильной «заботой». Внушали, что мы «особенные» и потому не можем жить среди нормальных людей, а ещё нас «изучали»
Лёка, это была тюрьма, из которой мы не могли выйти по собственному желанию. Я не смогла с этим смириться, просто хотела быть с людьми и потому снова сбежала
Ния молчала, как и я, потрясённая её словами. Может, я и доверчивая дурочка, но ей поверила сразу и безоговорочно. Всё, что могла тогда сказать: «Продолжай, Ния, пожалуйста»
И она тяжело вздохнула.
Я была не первой, кто сбегал. За нами посылали специально тренированных людей, и они с нами не церемонились. Мы прозвали их охотниками. Ребят после побега всегда возвращали назад, часто покалеченными. Свен был не таким, он появился совсем недавно и, в отличие от других, считал нас просто детьми, которым была нужна забота и внимание. Я специально убежала в его смену, знала, что именно ему придётся меня возвращать.
Она снова замолчала задумавшись. Мне пришлось тронуть её за руку.
Я поняла, Ния.
Мне показалось, что она хотела меня спросить, но не решалась. Я вздрогнула, когда она вдруг выпалила: «Ты теперь боишься меня, да? Ненавидишь? Я ведь монстр!»
В ответ обняла её, прижав к себе.
Маленькая дурочка расскажи лучше, причём здесь перчатки.
А, перчатки. У каждого охотника есть особые перчатки. Они пропитаны ядом, смертельным для монстров. Противоядия нет. Тот, чьей кожи они коснутся, умрёт примерно через три дня. Поэтому монстры никогда не связываются с охотниками. Но сами разыскивают нас, чаще всего чтобы уничтожитьмы для них тоже «монстры». Забавно, да? С любой стороны, как ни крути, для всех ямонстр. А я человек и хочу только одногооставаться человеком
Так вот. Смотри, у Свена нет на руках перчаток. Он меня спас, но перчатки не одел, почему? Не успел? Вряд ли мы когда-нибудь это узнаем. Но они должны у него быть.
С этими словами Ния снова опустилась на корточки и без тени страха обыскала карманы Свена.
Есть!торжествуя, она вытащила небольшой пакет из потайного кармана куртки охотника.
Зачем они тебе, Ния?испуганно спросила я,брось их
Ни за что! Лёка, Лёка! Вот оно, оружие, теперь я отомщу и за тех ребят, что они поймали, и за Свена. Они все сдохнут! Ну, может, не все, но я уж постараюсь, поверь мне,её глаза отчаянно сверкнули.
Я ей верила и потому, сглотнув, в отчаянии прошептала: «Ния, пожалуйста, прошу тебя, не надо! Ты ведь тоже погибнешь, а я не хочу этого. Ты должна жить»
Спасибо, Лёка! Не переживай из-за меня; теперь, когда Свена нет, никто меня не защитит. А мне их и искать не придётся. Они сами меня найдут. Знаешь, я правда рада, что встретила тебя, ты лучшая подруга на свете. Прими последний советбеги скорее отсюда и не оглядывайся. Прощай, Лёка!
Глава 16
Она чмокнула меня в щёку и пропала. Я только услышала, как хлопнула входная дверь. Умом понимала, что она права, надо бежать, но сердцем
Я заплакала так громко и горько, что самой себя стало жалко. Сквозь мутные потоки слёз мне почудилось какое-то шевеление на полу.
Крыса!эта паническая мысль пронеслась в моей голове со скоростью урагана. Я мгновенно замолчала, готовая завизжать уже в следующую секунду. Но не успела. Тихий голос меня остановил.
Лёка! Ну, и голосок у тебя. Ты и правда, мёртвого поднимешь. Пожалуйста, не верещи так, у меня голова раскалывается от боли
С-с-вен? Ты, что, живой?ахнула я, не веря себе и вытирая рукавом заплаканные глаза.
Живой, пока ты не начала снова по мне убиваться
С чего это ты взял, что по тебе,чувствуя, как рот сам собой расплывается в счастливой улыбке, заворчала я и, присев, начала всматриваться в бледное, но вполне живое лицо Свена.Чем мне тебе помочь, скажи?
Свен тяжело вздохнул, поморщившись, надеюсь, от боли, а не от моего зарёванного вида, сказал: «Мой телефон отлетел в сторону, сначала найди его. Вот так, молодец. Включи, прижми мой палец. Хорошо. Самый первый номернабери, назови адрес, за мной приедут. Сама же быстро уходи, тебя не должны видеть. Спасибо, Лёка»,он замолчал, его силы кончились.
Я сделала всё, как он сказал.
Свен, Ния, она ведь не преступница, правда?
Он посмотрел мне в глаза и прошептал: «Нет, она просто ребёнок, которому не повезло. Я лгал тебе, не хотел, чтобы и ты влезла во всё это, слишком опасно, а ты такая глупышка»
Я кивнула, с души словно камень упал. А потом бросила на него прощальный взгляд и бегом выскочила на улицу. Правда, вот так просто уходить я не собиралась, а, подражая Ние, нырнула в ближайшие густые кусты. Получилось не очень здорово, кусты оказались до безобразия колючимия до крови исцарапала лицо и руки, пришлось самой себе заткнуть рот, чтобы не застонать от боли.
Зато моя «засада» быстро дала результат: минут через пять к домику подъехала машина скорой помощи. Два дюжих молодца, которым белые халаты шли как корове седло, вынесли Свена на носилках, погрузили в машину и уехали. Я подождала пару минут в кустах, потом осторожно вылезла, отряхнулась от веток и листвы и потихоньку побрела домой. Ведь сумочку забыла дома, а денег на автобус у меня не было. Свой зонтик я «посеяла» около развалюхи, а возвращаться за ним не собиралась, во всяком случае, сегодня; хорошо, что хоть дождик к этому времени кончился
Где-то на полпути к дому меня вдруг как громом поразилоНия! Я не сказала Свену о том, что она задумала. Боже! Что с ней теперь будет, она погибнет, так и не узнав, что Свен жив. Но с этим я уже ничего не могла поделать, оставалось только смириться со своей беспомощностью. Я так вымоталась от переживаний, что даже заплакать у меня не было сил.
Плохо помню, как добралась до дома. Мама попыталась устроить мне допрос, где была и почему пришла в таком виде, словно с кошкой подралась, да и куртка требовала срочного ремонта. Я ничего ей не ответила, пробормотав: «Я в порядке»,и уселась на кухне за стол, всем своим видом опровергая собственные слова. Мама растерялась, а вот Катьканет. Она повела себя как взрослая.
Мамуль, ты не волнуйсяя разберусь,сестра стянула с меня куртку, отвела в ванную, где помогла умыться и обработала мои царапины. Она ни о чём меня не спрашивала, проводила в мою комнату и уложила на диван, заботливо укрыв пледом. Я молчала, хотя про себя говорила ей «спасибо»вслух сказать это у меня почему-то не получалось.
А потом уснула и проспала очень долго. Мама так разволновалась, что вызвала врача. Тот списал всё на грипп, и ещё неделю я провалялась дома. Постепенно меня «отпустило», пару днейпросто отсыпалась и начала понемногу есть, хотя почти всё время молчала, даже с Катей. Но время шло, и с каждым днем мне становилось немного легче. Кошмары, преследовавшие меня вначале, прошли, хотя и не сразу.
Наступил день, когда я нашла в себе силы рассказать обо всём Кате: мы вместе с ней поплакали о бедняжке Ние, поговорили о Свене, пожелав ему скорейшего выздоровления, вспомнили все наши «злоключения»смешные и страшные, и те загадки, которые так и остались неразрешёнными, например, странные надписи на стене в переулке. Теперь мы вряд ли узнаем, что же это было, ведь спросить-тонекого
Общий «секрет» очень сблизил нас с Катей. Несмотря на разницу в возрасте, мы стали не просто сёстрами, а подругами. День за днём жизнь потихоньку возвращалась в привычное русло: я работала, Катяучилась. И никаких монстров по нашу душу не приходило. К счастью.
Я скучала по Ние и Свену. Иногда представляла себе, как всё могло бы сложиться: Ния осталась бы жить с нами, Свен навещал бы её, и я могла бы видеться с ним, хотя бы изредка. Но всё это было только в моих глупых и несбыточных розовых мечтах. Стоило мне подумать, к чему привело бы такое «счастье», какой ужасной опасности мы все подверглись, и моя голова сразу «умнела», возвращаясь меня к скучной, но надёжной реальности.
Приближался Новый год, мой самый любимый праздник ещё с детских лет. Мы с Катей наряжали ёлку, весело болтая и подшучивая друг над другом, когда в комнату пришёл папа и огорошил меня заявлением: «Лёка! А тебе письмо из Парижа!»
Мы с сестрой засмеялись, приняв это за розыгрыш. Но папа с серьёзным видом протянул мне конверт. Я взяла его в руки, и сердце забилось, как сумасшедшее. Письмо, и правда, было из-за границывсё в иностранных марках и штемпелях, наш адрес был написан на французском языке, а отправитель не указан.
Замирая, я вскрыла конверт. Внутри находилась красивая открытка с видами зимнего Парижа и Эйфелевой башней в центре. Небольшая надпись, сделанная незнакомым почерком по-русски, поздравляла меня с Новым годом, желая всех благ и счастья. А под надписью был рисунок, сделанный цветными фломастерами или пятилетним ребёнком, или человеком, совершенно не умеющим это делать. Такой, в стиле«палка, палка, огуречик, вот и вышел человечек».
На рисунке были изображены две фигуркиодна, та, что побольше, в сером плаще с капюшоном держала за руку вторую, маленькую, с головой, покрытой спиралями, видимо, означавшими кудрявые волосы и одетую во что-то чёрное с большим белым воротником. Их глаза напоминали пуговицы, а рты были смешно растянуты в улыбках до ушей.
Под рисунком «острым» почерком с наклоном влево было подписано: «Спасибо, Лёка! До встречи!»
Прибежавшая на шум мама изумлённо смотрела, как две её взрослые дочери, бегают вокруг ёлки как дети, осыпая друг друга конфетти и разноцветным дождиком, смеются и обнимаются. Она покачала головой и сказала со вздохом: «Похоже, для когото Новый год наступил раньше времени»,и ушла на кухню готовить салаты.