В коротких перерывах между еблей она мне рассказывала что-то о муже, о детях, а всё думал о том, что как же это странно - ебать человека которого когда-то так страстно любил и которого не видел ровно 32 года.
- Наташ, а ты в попку любишь?
- Я ни разу не пробовала.
- Правда!?
- Правда.
Я знал, что моя грубость ей понравится, поэтому резко приподнял её ноги, раздвинул ягодицы и смачно плюнул прямо в очко. Член вошёл в жопу достаточно легко, но натолкнулся на что-то твердое. Я вынул хуй и, засунув ей два пальца в анус, вынул кусок говна, отнес его в туалет и выбросил в унитаз. Поверьте, я не очень большой любитель говна, но тогда не почувствовал никакого отвращения. Ведь это было Наташкино говно!!!
Помыв руки, я снова вернулся в комнату. Больше преград между нами не существовало. Поставив Наташку раком, начал яростно гонять свой член туда-сюда в её заднице. Анус выворачивался наизнанку. А пальцы я ей запустил так глубоко во влагалище, что даже смог ими нащупать свой собственный хуй находящийся в жопе. Она стонала. Я знал, что ей больно, но был уверен, что делаю всё правильно. Где-то через полчаса, я кончил. Она заплакала.
- Ты что? Тебе было больно?
- Нет, мне очень хорошо. Прости мне мою слабость.
Я обнял свою «школьницу». Некоторое время она ещё повсхлипы-вала и мы уснули.
Проснулся я один. Неужели сон? Пошел на кухню. Там сидела уже немолодая женщина. Сказка кончилась.
- Ты что так рано проснулась?
- Я привыкла рано вставать.
- Ну ладно, сейчас позавтракаем.
- Кофе я уже попила, а больше ничего не хочу. Надо ехать домой.
- Я тебя отвезу.
Воскресенье, дороги свободные. В машине молчали, да и ехать было всего 15 минут.
Возвратившись домой, я улегся на диван. Похмелье давало о себе знать, мысли с трудом ворочались в голове. Пришлось открыть купленное по дороге пиво. Блядь! Ирония судьбы! Почему то о чем я мечтал ещё сорок лет назад, воплотилось только сейчас? О, Боги, где ваши часы? Но все равно я вам благодарен! Я ведь только что совершил путешествие во времени!
СМЕРТЬРЫЖЕЙ ГОДЗИЛЛЫ
Чикаго, 1 июня, 1993 год. Самолет снижался над огромным каменным городом, в прошлом известном своими гангстерами. На крышах некоторых небоскребов зеленели бассейны. Вдали озеро Мичиган плавно переходило в небо. Я смотрел вниз из окна самолета и немного волновался. Это была моя первая встреча со Страной Свободы, я заочно её любил, и долгое время мечтал оказаться там любым способом. В 80-е годы я провел сотни часов у радиоприемника, слушая «Голос Америки» и «Радио Свободы». И чем сильнее их глушили советские спецслужбы, тем крепче становилась моя любовь к Америке.
И вот, наконец, здравствуй Америка - страна сильных, смелых, умных и свободных людей!!!
В аэропорту меня встречала женщина по имени Бренда, с которой познакомился по переписке. Ещё до появления массового Интернета, чтобы освоить английский язык, я стал членом International Pen Friends и в мой почтовый ящик начали приходить письма со всего мира. Одно из них было от американки Бренды. Она писала, что ей 31 год, разведена, воспитывает шестилетнюю дочку и хочет познакомиться с русским парнем. Последние три года Бренда работала при американской армии в Германии в качестве специалиста по русскому языку (Russian linguist), а теперь поселилась в Чикаго, чтобы закончить университет.
До этого я видел Бренду только на фотографии, которая оказалась несколько лучше оригинала, но меня это совсем не очень огорчило, ведь моей главной целью была сама Америка.
Поездке в США предшествовал не очень приятный период моей жизни. Примерно за четыре месяца до отъезда я окончательно расстался со своей девушкой Ольгой, с которой встречался более пяти лет. Вроде бы, банальная история: она переспала с моим близким другом. Казалось бы, ну и что тут такого? Ведь я тоже не ангел и незадолго до этого сам выебал жену этого друга, и вообще при первой возможности совал член во все дыры. Но любил-то я только Ольгу и даже не мог предположить что, потеряв ее, буду так сильно страдать.
Одним словом, я запил.
Чтобы перестать думать об Ольге, я выпивал один-два стакана водки и сразу после этого шёл в парк бегать кросс, потом возвращался домой и принимал еще пару стаканов. Сколько бы я не пил, голова не болела. Голова была занята вопросами без ответов: «С кем она сейчас? Почему это случилось со мной?»
Я превратился в машину, работающую на алкоголе, и с каждым днем горючего требовалось все больше и больше.
Регулярно приводил домой проституток, но боль не уходила. После двух недель запоя я потерял сознание и упал в ванной комнате. Находившаяся в тот момент со мной очередная девушка не стала шарить по моей квартире в поисках денег (спасибо ей!!!), а вытащила меня из ванной и вызвала скорую помощь.
После этого случая пить я перестал, но подсел на транквилизаторы. Превратился почти в лунатика, принимал таблетки чуть ли не горстями, а заснуть всё равно удавалось только под утро. «По-че-му? По-че-му?»- стучало в голове.
Так что поездка в Америку должна была стать своего рода лечением. Во всяком случае, я на это очень надеялся.
Бренда - американка ирландского происхождения. У неё были рыжие волосы, белое и мягкое, как тесто тело и огненно-рыжая, большая, волосатая, пахнущая вагина. Вкусы у людей, конечно, разные, и возможно кому-нибудь и понравилось бы и такое, но мне с первых дней стало ясно, что Бренда далека от идеала моей мечты.
Однако память о перенесенных страданиях даже не допускала и мысли о возврате в Россию. К тому же американские газеты пестрели предложениями о высокооплачиваемой работе. Везде обещали не меньше 2 тысяч, а в те годы моя мама, работая в России на фабрике инженером, в пересчете на доллары получала всего 10 баксов в месяц.
«Так что тут думать», - решил я, - «надо оставаться в Штатах и устраиваться на работу. Но как? Да, жениться на Бренде и все дела! Тем более что она сама меня к этому подталкивает»
Английский я знал плохо, но все же смог произнести:
- Brenda, will you marry me?
- Yes!!!!!
Мы подали заявление и уже через два дня нас расписали. Чиновник, который занимался гражданским делопроизводством, в этот день на работу не вышел и наш брак зарегистрировал судья по уголовным делам. Он что-то прочитал, и хоть я почти ничего не понял, все равно сказал:
- Yes, I do!
C этого момента началась моя «счастливая» семейная жизнь.
Я, бедный русский, привез с собой из нищей России 6000 долларов. Для 1993 года это были не такие уж плохие бабки. Заработаны они были нелёгким трудом массажиста и на перегоне машин из Германии. У «богатой» же американки не было ничего, кроме 40 тыс. долларов долга за обучение в университете.
Деньги, привезенные мной, были потрачены в мгновение ока. За 3 тысячи мы купили подержанную машину «Mercury Topaz», 600 ушло на кольца, 400 на новый телевизор, а остальное Бренда истратила на разное барахло, заказанное по каталогам.
Хочешь, не хочешь, а надо было устраиваться на работу. К тому же родители Бренды из штата Пенсильвания привезли нам её дочурку Рейчел, девочку с отвратительным характером, и на неё тоже надо было тратиться.
Оказалось, что найти работу не так уж и просто. Во многих местах, где якобы предлагались хорошие зарплаты, клиентов нужно было выискивать самому. Идти же на стройку или пылесосить ковры душа совершенно не лежала. В других же местах требовался приличный английский язык.
Язык-то я, конечно, учил.
Однажды я так заблудился в дебрях рыжих волос на вагине моей жены, что по ошибке засадил член ей в задницу. Выпучив глаза, Бренда дико заорала:
- Not this way!!!
Так я на всю жизнь запомнил, что not this way означает «не туда».
Кстати, о языкознании. Перед своей службой в Германии Бренда прошла годичный курс русского языка при американской армейской школе. Оказавшись в ФРГ, она начала работать на «прослушке». Бренда сидела в специально отведенном помещении и слушала переговоры советских военных, находившихся на территории ГДР и Польши. Когда ей что-то казалось подозрительным, то она передавала эти записи в соответствующий отдел. При этом все, что она могла сказать по-русски, было - «Как поживьяешь?» Однако во всех своих многочисленных резюме, которые Бренда рассылала потенциальным работодателям, она всегда указывала, что бегло говорит на русском языке. Можно даже не сомневаться, что обладая таким колоссальным запасом русских слов, Бренда, несомненно, принесла много пользы для американской армии.
Кроме уже упомянутых занятий с самой Брендой, для улучшения своего английского я записался на бесплатные курсы, однако посетить удалось всего несколько занятий. Как-то раз моя рыжая американская жена решила подвезти меня домой и заехала на эти курсы. И ужас! Она увидела, как я стою и разговариваю с Наташей, девушкой из Белоруссии, которая училась вместе со мной в одной группе.
- Больше ты туда не пойдешь! - заорала Бренда, как только мы приехали домой.
- Но почему?
- Ты записался на эти курсы, только для того, чтобы общаться со своими русскими сучками!
Она так и сказала «Russian bitches».
Спорить с ней было страшно. Когда Бренда визжала, то её лицо багровело, тонкие губы искривлялись и начинали походить на гадюк, а меж ними, как у пираньи, торчали мерзкие, мелкие зубки.
Мне же скандалы мне были совершенно не нужны, и поначалу я просто пытался отшучиваться, но к несчастью Бренда была начисто лишена чувства юмора. То есть, пошутить с ней все-таки было можно, но сначала нужно было об этом предупредить. В крайнем случае, поцокать языком или состроить глупую рожицу, чтобы хоть как-то подготовить её мозг к последующей остроумной шутке.
Район Чикаго котором мы жили, назывался Гайд Парк (Hyde Park), там находился университет, в котором и училась моя вторая половина. Большинство населения в этом районе составляли чернокожие.
Я устроился массажистом в парикмахерскую недалеко от дома, и стал единственным работающим там белым человеком. Хозяин салона Стивен, обещал платить мне 50% от каждого массажа. Он был хороший парень и хороший парикмахер, но никакой не бизнесмен. Стивен постоянно сам кого-то стриг, а я сидел в небольшом массажном кабинете довольно далеко от входа в салон. Никто из посетителей даже и не догадывался, что в салоне есть массажист. В результате за первые две недели моей работы моя зарплата составила всего 120 долларов.
- Стивен, - просил я, - повесь, пожалуйста, объявление, что в твоем салоне можно сделать массаж. А то ведь никто об этом и не знает.
- Да-да-да, - отвечал он, продолжая стричь посетителя, - я обязательно завтра это сделаю!
И не делал ни хрена.
Отсидев еще неделю без работы, я решил увольняться.
Но Стивен очень хотел, чтоб у него работал хотя бы один белый и предложил мне $1200 в месяц просто за то, что я буду приходить на работу.
Каждый день в 10 часов я заходил в салон, здоровался с сотрудниками и проходил в массажный кабинет. Там, как церковная мышь, высиживал 7 часов, перелистывая журналы, а потом вежливо прощался со всеми и уходил. Клиенты приходили ко мне были крайне редко.
Когда после такой работы возвращался домой, то Бренда, как правило, уже меня поджидала для «серьезного разговора»
- Сядь, - говорила она, - нам нужно поговорить.
И сама при этом делала очень серьёзное лицо.
- Понимаешь, - начинала она, - я искала человека, который поддерживал бы меня эмоционально. Но ты меня не поддерживаешь!
- Хорошо, дорогая, я готов тебя поддержать.
- Но у тебя ведь нет чувства ответственности!
- Ну, подскажи, как мне воспитать это чувство?
- Ты должен сам найти ответ на этот вопрос!
Ответа я не находил.
- Я собираюсь серьёзно сконцентрироваться на воспитании моей дочери.
- Это правильное решение, дорогая.
- Но для этого мне нужно много сил!
- Как я могу тебе в этом помочь?
- Но у тебя нет чувства ответственности!
Такой разговор мог продолжаться часами.. А ведь куда приятней вместо всех этих фраз на голодный желудок, было бы услышать всего несколько простых слов: «Пришёл? Ну, садись за стол, ведь ты, наверное, проголодался?»
Кстати, питались мы откровенным дерьмом. Сам я готовить не умею, а Бренда ничего не умела вообще. На завтрак я ел хлопья с молоком, на обед хлеб с желе и арахисовым маслом, а на ужин TV-Dinner. Этот TV-Dinner, стоивший 99 центов, являл собой редкостную дрянь, которая после разогрева в микроволновке начинала пахнуть клеем.
По воскресеньям и по праздникам мы всей семьей ходили в Макдональдс, который находился прямо под нашим домом, но однажды Бренда учинила мне скандал прямо там. Взяв кока-колу и гамбургер, я сел за стол, но не строго напротив неё, а чуть-чуть наискосок.
- Ааа! - завопила Бренда и запустила в меня бумажным стаканчиком, - ты делаешь вид, что пришел не со мной? Ты как бы сам по себе? Тебе стыдно, что мы муж и жена?
К счастью люди за соседними столиками на нас начали косо подглядывать, и Бренда сделала вид, что успокоилась.
Как-то раз по дороге с работы я встретил Алика, с которым познакомился курсах английского. Алик - еврей, приехавший в Америку из Самарканда вместе со своей женой - узбечкой. Я чувствовал необходимость поделиться с кем-то проблемами и поэтому пожаловался Алику на своё бытие.
- Дружище, а приходи к нам в гости в воскресенье, - выслушав меня, сказал Алик, - моя жена приготовит настоящий узбекский плов. Хоть поешь нормальной пищи.
Я обещал, что приду. Но как только я заикнулся Бренде, что в воскресенье собираюсь пойти в Алику, так мои мозги были выполосканы вдоль и поперек.
Но для начала она просто открыла рот и долго трясла головой.
- Да ты с ума сошёл! - заорала она, наконец, - разве ты не знаешь, что воскресенье принадлежит семье и только семье? Да как такое могло прийти в голову?
- Хорошо, - согласился я, - я сейчас ему позвоню и скажу, что не приду.
Я подошел к телефону и набрал номер Алика.
- Извини, брателло, - сказал я, - пуще прежнего старуха браниться, не пускает меня к тебе на плов.
- Да, нелегко тебе, - посочувствовал Алик, - ну ты уж держись, старик.
Я повесил трубку и повернулся в Бренде.
- Ну, вот все в порядке, дорогая! В воскресенье, как всегда, пойдем в Макдональдс. Можно было и не нервничать!
Но сам вижу, что не все в порядке, так как лицо моей дражайшей супруги просто перекошено от злости.
- А что, этот твой друг говорит по-английски? - прошипела она.
- Немного, - не заметив подвоха, ответил я, - он уже в Америке почти год.
- А почему тогда вы говорили по-русски?
- ???
- Это же верх неприличия! - завизжала она, брызгаясь слюной, -только подонки могут говорить на языке, в присутствии людей, которые этот язык не понимают!
Тут в комнату вбежала дочка Рейчел:
- Мама, мама, - загнусавила она, - а я еще видела, что он книжку читал! И не на английском! Мама, по-моему, он нас просто ненавидит!
Во время наших бесед с рыжим чудовищем мне приходилось быть очень осторожным и следить за каждым словом, так как за «базар» приходилось отвечать. Но если вдруг, я забывался и заговаривал о вещах, о которых Бренда понятия не имела, то это означало:
1. Я хочу показать, что я умнее её.
2. Я хочу показать, что мужчины лучше женщин.
3. Я проклятая мужская шовинистическая свинья (male chauvinist pig).
Надо ли говорить, что никакого желания заниматься сексом с этим рыжим чудовищем у меня не возникало. Даже дешевая резиновая кукла из сексшопа была бы куда приятнее. Но это днём, когда все пропускаешь через голову. А когда вечером ложишься в кровать и рядом с собой ощущаешь присутствие большой, тёплой, белой и мягкой задницы, то автоматически тянешься к этому предмету всеми двадцатью и одним пальцем. Ведь меня не научили спать со стоящим хуем! Но рыжее влагалище почувствовало это и решило меня наказать. Оно отказало мне в сексе! Мне было заявлено, что я пользуюсь её телом только для того, чтобы удовлетворить свои скотские половые интересы, и совсем не ценю богатство её души и светлый ум. Про «светлый ум» я слышал почти ежедневно, но ни разу не получил этому никакого подтверждения.
- Мы живем в свободной стране, - говорила она, - и никто не имеет право заниматься со мной сексом, если я этого не хочу. И ты должен с уважением отнестись к моему решению.
Лицо её при этом было по-коммунистически серьёзным.
Мне хотелось ответить: «Вообще, ты тупорылая дура! Но так как мы живем в свободной стране, где каждый придурок имеет законное право оставаться придурком, где даже подритузная перхоть считает, что её недооценили, то я с уважением отношусь к твоему идиотизму»
Но естественно, ничего такого я её не говорил. Вместо этого я шёл в ванную комнату и там дрочил, дрочил, дрочил.
На какое время страсти как будто поулеглись, но это оказалось только затишьем перед бурей.
У Бренды была подруга, Мишель - жирная, очкастая и мужикоподобная мулатка. Не знаю, что её дернуло припереться в наш салон на массаж, но мне это сразу не понравилось. Однако отказать я ей никак не мог: она заплатила деньги в кассу, и сам Стивен привел ко мне её в кабинет. Я провел сеанс классического массажа, получил 10 долларов чаевых и мы попрощались. Естественно, ничего такого между нами не было, да и быть не могло. Но когда об этом узнала Бренда, моё и без того нерадостное существование превратилось в кошмар.