Члены команды тоже поглядывали на него без привычной насмешки. Наверняка на них произвела впечатление его решительная защита пленных. Линнар сделал вывод, что он должен не бояться стоять на своем и проявлять упрямство, которое дартагцы воспримут как демонстрацию силы духа.
Хорошо, что Бардис не знает, от каких кошмаров он несколько ночей подряд просыпался с криком. Линнар говорил ей, что ему снится давний шторм. Это была почти правда. Кроме холодных волн моря, утаскивающих его на глубину, ему снились безжалостные глаза цвета индиго. И стальные пальцы, сжимающие горло. Синий цвет был чудовищно прекрасен
«Бурерожденного» встречала веселая толпа. Матросы высыпали на причал в объятия жен, сестер и матерей. Они хвастались победами и добычей. Линнар заметил, как Толан размахивал золотым слитком и приглашал всех выпить браги за его счет. Обычные люди или грязные пираты? Линнар уже не мог понять.
Он спустился по трапу следом за Бардис и Гарнсом. На берегу их ждал слуга из замка с тремя лошадьми.
Ну, поехали, покажем матри, что ты жив-здоров и не покалечен, с усмешкой произнесла Бардис.
Уже привычным для Линнара жестом она хлопнула его по голове и растрепала непокорные кудряшки.
Они расселись по седлам и тронулись к замку. Люди на улицах кланялись Бардис, некоторые протягивали руки, и она благословляла их, пожимая ладони. Но в целом горожане вели себя гораздо спокойнее хоралитов: когда по столице ехал шумный кортеж Роада, люди бросались под копыта лошадей, рискуя жизнью, чтобы коснуться принца. В этом Дартаг нравился Линнару гораздо больше: все спокойно и без раболепства.
На главной площади Исфира Линнар увидел большую толпу. Люди обступили грубый деревянный помост, кричали и улюлюкали. Когда всадники въехали на площадь, Линнар услышал глухой стук, а затем стоящий на помосте человек поднял вверх что-то круглое. Толпа довольно взревела. Линнар пригляделся и похолодел: человек держал за волосы отрубленную голову.
На помосте за спиной палача стояли еще шестеро приговоренных с кандалами на руках: четверо мужчин и две женщины. Безголовое тело уже оттаскивали к телеге возле помоста, а к палачу толкали следующего смертника.
Линнар быстро отвернулся.
О, казнь, скучающим тоном заметила Бардис.
Линнар сглотнул горечь во рту
И часто у вас казнят так много людей? У нас обычно массовые казни случаются только во время крестьянских бунтов. Он говорил с трудом, вспомнив последнее восстание: тогда вдоль дороги на столицу выстроились виселицы.
А что же вы делайте с остальными преступниками? спросил Гарнс, тоном, каким ведут светскую беседу.
Отправляем на работы, в каменоломни, на строительство или еще куда, ответил Линнар и мысленно скривился.
Он слышал, есть еще один способ избавиться от преступников: продать в рабство в Галад-Задор. Но он надеялся, что это лишь глупые слухи, ведь официально хоралитский закон воспрещал рабовладение.
На работы, протянула Бардис. И кормите их за счет казны? Как только Хоралия еще не разорилась? Хотя у вас столько пахотных земель, не удивительно, что вы можете себе позволить оставлять в живых даже всякие отбросы. Но у нас нет такой роскошипоэтому все преступники умирают. К тому же, это хороший пример для других: если собрался преступить законумрешь. Без поблажек.
Убивать совершенно всех преступников? с ужасом спросил Линнар. Даже за украденное на рынке яблоко?
Бардис улыбнулась набившей ему оскомину улыбочкой «ага, бойся, мягкотелый хоралит».
Да, и за яблоко тоже.
Линнар заставил себя взглянуть в сторону помоста: пока они разговаривали, приговоренных к смерти осталось всего четверо.
Линнар уже один раз обжегся, понимал, что делает глупость, но не мог удержаться и просто проехать мимо. К тому же в голове неотвязно билась мысль, что чем чаще он будет проявлять характер, тем лучше.
Он натянул поводья.
Бардис, можно узнать, за что осуждены эти люди?
Она тоже остановила лошадь и кивнула Гарнсу.
Съезди, спроси, что там.
Гарнс направил коня на толпу, крича людям посторониться. Палач, уже потянувшийся к следующей жертве, замешкался. Линнар напряженно наблюдал, как Гарнс разговаривает со служителем смерти, затем едет назад.
Один карманник, сообщил он. Другой продавал больных лошадей, выдавая их за галад-задорских рысаков, третий грабил по ночам прохожих. Женщинаторговала фальшивыми амулетами и якобы предсказывала судьбу. Но палач говорит, она действительно колдунья и убила одного стражника, когда ее пытались поймать.
При упоминании магии Бардис грозно свела брови.
Нельзя так использовать дар Иса, процедила она. Нужно заменить девке казнь на четвертование. Чтоб неповадно было.
«Ох, я сделал только хуже!»
Но ведь их преступления не так страшны, осторожно, словно идя по тонкому льду, начал Линнар.
Брат и сестра уставились на него: Бардис настороженно, Гарнснепонимающе. Под их взглядами Линнар почувствовал себя неуютно, но не отступил.
Как насчет того, чтобы попробовать хоралитские наказания? предложил он. Можно отправить их, например, рубить лес или помочь в какой-нибудь стройке.
И чтобы они там жрали бесплатно, бухнула Бардис.
Я же не предлагаю кормить их мясом с королевского стола, зачастил Линнар. Будем давать им самую скромную пищу. Зато сколько будет пользы от их труда, за который казна будет отдавать только немного хлеба и какую-нибудь кашу. Попробуй, Бардис, и ты поймешь, как это выгодно!
Гарнс озадаченно почесал затылок. Бардис задумчиво прищурилась, на губах у нее появилась странная улыбка, от которой по спине Линнара пробежал холодок.
Хорошо, можешь забрать оставшихся осужденных себе, разрешила она. Гарнс, отбери их у палача, пока он не оттяпал все головы, и мой муж не остался без дешевой рабочей силы.
Линнар не ожидал, что уговорить Бардис будет так легко. Он едва не задохнулся от радости.
Спасибо! Ты увидишь, такие наказания гораздо лучше простой казни! выпалил он.
Бардис нагнулась в седле, склонилась к лицу Линнара, он ощутила на щеке ее горячее дыхание. Он скривила губы в усмешке, а в синих глазах застыл острый лед. Линнар вздрогнул, но подавил желание податься назад: остался сидеть прямо, гордо вскинув подбородок.
Я читала священное писание Единого Бога, там рассказывалось о святых праведниках. Мечтаешь стать одним из них, а? Ее вкрадчивый шепот мягкими лапками прошелся по его позвоночнику. Грезишь о добродетели и подвигах во имя людей? Стремишься всех спасти, изображаешь святого. Вот только это все ложь. Ты просто удовлетворяешь свое честолюбие.
Линнар внутренне сжался, намеренно или случайно, Бардис задела его главный страх: вдруг если все, что он делает для людей, он на самом деле делает для себя? Но он не собирался отступать. Только не перед ней.
Я никого не изображаю, твердо произнес Линнар. Я поступаю так, как велит мне совесть. Так правильно.
То, что правильно для тебя, может быть неправильно для Дартага. Помни об этом.
Есть вещи, которые правильны для всех людей, запальчиво возразил Линнар.
Он так хотел ее убедить, заставить понять! В глубине души он знал, что на самом деле старается не ради приговоренных и не ради удовлетворения своего эгоизма. Он старается, чтобы убедить Бардис.
Мы должны дать им второй шанс. Жестоко убивать человека за любую, даже малейшую провинность. Жизнь не стоит украденного яблока! Это неправильно!
На лице Бардис промелькнула тень задумчивости, насмешливая злость исчезла.
«Неужели она прониклась? Пожалуйста. Ну, пожалуйста».
Я понимаю твою идею, медленно, нехотя произнесла Бардис. Но простые люди не поймут. У тебя ничего с ними не получится.
Я все же попытаюсь, устало произнес Линнар.
Как пожелаешь.
Она откинулась в седле и повернулась к возвращающемуся Гарнсу.
Я договорился, чтобы их пока вернули назад в тюрьму. Нужно подумать, на какие работы мы их направим, сказал он.
Пускай валят лес для новых драккаров, предложила Бардис. Нам нужно больше древесины.
Пожалуй, согласился Гарнс. Отрядим пяток стражников и отправим их туда.
Доволен? Бардис кивнула Линнару.
Да. Я буду навещать их и постараюсь объяснить, что они еще могут вернуться к нормальной жизни. Человеку всегда нужно давать второй шанс, серьезно произнес он.
Бардис только хмыкнула и пустила лошадь рысью.
Линнара полностью захватило его новое начинание. Наконец-то он может что-то изменить в суровых дартагских обычаях! И никак не разозлит их бога, наоборот, может быть, даже порадуетведь преступники будут рубить лес для боевых кораблей. На следующий день после прибытия в замок, он поспешил в тюрьму, знакомиться со своими подопечными.
Тюрьма оказалась приземистым, но прочным зданием, со стенами из мощных дубовых бревен. Внутри была всего одна комната, где за грубым деревянным столом расположилась пятерка стражников. Главным среди них был маленький, крепкий мужчина с удивительно широкими плечами. Плотно затянутый в кольчугу, он казался стальным шариком. Он назвался Вином и недоверчиво взглянул на Линнара из-под кустистых бровей.
Вы точно хотите увидеть эту падаль, Ваше Высочество?
Да-да, поспешно заверил его Линнар.
Вин пожал могучими плечами и подошел к ранее незамеченной Линнаром крышке в полу. Отодвинул железный засов, откинул крышку и крикнул в черный провал:
Эй, вылазьте, ублюдки!
Послышалось ворчание, шаги и над полом показалась косматая белобрысая голова. Мужчина вылез из подвала, следом за ним второй и третьей, последней была женщина. У всех на руках были железные кандалы, но у женщины вместо них оказались тонкие серебряные браслеты, соединенные цепью, и украшенные рунами. Линнар догадался, что они гасят ее магическую силу.
Он стал с интересом разглядывать своих подопечных. Один мужчина был жилистым и крепким, его лицо уродовал шрам, пересекавший правый глаз. Другой, худой и ссутулившийся, хлюпал длинным носом. Третий мог похвастаться роскошными усами, если бы они не были перепачканы в грязи и не висели, как сосульки. Женщина показалась Линнару миловидной, тонкие черты лица, точеная фигура и пышные пшеничного цвета волосы сделали бы ее желанной гостьей на любом хоралитском приеме. Все преступники разглядывали Линнара, но только в ее глазах он не заметил враждебности. Женщина улыбнулась ему, он невольно улыбнулся в ответ.
Меня зовут Линнар, я супруг принцессы Бардис, счел нужным представиться он. Как вас зовут?
Хельда, Ваше Высочество, с готовностью ответила женщина и поклонилась не без изящества.
Мужчины хранили молчание.
Да пошел ты, хоралит, произнес, наконец, человек со шрамом и сплюнул.
Ядер, строго одернула его Хельда, затем повернулась к Линнару. Простите его непочтительность, Ваше Высочество. Они все еще не верят в вашу милость и думают, что это какая-то уловка. Вон того грубияна зовут Ядер, усатыйЭбинг, а это Финри.
Она кивком указала на каждого мужчину.
Никаких уловок, поспешил заверить Линнар. Я хочу вам помочь. Дать шанс изменить свою жизнь. Если человек мертв, то он уже ничего не исправит, но вы живы, а значит, можете начать все заново.
Ага, заново! Пахать бесплатно и подыхать с голоду, процедил Ядер.
Хельда шикнула на него, в ее мягких серых глазах на секунду промелькнула злость, и мужчина, вздрогнув, поник. Линнар ощутил укол беспокойства, но когда колдунья посмотрела на него, он увидел в ее лице лишь надежду.
Мы очень благодарны вам, Ваше Высочество. Просто эти глупцы еще не поняли, как им повезло. Пожалуйста, простите их.
Конечно, я все понимаю. Хочу сразу объяснить: вы будете работать не вечно. Я поговорю с Ее Величеством королевой, и мы решим, какой срок работ каждому из вас назначить в зависимости от тяжести преступления. Думаю, господин Финри и вы, госпожа Хельда, будете работать только пять лет, потому что ваши проступки не столь значительны. А господин Ядер и господин Эбингпо десять.
Десять лет, прошептал Эбинг.
Не такой уж большой срок, неуверенно сказал Финри, голос у него был неприятным, дребезжащим, но Линнар постарался не обращать внимание. За пять лет моя дочка не успеет сильно вырасти и наверняка вспомнит меня.
У вас есть семья? заинтересовался Линнар.
О да, с восторгом принялся рассказывать Финри. Жена и дочь! Магрид славная малышка, первым словом, которое она выучила, было не «папа» или «мама», а «золото». Смешно, правда?
Линнар улыбнулся: он был прав, за личинами преступников скрывались обычные люди. Он обязан им помочь.
А у вас есть семья, господин Ядер? обратился он к угрюмому мужчине, который, похоже, все еще не верил в добрые намерения Линнара.
Нет, коротко ответил тот.
Но она может появиться. Представьте только, если вы будете честно зарабатывать, у вас появятся жена и дети! Свой дом. Вы спокойно встретите старость в окружении внуков.
За спиной у Линнара раздалось приглушенное фырканье, он обернулся и увидел, что стражники улыбаются, а один из них, самый молодой, хихикает, прикрыв рот ладонью. Заметив мрачный взгляд Линнара, Вин поспешил унять своих подчиненных, раздав несколько оплеух.
Линнар обдал стражников самым надменным и ледяным взглядом, на какой только был способен, и вновь вернулся к своим подопечным.
Хочу преподнести вам поощрительные подарки, чтобы ознаменовать для вас начало новой жизни, объявил он.
Лица преступников вытянулись, Финри даже начал озадаченно чесать длинный нос.
Поощер чего? выдавил Эбинг.
А я думал, хоралиты не умеют ругаться. Ядер хмыкнул. Вон как загнул!
Но Хельда соображала быстрее товарищей или просто читала книги.
Дурни, он нас наградить хочет.
Да, именно. Линнар благодарно улыбнулся ей и снял с плеча мешок.
Принцу нелегко пришлось, выбивая из управляющего замком разрешение взять на складе, где хранилась одежда для королевской дружины, четыре плаща. Старый слуга ни во что не ставил приказы какого-то там хоралита, будь он хоть трижды мужем наследницы престола, и упирался, как мог. Линнару пришлось просить помощи Бардис и терпеть ее самодовольную улыбочку, пока слуга выдавал ему плащи.
Но зато теперь он мог снабдить своих подопечных одеждой на зиму. Дартагцы возвращались из пиратских набегов к октябрю, в Хоралии в этом месяце еще припекало солнышко, а вот на севере уже похолодало. Зимой, как знал Линнар, ударят лютые морозы, на преступниках же была только легкая летняя одежда.
Вот возьмите. Будете греться холодными ночами. У вас там, в подземелье наверняка сыро, говорил Линнар, раздавая плащи.
За спиной раздалось недовольное ворчание.
Награда? Этим выблевкам кита?
Да что ж такое?!
Цыц, охламоны!
Линнар не стал оборачиваться, он внимательно наблюдал, как преступники недоверчиво осматривают добротные шерстяные плащи на овечьем меху. Глаза Эбинга жадно заблестели, Финри накинул плащ на плечи и поворачивался то так, то эдак. Хельда нежно погладила овечий мех. Только Ядер оставался мрачным, как туча. «Нам не нужны подачки!»было написано на его смурной физиономии.
Спасибо, Ваше Высочество, снова за всех сказала Хельда.
Финри принялся быстро-быстро кланяться, подобострастно улыбаясь.
Линнар замахал руками.
Не стоит благодарностей.
Раздалось вежливое покашливание.
Ваше Высочество, нам бы пора выбираться на работы, заметил начальник стражи.
Хорошо, тогда я отправлюсь с вами.
Вин явно был недоволен таким положением дел, но спорить не стал. Преступников погрузили в телегу, которую тащил потрепанный старый конь. На козлы сел один из стражников, остальные расположились внутри. Только Вин и Линнар ехали на своих лошадях.
Путь оказался неблизким, они выбрались за пределы города и двинулись по широкому тракту, ведущему на север, затем свернули на боковую дорогу. Через час вдали показалась черная стена леса. Бардис использовала свою идею назначить преступников дровосеками. Линнар попробовал протестовать по поводу участия в такой тяжелой работе женщины, но быстро скис, натолкнувшись на стену непонимания. И Хельда, и мужчины смотрели на него с одинаковым недоумением, как на полоумного. К дартагским дамам рыцарские принципы хоралитского дворянина неприменимы. Когда Линнар увидел, как на вид хрупкая Хельда сноровисто машет топором, то был вынужден признать очередное крушение иллюзий.