В связи с этим и с целью вскрытия его связей среди националистических контрреволюционных кругов Башкирии, и Татарии, Полномочным представительством ОГПу ДВК было предложено устроить Сакмари командировку в Москву с учетом его намерения по пути заехать в Уфу и Казань.
Было установлено, что в Уфе и Казани он связался с рядом разрабатываемых лиц. В частности, Сакмари посетил членов Центрального Духовного Управления Мусульман (ЦДУМ), информировал их о положении мусульманской общины в Харбине и татарской эмиграции на Дальнем Востоке, возглавляемой японским агентом, муллой токийской мечети Курбангалиевым.
В письме сообщалось, что на днях Сакмари прибывает из Казани в Москву и будет арестован.
По существу переданной Тагировым информации ОГПу сообщало, что по имеющимся документальным и агентурным данным устанавливается, что Генеральный Штаб Японии через посредство военных атташе в Варшаве, Стамбуле и др. пунктах широко развернул работу по использованию националистических контрреволюционных эмигрантских контингентов для организации повстанческих и диверсионных выступлений внутри Советского Союза.
Были известны, в частности, следующие факты:
Японский военный атташе в Стамбуле в начале апреля 1934 г. представил начальнику Генерального штаба Японии конкретный план работы, в котором указывал на возможность переброски на территорию СССР крупного вооруженного отряда из азербайджанцев со стороны Северной Персии. Для подготовки этого мероприятия ими был командирован в Персию доктор Хосров-Бек-Султанов.
Тот же атташе энергично развивал контакты с представителями национальной контрреволюционной эмиграции на Ближнем Востоке (Осман-Ходжа, Джаффар-Сеид-Аметов, Сеид-бек-Шамиль и др. лидерами).
На средства военного атташе в Варшаве был командирован в Японию и Манчжурию Гаяз Исхаков, представивший в 1933 г. в японский Генштаб план создания Идель-Уральской республики под протекторатом Японии. Военным атташе в Стамбуле был командирован туда же известный панисламист Рашид-Кази-Ибрагимов. Им обоим поручалось пробраться в Синьцзян для организации антисоветской работы через Среднюю Азию. Ожидалось также прибытие в Синьцзян лидера туркестанской эмиграции в Стамбуле Медже-дина и видного панисламиста Муса Бигеева, поездки которых были организованы представителями японском разведки.
Усиление работы японских спецслужб против СССР по мусульманской линии отражают и другие документы, перехваченные разведкой Советского Союза.
«Подполковнику Хата
Генеральный Штаб Японии. Токио.
От Военного атташе при японской миссии в Риге подполковника ОУЧИ.
9 февраля 1934 г.
О сборе агентурной информации о Синьцзяне путем использования видного мусульманского деятеля Мусса Бей Джарулла.
Среди мусульман в Финляндии (их около 800 чел.) находится некий Мусса Бей Джарулла, являющийся мусульманской старшиной. Он очень культурен, знает русский, арабский, персидский и турецкий языки и является отчаянным японофилом.
Недавно он получил приглашение от синьцзянских мусульман приехать туда. 27 января он выезжает из Финляндии и проехав по маршруту Польша-Румыния-Турция-Аравия-Сирия-Йрак-Афганистан-Индия и связавшись в пути следствия с местными мусульманскими группами, проедет в Синьцзян. Он имеет намерение, если представится возможность, до поездки в Синьцзян, посетить Японию и Манчжоу-Го. Поэтому считаю весьма удобным, если при приезде Мусса Бей Джаруллы в Токио, наше военное руководство свяжется с ним и использует его для разведывательной работы в отношении Синьцзяна и по линии руководства мусульманами.
В Токио имеется следующая организация:
Японская Ассоциация мусульман у квартала Йойоги, То-мигая 1416. Мусса Бей Джарулла должен явиться в эту ассоциацию. Ввиду этого считаю целесообразным связаться с этой организацией. Ему нужно будет при въезде в Японию получить соответствующее разрешение японского правительства, так как у него на руках имеется только так наз. нан-сеновский паспорт. По этому поводу секретарь японской дипл. миссии в Финляндии Ичикава уже послал ходатайство в Министерство Индел. Если военное руководство имеет в виду использовать Мусса Бей Джарулла, то следовало бы принять меры через МИД.
Мусса Бей намерен обратиться за японской визой примерно в апреле, явившись лично в нашу дипломатическую миссию в Тегеране.
Мусса Бей поддерживает систематические связи, со следующими своими друзьями в Синьцзяне:
1) Абдурахим Ахун Бей, Кашгар.
2) Джамулла Зарифкари, Кашгар.
3) Домулла Мохаммед Сабит, Кашгар.
4) Ибрахим Ахун Бей, Кашгар
5) Захир АллахмарГолджа
6) Имам Кашпул Исрар, Голджа.
По словам Мусса Бея мусульманские организации во всем мире поддерживают тесную связь между собой, прилагая все усилия к тому, чтобы освободиться из-под ига европейцев и американцев. Мусульмане, находящиеся на территории Советского Союза, также стремятся к освобождению.
Данные о Мусса Бей Джарулле:
Родился в 1876 г., по происхождению тюрк. Жил все время в России. В 1930 г. из Туркестана через Кашгар, Афганистан и Бомбей, бежал в Финляндию. В дальнейшем он намерен обосноваться в Кашгаре».
«Токио. Генеральный Штаб Японии
Подполковнику Хата
От подполковника Оучи Рига.
Прошу передать письмо Мусса Бей Джаруллы в адрес Японской Мусульманской Ассоциации.
Написал в городе Ревеле.
Многоуважаемый Рашид Хазрят Ибрагим!
Шлю Вам свой искренний привет. Пишу это письмо очень спеша, желая воспользоваться удобным моментом. Случайно встретился на одном собрании с майором Акио Дои и решил воспользоваться этим. Наверно, Вам хорошо известен вопрос о визе. Я был бы очень рад, если бы Вы ходатайствовали перед министерством Внудел Японии о выдаче мне визы и этим открыли мне доступ в Японию. Я прошу Вас позаботиться об этом. Господин Майор на дороге мне говорил несколько обнадеживающих слов. Японский посол в Гельсингфорсе также мне советовал обратиться к Вам.
Я жил в Финляндии около 67 м-цев и выехал оттуда с целью посещения Ирака и Персии. Меня приглашают в Кашгар. Я намерен через Японию поехать в Китай прежде чем окончательно устроиться в Кашгаре. Я тоже хочу побывать во всех странах. Я намерен остановиться в Кашгаре после этого большого путешествия и преподавать Богословие и литературу в течение 45 лет.
Буду очень тронут, если Вы будете ходатайствовать визу для меня. Если можно постарайтесь и о результате можете сообщить мне через Хакима-Муллу в Финляндии. Сообщат мне также, если напишете в иракские газеты. Будет еще лучше, если о выдаче визы меня известят через японское посольство в Персии.
28-го января 1934 года».
«В Токио во 2-й Отдел Генерального Штаба подполковнику Хата /н/примечан. начальнику советского сектора.
От военного атташе при японской миссии в Варшавемайора Янагида
Председатель местной мусульманской ассоциации Исха-ки-бей, о котором я Вам уже сообщал, и который известен Вам, выезжает в конце июля из Варшавы в Японию. Цели его поездки в Японию заключаются в следующем:
1. налаживание работы с татарами,
2. установление связи с мусульманами в Маньчжоу-Го,
3. установление связи с китайским Туркестаном,
4. политический контакт с Японией по поводу указанных вопросов.
Для меня неясно насколько для нас выгоден, принимая во внимание нынешнюю ситуацию, приезд Исхаки в Японию. Но с другой стороны, никаких оснований возражать против поездкинет. Мы ему выдали визу и оказали ряд других услуг. Кроме этого, учитывая дальнейшие перспективы, мы оказали ему кое-какую материальную поддержку. Считаю необходимым уведомить Вас об этом. Как только окончательно определится дата отъезда, я сообщу Вам дополнительно. По прибытии его в Японию, прошу взять его под соответствующее руководство. Сегодня я послал свои соображения по вопросу о внесении коррективов в наш воинский устав. Резиновую именную печатку от Фужзицука получил. Куклы для капитана Симануки еще не получены.
18 июля 1933 г. Янагида».
Взаимодействие разведок Японии и Германии
22 мая 1934 г. Ягода сообщил Сталину, что в расшифрованных телеграммах японского военного атташе в Москве на имя помощника начальника японского Генштаба (за 55, 56, 57 и 58 от 12-го мая) сообщалось, что германским военным атташе в Москве полковником Гартманом были переданы японцам подробные разведывательные данные, касающиеся ряда конструкций самолетов, а также секретные сведения о некоторых авиационных заводах (заводы 81, 22, Пермский, Воронежский и другие).
Обращало на себя внимание, что некоторые из переданных германским военным атташе разведывательных данных в отношении авиации СССР и авиапромышленности относились, несомненно, к последнему времени. Заслуживало внимания также и то, что помимо сведений о военных самолетах германский военный атташе располагал данными, касающимися гражданского авиастроения, в частности по заводу 81.
В целях вскрытия источников, которыми пользовался германский военный атташе и, исходя из того, что германские подданные с работы в авиапромышленности повсеместно были удалены, органами ОГПу был подвергнут анализу ряд агентурных разработок обрусевших немцев, имеющих отношение к авиапромышленности и подозрительных по шпионажу в пользу Германии.
Из числа таких лиц особое внимание вызвал консультант Главного Управления Гражданского Воздушного ФлотаС. Ф. Лукенберг (по национальности полушвед, полунемец, гр-н СССР, беспартийный, бывший сотрудник концессии «Юнкере», бывший начальник Планового Отдела Авиаспец-треста). Лукенберг в период службы его в концессии «Юнкере» был осведомителем Особого Отдела ОГПу, но существенных сведений не сообщал и в 1932 г. связь с ним была прекращена.
В начале 1932 г. он по своей инициативе и без всяких рекомендаций поступил на службу в Авиаспецтрест, воспользовавшись происходившей тогда мобилизацией в Авиапромышленность всех бывших работников авиации.
Последующим наблюдением за ним было установлено, что он имел тесные связи с рядом работников Главного Управления Авиационной Промышленности (ГуАП) через свою жену С. А. Ланскуюработника Отдела Снабжения ГуАП. Он располагал по своему служебному положению обширными данными о ГуГВФ и в частности о заводе 81 (находился в непосредственном обслуживании Лукенберга, как консультанта ГуГВФ). Установлено что Лукенберг с 1927 г. был знаком с установленным германским разведчиком, представителем ряда германских фирм в Москве, германско-подданным Г. Вальтером, поддерживающим в свою очередь связь с сотрудниками германского посольства в гор. Москве.
17-го мая Лукенберг был арестован. В ходе допроса он сообщил, что в 1924 г. был завербован для разведывательной работы в пользу Германии агентом Разведывательного Отдела Штаба Рейхсвера, бывшим директором воздушных линий фирмы «Юнкере» в МосквеА. Н. Воскресенским (русский, эмигрант, германский подданный, в 1926 г. выехал из пределов СССР). Далее он показал, что в 1927 г. с ним связался по разведывательной линии Вальтер, под руководством которого он и выполнял функции резидента в ГуАП и ГуГВФ.
Подробное перечисление Лукенбергом сведений, переданных им через Вальтера для германской военной разведки и в частности сведений по заводам 81, 22, Пермскому и Воронежскому показало, что они в основном и содержали в себе те разведывательные данные, которые впоследствии были переданы германским военным атташе полковником Гартманом японцам.
Японская разведка в период, предшествовавший Великой Отечественной войне, и в ходе ее активно сотрудничала со спецслужбами фашистской Германии. Их совместная разведывательная деятельность против СССР была налажена в 1936 г., когда между Германией и Японией был заключен так называемый «антикоминтерновский пакт». В это время в японских разведывательных органах были созданы специальные подразделения, которые поддерживали связь с немецко-фашистскими спецслужбами. Но наиболее тесное сотрудничество в плане обмена разведывательной информацией о Советском Союзе началось с осени 1940 г., с момента заключения тройственного военно-экономического союза между Германией, Италией и Японией.
Как показал арестованный органами госбезопасности в 1945 г. бывший начальник разведотдела Квантунской армии полковник Асада, сотрудничество между разведывательными службами Германии и Японии в период войны осуществлялось на основании распоряжения начальника Генерального штаба японской армии Сугиямы.
В Токио разведывательный контакт поддерживался через начальника 2-го (разведывательного) управления Генштаба, который непосредственно передавал и получал информацию о Советском Союзе через германского военного генерал-майора Кречмера. Последний, кроме того, был тесно связан с начальником 16-го отделения 5-го (русского) отдела 2-го управления Генштаба полковником Амано.
В Маньчжурии сотрудничество было налажено через 2-й отдел штаба Квантунской армии и аппарат военного атташе германского посольства в Маньчжоу-Го. Вместе с тем необходимую информацию германский военный атташе в Маньчжоу-Го получал и от начальника Информационноразведывательного управления Квантунской армии.
Сотрудничество между специальными службами Германии и Японии продолжалось вплоть до окончания войны. Это подтвердил в своих показаниях Асада, который, вступая в должность начальника 2-го (разведывательного) отдела штаба Квантунской армии в апреле 1945 г., получил указание от начальника штаба армии Хаты о необходимости поддержания связи по разведывательной линии с германским военным атташе в Маньчжоу-Го.
Контакт между японской и немецко-фашистской разведками в период советско-германской войны был налажен не только на уровне руководящих инстанций. В процессе анализа архивных документов установлено, что по согласованию вышестоящих органов спецслужб этих стран такое сотрудничество в подрывной работе против СССР имело место и между отдельными разведчиками, а при необходимости и на агентурном уровне.
Так, арестованный в 1945 г. резидент японской разведки Суражкевич сообщил в своих показаниях, что он, как полуофициальный сотрудник Мукденской ЯВМ, по разрешению руководства последней совместно с агентом ЯВМ белогвардейским атаманом Семеновым поддерживал разведывательный контакт с сотрудниками гестапо Гертнером и Фуксом, находящимися в Маньчжурии как представители деловых кругов Германии. По словам Суражкевича, Гертнер и Семенов обменивались информацией о положении во Внутренней Монголии. Сам же Суражкевич и Гертнер информировали друг друга о политическом положении немецкой и русской колоний в Маньчжурии.
Японцы в рассматриваемый период передавали немцам самые разнообразные сведения разведывательного характера: о численности и дислокации советских войск на Дальнем Востоке, о военных и экономических возможностях Советского Союза, об эффективности бомбежек немецко-фашистской авиацией Москвы, о метеоусловиях в районе столицы, о характере грузов, поступающих в СССР через дальневосточные порты из США. Немцам сообщались и такие важные для них сведения, как переброска частей Красной армии с Дальнего Востока на советско-германский фронт, планы переброски и многие другие разведывательные данные.
Асада в своих показаниях о целях сотрудничества немецко-фашистской и японской разведок откровенно заявил: «Передача разведданных о СССР Германии в тот период производилась на том основании, что у Японии и Германии была единственная цельдобиться поражения СССР и при этом немцы хотели захватить Украину, Белоруссию и Прибалтику, а японцы Приморье и Забайкалье».
Данное заявление может вызвать возражения по поводу захватнических устремлений Германии и Японии, так как их планы в этом отношении были гораздо обширнее, однако цель сотрудничества спецслужб Японии и Германии указана точнодобиться поражения СССР.
Взаимодействие разведок Японии и Польши.
19 марта 1932 г ИНО ОГПу сообщило Сталину сведения, полученные от источника во французском генштабе. Советский агент, находясь в Варшаве, беседовал с начальником штаба польской армии генералом Гонсяровским, который сообщил ему, что осенью 1931 г. Варшаву посетила группа высокопоставленных японских офицеров. В ходе этого визита между генштабами двух стран было заключено письменное соглашение. «Гонсяровский отметил, что согласно этому соглашению Польша обязана быть готовой оттянуть на себя силы большевиков, когда японцы начнут продвигаться по территории СССР».
Будучи осведомленными о стратегических установках японского Генерального штаба на развязывание войны против Советского Союза, разведывательный аппарат 2-го управления Генштаба и 2-й отдел штаба Квантунской армии осуществляли направление своих сотрудников в сопредельные с Советским Союзом капиталистические государства для сбора с их территорий разведывательных сведений об СССР. Находясь в таких странах, как Польша, Румыния, Финляндия, Эстония, граничащих с Советским Союзом, японские разведчики контактировали в подрывной работе со специальными службами этих государств, получая интересующую их информацию о вооруженных силах и экономике СССР.