Танкист. Книга 1 - Константин Калбазов 10 стр.

 Нестеров, подойди,  позвала его учительница английского языка.

 Да, Ангелина Тарасовна.

 Витя, скажи пожалуйста, со всеми этими изобретениями у тебя случайно не скопился свободный опыт?

 Разумеется. Как и полагается, пять процентов от получаемого.

 И много его?

 Одна тысяча сто пятьдесят один,  с готовностью ответил он.

Вообще-то такие вопросы задавать не принято. Одно дело одноклассники и совсем другое посторонние. Но если это интересует учителя, значит на то есть определенные причины.

 Позволь дать тебе совет. Переведи их в Лингвистику. И если у родителей есть возможность, то не поскупитесь и купите еще. Боюсь, что английский едва ли не единственный предмет, за который тебе по-настоящему нужно переживать.

 До первого экзамена осталось десять дней,  словно говоря, где же вы раньше были, растерянно произнес он.

 Ну что же делать, если раньше ты не задумывался об этом. Вообще-то, выпускники стараются закрыть свои бреши. Но ты решил игнорировать мой предмет. Вот интересно, чтобы ты делал, если бы у вас было два иностранных языка на выбор, плюс обязательные латынь и греческий. Словом, я сказала, а ты уж сам думай.

Высказав свое мнение Ангелина Тарасовна отвернулась, и вошла обратно в здание гимназии. Нормально, да! За десять дней до экзамена! А раньше сказать, залипало в одном месте!

Нестеров быстро сбежал по лестнице, и направился в мастерскую. Слишком много что-то на него навалилось. Нужно срочно занять руки и голову чем-нибудь другим. Тем, от чего ему не будет так тоскливо, что не будет его злить до белого каления.

 Здравствуй Витя,  встретил его трудовик, отрываясь от газеты, которую по обыкновению читал в свободное время.  Опять чего удумал? Или тебе хочется просто спустить пар,  не скрылось от него состояние гимназиста.

 Здравствуйте Василий Тимофеевич. Удумал кое-что.

 Столярка, слесарка?

 Слесарка.

 Ну проходи. Где, что лежит и сам знаешь. Я чуть позже подойду,  вновь уткнувшись в газету, произнес он.

Задумка родившаяся в голове Виктора была всего лишь логическим продолжением им же придуманного способа откручивания гаек «удавка». Только теперь он собирался изготовить ключ. До чего только не додумаешься, когда хочется прогнать роящиеся в голове мысли доставляющие буквально физическую боль.

Провозиться в этот раз пришлось довольно долго. Хотя он и использовал мягкое железо, тем не менее это металл, и поработать с напильником пришлось довольно много. А дело это не быстрое. Однако, в результате он получил то, что хотел. Подвижная угловатая губа, пятка эксцентрик на рукояти.

 Хм. Интересная штука,  повертев в руках получившееся изделие, произнес Василий Тимофеевич.

Он уже выпроводил гимназистов из кружка «умелые руки», и задержался, чтобы увидеть результат трудов Виктора. Признаться в успех он не верил. Ну хотя бы потому что трубными ключами никого не удивить, а принцип тут один и тот же. Пусть это изделие Нестеров и позиционировал как универсальный гаечный.

Вообще-то, в плане универсальности уже существует разводные ключи, которые способны заменить большую номенклатуру размеров. С другой стороны, у Виктора получилось куда компактней существующих образцов. Василий Тимофеевич уже сейчас мог сказать где можно его использовать и куда не подлезть более массивный разводной.

 Ну пробуй. Посмотрим, что у тебя получилось,  протягивая детище создателю, произнес он.

Виктор набросил ключ на головку болта крепления тисков к рабочему столу и с легкостью провернул его. Без труда сместил чтобы перехватить губой за следующую грань, при этом эксцентрик давил на противоположную.

 Судя по твоему виду, у тебя опять получилось,  покачав головой, хмыкнул трудовик.

 Получилось, Василий Тимофеевич. Только

 Что, Витя?

 Да вроде и четвертую ступень взял, но в «Слесаря» очки записывать Эфир не желает. До перехода на третью ступень осталось четыре тысячи, а он говорит, что нужно среднее образование. Три тысячи восемьсот очков ушли как в песок.

 Вообще в никуда?

 Нет. На ступени общего развития перешли все пять тысяч.

 Ну это тебе к Андрею Ивановичу. Я в этих делах не соображаю. Ладно, давай прибираться и сворачиваться.

Вообще-то у Виктора появилась еще одна мысль. Ну отчего бы не видоизменить губу глюча и не получить трубный. Конечно Эфир может и не засчитать это, но попробовать-то всяко разно можно. Просто дома с ручным точилом это займет больше времени. Так как тут было электрическое. Но просить трудовика задержаться еще, было уже как-то совестно.

Прибрался за собой, вернул все инструменты по местам, и вскочив на велосипед покатил домой, увозя с собой свою новинку. Которой предстояло изменить свой облик еще раз. И Нестеров очень надеялся, что Эфир это оценит.

Сам не зная отчего он поехал не короткой дорогой, а кружным путем. Самому себе объяснил это тем, что не помешает накатать очередные пять очков к велосипеду. Ну-у Во всяком случае в этот момент он и сам в это верил.

Рев клаксона, и крик шофера, обкостерившего его матом от всей своей возмущенной души. Виктор резко ударил по тормозам, выныривая из задумчивости. Ну или все же прострации. Потому как спроси его о чем именно он думал, так и не нашелся бы с ответом.

Осмотрелся. Надо же! Это он изрядный такой дал крюк! И чего его занесло к переселенческим баракам. Их поставили четыре года назад. Ладили на скорую руку, из сырого леса, но получилось довольно добротно, коль скоро до сих пор стоят. Причем не бесхозные. Тут и сейчас живут переселенцы, у которых не получилось обзавестись своим хозяйством. Вот и перебиваются случайными заработками и неквалифицированным трудом. Правда, их откровенно мало. Основная масса не стали сидеть на попе ровно, и воспользовалась помощью предоставленной правительством

Зимой тридцатого года в СССР началась компания по раскулачиванию. Мироеды они там, или просто попали под общую гребенку, но у людей забирали последнее, сажали в теплушки, а то и скотные вагоны, после чего гнали на спецпоселения.

Песчанин обратился напрямую к Сталину с просьбой разрешить им эмигрировать в ДВР. В конце концов, если советам такие граждане не нужны, то республика в людских ресурсах нуждается.

В СССР всячески культивировалось мнение, что Приморье является оплотом недобитых белогвардейцев. Но с одной стороны ничего не могли поделать с республикой, показавшей зубы. С другой, именно отсюда советское правительство получало столь необходимые промышленные товары, станки, строительную и сельскохозяйственную технику. Причем не втридорога, а по весьма приемлемым ценам. А тут еще и скидку обещали.

Словом, в республику хлынул поток вынужденных переселенцев. Ясное дело, что в первую очередь собирались депортировать злостных кулаков. Но тут как всегда сказались те самые перегибы на местах, о которых потом говорил Сталин. Так что высылали сюда всех подряд. К слову, едва ли не четверть переселенцев оказались откровенными уголовниками.

Республика принимала всех. Работы было в избытке. Не хватало рабочих рук. Приморье небогато железными рудами однако здесь активно развивается металлургия, как на местном, так и на привозном сырье. Расчищаются земли под пашни, и крестьянам было куда приложить руки. К тому же, сельское хозяйство пользовалось поддержкой правительства.

Немало народу отправлялось на Колыму, Гижигу и Камчатку. Они сбивались в старательские, охотничьи и рыболовные артели. Сдавали на республиканские фактории золото и меха. Ставили рыбоконсервные заводы. В отличии от царской России, ДВР подошло к этому вопросу более вдумчиво и основательно. Разумеется все это, под звонкие обвинения советов о разграблении достояния первого государства рабочих и крестьян.

Юридически эти земли не входили в состав республики, но правительство это не останавливало. Советская Россия пока просто не в состоянии осваивать эти земли, а как следствие и удержать. В настоящий момент активно строится железная дорога к Удской губе и исследуется Северный морской путь. Как утверждают некоторые знатоки, СССР непременно осилит эту задачу, и возьмет дальние территории под свой контроль. Иной вопрос, а станет ли за этим безучастно наблюдать правительство ДВР

Отец был дома. По обыкновению сидел на лавке справа от крыльца и пыхтел папиросой. Глянул на сына. Поднял взгляд на заходящее солнце и опять на Виктора.

 В мастерской задержался,  пояснил тот.

 И?  коротко поинтересовался отец.

 Вот,  протянул он ему новинку.

 Хм. И в кого только ты такой затейник удался,  вертя в руках новинку, произнес отец.

 Ну так, в тебя, батя. В кого еще-то,  уверенно произнес Виктор.

 Ну, я надеюсь. А то мамку твою пороть уж поздно. Да и нельзя,  с небольшой паузой уточнил он.

 Чего это нельзя?  не удержался Виктор.

 А того, итишкин кот. Угораздило нас, на старости лет.

 Чего угораздило? Да и какие вы старые. Тебе только сорок, мамке тридцать семь.

 Витя, а у нас будет сестричка,  выбежав на крыльцо возвестила Полина.

А вслед за ней высыпали и остальные дети. Паша, Илья, младшая Иринка, которой исполнилось только шесть. Ну и следом зардевшаяся мать, по очереди погладившая головы своих чадушек.

 Вот так,  хмыкнул отец.

 Здорово!  искренне обрадовался Виктор.

 Ладно уж вам. Мойте руки и пойдемте вечерять, поди все в сборе,  произнесла мать.

Пока ужинали Виктор рассказал отцу о своей задумке. Тот согласился выступить в качестве помощника. В смысле вращать ручку точила, пока сын будет доводить свое изделие до ума.

Но для начала он все же опробовал уже готовый ключ, и остался им доволен. Не устраивало его только то, что тот был из мягкого железа, а потому в качестве инструмента не годился. Надолго не хватит.

Новое изделие они получили на выходе уже через час. Все же ручному точилу с электрическим не сравниться. Скруглив губу, Виктор взялся за напильник, чтобы проточить насечки для лучшего захвата, как на ней, так и на эксцентрике.

 Ну давай, пробуй,  указывая сыну на довольно крупную шпильку вкрученную в редуктор косилки, произнес отец.

 Так трубный ключ.

 А разница какая? Тут ведь все дело в захвате. Пробуй, умелец. Поглядим, чего скажет этот ваш Эфир.

Попробовал. Пошло с натугой, шпилька успела прикипеть. Но с громким треском все же стронулась с места и провернулась по резьбе. Шла туго, но он управился. Насечки, вместо того чтобы оставить следы на шпильке, сами продавились, что не удивительно, учитывая разницу в материалах. Н-но

 Что сынок, получилось?  видя, сосредоточенный вид Виктора, поинтересовался Антип.

 Получилось, батя. Правда очков Эфир дал меньше, но получилось.

 Вот и ладно,  довольный результатом, произнес отец.

 Батя, с тобой посоветоваться хотел.

 Ну советуйся, коли хотел.

 Тут такое дело. У меня сейчас семь очков надбавок. Ну пять я вложу в Интеллект, и он подрастет до нужных значений. А куда вложить оставшиеся два. В Силу, Ловкость, Выносливость или Харизму?

 Сынок, я ить в этих делах, как свинья в апельсинах,  разведя руками, растерянно произнес Антип.

 Ну вот как ты думаешь?  и не думал отставать Виктор.

 Хм. По моему опыту в Выносливость нужно вкладываться. Помню в Германскую войну коня подо мной убило, а немец газ пустил, и ветер его на нас гонит. Бежал я, бежал, пока мог, а потом лег на траву. Не могу больше, хоть тресни. И жинка молодая дома, и ты народился, и мамка с батей ждут, и жить хочу спасу нет, а лежу и думаю, уж лучше помереть, чем так-то мучиться.

 И что было после?  поинтересовался Виктор, когда отец запнулся, прикурил папиросу и глубоко затянулся.

Он редко рассказывал о своем боевом прошлом. И рассказы те отличались скупостью. Поэтому сын каждый раз с жадностью ловил каждое его слово о войне.

 Да ничего не было. Станичник наш мимо случился верхами. Соскочил он на землю, меня, значит, в седло, а сам за стремя ухватился и побежали мы прочь от той заразы. Так что, хочешь мой совет, вкладывай в Выносливость. А там, посоветуйся с Шаниным, он поди лучше знает.

Может и лучше. Только у него столь яркого примера нет. Поэтому Виктор быстренько раскидал очки в Интеллект и Выносливость. Хотя последнем показатели и без того были выше остальных. Но он решил все же воспользоваться советом отца. Жизненный опыт, он ведь приходит с болью, кровью и набитыми шишками. У него своих пока совсем немного. Так отчего бы не воспользоваться батиными.

 Батя, я еще поговорить с тобой хотел.

 Говори,  вновь пыхая табачным дымом, произнес тот.

 Мне деньги нужны.

 Много?

 Сто рублей.

 Эка! И на что тебе столько? Поди мой средний месячный заработок получается.

 Ангелина Тарасовна подошла ко мне, и сказала, что я могу с английским угодить на осеннюю переэкзаменовку. А тогда год потеряю.

 И что нужно?

 Лингвистику поднять. С высоким Интеллектом это должно мне помочь. Английский мы сдаем только пятнадцатого июня. Времени почти месяц.

 И что, это твое умение так сильно поможет.

 Насколько сильно и как не знаю. Но толк от надбавок по Сути есть. По себе вижу.

 Ладно. Будут тебе деньги. Поступать-то куда надумал? Ить сам видишь, не получится в военное училище.

 В Хабаровский политех, на механический факультет,  несколько секунд поиграв желваками, все же ответил он.

Не просто отказываться от мечты. Но что уж тут поделать, если иного выхода попросту нет. Разве только военная кафедра. На механическом факультете все же есть возможность выбрать танковые войска. Правда при этом можно оказаться только резервистом. Но это все лучше, чем ничего. И отец понял, что это максимум на что согласится сын. Хотя и видел его агрономом. Ну да, чего уж теперь-то. Вон, Пашка тот вроде тягу к земле имеет. Знать ставку надо на него делать.

На следующий день, Виктор по обыкновению заехал за Татьяной. Прежде чем устроиться на багажнике она внимательно посмотрела ему в глаза.

 Ты чего?  смутившись, спросил он.

 Похоже, клиент на пути выздоровления,  деловым тоном произнесла она.

 В смысле?

 Да в том смысле, что вчерашнее происшествие наконец открыло тебе глаза, и ты перестал витать в облаках.

 Ты сейчас о чем?

 О твоем отношении к Инне, о чем же еще. Неужели ты думаешь никто не видел как ты на нее смотришь и млеешь от одного ее взгляда. Просто даже Генка находил другие темы, чтобы задевать тебя.

Как же! Можно подумать дело тут и впрямь в Викторе. Это он с Инной проявлял солидарность. А то как же! Дворянская кровь!

 Значит, шушукались по углам,  хмуро буркнул он.

 Витя, если ты думаешь, что все злорадствовали, то ошибаешься. Нет, косточки конечно тебе перемывали, но без злобы. Ладно. В любом случае, теперь ты знаешь о ней с Андреем, и сегодня уже не такой пришибленный, как вчера.

 Про них тоже знали?

 А вот про Андрея с Инной никто даже не догадывался. Те еще тихушники. Тут удивился не только ты. И потом, неужели ты думаешь, что если бы я знала, то не сказала бы тебе?

 Надеюсь, что нет.

 И правильно надеешься. А иначе какие же мы друзья. Кстати, друг любезный, ты вчера опять ходил в мастерскую.

 Смотри,  пожав плечами, произнес он, открывая перед ней свою Суть.

 Ничего себе! Сразу два очка и новая ступень. Что хоть изобрел?

 Поехали уже, любопытная. А то в гимназию опоздаем. В классе расскажу и нарисую.