С чего ей отдыхать в обществе посторонних мужчин? невольно сглотнул я слюну, чтобы прочистить пересохшее горло.
СлЮшай, шубу ей подарю, кольцо с камнем, с сильным акцентом произнёс мент с шариковой ручкой. Не то прикалывался, не то серьёзно предлагал он.
Капитан не вмешивался и что-то строчил на листке бумаги.
Не согласится жена, ты у нас гостить останешься. Надолго, перешёл к другому уровню угроз мент.
Жена и сын уедут, обозначил я свою позицию.
Ай! Дарагой, подожди, я её сам спрошу, какую она шубу хочет, поднялся мент и вышел из кабинета, дав указание тому, кто стоял за дверью, чтобы не пускал внутрь посторонних.
Телефон у вас городской? тем временем обратил я внимание на нужный предмет на столе.
Решил в Москву позвонить? усмехнутся капитан.
Зачем? Мне и в Карачаевске есть кому звякнуть.
На последнем слове я резко поднялся и, схватив за волосы мужчину, долбанул его носом в столешницу и тут же применил удушающий приём, чтобы не успел позвать помощь. Пусть он и весил больше меня килограммов на двадцать, но спортом давно не занимался. Капитан попытался вырваться, но из положения сидя, да ещё прижатый мордой к столу, мог только хрипеть.
У меня же левая рука осталась свободной. Ею я и стал набирать номер некого Гюрге. Хорошо, что имею привычку заучивать наизусть номера. К тому же сейчас они короткие. Запомнить пять цифр труда не составило. А вот долгие гудки в телефонной трубке чуть не ввели меня в панику. Хорошо, сообразил, что звоню на рабочий номер, а время-то уже позднее.
С домашнего мне ответили и я кратко сообщил о прошествии.
Буду минут через десять, ответил рекомендованный Владимиром Петровичем мужчина.
Итак, товарищ капитан, освободил я своего пленника от захвата и вынул из кармана удостоверение КГБ, теперь поговорим серьёзно.
Тот хотел что-то вякнуть возмущенное, но из коридора послышался Сашкин крик:
Пустите меня! Не трогайте, не имеете право!
Вылетел я из кабинета, не заметив, что дверь кто-то охранял снаружи. И сразу оценил картину целиком. Тот мент-козёл удерживал за локоть и толкал жену, а она отчаянно сопротивлялась, не желая куда-то идти. Тут со ступеней сверху раздался Ромкин крик:
Мамочка!
У как всё запущено изобразил я полное спокойствие на лице. Сотрудники милиции применили насильственные действия к семье майора госбезопасности.
И сунул документ теперь уже под нос тому менту, который остался у меня за спиной.
Папа! с воплем подлетел Ромка. Дядька маму за волосы хватал!
Тут уже моя напускная выдержка треснула. В два шага я оказался рядом ментом и врезал так, что сам еле сдержал крик. Больно, блин! Парочку зубов я точно выбил. Они с характерным звуком стукнулись о стену, а следом раздался грохот упавшего тела.
Саша, сзади! крикнула жена.
То, что я неосмотрительно оставил позади двоих, и сам понимал. Увернуться не успевал, зато неплохо сделал подсечку. Пусть я не чемпион по самбо и дзюдо, но годы тренировок помогли. Уронив одного, этим телом словно кеглю сбил капитана, ну и сам, конечно, упал.
Папа! Папа! перешёл на ультразвук Ромка и блин кинулся меня выручать. А Сашка следом. На полу образовалась куча мала.
Не трогай папу! вопил сын.
Сашенька, Саша! дурным голом орала жена.
Местные менты тоже не молчали, но кричали что-то на своём языке. Только один, тот, кого я нокаутировал, лежал смирненько поперёк коридора. Не знаю, чем бы наша драка закончилась, но тут подоспела «кавалерия». Откуда-то разом прибавилось народа.
Комитет госбезопасности! услышал я чей-то голос у себя над головой.
Да что же это делается?!
Женщину избили и ребёнка!
Вон он, хулиган!
Это папа, а не хулиган! сориентировался Ромка и, не дав мне подняться, обхватил за шею и так громко заревел, что я думал, оглохну.
Успокаивать Ромку пришлось с четверть часа. Как раз за это время успели немного разобраться, что и чего. С трудом оторвав от себя сына, отправил их с Сашкой в номер, а сам продолжил общение с местными силовыми структурами.
Из гостиницы мы вышли и расположились возле «Волги» Гюрге. Менты вид имели потрёпанный. У капитана нос разбит и возможно сломан, у того мента, что стоял за дверью, морда расцарапана. Когда Сашка успела его так разукрасить, я и не заметил. Повезло, что он был мной прижат и не успел дать сдачи. Третий вообще с трудом собирал глаза в кучку.
Взаимных претензий у нас образовалось много. Но прежде всего выяснили, что тех парней, из-за которых весь сыр-бор начался, я не трогал и не видел. Если они и получили от кого-то звездюлей, то точно не от меня.
А нападение на сотрудника начал капитан.
А незаконное задержание майора КГБ точно таким же тоном ответил я. Насильственные действия над семьёй Продолжить? Там свидетелей с десяток наберётся и все завтра напишут, как ты избивал четырёхлетнего ребёнка. Не веришь?
Верю, разом помрачнел капитан.
Что ни говори, но у нашей системы в эти годы возможности очень большие. К тому же на моей стороне выступал таинственный Гюрге. Ни его должностью, ни званием я не успел поинтересоваться. Подразумевалось, что мы друзья и спрашивать такие вещи неудобно.
Потратив на взаимные упрёки в общей сложности полтора часа, разошлись мирно. Запоздало меня начало потряхивать. Администратора в коридоре гостиницы я попросил принести в номер чай. Дама заявила что-то против, типа время позднее. А я же всё ещё на взводе был. Корочку комитетскую под нос сунул.
Это ваша культура обслуживания? прошипел я. Так я вам другое место работы найду, гораздо севернее этого региона.
Напугал тётку так, что она заикаться начала, но чай пообещала. В номере же ко мне сразу кинулись мои «защитники».
И чего мы не спим? попенял я.
Папа у нас герой, прижалась с одного боку Сашка, давая Ромке возможность забраться на колени.
Я же кратко рассказал, что именно случилось, почему произошла такая ошибка.
Не думаю, что они правда хотели тебя как женщину. Пугали, уверенно заявил я.
Он мне такие гадости говорил, пожаловалась жена на мента.
Тут нам принесли чай и мы переключись на него. Ромка продолжал храбриться, заверяя, что не даст меня в обиду. Погнал этого защитника в ванную и затем в кровать. Сам же долго не мог уснуть, перебирая в памяти события дня.
Глава 9
К моему удивлению, провожать нас утром к автобусу приехал Гюрге.
Александр, не держи зла, пожал он мне руку и всучил огромный пакет.
Здесь покушать, вино, коньяк, здоровье поправить, хмыкнул он. Извинения. Ты, конечно, был в своём праве, защищал жену. Я этим изобразил неопределённый жест Гюрге. Уже пояснил, как они плохо гостя приняли.
По нашей экскурсионной группе новость о вечерней драке уже разошлась. Ромка всем заинтересованным лицам успел рассказать, как «мы дядей милиционеров били». Нужно будет потом с ним отдельно побеседовать на эту тему, чтобы всем подряд не рассказывал. Насколько это у меня получится, не знаю, но дети быстро переключаются на другие события, забывая предыдущие.
На самом деле на тех идиотов я уже не злился. Дураков везде хватает, независимо от национального признака. Кавказ сейчас гостеприимное место. Я это на себе испытал в прошлой реальности. Жаль, нашей экскурсией не предусматривалась поездка к реке Сулак и Сулакскому каньону. Он, между прочим, глубже Большого каньона в США на несколько десятков метров. Когда плывёшь по водохранилищу, а вокруг всё выше и выше поднимаются скалы, то ощущения весьма волнительные. В мои прошлые студенческие годы доводилось бывать в тех местах. В высокогорном селении, где мы проходили практику, пленэр, экзотика была ещё та. Первое впечатление, правда, было ошеломляющее.
Никто из нашего курса в подобных поселениях ранее не бывал. Почти все были городскими жителями европейской части страны. А тут вдруг нас привезли в место, где глинобитные дома, отсутствует водопровод, ходят женщины, закутанные в национальные платки, и в кувшинах воду носят. Плюс минарет, мулла и население поголовно мусульманское. Не только мне, но и всем нашим студентам показалось, что мы оказались в прошлом лет на сто назад, а то и на все двести. Ага, попаданцы, блин. Хотя тогда такого слова не знали.
Провожатый провёл нас по всему селу Гимры, чтобы познакомить с жителями и показать где и что. Прошли мы мимо местного кладбища, аксакалов, словно сошедших с экрана фильма «Белое солнце пустыни», и вывернули на небольшую площадку с магазином. И туто-па! Надпись на торце дома«Слава КПСС!» Во как! Сразу настроение поднялось. Дошла и сюда цивилизация.
Жители оказались действительно дружелюбными. Закармливали нас фруктами и очень обижались, если не съедали вынесенный тазик с персиками или абрикосами. О гостеприимстве жителей Кавказа я продолжил рассказывать Сашке.
Наша экскурсионная поездка завершилась в столице Дагестана Махачкале. Супруге город и Каспий не понравились.
Волн нет, медузы мелкие, пожаловалась она на море.
Волны на Каспии бывают, но мы попали в такую погоду, заверил её.
Про медуз я вообще не понял. Мне самому только художественный музей не приглянулся. Но больше всего напрягла гостиница, где мы остановились. Одна из девиц нашей группы не иначе позавидовала Сашкиной популярности и согласилась на интимное свидание с одним из местных парней.
Поясню, что такое гостиница советских времён. Это самое настоящее режимное заведение. Любые гости могут находиться в номере до одиннадцати вечера. А уж если гость противоположного пола, то администратор будет особенно бдить.
В первый же вечер в Махачкале мы стали свидетелями некрасивой сцены, когда в 23.00 администратор удаляла гостя из номера напротив. Вначале она долго и громко стучала. Затем воспользовалась своим ключом, пригласив мужчин с повязками ДНД на рукавах, что в очередной раз меня удивило. Никак администратору мало заплатили или вообще не дали «на лапу», что она такое рвение проявила.
Как не стыдно, посторонний мужчина в номере! Я вам на работу напишу! орала она на весь коридор так, что разбудила Ромку.
Предполагаю, что дама из номера хотела урегулировать вопрос денежно, но предложила не ту сумму.
А полотенце! Что вы с ним делали? Это что за пятна? продолжала песочить незадачливую туристку администратор.
Насчёт пятен и полотенец я уже был в курсе. Сашка показала, что здешний паркет, покрытый особой мастикой, окрасил наши подошвы в жёлтый цвет. Упавшее на пол полотенце приобретало тот же оттенок. И судя по услышанному, это являлось дополнительным источником дохода сотрудников гостиницы. На всякий случай я повесил все полотенца повыше.
Администратор наконец разобралась с туристской и её кавалером, и мы смогли спокойно уснуть. С утра, правда, была проведена тщательная проверка номеров и тех самых полотенец. На одном из наших обнаружилось жёлтое пятно и дама попыталась что-то сказать. В ответ я продемонстрировал вначале жёлтые подошвы ног свои и сына, а затем удостоверение. Это чтобы и мысли не возникло требовать у меня компенсацию за их сомнительные услуги.
Ромка же устал от путешествия в целом и мало на что реагировал, забрасывая вопросами, когда к дедушке домой поедем. Я ему пообещал, что вскоре вернёмся.
Москва встретила прохладным дождиком. Сашке я сразу сказал, что у меня дела и командировка.
Давай меня и Рому в Валентиновку, согласилась она. Там Никулины обещали в июле подъехать.
Отцу на июль я оформил место в санаторий Крыма, но жена заверила, что справится на даче сама. Да и тёща обещала навестить. Мы ещё чемоданы не разобрали, как приехали родственники со стороны жены. Ромку затискали, поохали, разглядывая сувениры, и в целом остались довольны тем, как я о семье забочусь.
Мама, я теперь разбираюсь в том, как можно по повязанному платку определить национальность женщины, делилась Саша впечатлениями. Если вот так, то это чеченка. Если по-другому перекинут край, то это аварская женщина. О! Я тебе кулон унцукульский купила.
Отцу я приобрёл солидную трость, выполненную теми же мастерами из Унцукуля и украшенную мельхиоровой насечкой. Вообще-то сувениров купили много. Сашке захотелось, а я не возражал. Ромка хотел было рассказать про плохих милиционеров, но я его прервал, отвлекая на историю катания по канатной дороге.
Владимиру Петровичу я отчитался о нашей поездке и заметил, что в конце девяностых той жизни, что я помнил, всё случилось бы иначе. Понятие «кавказский пленник» вскоре станет не пустым звуком.
Хорошо, что у нас нет этих кавказских джигитов, пробормотала Саша, упаковывая вещи в багажник авто.
Конечно, в Москве выходцев из кавказских республик проживало много, но не в таком количестве, как это будет лет через двадцать. Они ещё не наглеют, торгуют на рынке и хотя задаривают симпатичных женщин комплиментами, агрессивности в их действиях нет.
Отправив жену и сына на дачу, я возвратился снова на юг в Кисловодск. Багажа в этот раз имел не в пример больше. Здесь и этюдник, и сумка с дополнительными художественными материалами, и два больших подрамника с холстами, ну и чемодан с личными вещами. Во мне уже издали можно было увидеть творческую личность.
Это нам художника-оформителя прислали? радостно воскликнул на проходной охранник.
Угу, невнятно ответил я и, прислонив к стеночке холсты, выудил свои документы с направлением.
Подразумевалось, что договариваться с Машеровым на портрет я буду сам. Дядя Вова и так сделал всё что мог. Попасть в это элитное место даже в качестве сотрудника необычайно сложно. То, что я комитетский, роли не играло. Некий ответственный товарищ, занимавшийся моим размещением, так и сказал. Мол, чтобы меня здесь не было видно и слышно, а за пределы территории лучше не выходить.
Возражать я не стал. У меня в сумке полно грунтованных картонок. Посижу попишу цветочки-кустики разные. Но так, чтобы главный корпус госдачи был виден. Вообще-то в Кисловодске много чего интересного можно было изобразить, но я же не за этим сюда приехал, чтобы лермонтовскими местами или Провалом любоваться.
О том, что с Машеровым написание портрета не было согласовано, я местной обслуге намеренно не сказал. Зато от начальника охраны потребовал сопровождения вечером двадцать шестого числа к Машерову.
Пётр Миронович, нам с вами нужно договориться о графике написания портрета, сразу озадачил я его после короткого представления. Пусть ваш помощник выдаст мне список процедур, я вставлю в него свои сеансы.
Далее толкнул краткую речь о портретах ветеранов, которые готовлю в преддверии знаменательной даты.
Лёня, согласуй тут с товарищем часы, не стал отказываться и возражать Машеров, перекинув все обязательства на своего подручного.
Особо довольным от перспектив написания портрета он не выглядел, но знал такое слово, как «надо», а уж если партия сказала, то Петру Мироновичу и в голову не пришло, что в этом элитном месте может находиться кто-то без распоряжения сверху.
У вас обаятельная улыбка, заметил я на первом сеансе позирования уже на следующий день. Давайте попробуем отобразить не сурового партизана, а душевного человека.
Вы художник, вам и решать, не стал возражать Пётр Миронович.
В этот день я привычно просвещал человека, далёкого от художества, о том, что делаю, для чего, используя много специфических терминов. Попутно прихвастнул, что мною был написан первый портрет Гагарина. И вообще я весь из себя молодец и талант, решивший по какой-то причине служить в КГБ.
Рекламная акция удалась на славу. Машеров заметно расслабился, похоже решил, что рисовать портреты таких людей как он поручают исключительно тем, кто связан с системой и проверен по всем каналам.
Майор? уточнил он. Неплохо вы со своим художеством в звании поднялись, снисходительно отметил Машеров.
И снова я заливался соловьём, теперь уже рассказывая, как мне позировал Андропов, ещё более успокаивая Петра Мироновича. Поскольку портрет был ветерана войны (пусть и не парадный), то вскоре мы перешли на обсуждение тех годов.
«Дубняк»такая у меня была боевая кличка среди партизан. Или, как принято говорить, позывной, рассказывал Машеров те сведения, которые давно не являлись секретной информацией.
Ненавязчиво я поинтересовался, сколько бывших партизан сейчас поддерживают первого секретаря, и получил в ответ назидательную лекцию о боевом братстве. В этот день ничего такого, что планировал, я не говорил. Основной разговор был запланирован через день. Потому послушал о том, как в столице Белоруссии открыли метро и вообще уровень благосостояния народа повышается. Голос у Машерова был приятный, с лёгким акцентом на шипящих звуках.