А порезать фрукты?
Уже.
А печь затопить?
Уже.
Девушки Честно говоря, я ожидал, что аристократкам не будет интересна кулинария. Ну где они и где готовка, серьёзно. Им просто щёлкнуть пальцами, и лучшие повара если не города, то их поместья тут же что-нибудь да приготовят, хотя, возможно, здесь были и те, кто из мелких родов, где особо слугами не побалуешься. А может и вовсе простолюдинки, которым это будет полезно знать.
В любом случае, как бы то ни было, когда пирог был готов, они его под предлогом «я только попробовать» сожрали.
Суки мерзкие, таких в армии расстреливают
Сожрали мой пирог
Я мог слушать ругань в свой адрес и терпеть оскорбления. Мог молча драться и дохнуть от усталости. Воевать и не вылезать с передовых и плевать на всё
Но за пирог было просто не по-детски обидно.
А когда я хотел приняться за новый, нам сказали, что занятие окончено.
Кто-то чмокнул меня в щёку, кто-то просто поблагодарил, кто-то, как Милена, сделали и то, и другое, но мне почему-то легче от этого не стало. Я вообще относился к еде с уважением, так как иногда просто жрать нечего и надо исходить из принципа: что дают, то и бери. Но когда ты ещё и сам сделал, это вообще вдвойне дороже. А они его сожрали.
Не помню, чтобы меня вообще что-то так цепляло. Я всегда воспринимал всё спокойно. Да, были моменты, когда было грустно и обидно, но там было всё куда страшнее: терял своих людей, проигрывали бой с потерями, хоронил кого-тото есть была причина. Но здесь, из-за какой-то жратвы, и так прямо кольнуло обидой, что было странно.
Я даже огляделся, не стоит ли рядом Мириса и не компостирует ли мне мозги, но кажется, это были мои настоящие чувства. Те самые, которые принадлежали мне. И от этого мне становилось жутко? Странно? Нет, скорее, будто сам себя не узнаю.
Я боялся стать роботом, который только и делает, что убивает?
Ну что ж, роботы не чувствуют обиды, это уж точно.
Да, первая неделя в академии мне запомнилась очень хорошо.
Глава 50
Его звали Вуберг. Таких, как он, можно было назвать или душой компании, или местным дурачкомвсё зависело от того, как его воспринимают другие.
Я его воспринимал как местного дурачка, но остальные почему-то считали его душой компании. Он был весёлым и доставучим, как клещ, которого хотелось раздавить. А ещё он был того типажа, который очень нравится девушкам: высокий, приятный, с вечной приветливой улыбкой и какой-то искренностью на лице. В разговоре с ним могло показаться, что он тебе полностью открывается, от чего люди сразу проникались к нему симпатией.
Я познакомился с ним, к своему огромному сожалению, на тренировках по стрельбе, которые посещали практически все парни академии. Я тоже их посещал, но лишь для того, чтобы вспомнить собственные навыки и натренировать руки если не до того уровня, который я сам когда-то взял, то хотя бы до чего-то схожего с тем. Ничего нового на них мне дать не могли, разве что требовали повесить кобуру по-ущербному и держать револьвер как-то через жопу, чтобы точно ни в кого не попал.
На занятиях меня обычно сторонились, но, наверное, только такой, как он, и мог ко мне прицепиться.
Вуберг, протянул он руку с каким-то чрезмерно довольным лицом, будто только что выполнил сложнейшую задачу.
Тэйлон, ответил я на рукопожатие.
Я имел привычку относиться ко всем с уважением или хотя бы намёком на него, если это был враг, чтобы не ухудшать и без того непростые отношения. Хотя враги и не спешили пожимать мне руку.
Я слышал, ты стреляешь на отлично. Вообще, я о тебе много чего слышал, но больше всего о том, как ты отстрелил бедному Ангору пах. Научишь?
Отстреливать пах?
Меня так и подмывало спросить это, но я ограничился кратким:
Нет.
Быстро ответил расстроенно отозвался он. Да ладно тебе. Я тоже хочу научиться так стрелять.
Я рад за тебя.
Так что, научишь? улыбнулся Вуберг.
Нет.
Он вздохнул, посмотрел на меня, после чего начал пытаться застегнуть кобуру на мой манер.
Это чтобы быстрее вытаскивать?
Нет.
Чтобы удобнее было?
Нет.
М-м-м А ты меня слушаешь? с сомнением спросил он.
Нет.
Ты какой-то необщительный.
Да.
Вуберг расплылся в улыбке.
Значит, всё же слушаешь. Кстати, ты из какого потока?
Первый.
Я тоже. Я поступил на год позже от положенного. Помню тебя на балу, так что мы с тобой ровесники. Слышал, ты знаком с самими принцем Авоксисенцием и принцессой Исциниэнтой.
Да.
Обычно люди отваливались на моих первых трёх кратких ответах в духе да-нет, но этот проявлял просто необычайную стойкость, всячески не замечая, что разговаривать я с ним не горел желанием.
И дело не в какой-то чванливостипросто они все были какими-то другими для меня. Просто другими. От взглядов на жизнь до элементарного поведения. Я другой, они другиеэтого достаточно, чтобы держать дистанцию. Вот, например, Суцьиси: она была своей, многое понимала, и с ней можно было обсудить общие для нас обоих темы. И мы всегда могли найти общий язык друг с другом.
Какой язык я мог найти с аристократами? Я даже не представлял, о чём можно говорить с ними. Вначале, когда со мной пытались заговорить, я старался отвечать, но всё кончалось неловким молчанием и быстрым «пока». Разговор заходил в тупик, а я чувствовал себя неловко и идиотом. Стоишь, смотришь на человека и не знаешь, что сказать или ответить на его фразу. Просто потому, что не знаешь или не понимаешь его. Оттого становится немного поганенько на душе и как-то дискомфортно.
А потом я понял, что лучше вообще оградиться от всехтак и случайно не скажу что-то не то не тому, и неловкости не будет, и отвлекаться не буду. Я здесь не отдыхать же.
Я разве что с девушками с занятий по кулинарии находил общий язык, так как там было о чём поговорить. Они что-то спрашивали, я что-то отвечал, и мы даже находили общие темы для разговора.
Но Вуберг он был просто Он был простовсё. На этом можно было заканчивать.
Кстати, Тэйлон, а где ты научился так стрелять?
Как?
От бедра прямо. Ну то есть смотри, он неловко вытащил револьвер, после чего прицелился и выстрелил. Яблочко. Во-о-от. А ты стреляешь от бедра и сразу в точку.
Я промахиваюсь каждый раз.
Вот Ангор с тобой вообще не согласится, рассмеялся он, после чего заговорческим тоном шепнул. Как и его яйца.
И рассмеялся, привлекая к себе внимание остальных. Громко, открыто. Многие заулыбались, словно заразившись его хохотом, хотя даже не понимали, из-за чего он смеётся.
Я-то вижу, что ты никогда не промахиваешься. Вот покажи мне хоть одного, кто мажет в одно и то же место.
Я.
Вот и я о том же! усмехнулся Вуберг и хлопнул мне по плечу. Метко стреляешь. Так что, научишь?
Нет.
Кстати, слышал, ты ходишь ещё на занятия по фехтованию. Думаю тоже туда записаться.
Как хочешь.
Кстати, а твои сёстры: я видел Сильвию, она просто настоящий боец.
Да, есть в ней такое, не стал отрицать я.
Хотя Юнону жалко, если честно, слегка.
Я с сомнением посмотрел на Вуберга.
Чего? удивлённо вскинул он бровь.
Жалко Юнону? Её вообще кому-нибудь жалко здесь? спросил я. Если люди знают, что такое жалость.
Ну мне? пожал он плечами.
Женись на ней, предложил я.
Хех ты знаешь, почему я это не сделаю, верно? отозвался он и отстрелял все пять пуль. Все в яблочко.
Тогда смысл жалеть того, кому ты помогать не собираешься. Всё это пустые слова, ответил я и выстрелил. С удовлетворением кивнул самому себе, когда пуля попала ровно туда, куда я целил. Иногда я промахивался, но это всё ближе и ближе переходило к разряду исключений из правил. Главноевыучиться до такой степени, что револьвер станет одним целым с твоей рукой.
Конечно, такое лучше проделывать со своим револьвером, что я и делалпользовался подаренными, так как даже при сравнении с теми, что были доступны в тире, он был гораздо лучше, пусть и тяжелее.
Хотя тяжесть не всегда была в минус. Тяжестьэто иногда очень полезно и надёжно. Даже если кончатся патроны, можно всегда ударить им по роже.
А ты, значит, человек дела? хмыкнул он. Тебе самому её не жалко?
Я промолчал.
Жалость? Я знаю, что такое жалость. Это когда ослушиваются приказа, чтобы спасти товарища, и погибают. Или когда маленького ребёнка запихивают в шкаф, а потом пятеро солдат открывают его, потому что слышали плач, и активируют бомбу. Жалостьэто когда ранят одного, а потом успевают отстрелить ещё шестерых зелёных, кто подходит к нему близко.
Я знаю, что такое жалость. И знаю, какой она бывает смертельно опасной. Для меня она всегда была чем-то непозволительным. Я всегда откидывал это чувство, подавлял его в себе в зародыше до тех пор, пока не перестал его чувствовать совсем. Иногда оно всё равно проглядывало, как лёгкий отголосок, и тонуло обратно во тьме.
Жалко ли мне Юнону? Если бы я испытывал жалость, то сказал быда.
Но я ничего не чувствую.
Я отстрелял оставшиеся пули. Отстрелял быстро, но не настолько, насколько мог в действительности. Все пули пошли с небольшим разбросом, однако стой там человек, ни одна бы не прошла мимо. Когда набью руку, смогу стрелять не просто в одну точку, а сразу по нескольким целям.
Быстро уважительно кивнул Вуберг. Так что, научишь?
А чему? спросил я логичный вопрос. Вас уже обучают.
Нет, здесь обучают, но ты-то не следуешь этим инструкциям. Кобура по-другому висит, держишь его слегка иначе, даже стреляешь немного по-другому.
Тогда научись сначала доставать его нормально, кивнул я на то, как он закрепил револьвер. Вновь, как их всех учили, под левой рукой, если ты был правшой и собирался пользоваться одним лишь револьвером.
Я не отрицал, что с такого положения можно было очень быстро выхватить револьвер, однако всё равно это надо было успеть поднести руку к рукояти, когда при моём способе ствол уже был направлен на противника и требовалось разве что вытащить его и выстрелить.
Неудобно, пожаловался Вуберг.
Переучиваться всегда неудобно, ответил я. Но на дуэли всех, кому неудобно, ждёт пуля в лоб.
Или в пах, негромко усмехнулся он.
Или в пах, кивнул я. Ты слишком много времени тратишь, чтобы вытащить и направить, когда у меня его просто надо вытащить, причём буквально на десяток сантиметров.
Понятно протянул он. Так, да?
Пришлось ему даже кобуру застегнуть нормально, чтобы она не слетала.
Неудобно.
Привыкнешь.
Вуберг.
Честно говоря, я никогда не горел желанием кого-то обучать. Но если уж брался показывать, делал это до конца. Именно поэтому я провозился с Вубергом ещё час, пока он наконец не начал показывать что-то более-менее вразумительное.
Это, наверное, и было моей ошибкой.
Потому что после этого этот Вуберг сел со мной на истории, видимо подумав, что я рад его компании.
Свободно? и, не дождавшись ответа, сел. Доброе утро, прекрасные тэрры, подмигнул он. Как у вас дела?
Тэр Вуберг, они прямо расцвели от его улыбки, даже те, что в моей группе поддержки. Рады вас видеть.
Ты же всегда сидел в другом месте, нахмурился я.
Правда, я не знал, в каком именно.
Ну здесь у вас поближе будет. Ты не против?
Девушки наперебой начали утверждать, что они не против, да только спрашивал он конкретно меня. А девушки просто почему бы и нет, если парень не враг и приятный. Думаю, тут бы любая ему дала, предложи он сводить её под венец.
Ты из какого рода? спросил я напрямую.
Мы с вами вроде не враждовали, усмехнулся он.
Это тэр Вуберг из рода Иссенберга, очень тихо, словно мышка, сообщила мне девушка с яркими веснушками и большими очками, которые придавали ей умный вид.
Иссенберг? нахмурился я.
Вспоминаешь, враги ли мы? А мы враги? обратился он к мышке.
Нет, едва слышно отозвалась она.
Видишь, пока не враги.
Пока.
Но пока и не друзья, улыбнулся он, зайдя с другой стороны. Не слышу, чтобы ты говорил и здесь «пока». Девушки, а он всегда такой многословный?
Те, что сидели рядом, закивали головой. Парни усмехнулись. Напряжение, которое ещё оставалось в воздухе, окончательно спало.
Зато за ним как за каменной стеной, важно ответила одна из них и взъерошила мне волосы. Он тех, кто против Бранье пойдёт, сразу поставит на место.
Да, я слышал. Лукас до сих пор тебя вспоминает.
Ты знаком с Лукасом?
О да, я с многими знаком, Тэйлон, подмигнул он. Говорит, пришёл бить его при всех за то, что он твою сестру как-то обидел на балу. Говорит, вообще сумасшедшим стал, ему словно плевать на всё и вся. Растолкал всех моих и сразу по лицу, спародировал он его. Блин, ты ему колени сломал.
Пусть скажет спасибо, что не шею.
Я ему передам.
И с того момента Вуберг стал чем-то обыденным рядом со мной. По крайней мере следующую неделю он появлялся рядом со мной слишком часто. Я не знаю, чего он хотел и добивался, однако другим он явно нравился. Очень скоро вокруг нас стало кружить больше девушек.
Но липли они не только к Вубергу, но и ко мне. Всё же Тэйлон имел довольно-таки смазливую мордашку, которая считалась у женского пола приятной. Некоторые из девушек даже откровенно жались ко мне, пытаясь вызвать хоть какой-то эффект.
Например, так я познакомился с Сарой, девушкой из небольшого рода Мейкерсов. Довольно яркая личность, но с тихим, немного с придыханием голосом, который, чтобы услышать, надо было прислушиваться. Я её знал ещё с занятий по кулинарии, довольно приветливая особа, с которой можно было поговорить. Как охарактеризовал её Вуберг потом мне:
Она даёт всем.
В смысле, трахается?
Да, Сара немного свободолюбивая.
Шлюха, то есть.
Он усмехнулся.
Если девушка хочет секса, что в этом плохого? К тому же, она без дури в голове и не из тех, кто говорит «только не туда».
Только не туда? я, кажется, не совсем уловил суть. А он на это лишь вздохнул.
Я не буду тебе объяснять анатомию девушек, Тэйлон, уж прости меня, но если у девушки был секс с парнем, это можно будет узнать. Поэтому многие пользуются хитростью.
Дают в жопу, перевёл я на нормальный язык.
Ну Вуберг даже смутился. Да, можно и так сказать, конечно
Теперь ясно, чего она так часто трётся около меня.
А ещё благодаря ему я смогу познакомиться с частью потока, который не был к нам враждебен. Или относился не к врагам, но к соперникам. Скажем так, он стал чем-то вроде окна между мной и остальными, так как с ним я каким-то удивительным образом находил общий язык с другими.
Вуберг был действительно из тех, кто умеет располагать к себе людей. Но даже несмотря на это, я относился к нему с некоторым подозрением. Всё хорошее всегда выглядит подозрительно, а всё плохое наоборот, обыденно и нормально.
На всякий случай я поговорил и с Сильвией по этому поводу, однако она лишь пожала плечами и сказала, что мне тоже стоит начать заводить себе друзей.
Друзей? сморщился я.
Ты считаешь, это плохо?
Тебе напомнить Юнону, Сильвия?
Это, наверное, был удар ниже пояса. Она поджала губы и весь оставшийся вечер не разговаривала со мной.
Здесь среди аристократов не может быть друзей, вот в чём дело. По крайней мере, я просто не понимал дружбы, которая по щелчку пальца сверху превращается во вражду. Сегодня ты улыбаешься ему, вы жмёте друг другу руки, а завтра убиваете друг друга на дуэльной арене, словно заклятые враги.
Дружба? Не думаю, что они вообще знают, что такое настоящая дружба.
Поэтому я обратился к более прошареному в этом плане человеку.
Вуберг? Да, они относятся к нейтральным, но всё же ближе к королю, ответила Суцьиси.
Нейтральным? не понял я.
Если те, кто конкретно против короля, пусть и молчат об этом, поэтому к ним не подкопаешься. Есть те, кто за короля. А есть ещё две стороны. Те, кто нейтрально, но придерживаются против. И те, кто нейтрально, но придерживаются короля.
А просто нейтрально?
Мне объяснить, что на войне не бывает нейтральных? Если ты не за, то ты против.
Мы не трогали гражданских. Обычно.
Потому что вам говорили не трогать. Говорили такие, как мы, Тэйлон, усмехнулась Суцьиси. Для нас они были союзниками. А кто не хотел принимать власть, те рассматривались как противники. И ты их наверняка убивал, просто знал их как врагов.