Глава 1
Когти царапали каменный пол над головой. Амичия зажала руками рот, удерживая крики. Звуки впивались в ее язык как иглы.
Запах трав и земли доносился от ее ногтей. Она была в саду, рылась в земле руками, сажая салат-латук. А потом они напали на Болотце.
Одно из существ, а то и больше, было в этот миг над ее головой. Ногти на его лапах стучали по каменному полу сверху. Его хвост шуршал следом за его шагами, пока существо спускалось по спиральной лестнице в подвал с кореньями, где она пряталась.
Ее ладони дрожали у рта, металлическая ручка повернулась. Ее отец был умельцем, создал сложный замок от воров. Но отгонит ли замок нечто такое чудовищное, как одного из Жути?
Ручка повернулась снова, задрожала и легко вырвалась из двери. В дырке на месте ручки стало видно серую кожу.
Амичия отпрянула. Она прижалась спиной к винной бочке, пытаясь забиться подальше в угол. Чудище не увидит ее, если она будет крохотной. Она будет прятаться дальше, ведь обещала отцу.
«Не привлекай внимания, шепнул он перед тем, как ушел помогать защищать их дом. Оставайся на месте. Я тебя найду».
Но он не вернулся. Она поправила потрепанную коричневую юбку на ноге, и дверь открылась.
Она пряталась во тьме, а существонет. Оно стояло у факела на стене, огонь играл светом на его сильных чертах. Красный свет озарял длинные рога, угловатое лицо, широкие мышцы его серого тела. Набедренная повязка скрывала его тело внизу, и она еще не видела столько открытой кожи. Казалось, его кожа была из камня. Учитывая, как сложно, по словам солдат, было ранить этих существ, может, они и были из камня.
Существо отклонило голову, вдохнуло приплюснутым носом. Она была уверена, что ее запах не могли уловить даже гончие. Травы висели с потолка подвала, сушились рядом с мясом. Бочки вина и медовухи скрывали ее от обзора, и ее запах не мог быть сильнее этого.
Мужчина, а это явно был самец, судя по плечам, сделал еще несколько шагов в погреб. Он шумно выдыхал, странное рычание загудело в его груди.
Он нашел ее? Он знал, что она тут пряталась?
«Будь смелой», так сказал бы ее отец.
Амичия огляделась в последний раз, надеясь, что в погребе есть тайная дверь, о которой она не знала.
Надеясь, что там есть то, что ей поможет.
Но она могла лишь ждать. Неподалеку не было оружия, да она и не была сильной. Она не работала в поле с крестьянами, она помогала отцу в его изобретениях, чинила замки, часы и прочие механизмы в королевстве. Мозоли никогда не появлялись на ее ладонях, мышцы ее рук не были толком развиты. Она не могла победить одного из Жути.
Когти стукнули по земле рядом с ней. Послышался шорох, и выдох задел ее голову.
Он явно слышал ее сердце. Упрямый орган бился о ребра, пытаясь уговорить ее побежать подальше от этого места. Но побег не спасет ее. Так существо точно ее поймает. Но ее сердце все равно хотело убежать отсюда. Страх вызывал дрожь в ее мышцах, она была готова броситься в любой момент наутек.
Амичия притянула ноги ближе к себе, смотрела на свои темные волосы, спутавшиеся на коленях.
«Ни звука, говорила она себе. Даже не дыши».
Жуть рядом с ней еще раз выдохнул и развернулся. Амичия зажмурилась, пока звуки утихали, затаила дыхание при виде больших кожистых крыльев на спине существа.
Мембраны раскрылись на миг, когти на местах соединения задели потолок, сбили часть трав на пол. Он пошел вверх по лестнице, покачивая длинным хвостом.
Амичия считала удары своего сердца от сотни до нуля. Один из Жути уже проверил этот погреб, и она могла выжидать тут.
Но ее отец был где-то там. Может, его уже схватило существо, и она его больше не увидит.
Слезы выступили на ее глазах, а потом капли покатились по лицу, как того хотело ее сердце. Она могла больше не увидеть его. Что ей делать? Из семьи у нее был только он. Только ему было дело до того, жива она или счастлива. Он перевязывал ее разбитые коленки и слушал ее болтовню о фейри в саду.
Нет, она не могла оставаться тут. Но если она уйдет, то будет уязвима, и они смогут схватить ее и утащить в свой замок, обернуть такой же, как они. Но она не могла сидеть в этом углу, где пряталась в детстве, пока все, кого она любила, сражались с монстрами из их кошмаров.
Амичия встала на четвереньки, выползла из укрытия между бочками. Каждое движение казалось громким, словно она била по сковородам и кастрюлям.
«Я здесь, Жуть! Приходи и найди меня».
Она стиснула зубы.
«Будь смелее», ее отец не растил дочь боящейся мира. Он растил ее решать проблемы, думать над ситуацией. А не столбенеть от страха.
Она встала, отряхнула длинную юбку, поправила белый фартук, сдвинувшийся на бедрах. Она потеряла платок, которым убирала волосы с лица.
Амичия потерла ладонями руки, озираясь в погребе в поисках того, что могла взять с собой. Того, что даст ей хоть немного защиты. Помочь могла только сковорода, висящая на стене. Верная сковорода ее матери, на которой она часто готовила, пока не заболела.
Со сковородой в руке Амичии стало спокойнее. Ее словно вел дух матери. Вес тянул руку вниз, но это не имело значения. Она могла взмахнуть сковородой и, может, оглушить существо. Она хотя бы одного одолеет, пока они не сделают ее монстром.
Она прошла к спиральной каменной лестнице, заглянула за угол и поднялась. Чтобы не шуметь, она смотрела, куда ступает. Ее мягкие туфли шуршали по полу, она едва улавливала этот звук.
Когда она добралась до двери, ведущей в дом, Амичия глубоко вдохнула и прижала ладонь к дереву цвета карамели.
Осторожнее, шепнула она себе. Тихо.
Амичия склонилась ближе, приоткрыла дверь. В брешь стало видно, что комната за ней разгромлена.
Стол, где они с отцом завтракали каждое утро, был разбит пополам и лежал на боку. Ножки стула валялись на полу, отброшенные в сторону. Огонь в камине давно угас, и комната была серой и холодной.
Как долго она пряталась? Солнце уже село, но казалось, что она пряталась всего минуты. Или вечность.
Сглотнув, она открыла дверь до конца. Ее дом был пустым и разрушенным. Маленькая кровать в углу, где она спала, превратилась в перья и обрывки ткани. Гобелен ее матери был растерзан у кровати. Разбитые тарелки и чашки украшали пол, словно кусочки истории, разбитой у ее ног.
Ее дом пропал.
Она стояла среди развалин и закрыла глаза. Она помнила, какой была комната. Теплый огонь трещал в углу, рядом с ним папа работал над новым изобретением. Тихое щелканье шестеренок и его смех, когда что-то срабатывало, как он планировал. Вкусный суп на плите и хлеб в печи. Ни один монстр не лишит ее воспоминаний.
Она сжала сковороду удобнее, прошла к окну и подвинула изорванную штору. Каменные улицы были пустыми и зловеще тихими вокруг ее домика. Людей не было. Смех не звучал со ступенек. Лишь тишина.
В городе было так много людей, Жути не могли забрать всех за один день.
Или могли?
Амичия открыла дверь и вышла на узкую улицу в тени четырехэтажных домов, плотно прижавшихся друг к другу.
Она встала на миг спиной к стене дома. Жутей было слышно по шороху крыльев и их хлопанью. Она услышит их, если они нападут на нее.
Небо над ней темнело, наступала ночь. Тусклый серебряный свет бросал темные тени на белье, что сушилось над ее головой. Ткань хлопала на слабом ветру, и только этот звук разносился эхом по опустевшей улице.
Амичия пошла по лабиринту улочек, видела только боль и страдания. Жути уничтожили не только людей и дома, но и их хозяйство. Она перебралась через обломки телеги. С одной стороны улицы был разбит прилавок с фруктами, дорогие лимоны и виноград рассыпались по земле. Битое стекло от окон и витрин усеивало улицу.
Она не знала, куда идти, кроме центра Болотца. Разве не там могли спрятаться многие? Крепость в центре была для маркиза, но он не прогнал бы людей в такой миг. Ее отец явно там, ждал ее прибытия. Он будет знать, что делать, когда она найдет его.
Воздух загремел над ее головой, от шелеста крыльев ее сердце сбилось с ритма. Амичия прижалась к двери под навесом, прячась от того, кто мог увидеть ее с воздуха. Она направлялась к центру города, чтобы проверить свою гипотезу.
Жуть пролетела, а Амичия еще долго прижималась к двери. Пот стекал по ее спине. Ее одежда прилипла к ней, коричневое платье помогало слиться с деревом. Пока что она была в безопасности. Но это не означало, что она будет в безопасности долго.
Если монстры были тут, то жители прятались в крепости. И звери разобьют ее, чтобы добраться до людей.
Она шумно дышала, пыталась думать как отец. Он не рисковал бы собой, пытаясь ее найти, потому что был умнее этого. Как она могла найти его, не раскрыв себя Жути?
Она не могла идти к крепости по главным дорогам. Жути увидят ее, ей нужно было найти другой путь. Скрытый.
Она потянулась за себя и открыла дверь в дом. Дючампы жили тут, и дверь всегда была не заперта. Мадам Дючамп шила почти всю простую одежду в городе, и ее цены были доступными. Амичия была внутри пару раз, но знала, что за садом могла попасть в переулок. Те переулки были с крытыми мостами между квартирами на вторых и третьих этажах. Жути будет сложно увидеть ее.
Мокрая земля в саду пропитала ее мягкие туфли. Было холодно, и Амичия поджала пальцы ног и пошла дальше.
Она перебралась через ограду в дальнем конце. Ее юбки зацепились за доски, и она дернула за ткань. Амичия выронила сковороду матери, чтобы потянуть обеими руками.
Ткань громко треснула.
Вой ответил где-то в городе. Леденящий душу крик охотящихся зверей.
Проклятье, прошептала она.
Бульканье заставило ее застыть. Ее нашел один из Жути? Она уже глупо испортила шанс спасти свой народ?
Она обернулась и увидела, что упавший мост в переулке придавил мужчину. Его серебристая борода сияла в свете луны. Изогнутые края усов упали на его подбородок. Но глаза она узнала бы всюду. Те синие глаза смотрели на нее, пока она засыпала, каждую ночь.
Отец? с ужасом прошептала она.
Доски прижимались к его груди, придавливая его к земле, что стала грязью от его попыток сбежать. Ямы окружали его плечи и бедра. Он уже долго пытался выкопать себя.
Ее застывшее тело сорвалось с места. Она подбежала к его боку, упала на колени в грязи. Амичия сунула руку в грязь, не переживая, что камни впивались в ее чувствительные пальцы.
Отец, помоги, завопила она. Мы тебя вытащим. Прошу.
Он потянулся к ней, его ладонь была в грязи и крови.
Стой, девочка моя.
Нет, у нас получится.
Амичия
Пожалуйста, завопила она. Слово вылетело из нее, терзая грудь эмоциями, каких она еще не ощущала в жизни.
Амичия не могла смотреть на него без боли в груди. Его сильное тело было раздавлено, а лицо стало бледным. Она перестала копать, ее руки опустились. Она знала его взгляд. Он уже все решил.
Амичия сцепила пальцы на коленях, глубоко вдохнула и выдохнула.
Что мне делать, отец? Бросить тебя тут?
Город пал, он взял ее за руку, но хватка была слабее, чем до этого. Кровь покрыла ее ладонь, смешанная с грязью. Нужно приносить жертвы. В нашем доме есть рычаг за стеллажом в моей комнате. Потяни за него.
Она не видела рычаг в его комнате, хоть и прочла все книги с того стеллажа.
Отец?
Подвинь стеллаж. Тебе хватит сил. Потяни за рычаг и спаси город от этой судьбы.
Как? Как это спасет город?
Я прошу только бежать, когда ты сделаешь это. Беги как можно дальше через скрытую дверь, которую я показал тебе, когда ты была крохой, он потянул ее за руку, заставляя ее склониться, чтобы он мог прижаться щекой к ее щеке. Я эгоист, ведь не хочу, чтобы ты пострадала от той же судьбы, что и все мы. Я люблю тебя, mon ange.
Слезы наполнили ее глаза, стекали по щекам, падая на лоб отца.
Что ты просишь меня сделать?
Спаси всех нас от темной судьбы, милая.
Она не могла отказывать ему. Не сейчас.
Я люблю тебя, отец.
А я тебя, дочь.
Она никак не могла ему помочь. Ей не хватало сил поднять обломки, и она видела, что вокруг его тела собралось уже много крови.
Время истекало. Она ощущала, как улетает каждая секунда, словно молот бил ее по спине. Сотни человек нуждались в ее помощи, и ей нужно было выбрать жизнь ее отца или их жизни. Чем дольше она оставалась с ним, тем больше человек умирало.
Удар сердца прогремел в ее груди.
Она помнила, как он укрывал ее одеялом перед сном. Он не целовал ее в лоб, как другие родители. Он касался ее указательных пальцев своими. Он звал это обещанием мастера. Что они всегда решат проблемы друг друга.
Еще удар, этот был слабее и тише.
Она убегала из своей спальни, когда ее мама еще была жива, чтобы посмотреть, как они танцуют. Они кружились, пока юбки ее матери не становились размытым пятном, и она смеялась в плечо ее отца. Они не знали, что Амичия не спала, а смотрела на них с лестницы.
Еще удар сердца, раздавшийся в ее ушах. Ее время вышло.
Ее отец смотрел на нее, кровь была на его щеке, собралась под его телом. Он не мог выжить. Даже если она поднимет доски. Хоть они могли решить любую загадку вместе, эта ситуация была им не по силам.
Она не могла бросить его умирать одного.
Перед глазами плясали черные пятна.
Она была его дочерью. Он заслуживал большего, чем холод и грязь.
Могла ли она избавить его от страданий?
Камень помог бы, но ей не хватит сил, чтобы одним ударом
Нет, она не могла этого сделать, и она будет сожалеть всю жизнь. Амичия поднялась на ноги.
Прости, проскулила она.
Он с болью выдохнул.
Я и не просил меня спасать. Иди.
Амичия оглянулась на отца и побежала по улицам.
Она вернулась домой, хотя все расплывалось перед глазами из-за слез. Она ненавидела монстров. Они сгорят в аду за то, что сделали с ее городом и дорогими ей людьми.
Хлопанье крыльев в воздухе сообщила, что еще Жуть хотел забрать ее с улицы. Амичия бросилась под навес одного из домов, чудом избежав когтистых рук, что тянулись к ней.
Грудь вздымалась, она смотрела на Жуть, опустившуюся на четвереньки на улице. Как и другое чудище, это было пугающим. Существо встало, кожа напоминала гранит. Оно посмотрело на нее.
Желтые глаза с узкими зрачками впились в ее душу. Существо раскрыло широко крылья и зашипело, шагнуло к ней на неправильных ногах. Они были длинными, выглядели так, словно колени были выгнуты не в ту сторону.
Гнев горел в ее груди. Она не будет бояться.
Она оскалила зубы и прошипела:
Нужно быть куда быстрее, монстр.
Амичия потянулась за себя, повернула ручку и пропала в доме. Она не проверила, были ли внутри жители. Она знала это место как свои пять пальцев.
Их сад соединялся с ее. Она могла пробежать по этому дому, за дверь, через ограду и оказаться дома у отца в ее уютном доме, каким он был до того, как монстры решили все перевернуть.
Грохот, дверь слетела с петель. Она рухнула, и пыль поднялась с пола.
Дыхание вырывалось из груди Амичии, она спешила убежать. Десять шагов, и она была у задней двери, толкнула ее и побежала по грязи. Существо застряло в доме. Она слышала, как разбивается деревянный стол, и тарелки со звоном падают на пол.
Еще немного.
Амичия опустила ладонь на ограду, перепрыгнула через нее и рухнула на спину так, что воздух вылетел из легких. Хрипя, она встала на ноги и побежала к задней двери дома.
Она погрузилась во тьму, закрыла за собой дверь и заперла на замок. Это задержит существо на пару минут.
Амичия повернулась, юбки шуршали вокруг нее. Она взбежала по спиральной лестнице в комнату отца.
Она пробежала по коридору, миновала свою спальню, где были вещи, которые ей хотелось бы забрать. Гребень ее матери. Ее первый набор инструментов, который отец подарил ей на шестой день рождения. Это все было дорого ее сердцу.
Дверь внизу трещала. Щепки падали на пол дождем, времени оставалось меньше, чем она думала. Существо терзало дерево на куски.
Думай, Амичия, ругала она себя. В легендах говорили, что существа слышали лучше, чем видели. Жуть будет искать ее, прислушиваясь. Может, у нее получится быть тише мышки.
Она замедлила шаги, на носочках прошла к комнате отца. Хоть от грохота двери ей хотелось бежать, она знала, что так нельзя.
Дверь скрипнула под ее рукой. Амичия скривилась, но приоткрыла дверь и юркнула в проем. Она повернулась к любимой комнате, где все время находился ее отец.
Его стол был в углу, занимал почти все место. В окне над ним было ночное небо. Лунный свет заливал деревянный старый стол в следах молотков и металла. Стеллаж стоял рядом с ним, полный диаграмм и книг про человеческое тело. Ее отец любил изучать все, что мог, даже если из-за этого его кровать была задвинута в дальний угол.