Крещё вас, дети мои, во имя Иисуса Христа, крещу вас именем Хри-Арея очень живописно. Так история сама даёт будущее сакральным мечам античности. К сожалению где сейчас находитс Хрисаорнеизвестно, да и вряд ли дожил он до нашего времени, а то интересно было бы поднять этот волшебный меч.
Чекан холодное оружие в виде узкого боевого топорика с проушиной, закрепленной на рукояти.
Борей Βορέας, Βος «северный» олицетворение северного бурного ветера. Стихийные силы природы. Изображался в виде жеребца с тёмной гривой.
Мудрая название Египетской сатрапии при Ахеменидах. В важнейших пунктах Египта (в Мемфисе, Дафнах и Элефантине) были размещены ахеменидские воинские части: особой преданностью персидскому правителю отличались наемники-евреи. В то же время важную роль в администрации играли египтяне, занимавшие ряд высших должностей.
Египет считался одной из самых богатых сатрапий Ахеменидов, вместе с Ливией, Баркой и Киреной (т. е. областями средиземноморского побережья к западу от него), платившей ежегодную дань в размере 700 талантов (более 20 т) серебра.
Египет был второй, кроме Вавилонии, сатрапией, власть персидского правителя над которой оформлялась принятием местного правящего титула, т. е., в современных понятиях, личной унии. Хотя потом, возможно, это было отменено.
Что касается одежды в означеный период: Брюки в ахеменидский период имели несколько вариантов: так называемые anaxyrídes были коженые и красочные.
Кроме них были sarábāra, šarbālā (книга Даниила 3:21), šalvār, возможно все они яыляются производной от šaravāra, как считает Widengren, и относятся к придворному кавалерийскому платью. Так же были в ходу, судя по барильефам, плотно облегающих кожаные бриджи, заканчивающихся обувью, были широкие, «мешковатые» брюки заправлявшиеся в короткую обувь, а так жебрюки из тонкой ткани, плотно закрывающие ноги и ступни; они окрашены в синий, желтый, фиолетовый и красный цвета, иногда с рисунком или украшены цветочными мотивами.
Брюки представленные на пластинке из слоновой кости из Димитрия в Македонии (plate lxii; Dentzer) спадали горизонтальными складками, указывая на то, что они были из очень мягких материалов, возможно шелка. Кроме того, надо отдельно отметить сакские зимние брюки из шкур мехом во внутрь, найденые в могильниках.
Глава 8
Прежде чем решать, что делать дальше, необходимо было собрать информацию. Доверять той, что когда-то поставил Сопий, Маржик не решился. Надо было самим побегать, везде сунуть нос, а уже потом действовать, да так, что бы на них не только никто не подумал, даже не помыслил, что архонт погиб не сам по себе. Что бы ни у кого не возникло желания связать его смерть с Артаксерксом Охом и его притязаниями на верховенство в Северном торговом союзе.
Много медимов зерна вывозят сейчас с Боспора Киммерийского, пожалуй, на все острова Эгейского моря, на все эллинские полисы его хватает. А сколько его оседает у Карии, даже во Фригии хлеб пекут из этого зерна, и всё это контролирует Артабаз. Не зря племянника менялой прозвали. Пока он в ссылке на краю земли, в далёкой Македонии, захотелось Арсику самому в дележе хлебного пирога поучаствовать. Может, и они не прогадают, вложившись сюда же.
Маржик размышлял, как выйти на главного купца, а главное, на те документы, какие у него были. Скуса же пытался просчитать, как бы им между интересами Оха и Артабаза влезть и свою выгоду получить, ну хоть какие-то проценты на сделках. Фракиец, конечно, не грамотный, но в торговле соображал не плохо.
Сидя под раскидистым деревом, они и так и иначе прикидывали мозгами, как добыть информацию. Путь их лежал в Нимфей, небольшой город ставший центром для важных торговых сделок. Город был маленький, с красивой гаванью, куда причаливали небольшие кораблики глав торговых семей. Вымотавшаяся, уставшая, не дойдя до города, банда Маржика остановилась, чтобы собраться с силами, и сделать последний рывок. В городе их ждала крыша, где они отдохнут. Пока остальных Лешай увёл в кусты перевоплощать, мужчины переговариваясь, строили планы.
Оба уже были одеты, согласно выбранным ролям. Маржик навис над сидевшим на траве другом. Он думал, теребя бородку, аккуратно подстриженную и ухоженную. Мягкие рыжеватые волосы, почти сливались с его лицом, таким же блёклым и не выразительным. Встретишь так Маржика на улице, и никогда потом не вспомнишь, настолько внешность его невзрачна. Зато усы, сейчас модно завитые вверх, притягивали к себе внимание, становясь особой приметой. Залихватские, отдельные от лица усы жили своей жизнью. Сейчас они воинственно топорщились вверх, в то время как всё лицо расплылось придавшись размышлениям и созерцаниям далеко идущих планов.
На Скусе доспех сакского командира отряда, не большого, но значимого. Железное, состоящее из чешуи и пластин, одеяние воин резко подчёркивало мягкий бордовый кафтан, одетый на Маржике. Даже фракиец, одевший наряд, вынужден был лишиться своей тёмной бороды и длинных локонов. Теперь он был коротко подстрижен, борода скорее напоминала щетину, которая могла отрасти у мужчины-воина за время путешествия, из полиса в полис. Зато усы, оставленными ему Лешаём, смотрелись роскошными и пушистыми. согласно сакской моде. Глядя на этих модников невозможно было догадаться, что ещё несколько дней назад, в меховых, заснеженных одеяниях они миновали перевал.
Вскоре к ним присоединился и Барзан, одетый скифским знатным лучником. Его русые волосы были распущены, а на висках заплетены в косы. Фригиец был в чешуйчатом наборном доспехе, но если у Скусы доспех белого метала, то у Барзана он сиял как дарик, и птеруги были не хуже, чем на эллинских доспехах. Сейчас такое у скифов модно, много эллинского вооружения им в руки попало, вот и переделывают под себя. Вместо штанов на ногах подобие ификратидов, а за плечами скифский украшенный горит.
В стороне в кустах совершал своё таинство Лешай, преображая своё семейство. Он красил, причёсывал, укладывал, стриг, мыл одевал, и за одно, отвечал на многочисленные вопросы мальчишки, зачем, что и как делать. Да и вообще, где всему этому научился, не каждый же мужик может, да что может, знает, для чего все эти расчёски, гребёнки, щипчики
Лешай тихо улыбнулся, предаваясь воспоминаниям.
Я тогда молодой был, а денег не было, но всё равно в Асклепион учиться пошёл. Трупы таскал, там и красить их научился. Семье же хочется попрощаться со своим близким, вот в порядок его и приводил, украшал, так и научился. А потом тех, кто бесплатно учился, выгнали. Путешествовал. Я всегда завидовал женщинам, какие они красивые, как могут украшаться, жалел, что мне этого не дано. мужчина грустно вздохнул. В Миссенах меня Маржик от толпы отбил, когда уже камнями забрасывать стали, за то, что в женском ходил. Маржик к себе забрал.
Калос сжал локоть друга, стараясь его поддержать, в его воспоминаниях. Мужчина усмехнулся, подумав, сильного мальчишку в семью взяли.
А потом появился Барзик. Молодой, глупый был, Вспоминая Лешай улыбнулся, одновременно укладывая волосы юноше. Ему предсказали, что убьёт его женщина. Он тогда испуганный был, места себе не находил. Марж долго ему объяснял, что пророчество это ещё не приговор. Лучник в бою может бабой оказаться, или какой ни будь попрошайке, понравится его кошелёк и нарвётся он на нож. Всего не предусмотришь. Барзик у нас прижился, в семью вошёл. А потом мы со Скусой решили парой быть, и ребята нам разрешили.
Лешай грустно вздохнул, прикалывая только что сделанный из ткани цветок к волосам юноши:
Эх, если бы я был женщиной, Скуса бы на мне женился, и мы бы уехали к нему в горы. Я бы детишек ему родил. Я бы девочку хотел Подожди, не дёргайся, уже почти готово Сейчас на Барзане проверим что вышло, он у нас по женскому полу специалист.
Сияя подкрашенными глазами, улыбаясь во весь рот, из кустов показалась красотка. Тёмные волосы пышно лежали на красивой головке, с одной стороны были приподняты и заколоты ярким цветком, обнажая аккуратное розовое ушко.
На тонком гибком стане белый топик прикрывал небольшую подложенную, грудку, открывая голый, подтянутый животик. На бёдрах, складками ниспадала юбка состоящая из многочисленных оборок. Ступни босых ног были расписаны растительным орнаментом нанесённым охрой, то же было и на кистях рук. При каждом шаге чаровница издавала мелодичное позвякивание бубенчиков, находившихся на щиколотках.
Калос? не веря глазам, присвистнул Барзан.
За юношей следом бежал Лешай.
Стой, я тебе ещё не всё дорисовал, он кисточкой нежно, но уверенно касался юного лица, брови подкрашу.
Сам же Лешай был одет как скифский колдун-предсказатель, в сером не марком кафтане, тёмных шароварах и чёрном колпаке. С одной стороны не броско, а с другой, пугающе этой не броскостью. Каждый встречный поостережётся, как бы не сглазил, порчу не напустил. Волосы мужчина убрал под колпак, а вот бородку, отросшую за дорогу, оставил. Не привычно было видеть Лешая бородатым.
Скуса его перехватил, прижал к себе, и тихо шепнул на ушко что-то, от чего скифский колдун зарделся и смутился. Как красна девица.
Барзан тоже не остался на месте, задорно прихватив Калоса за талию, прижал к себе.
Красотка
Юноша резко врезал острым локтём другу по рёбрам, что тот отлетел, оставляя свободное место. Калос изящно поднял руки над головой, и, изгибаясь тренированным телом, начал вилять узкими бёдрами, ритмично переставляя полусогнутыми ногами, от чего звук бубенцов стал ему аккомпанементом.
Ещё в Кадингире Барзан водил его танцовщиц посмотреть, вот он и запомнил, теперь пригодилось.
Подобрав подол юбки, и оголив красивые стройные ножки, он начал пританцовывать, стреляя в сторону Маржика глазками. Томно потягиваясь, приоткрыв розовые губки, он извивался подобно змее, постукивая ногами. Рука, поднятая вверх, танцевала немой танец, где каждый палец был солистом, а вместе они создавали призывный разговор страсти. Калос старательно повторял всё, что видел у храмовых танцовщиц.
Юноша всеми силами пытался выглядеть столь же соблазнительным, как жрицы храма, а Маржик, поглощённый своими мыслями, даже не отреагировал. Скуса всегда замечает, как Лешай одет, всегда доброе слово скажет, похвалит. Надувшись, юноша гордо развернулся, шмыгнув носом. Было обидно.
Танцовщица, закинув копьё на плечо, расправив спину, шагом фалангиста пошла в сторону города первой.
Разыгрался, щенок, Маржик усмехнулся в бороду.
Впереди виднелись большие деревянные ворота города, по периметру украшенные морской волной.
Если дорога была пустая, то у ворот происходило небольшое столпотворение. Была открыта только одна створка, и люди выстраивались в очередь. Стража собирала дань за вход, осматривала не только вновь прибывших, но и вещи, их поклажу, которые люди несли в руках, так как скот в город не впускали.
Входить решили парами. Маржику приходилось быстро идти, чтобы не выпустить из поля зрения сакского военачальника спешащего в город, что не мешало ему приобняв, прижимать к себе «красотку» с цветком в волосах. Рослая, худенькая, она извивалась в его мускулистых руках, постоянно хихикая и посматривая на отстающего Маржика, светящимися как звёзды глазами. Задорная улыбка не сходила у «красотки» с лица. А когда Калос начал выгибаясь чувственно дуть Скусе в ухо, Маржик заскрипел зубами. Ссутулившись, сгорбившись, нервно потирая руки, он следовал за парочкой скачками, с видом ревнивого папаши.
Немного позади шли Лешай с Барзаном о чём-то своём перешёптываясь, и хихикая. Маржик готов был поклясться, что темой их разговора был несносный мальчишка. Он чувствовал, что переставал контролировать ситуацию. Такое отношение к работе недопустимо. Они все устали и необходимо было отдохнуть, устроенное малышом зрелище повеселило и придало силы, но всё равно это не дело так себя вести, быть таким эротичным.
Люди с коробами на плечах, с корзинами, амфорами, мешали, толкались, загораживали обзор. Маржик боялся потерять из виду идущую впереди пару. Он не знал, что ожидать от такого Калоса, испуганный мальчишка был привычным и предсказуемым. Ещё и женщина впереди, с ребёнком встала, раскорячилась, лидиец еле дождался, пока она прошла, и стража взяла с него побор.
Сразу за воротами организовалась стихийная торговля, перекрывая пространство до следующих ворот, куда вход был свободный, и собственно, где уже начинался полис. Торговали всем, от свежепойманой рыбы, вяленого мяса, до живых кур. Предприимчивые хозяйки предлагали комнаты приезжим. Просили не дорого, но всё равно, это им не подходило, они уже знали, где остановятся.
Что бы собраться вместе они отошли в сторону, пробираясь сквозь торговцев и отбиваясь от их предложений. Даже тут их «красавица» умудрялась кокетничать и весело заигрывать с мужчинами, не подпуская их к себе близко.
Сначала к Маржику подошли Лешай с Барзиком, а потом и воин «девкой». В той же последовательности они пошли и по городу. Впереди сак, лапающий хихикающую «девку», за ними злобный Маржик, и замыкали всё это шествие охрана, лучник с колдуном.
Полис как муравейник переполнен серыми людьми и тёмными, невзрачными домами. Деревянные лестницы стоящие повсеместно вели к домишкам, прикреплённым прямо к стенам города. Не любил Маржик такие полисы, холодные, тёмные, не приветливые.
Свернув в знакомую подворотню, он помахал вперёд ушедшей парочке, что бы возвращались и прихватили Лешая с Барзиком.
В самом тупике располагалась незаметная полукруглая дверь, именно к ней они и направились. Барзан веселился за всех, насмеявшись за дорогу по городу, он дошёл до состояния, когда покажи ему пальчик, и он опять разразится хохотом. Пальчик показывать и не надо было, хватало обнимающихся Скусы с Калосом, и злобненького от ревности Маржика.
Лидиец пошёл первым, деликатно постучав, он вошёл, за ним воин с прильнувшей к нему «красоткой». Барзан, переступивший было порог, вылетел на улицу, и там они с Лешаём уже ржали на пару. Ох и не нравилось Маржику всё это.
Спустившись вниз, он сразу попал под внимательный взор гостеприимца. Местный ксен содержал таверну и каталог, для состоятельных чужеземцев. В таверне предоставлялась еда и дешёвый ночлег на полу. Поняв, что перед ним богатый и состоятельный человек, он склонил голову. Его цепкий пронизывающий взгляд оценивал каждого. Хитрые и наглые глаза выдавали в нём контрабандиста. С таким гостеприимцем ухо востро держать надо. Только и банда Маржика не из маменькиных сынков состояла, оружие каждый из них пустить в ход мог не задумываясь. Ксен это понял, иногда рыбы и крупнее него встречаются.
Заказывать что будите? подобострастно поинтересовался он настороженно следя за вошедшими.
На постой встанем, Маржик кинул гостеприимцу кошель, на первое врем.
Три комнаты господину сановнику, крикнул ксен, показывая вошедшим на лестницу, ведущую наверх. Больше нет, не взыщите.
Пока Маржик обговаривал условия, не давая гостеприимцу развести его, вся банда поспешила наверх. Отдых, вот что жаждали утомлённые дальней дорогой тела. Калос присел на краешек перил, подобрав подол, ожидая лугаля, и следя за ксеном. Доверия гостеприимец у него не вызывал.
Маржик даже был тронут этой заботой мальчишки. Подымаясь по лестнице, он тронул малыша за плечо.
А ты чего сидишь, иди скорее, спать ложись.
Маржик в маленькой комнате был один. Почти всё пространство занимало ложе. Он намеривался выспаться, что бы встретить новый день с чистой головой. Много идей крутилось, но информации пока не хватало, что бы составить один, идеально выверенный план.
А. А-а донеслось из комнаты где остановились Барзан с Калосом.
Маржик подскочил.
Противный мальчишка, не осознавая, что делает, что в семье не запрещено и молодёжь вполне могла заняться чем-либо приятным, кроме сна Лидиец выскочил из комнаты. У двери их комнаты он притормозил. Там слышались какие-то звуки. Не понятные, от этого ещё более нервирующие его. Маржик распахнул дверь.
Калос сидел перед Брзаном, расставив ноги, запихнув подол за пояс, для удобства и указывал пальцем на начерченные на стене буквы. Барзик старательно, высунув язык, выводил их на грифельной доске. Шло обучение грамоте.
Старик, ты чего? обескураженный его видом Барзан оторвался от написания. Мы тебя разбудили?
Спать пора, ложитесь, завтра трудный день Маржику самому было неловко, что его воображение нарисовало такие картины
Мы же тихо, пискнул Калос, но тут же поднялся и начал укладываться спать, воспринимая слова лугаля как приказ.
Тихо они, Маржик ворча, вышел, сна не было не в одном глазу. Поворочавшись, но так и не уснув, он спустился к гостеприимцу. Всю ночь они долго говорили, сопровождая словестный фонтан, обильными возлияниями во славу Диониса. Ксен оказался хорошо осведомлён о главе Торгового союза. Оказалось, что ни на девочку ни даже на мальчика он не купится. Просто так не подсунешь, что у него жена, которой не изменяет.