Я отвернулась и перестала дышать, когда почувствовала, как пальцы приоткрыли губы... моего местечка... и тут же почувствовала, как твердое копье... вошло между ними. О-о. Ощущение было не таким, каким я ожидала... такое странное чувство... пленка, в которую Артур уперся своей штукой, удерживала его от последнего шага... Я почувствовала, как дрожит моя плоть,О, о, Артур, о, пожалуйста, о, нет, нет,простонала я, и мои руки стали давить на его плечи.
Глава 12. Крики ночных птиц
Успокойся, Эрика. Подумай о своей попке,строго предупредил Артур, его голос был очень хриплым и дрожащим от желания взять меня.Ты просто крепко обними мою шею руками, а не отпихивай меня, иначе ты будешь наказана за это, и ты знаешь, как. Хорошая порка твоей прекрасной попки заставить тебя кричать по-настоящему. Больно будет первый раз, поверь. А потом тебе понравится. Ты будешь просить отыметь тебя,ох, в этом я изрядно сомневалась.Так какое твое решение, Эрика? Ты хочешь быть наказанной?
О, нет, я буду подчиняться вам, Артур,рыдала я и лихорадочно обнимала его руками.
Я почувствовала, как Артур толкает меня этой штукой. Пытается раскрыть ноющие после ласк створки. Но несколько секунд мне казалось, что я почувствовала что-то особенноеприятный жар заполнил низ моего живота. Боже, это длилось лишь миг, затем я почувствовала дикий приступ боли. Эта боль была намного сильнее той, когда палец Артур попытался проникнуть в меня,я хотела сомкнуть ноги, но ничего не вышло. И я закричала:Мне больно! Мне так больно О, пожалуйста, уберите это. О-о. Что-то не так. Я чувствую ужасную боль. Артур, что-то не так!
Все хорошо, Эрика,шептал Артур.Все хорошо. Так должно быть, не переживай,но я не могла успокоиться. Я уже не чувствовала предательского трепета в теле, о котором я так боялась признаться себе и Артуру. Мне хотелось, чтобы все прекратилось сейчас же, и Артур оставил меня одну.Ты собираешься раздвинуть свои ножки шире и поцеловать меня, Эрика? Или я должен пригласить служанок, чтобы они показали тебе, как это нужно делать?
Несмотря на раздирающую боль, я попытался повиноваться ему, хотя все мое тело напряглось, чтобы противостоять боли, стыду и злости. Я была зла на Артура за то, что он делает со мной, с наивной невинной девчонкой, которая никогда раньше даже не целовала другого мужчину. Я прикоснулась дрожащими губами к его губам и почувствовала, как язык Артура вонзился в мой рот. В ту же секунду, Артур сильно поддался вперед, толкнув меня поджарыми бедрами.
Я попыталась закричать, но его рот накрывал мой и заглушал звук. Мне казалось, что мое тело разрывалось. В моей плоти словно орудовали тупым ножом. Я отчаянно пытались свести ноги. Но он просунул колено между ними, предотвращая мое сопротивление. Я откинулась на подушку и попыталась оттолкнуть его руками. Но Артур был настроен серьезно, и он снова толкнул меня бедрами.
Я почувствовала что-то непонятное для себя. Оно было недолгим и особенным, заменив на пару секунд мучительную боль. Какой-то импульс Но у меня не получалось сосредоточиться на своих ощущениях, ведь я почувствовала его... штуку... внутри себя. Она погрузилась в мое тело, но не настолько глубоко, чтобы живот Артура прижался к моему, а его руки больше не давили на обнаженную грудь. Я не знала, сможет ли Артур войти глубже... Я боялась, что сможет, и хотела попросить, чтобы он не делал этого. Но Артур душил меня поцелуем, чтобы я не могла протестовать, а потом
Он отодвинулся назад только для того, чтобы наброситься на меня. Его копье вонзилось в мое отверстие. Я почувствовал, что я... стала влажной... там... и я догадался, что это кровь. О, мне рассказывала об этом матушка. Что в первый раз с мужем порядочные девы исходят кровью. Я не знала, как себя вести. Было страшно. И неприятно. Артур вонзался в мое тело, а потом он почти выходил из меня чтобы снова накинуться на истерзанное им лоно. «Танец» Артура заставлял меня корчиться и изгибаться. Но он продолжал это делать и старался говорить со мной. Не знаю почему, но голос Артура плохо меня успокаивал. Он говорил, что мне нужно продолжать целовать его. А еще Артур попросил закинуть на него ногу. И он просил меня изогнуться.
Он прошел в меня глубже, и я практически сошла с ума от болезненых ощущений Я была в бреду, растеряна от боли. И я едва понимала, что я делаю... Казалось, это длилось вечность... это ритмичное движение вперед-назад в моем разорванном, пульсирующем... лоне. А затем он внезапно зарычал как зверь и принялся целовать меня с невероятной страстью. Артур тяжело дышал, обжигая поцелуями мою шею. Я чувствовала слабую боль и внутреннее опустошение. А потом почувствовала, как Артур вышел из меня Он встал с кровати, а я закрыл лицо руками и заплакала. Навзрыд.
Эрика, моя дорогая. Не нужно плакать, никто ведь не умер в конце концов. Ну а что касается боли, уверяю тебя, что боли больше не будет по крайней мере, спереди,улыбнулся Артур и посмотрел на меня так, что я задрожала. Я дрожала не только от его взгляда, но и от злости. Я сердилась на этого человека, который купил меня, осмотрел меня обнаженную перед моими родителями, затем связал меня и жестоко наказал, и, наконец, заставил меня сделать... то, что должна делать порядочная замужняя женщина только с собственным мужем.
Перестань плакать, глупышка, или я покажу тебе, как еще можно любить. Не думаю, что ты сейчас к подобному готова. Я вообще сомневаюсь, что ты слышала о таком, Эрика,напугал меня Артур, и мне удалось как-то сдержать рыдания.Теперь встань, иди в ванную и прими душ. После этого возвращайся сюда, я помогу тебе надеть ночную рубашку. И не пугайся крови. Это нормально. Кровь бывает у каждой невинной девушки, когда ее сладкую розовую киску имеют в первый раз.
Я дрожала и боялась потерять сознание, но все-таки мне удалось встать с постели. Я взглянула на свое измученное тело... Кровь измазала мои бедра и волосы... на этом месте. Я пошатнулся, но когда Артур обнял меня и повел в ванную, чтобы поставить под теплые струи воды, я вдруг ощутила прилив сил. Душ оживил меня, но мое тело дрожало от пережитого. Я вытерлась, и крови больше не было. Но я чувствовал себя разбитой, разорванной и использованной. Между ног саднило, в голове не было ни одной мысли. Я хотела забыться... И тут я почувствовала, как меня одолела усталость. Хотелось уснуть, чтобы не думать о том, что случилось этой ночью.
Когда я вышла, Артур сидел на перестеленной постели с ночной рубашкой в руках. Он натянул ее на меня, не прижимая меня к себе. Артур ели прикасался к моей груди и низу живота, только в этих прикосновениях я не увидела пошлости. Затем Артур поднял меня и положил в постель. Натянул на меня пахнущие свежестью простыни и пожелал спокойной ночи... Нет, это не была спокойная ночь, наоборотночь страха. Любой звук пробуждал меня от беспокойного сна. Я боялась стука веток о крышу, криков ночных птиц, непонятных скрипов, я боялся, что это Артур. Что он возвращается ко мне. Но он не вернулся. По крайней мере, той ночью.
Глава 13. Муза
Он вошел в мою комнату на следующее утро. Думаю, Артур понял по моему поведению, что я боялась его, и ему, похоже, это нравилось. Он вел себя со мной сдержано, словно мы не были с ним близки. Его отношение было одновременно покровительственным и снисходительным. Говорил Артур со мной спокойно, я бы сказала, даже ласково, но так точно не общаются со взрослой женщиной, с которой ты имел особенную ночь. Таким тоном говорят с неумными девушками, которые в чем-то серьезно провинились.
Я не понимала, что я сделала не так, но похоже, Артур не собирался мне ничего объяснять. Он посмотрел, как я перебираю пальцами ночную рубашку, и приказал мне встать, а затем сказал, чтобы я избавилась от нее. Я не забыла, что произошло прошлой ночью, поэтому не решался остаться обнаженной перед ним. Но, зная, что произойдет, если я замешкаюсь хоть на минутуя дам Артуру повод высечь меняпришлось выскользнуть из постели и стянуть рубашку.
Ложись мне на колени, Эрика. Я хочу посмотреть, как сегодня поживает твоя поротая попка,приказал Артур. Он ничего не говорил о том, что сделал после того, как наказал меня прошлой ночью, но его манера разговаривать и отношение ко мне, его собственническое поведение указывали на то, что он думает об этом и гордиться своим жестоким и животным поступком. Я вспомнила события прошлой ночи и тут же покраснела от стыда. Но послушно подошла к тому месту, где сидел Артурна этом дурацком кресле наказания.
Он положил меня на колени, лицом вниз, и принялся осматривать, да, не только глазами, мою дрожащую, напряженную и обнаженную попку, чтобы понять, как я чувствую себя после его болезненного наказания. Скромность была роскошью, в которой мне было отказано, и никакие мольбы не заставили бы Артур вести себя со мной так, чтобы я не смущалась.
Чудесно, посторонний мужчина вряд ли бы мог сказать, что тебя отшлепали прошлой ночью,заявил Артур. Его слова меня напугали, мне показалось, что сейчас отворится дверь, и к нам войдет еще кто-то. Но мы оставались в комнате одни. Его руки гладили мою дрожащую попку, пока я продолжала лежать на его коленях с закрытыми глазами, повернутая лицом к полу. Мне было страшно, но я изо всех сил старалась слушаться Артура.
Ох,всхлипнула я, когда рука Артура прошлась рядом с сокровенным местечком. Но он не подал вида, что услышал, как я задохнулась от страха.
Я боялся, что, возможно, слишком сильно тебя ударил, но я не хотел делать ничего такого, чтобы испортить красоту этой прелестной задницы. Приятно смотреть, как твоя великолепная попка приобретает красноватый оттенок, тогда я могу видеть, как хорошо поработала над ней, но я надеюсь, что мне не придется бить тебя с такой силой, чтобы подпортить шелковую кожу. Было бы неправильно портить твою природную красоту. Не знаю, наступит этот день или нет. Все будет зависеть от тебя, моя дорогая, Эрика. Если будешь нерешительной и непослушной, откажешься делать то, что тебе говорят, мне придется продолжать учить тебя послушанию, пока ты, Эрика, не научишься выполнять все мои приказы. Сегодня я тоже выпорю тебе,мне стало страшно,это будет не больно, ведь ты не сделал ничего плохого Я просто хочу, чтобы ты не забывала, что обязана слушаться меня. Так что встань и принеси мне с комода расческу.
Артур помог мне подняться и ударил по голой попе ладонью, чтобы направить меня к комоду, именно там лежала деревянная расческа. Я взяла ее и отдала Артуру, он снова положил меня на колени и отшлепал. Артур одновременно сказал правду и совралбыло не так больно, как вчера, но все же было больно.
Артур нанес мне около двух десятков ударов. Они сыпались на кожу, разбивая ее так, как если бы меня наказывал отчим в лесном сарае. Я изгибалась от силы ударов, но пока я не делала никаких попыток, чтобы вскочить с его колен, ну или прикрыть попку руками, поэтому мой мучитель с пониманием отнесся к такому поведению. Мне кажется, он этого добивался. Хотел видеть, насколько сильно мне неприятно.
Теперь оставайся хорошей девочкой. Если будешь слушаться, тогда у меня не будет причин давать тебе «правильную» порку,сказал Артур, снимая меня с колен.Прими душ, затем оденься и спускайся завтракать.
Да, Артур,ответила я смиренно со слезами на глазах, медленно продвигаясь к двери ванной комнаты. Артур остался за закрытой дверью, и я принялась тереть покрасневшую и покалывающую попку обеими руками.
Я приняла душ, оделась и спустилась вниз, переживая, что меня там ждут новые сюрпризы. Но все оказалось нормальным. Завтрак был готов, и Артур уже сидел за столом. Не знаю, кто приготовил еду, но не думаю, что это был Артур, скорее всего, приходила кухарка. Во время завтрака я старался не смотреть на него.
Было неприятно сидеть напротив человека, который сделал со мной так много ужасных вещей. Но Артур вел себя так, как будто ничего не случилось. Он был естественным и даже не пытался мною командовать, а просто мило болтал о всяческих вещах. Артур не вспоминал о том, что произошло прошлой ночью, и о недавнем наказании, от которого все еще саднила попка. Но тем не менее, даже во время этого «приятного» разговора я чувствовала тяжелые нотки в его голосе, которые предупреждали меня, что я должна демонстрировать свое повиновение. Что касалось моего состояния, то стыд и физическая боль паривли мной Мало того, что моя попа ужасно болела после вчерашнего и нескольких десятков ударов сегодня, которые Артур нанес мне через такое короткое время, я также чувствовала себя разбитой из-за того, что он сделал со мной в постели. Болели поясница и бедра, и я чувствовала нервные спазмы, когда мне приходилось встречаться с Артуром взглядом. Его я старался по возможности избегать.
После завтрака он поднялся наверх. Я осталась сидеть внизу, вяло мешая в тарелке еду. Артур спустился с бумагой в руках и несколькими коробками цветных карандашей. Хм, оказывает, он умеет рисовать. Артур тащил какую-то деревянную штуковину. И я предположила, что она тоже связана с рисованием, возможно, это какая-то подставка. Артур сказал, что если я буду хорошей девушка, то могу его сопровождать. Я предпочла бы остаться в доме, чувствуя себя в безопасности от того, что Артура нет, но, боясь разозлить его, приняла предложение и молча села в машину рядом с ним.
Когда мы добрались до тихого места, Артур остановил машину и поручил мне нести бумагу. Артур сказала, что ее следует называть холстом. Он поставил мольберт под деревом и, закинув руки за голову, всматривался вдаль. Не знаю, что произошло. Возможно, на Артура снизошло вдохновение или он просто захотел помучить меня снова, приказав снять всю одежду. Артур объявил, что намеревается нарисовать мой портрет. О-о, быть раздетой перед ним в доме было ужасно, но быть голой в компании Артура на улицеэто гораздо хуже. Но все же я должна была ему повиноваться.
Пока я раздевалась, Артур срезал с дерева прутик и зачистил его. Он держал его рядом с собой и много раз во время рисования хлестал им мою попу. Артур был требовательным художником... Когда я не могла понять, как он хочет, чтобы я изображала нимфу, Артур тут же приглашал меня к себе на колени, чтобы отходить мою попку прутиком. О мой бог... Сегодня я получила еще около двух десятков ударов. Похоже, он специально все критиковал, чтобы моя попка всегда оставалась красной и горела диким пламенем.
Это продолжалось до позднего вечера, пока Артур не устал от рисования. Он не показал мне мой портер. Я сомневалась, что он действительно меня рисовал, но, тем не менее, была крайне рада, когда Артур сказал, что я могу одеться, и мы едем домой. Как же я боялась приближения вечера. Я боялся, что все может повториться снова. И похоже, я не ошиблась. Когда на часах было десять, Артур посмотрел на меня со странной улыбкой. И я поняла, что он не пощадит меня сегодня.
Уже десять, Эрика,строго сказал Артур, когда мы поужинали. Я убедилась в том, что еду готовит не Артур, ведь когда мы приехали, все уже стояло на столе. Свежее, теплое, только в доме кроме нас никого не было.В это время все порядочные девушки должны находиться в своих кроватках,я была совсем не против пойти в комнату, но без него.Я боюсь, что тебе, Эрика, может показаться, что ты достаточно взрослая, чтобы отправляться спать так рано. Мне лучше пойти с тобой, чтобы убедиться, что ты не собираешься нарушать правила.
Я я уже бегу, Артур. Вам не стоит обо мне беспокоиться,крикнула я, быстро поднимаясь из-за стола и направляясь в свою комнату
Я слишком мало наказывал тебя, чтобы ты так быстро научиться послушанию,сухо прокомментировал Артур.Отправляйся в свою комнату и не разговаривай со мной до тех пор, пока я не разрешу.
Медленно и послушно, хотя сердце колотилось как бешенное, и меня переполнял дикий страх, я поднялась наверх, в свою комнату, да, дом Артура был горазда больше и современее, чем наш.
Артур шел позади меня. Хотя я не смела оглянуться, у меня возникло неприятное чувство, что Артур смотрел на мои ножки и попку, когда я поднималась по лестнице. А когда мы вошли в комнату, Артур закрыл дверь и достал из кармана ремень, который использовал вчера вечером. Он бросил его на кровать, а затем уселся на стул.
Глава 14. Шелк на пульсирующей коже
Ты должна полностью раздеться Эрика. Я жду. Нет, ты не останешься голой,мне было приятно, что Артур позаботился о моем душевном состоянии.После того, как ты разденешься, достань новую ночную рубашку и надень ее на себе,строго сказал он. Я послушно сняла одежду, осознавая, что Артур следит за каждым моим движением. Я старалась избегать его взгляда, поскольку глубокий прилив стыда и смущения заливал мое лицо каждый раз, когда я смотрел на него. Холодный взгляд Артура напоминал мне об унижениях, которые я вынуждена выносить в его доме.