Кому и для чего может понадобиться щенок крокотты?
Остановились мы возле палатки с птицами, взгляд зацепился за сову из Северных земель, точнее за совенка. Напуганного, взъерошенного, яростно хватающего клювом прутья клетки, очень похожего на полярницу Софи.
- Сколько?спросил, указывая на птицу.
- Господин знает толк в редких вещах, - расплылся в улыбке оборотень-лис.Отличный выбор.
- Сколько?прогремел слева Март.
- Совсем ничего для такого экземпляра. Очень-очень редкая птица, двести восемьдесят аржанов, господа, - низко склонился мужик.
- Смеешься?скрестил на груди руки дознаватель.Сто двадцать вместе с клеткой.
- Вы грабите меня средь бела дня, господа, так серьезные дела не делаются!жилистый, верткий оборотень показательно схватился рукой за сердце, от резкого движения пахнуло потом и немытым телом, пусть и выглядел он прилично, и одежда на нем была добротная и новая.
- Сто двадцать с клеткой или мы уходим, - ответил я, стараясь удержать на роже суровое выражение. На самом деле, двести восемьдесят аржановэто ничто за сову Северных земель. Мужик либо не понимал, что именно попало к нему в руки, либо совсем отчаялся продать птенца.
- Сто семьдесят и ни аржаном меньше, - стоял на своем торгаш.
- Сто двадцать пять, - хмыкнул дознаватель.Он еще птенец, толку с него Разве что на зелье сгодится.
- За полярную сову? Да вы шутите!стукнул по столу кулаком мужик, лицо пошло пятнами.Я продам ее по частям гораздо-гораздо выгоднее. Одни перья потянут на сто аржанов, не меньше.
- Продавай, - кивнул я, поворачиваясь к оборотню и его лавке спиной.
- Сто тридцать, и я разделаю для вас птицу, - проскулил лис. Я обернулся. Торговец стоял, выгнув шею, вцепившись пальцами в стол, в ожидании нашего решения. Был бы у него сейчас хвост, уверен, он бы вилял им, как преданная шавка. Как к нему попал совенок, как у него оказались части гром-птицы оставалось только гадать. Но лис среди торговцев живностью был только один, так что он именно тот, кто нам нужен.
- В этом нет необходимости, - покачал головой Мартан.Сто пятьдесят, и ты нам кое-что расскажешь.
Мужик нахмурился и со скорбным выражением на морде кивнул, делал все, чтобы показать, на какую большую жертву он идет. Я только бровь вздернул в ответ на это представление и достал из пространственного мешка кошель с аржанами, передал его другу.
- Вы грабите меня, - пробормотал лис недовольно, указывая рукой внутрь шатра, снимая клетку с продолжающим бросаться на прутья и шипящим совенком. Лис сдался еще пару вдохов назад. Видимо, дела шли действительно не особенно хорошо. Внимательно следил за тем, как Март отсчитывает монеты, и чуть ли не облизывался, не спеша выпускать клетку из рук, ровно до тех пор, пока последняя монета не перекочевала на стол. А я думал о том, что Варрику придется сегодня отправиться порталом в Северные земли и передать птенца Софи.
В тесном шатре позади лавки было сумрачно и душно, мы втроем едва поместились внутри. Март сел чуть сбоку, я - напротив лиса, поймал его взгляд и отпустил Дневную.
- И давно у тебя сова?тихо спросил, махнув рукой на клетку.
- Несколько суманов уже, господин. Это проблема?
- Кому как, - я снял ниам, согнул ногу в колене.Для меня удача. А вот от тебя она, судя по всему, отвернулась. Что случилось?
Лис весь подобрался, насторожился. Его тень замерла за ним, прижала к голове острые уши, выгнула дугой спину. Все-таки чуйка у этих оборотней самая острая. Но он взял деньги, поэтому промолчать теперь не можетденьги, как сделка, как клятва для этой расы.
- Какое вам дело до меня и моей удачи? - ощерился мужик.
- Тебе это знание ни к чему, - хмыкнул Март,дольше проживешь. Сову принес тот же, кто оставил у твоего порога части гром-птицы? Есть еще?
Торгаш упрямо сжал губы.
Я продолжал сверлить его взглядом, Дневная кружила вокруг его тени, считывала, копалась в ней, дергала и тянула. Лис бледнел и вздрагивал от каждого прикосновения, но не понимал пока, что происходит.
- Кто это был?нажал я, немного склонив голову. Дневная подняла лиса за шкирку, немного встряхнула, и мужик оскалился, клацнул по-звериному зубами.
- Я ничего не видел, - протявкал оборотень, продолжая скалиться.Сова попала ко мне другим путем. И гром-птицы у меня больше нет: ни целиком, ни частями!
- Продолжай, - подтолкнул мужика Март.Ты, наверняка, что-то почувствовал, что-то унюхал в воздухе. В чем принесли гром-птицу, где оставили, почему именно ты? Мы хорошо заплатим, если расскажешь хоть что-то полезное, - дознаватель подкинул на ладони монету. Лис, как завороженный, проследил за ней взглядом.
- Я здесь давно, птицами торгую тоже давно, - поморщился торгаш, Дневная все еще держала его тень за шкирку, но сжимала уже не так крепко, позволяя немного расслабиться.Меня все знают, знают, что у меня самый редкий товар. Что я могу достать, что угодно
- На гром-птицу был заказ?подался я вперед.
- Нет, - замахал руками собеседник.По крайней мере, не мне, да я бы и не взялся за такое.
- Но раз принесли, удержаться не смог, - цыкнул дознаватель.
- Кто бы отказался? - вздернул тонкий, какой-то женский подбородок оборотень.Яторговец, выживаю как могу. Птицу оставили у порога моего дома, у заднего входа. Просто части тела в кувшинах, перьяв мешке, все под стазисом. Я нашел их только утром, - зло зачастил мужик, сверкая карими глазами.Все забрал, продал почти в тот же день и ничего не заметил. Я все обнюхал.
- И?подался я еще немного вперед.
- И ничего, - развел он руками в стороны.Запахов нет, все плетения целы, никаких следов: стазис на кувшинах и мешках, скорее всего, был сжатый.
- Части тела птицы - протянул я.Там было все? Кому ты их продал?
- Все, что могло хоть на что-то сгодиться, - пожал плечами оборотень.Перья купил какой-то мужик, темный эльф. Голову, сердце и остальноеоборотень, то ли волк, то ли шакал. Проклятая эта птица была, после нее все и началось! Со мной теперь никто связываться не хочет!зло бросил лис.
Ну еще бы
- Ты видел их в Сарраше или здесь до этого?спросил задумчиво Март.
- Эльфа нет, а вот оборотень пару раз появлялся, но не у меня. Артефакты скупал у Олита, на другой стороне площади.
- От того, в чем была птица, что-то осталось?задал я следующий вопрос.
Лис отрывисто кивнул и дернулся в сторону каких-то мешков и сундуков в углу. Через миг передо мной стояла широкая миска со следами серебристой крови и мешок.
- Я товар лицом показываю, - пояснил оборотень на мою вздернутую бровь.Перья в короб переложил. Тут сердце было, его продал в колбе, от гадюки оставшейся.
- Благодарю, - я убрал миску и мешок, забрал Дневную, поднимаясь на ноги. Март бросил торговцу еще десять аржанов.
- С вами приятно иметь дело, - хмыкнул дознаватель. И мы вышли из пропыленного шатра, оставляя лиса собирать монеты.
- В лавку?спросил я.
- Ага, - кивнул старый друг, бросая задумчивые взгляды на клетку, скрытую под темным полотном в моей руке.Что думаешь?
- Дневная лжи не почувствовала. Все было так, как и рассказал нам лис. Надо проверить, но нетронутые плетения и отсутствие следов наводят на определенные мысли.
- Я прицепил к одной из монет маячок, сможем сегодня ночью наведаться к оборотню домой, все осмотреть.
- Времени много прошло, - вздохнул я.Но, в целом, почему нет. Мы топчемся на месте, и мне это не нравится.
- Может, в лавке артефактора повезет, - кивнул дознаватель. И мы ускорили шаг.
К удивлению, это была действительно лавка, а не просто стол под натянутой непонятно зачем тканью. Небольшой узкий домик, несколько ступенек, крыльцо, имелась даже затертая вывеска. Он словно втиснулся между такими же небольшими домишками справа и слева, почти ничем не выделялся, разве что более добротными перилами и отсутствием ветоши на окнах, на подоконниках внутри толпились и громоздились амулеты, браслеты, кинжалы и сферы.
Март первым проскользнул внутрь, а я замешкался на крыльце, поправляя ткань на совиной клетке, вешая полог тишины, краем уха отметил голоса внутри, звук тихо тренькнувшего колокольчика, горько-сладкий запах трав.
Я уже повернул было ручку, когда она вдруг сама дернулась под моими пальцами, а через миг я смотрел в сиреневые глаза и злился, как свежеподнятый вурдалак.
Всего один быстрый шаг, и девчонка отступает, вжимается спиной в дверь, в сиреневых глазах растерянность и непонимание.
А злость во мне по неизвестным причинам только растет, и не получается ее унять, притушить, не получается прийти в себя. Кругом продолжают сновать василиски, оборотни, эльфы, продолжают что-то выкрикивать торговцы, продолжают чадить факелы и мерцать фонари и светильники. Но пространство вокруг нас вдруг сужается, скукоживается, воздух становится плотнее, всего за вдох.
Я делаю еще полшага, опускаю клетку на пол, упираюсь руками в гребанную дверь по обе стороны от ее головы.
Невероятно сложно дышать, я с трудом понимаю, что творю и что происходит.
- Что ты, мать твою, тут делаешь?дурацкий вопрос, тупой. Вопрос, на который я совершенно не имею права, но он рвется из глотки вместе с рычанием, вдруг отросшие когти впиваются в мягкое дерево, давят на десна клыки.
Сиреневые глаза все еще смотрят на меня в удивлении и смятении. Она молчит, не произносит ни слова, просто смотрит, и я не могу понять, о чем она думает.
- Кто вы такой?вопрос едва слышен из-за гудения ярости в крови, из-за того, как злость долбит в виски и растекается тягучим ядом по венам.
Я наверняка ее пугаю, но заставить себя отойти не могу, перевести все в дебильную шутку не могу, даже вдохнуть нормально не могу. Ее запах обволакивает, окутывает и еще больше подстегивает злость и путает мысли, совершенно сбивает с толку.
Пришла сюда В это место, в эту грязь. Сама. Одна.
И ниам не защита, этот костюм не защита, даже оружие, если оно у нее есть, не защита.
- Отойдите от меня, - так же тихо, как и до этого, так же ровно. Взгляд скользит мне за спину, девчонка осматривается, дышит часто, немного хмурится.
А я больше не контролирую себя, теряю тот мизер разумного, который еще оставался.
Она здесь. Возможно, в самом опасном месте Сарраша, и, кажется, что совершенно этого не понимает, будто не залезла по шею в болото, будто все так и должно быть.
Моя рука опускается сама собой на тонкую шею сбоку, большой палец упирается в острый подбородок, заставляя ее снова смотреть мне в глаза.
- Нет. Ты уходишь. Мы уходим, - но я ничего не делаю, не двигаюсь. Все еще в бешенстве и дышу, как загнанный зверь, и когти все еще на руках, а во рту клыки, в висках все еще долбит злость.
Девчонка тоже не двигается, просто смотрит, не пробует отстраниться. Я совершенно перестаю понимать выражение ее глаз. Да что там, я себя перестаю понимать.
Знаю только, что мы все еще на гребаном черном рынке. Она все еще тут. Вдох назад вышла из лавки артефактора, неизвестно сколько провела тут времени, где еще была, кто заметил ее, кто может следить, преследовать.
Следующий вдох продирает когтями до самого основания, бесится внутри звериная суть, тени рвутся с цепей, искрится на кончиках пальцев сила.
- Кто ты?хрипло, натужно, будто не умею говорить.
- А ты?такое же хриплое, звенящее в ответ. И глаза цвета сирени темнеют, становятся почти фиолетовыми, плещется на их дне магия, закручиваются смерчи и бушуют бури. Она смотрит так пристально, словно что-то ищет, словно никак не может это что-то найти, или не может понять, будто чувствует личину и старается увидеть сквозь нее. И закрывает в следующий вдох глаза, хмурится еще больше.
А я вдруг понимаю, что вернулись звуки, цвета и другие запахи, понимаю, что немного отпустило и расслабило. Могу сделать шаг назад, разжать пальцы и выпустить хрупкую шею.
- Как тебя зовут?
Слова прозвенели в воздухе, отдались странной какофонией звуков в голове.
А незнакомка открыла глаза, шумно сглотнула.
И я не стал больше ждать, сжал тонкую руку, потянул за собой, чтобы уйти, действительно уйти отсюда, чтобы вывести ее на поверхность, под лучи солнца.
Это желание вдруг шарахнуло по пустой башке с такой силой, что пальцы невольно сжались сильнее, я застыл, так и не сделав шага с единственной ступеньки старого крыльца. И девчонка без имени тоже вдруг замерла, сдавленно и едва слышно вскрикнула, заставив резко обернуться.
Она стояла чуть согнувшись, хмурая складочка прорезала лоб, правой рукой девушка схватилась за висок. Снова коротко и рвано застонала.
- Что с тобой?
- Отпусти, - она попробовала выдернуть свою руку.Отпусти, - повторила снова, когда ничего не вышло. Звучало пусть и сдавленно, но требовательно.
Но я продолжал держать, сделал шаг к ней.
И девушка без имени рванулась сильнее, все-таки высвободила свою ладонь, проскользнула мимо в один миг, юркой змеей.
- Не подходи ко мне, - предупреждающе вскинула она руку.Не приближайся!
Голос дрожал, в нем слышалась боль?
Что случилось?
- Ты
- Не подходи!тверже, жестче. Но я все-таки сделал шаг. И тут же поплатился за неосторожное, слишком резкое движение. Меня впечатало в долбанную дверь с такой силой, что воздух из легких выбило, а перед глазами на несколько мгновений замелькали черные мушки. Я упустил девчонку из вида на жалкие мгновения, а когда смог нормально видеть, рядом уже никого не было, только все та же толкающаяся и гомонящая толпа.
Да твою мать!
За спиной тренькнул мерзкий колокольчик, как раз в тот момент, когда я поднялся на ноги.
- Райд?удивленный вопрос Марта заставил выругаться, на этот раз вслух.Что случилось?
- А что б я сам понимал, - процедил, поворачивая с трудом голову, все еще продолжая всматриваться в море лиц, не понятно, на что надеясь.Что-то выяснил?
- И пары лучей не прошло, - медленно и осторожно ответил друг, тяжелая рука опустилась на плечо, выводя из странного оцепенения.
- Пойдем, - я тряхнул головой, подхватил чудом не снесенную мной при падении клетку и зашел наконец-то в лавку, стараясь уложить в голове все произошедшее, сдерживаясь от того, чтобы не развернуться и не пойти искать девчонку в толпе.
Не найду.
Не найду, пока она не захочет. Уверен.
Я сделал глубокий вдох и переключил внимание на хозяина лавки и, собственно, саму лавку.
Старик-гном за прилавком в дальнем конце магазина смотрел настороженно и напряженно, следил взглядом за каждым нашим движением, всматривался в клетку в моих руках, сжимал пальцами столешницу. Вокруг все было заставлено витринами и стеллажами, фонило из каждого угла и от каждой вещи магией и силой.
- Отсюда вышла девушка, - начал я, подходя к прилавку, опуская на него кошель с аржанами, - зачем она приходила?
Гном на деньги даже не взглянул, только руки скрестил на груди, продолжая сверлить нас взглядом. Он выглядел аккуратнее и опрятнее лиса, от него не воняло немытым телом, руки были чистыми и ухоженными.
Я скрипнул зубами.
Ладно. Понятно.
- Хорошо, тогда другой вопрос, - озвучил Март, понимая, что я в шаге от того, чтобы впечатать гнома в стену и пытать. Плохая идея, но я все еще был на взводе.Оборотень, волк или шакал, высокий, светлый, сероглазый, с печатью западного каравана на левой руке. Его знаешь?
- Допустим, - сощурился гном, на мешочек с аржанами все еще не смотрел.
- Назови имя, расскажи, где его искать, и мы заплатим в два раза больше, - процедил я, стараясь выровнять дыхание и убрать из голоса угрозу.
Не уверен, что получилось.
Хозяин лавки, все еще щурясь, внимательно окинул взглядом Марта и меня, чуть покрутил головой из стороны в сторону, побарабанил пальцами по собственному предплечью.
- А знаешь ли ты, - хмыкнул гном в итоге недобро, - кого именно ищешь, теневой?
- Это уже не твоя забота, - отчеканил дознаватель.Бери деньги и начинай говорить. Или от твоих товаров останутся осколки и черепки, - он подхватил с прилавка серебряный амулет и сжал его в руке. Через миг на пол упал кусок бесформенного оплавленного металла. Гном сжал крепче челюсти, Март подхватил следующий амулет.
- Герон Эйлон, - ответил наконец-то артефактор, снова усмехнувшись, накрывая рукой мешочек с аржанами.В прошлом сумане его караван стоял у восточных ворот.
Март отвесил шутовской поклон и бросил на прилавок еще два кошеля, тихо звякнули внутри монеты.
- А девушка?попробовал я еще раз, просто чтобы убедиться.
- Не понимаю, о чем вы, - спокойно пожал плечами торговец, отворачиваясь к полкам за прилавком.
Ожидаемо, но не попытаться я не мог. Спокойно выдержал взгляд старого друга, наполненный подозрением и непониманием, и тоже развернулся, направляясь к выходу.