Кристина СунторнватМечтающий в темноте
Посвящается моим отцу и матери
Глава 1
Во дворе Намвонской тюрьмы росло громадное манговое дерево. Пушистые ветви простирались над растрескавшимся цементным полом и нависали над густой коричневой водой реки Чаттана. Женщины-заключённые большую часть времени проводили, спрятавшись под тенистой кроной, а по другую сторону тюремных ворот вверх, вниз и снова вверх по реке скользили лодки.
Около дюжины ребятишек, которые жили в Намвоне, тоже чаще всего лежали в тени. Но только не во время созревания плодов. В сезон манго на дереве, недоступные, покачивались золотые капли блаженства.
Они сводили детей с ума.
Дети орали на плоды манго. Они швыряли в них куски цемента и пытались сбить. А когда манго оставались висеть, дети рыдали, топали босыми ногами и в отчаянии катались по земле.
Понг никогда так не делал. Наоборот, он садился возле дерева и закладывал руки за голову. Казалось, он спал, однако был полон внимания. Он знал, какой плод созреет первым. Он замечал, как цвет плода менялся: от зелёного, похожего на кожу ящерицы, до жёлтого, как у тыквы. Понг наблюдал, как муравьи карабкались по коре дерева, и отмечал, где они останавливались, привлечённые сладостью.
Понг взглянул на своего друга Сомкита и кивнул ему. Сомкит тоже не кричал на манго. Он сидел под той веткой, под которой его посадил Понг, и ждал. Сомкит сидел уже час и готов был ждать много дольше, потому что в Намвоне важнее всего было дождаться манго.
И Сомкиту, и Понгу было по девять лет, и они были сиротами. Сомкит был ниже ростом, чем Понг, и очень тощийтощий даже для заключённого. Лицо его было широкое и круглое, поэтому другие дети дразнили Сомкита жареным рисовым шариком на палочке. Такими шариками торговали старушенции с лодок.
Матери Сомкита и Понга попали в Намвон потому, что совершили кражу и попались. Обе умерли во время родов, хотя женщины в тюрьме рассказывали, что рождение Сомкита было более впечатляющим, его нога появилась там, где должна была появиться голова.
Понг поманил своего друга пальцем, сделав ему знак сдвинуться влево.
Ещё левее.
Ещё немного.
Вот здесь.
Наконец, после долгого ожидания, Понг услышал слабый треск черенка. Потом ахнул и улыбнулся: первое манго этого года упало прямо в руки Сомкита.
Но не успел Понг разделить с другом эту удачу, как две девочки более старшего возраста заметили, что находится у Сомкита в руках.
Эй, ты видишь? произнесла одна из них, приподнимаясь на острых локтях.
Ну да, ответила другая, сжимая ободранные кулачки. Ты, Кожа-да-Кости, обратилась она к Сомкиту, что ты принесёшь мне сегодня?
Ой-ой, сказал Сомкит.
Одной рукой он прижал манго к себе, а на другую опёрся, чтобы встать.
В драке он был бесполезен, и это значило, что противники в первую очередь били его. Пробежав несколько шагов, он начинал кашлять, следовательно, драка обычно заканчивалась очень плохо.
Понг повернулся к стражницам, которые стояли, прислонившись к стене, и, кажется, скучали не меньше, чем заключённые.
Извините меня, мэм, поклонился Понг первой стражнице.
Она втянула воздух через стиснутые зубы, удивлённо подняв бровь.
Мэм, эти девчонки, сказал Понг, мне кажется, они хотят отнять
И что ты хочешь, чтобы я сделала? бросила женщина. Вы должны сами решать свои детские дела.
Другая стражница фыркнула:
Небольшая трёпка тебе не повредит. Станешь крепче.
В груди у Понга возникло ощущение чего-то горячего. Конечно, стража не будет помогать. Разве раньше они помогали? Понг взглянул на заключённых. Они смотрели пустыми, отрешёнными глазами. Какое-то паршивое манго их не интересовало.
Понг поспешил к своему другу. Девочки с угрожающим видом уже приближались к нему.
Давай, залезай, сказал Понг и опустился на одно колено.
Что? не понял Сомкит.
Залезай же.
Слушай, я же знаю, чем это кончится, пробурчал Сомкит и, по-прежнему обнимая манго, залез на Понга.
Понг тоже это знал и ничего не мог поделать. Потому что, хотя он был самым наблюдательным и почти не уступал Сомкиту в умении ждать, совершенно не мог сдерживать себя, столкнувшись с несправедливостью.
Куда это ты направился? спросила девочка с острыми локотками, направляясь к нему.
Мы честно и без глупостей поймали это манго, сказал Понг, делая несколько шагов назад с Сомкитом на спине.
Да, вы, ответила девочка. И если вы отдадите его мне прямо сейчас, то я врежу каждому только по одному разу. Честно и без глупостей.
Отдай ей, сказал Сомкит, оно не стоит
То, что ты хочешь его, не значит, что ты его заслужила, твёрдо произнёс Понг. И тебе его не отобрать.
Неужели? спросили девочки.
О господи, сказал Сомкит. Начинается.
Девочки побежали, и Понг рванул. Девочки гнались за ним, а он мчался и мчался по двору, и Сомкит трясся у него на спине, как детёныш мартышки.
Ты никогда не можешь просто уступить! прокричал Сомкит.
Нельзя отдать им! ответил Понг. Манго наше!
Они пробежали мимо группы детей помладше, которые, не отрываясь, наблюдали за погоней. Малыши с облегчением осознавали, что угроза относится не к ним.
И что? Манго не стоит того, чтобы тебя избили! Сомкит оглянулся назад. Быстрее, друг, или они нас догонят.
Стражницы у стены смотрели на них и смеялись:
Вперёд, девчонки! Хватайте их!
Ещё не догнали, сказала другая стражница. Лучшее развлечение этой недели!
Я устал прохрипел Понг. Ты лучше съешь его прежде, чем я упаду.
Сомкит вонзил зубы в спелый плод, и липкий сок потёк по шее Понга.
Ох, дружище, я был неправ. За это можно быть избитым.
Сомкит протянул руку вперёд и засунул кусок манго в рот Понгу.
Плод был спелым и сладким и совсем не щипал язык.
Блаженство.
Глава 2
Позже, когда они лежали рядом возле ворот, ведущих к реке, Понг пытался напомнить Сомкиту, каким вкусным было это манго. Солнце садилось, и их жёлто-коричневые щёки и подбородки окрасились в лиловые цвета заката.
Сомкит дотронулся до поцарапанной щеки и поморщился:
Ну почему мне досталось в друзья такое трепло?
Понг усмехнулся:
Потому что больше никто не захотел с тобой дружить.
Сомкит дёрнул Понга за ухо.
Ой! отодвинулся Понг. Знаешь ли, из нас двоих ты большее трепло, чем я.
Но, как ты заметил, я держу рот закрытым перед стражей и вредными детьми, сказал Сомкит. Иногда приходится смириться, если не хочешь, чтобы из тебя сделали пюре. Но ты?
Ты никогда не понимаешь, когда следует заткнуться и отпустить.
Я понимаю, сказал Понг и согнул руку, укладывая на неё голову. Но манго добыли мы. Это глупо, что мы должны ждать, пока плоды упадут. Стража должна позволить нам залезать на дерево. Они как будто хотят, чтобы мы дрались.
Понг положил два пальца на грудь.
Такие штуки приводят меня в бешенство. У меня здесь словно что-то горит.
Это газы, наверное, ответил Сомкит. Смотри, в следующем году этим дурам будет тринадцать, и их отсюда отправят. Тогда мы будем самые старшие и сможем спокойно есть манго.
Детей, рождённых в Намвоне, выпускали из тюрьмы, когда заканчивался срок их матерей или когда им исполнялось тринадцать лет, смотря что происходило раньше.
Но Понга не интересовало, когда выпустят девочек. В конце концов, это была ещё одна несправедливостьто, что девочки выйдут из тюрьмы раньше. Понгу и Сомкиту до тринадцатилетия оставалось четыре года. Четыре года. Почти вечность.
Понг отвернулся от Сомкита и через решётку ворот посмотрел на реку. Намвонская тюрьма была построена выше по реке, чем город Чаттана. Понгу едва-едва были видны городские огни, которые сейчас постепенно загорались: один за другим, а потом уже светились целые тысячи. Наконец возникло целых два города: один на берегу, а второй в воде, и оба они были сделаны из света.
Обычно в это вечернее время они делились мечтами о той жизни, которая будет у них после выхода из тюрьмы: о еде, которую они попробуют, и о лодках, которые купят. У Сомкита будет не меньше трёх лодок: чтобы жить, чтобы ловить с них рыбу, а третьим будет скоростной катер со специально разработанным мотором, который нужен только для того, чтобы носиться по воде на безумной скорости. Понг любил воображать себя взрослым мужчиной с хорошей работой и сытым желудком, удобно развалившимся на катере, у руля которого сидел Сомкит.
С дерева свисала единственная светящаяся сфера. Её тусклый фиолетовый свет не мог конкурировать с огнями города. По сравнению с Чаттаной, Намвон был подобен пещере. Стоило ли удивляться тому, что жизнь была к ним несправедлива? Как справедливость могла найти путь в такой темноте? Но, когда они выйдут на свет, жизнь изменится. Им не придётся драться, чтобы съесть своё манго. И когда они попросят помощи, их услышат.
Сомкит застонал и повернулся на бок.
Уф, у меня болит каждая косточка! Пообещай мне, что будешь вести себя тише воды, ниже травы. Хотя бы всю следующую неделю.
Что будет на следующей неделе?
Сомкит закатил глаза и покачал головой.
Ты сидишь и слушаешь, как зреет манго, но ты не слышишь, что говорят люди прямо перед тобой?! Ты не слышал, что сказала повариха? На следующей неделе с официальным визитом приезжает Правитель!
Понг, не обращая внимания на боль в рёбрах, резко сел.
Правитель?
Уверен, облизнулся Сомкит, что нас по этому случаю нормально накормят. Повариха говорила, что будет жарить цыплят.
Но Понг не мог думать о еде. Он думал о том, кто приедет. Большинство жителей Чаттаны очень любили Правителя. Как могло быть иначе, после всего, что он сделал для города? Этот человек был героем. Но для Понга он был больше, чем герой.
Понг только в учебнике видел его портрет, но даже по такой картинке он решил, что Правительэто тот, кто сможет его понять. Он не отмахнётся от несправедливостей в Намвоне. Если он узнает, что здесь происходит, он всё изменит. Это тот самый человек, который делает мир справедливым.
Самая большая и секретная мечта Понга, о которой он не рассказывал даже Сомкиту, была служить великому лидеру Чаттаны. Понг воображал себя возле Правителя, в качестве его помощника или советника, или на какой-то другой службе, подобающей взрослому человеку. Вместе с Правителем они могли бы сделать жизнь людей прекрасной.
То, что Правитель должен посетить Намвон, не могло быть случайным совпадением. Это был знак. Это был признак того, что мечта Понга сбудется.
Эй, сказал Сомкит и щёлкнул пальцами перед лицом Понга, у тебя такое странное выражение лица, и оно мне не нравится. Слушай, обещай мне, что с этой секунды будешь держать рот закрытым, ладно?
Он наклонился ближе и выкатил глаза:
Ладно?
Понг взглянул на город, где светящиеся точки слились в одно яркое пятно, и ответил:
Ладно. Больше проблем не будет.
В тот момент это казалось вполне разумным обещанием.
Глава 3
Нок, скрестив пальцы за спиной, смотрела, как её отец в тысячный раз за сегодняшнее утро протирал очки. Она видела, что он нервничает.
Начальник тюрьмы Сивапан должен был отвечать за всех и за всё в Намвоне, и Нок очень хотела, чтобы сегодня он хорошо сыграл свою роль.
Нок захныкала её младшая сестра Тип. Я в этом просто умираю.
Тип засунула пальцы в высокий жёсткий воротник своей блузки и оттянула его от горла. Щёлкнув, воротничок вернулся на место.
Плой, её сестра-близняшка, хихикнула.
Перестаньте драться, сказала Нок.
Она поправила воротник Тип и поясок Плой.
Вам не стыдно? Такой деньа вы ноете?
Близняшкам хотя бы разрешили надеть блузки с короткими рукавами. Нок одёрнула огромные фонарики рукавов своего кусачего платья, борясь с желанием почесать плечи. Как ей хотелось бы переодеться в удобную свободную форму для фехтования! По её мнению, любая одежда, в которой нельзя было драться, была нелепой. Но, конечно, она не стала жаловаться, особенно сегодня, когда должен был приехать Правитель.
К ним подплыла мама Ноквзрослая версия близняшек в бледно-голубом шелку.
Итак, сказала она, все готовы? Не забудьте слова, которым я вас научила. Не стесняйтесьпросто говорите, да?
Старший брат Нок пригладил волосы.
Всё отлично, прошептал он. Но кто скажет папе?
Нок посмотрела на него. Её мама щёлкнула пальцамиэто был знак трогаться. Близняшки шли за Нок, которая шла за своим братом, специально по этому случаю приехавшим из университета. Он шёл за матерью, которая по-настоящему была главой этой семьи, но которая, соблюдая правила, шла позади мужа.
Семейство выстроилось в линию возле речных ворот в тени мангового дерева. Заключённым было велено стоять рядами, но дети подбежали к воротам, высматривая лодку Правителя.
Мне их жалко, прошептала Плой и скользнула пальцами в руку Нок. Им приходится жить в тюрьме. Разве это не ужасно?
Это не тюрьма, ответила Нок. Это центр перевоспитания.
Нок и её младшие сестры почти никогда не бывали на работе своего отца. Сегодня утром Нок специально показала сёстрам официальную вывеску на воротах: «НАМВОНСКИЙ ЖЕНСКИЙ ЦЕНТР ПЕРЕВОСПИТАНИЯ», но по правде, никто никогда не называл это место иначе, чем тюрьмой.
Почему папа просто не выпустит их? спросила Плой.
Близняшки придвинулись друг к другу.
Ты знаешь, что мама говорит: «Плод падает точно вниз».
Но я же не про фрукты говорю. Я про детей!
Нок вздохнула.
Она имеет в виду, что дети обычно бывают похожи на своих родителей. Родители этих детейпреступники. За ними следует присмотреть. И потом, куда им идти? Часть из нихсироты. Им придётся жить на улице. Здесь, по крайней мере, их хорошо кормят, и они ходят в школу. Они здесь счастливы.
Дети выглядели счастливыми или, по меньшей мере, были возбуждены. Нок заметила, что только два мальчика не пробились в первую линию у ворот. Один, тощий, с лицом круглым, как полная луна, стоял на цыпочках позади двух девочек, которые словно специально загораживали ему обзор.
Его друг, мальчик с жёсткими волосами и чубом на макушке, тоже отошёл назад ближе к стволу мангового дерева. Он смотрел не на ворота, а на ветки дерева. Одно ухо его было направлено на низко висящий плод, словно он к нему прислушивался.
Какой странный, подумала Нок. Зачем слушать манго?
Едет! закричал один из мальчиков.
Лодка Правителя! Я её вижу!
Мама Нок щёлкнула пальцами и прошипела:
По местам! По местам! Сейчас же!
Ладья Правителя скользнула в ворота тюрьмы.
Солнечный свет отражался от тиковой обшивки. По бортам свисали белые цветы.
Она заняла своё место у пристани. Позади ладьи затихало нежное жужжание. Стеклянная сфера размером с арбуз была подвешена на серебряных тросах возле мотора. От неё лился Жадеитовый свет, такой яркий, что, увидев его, Нок прищурилась.
Речные ворота открылись. С ладьи сошла стража и замерла в ожидании.
Нок увидела человека в сияющей одежде, и тут её мама снова щёлкнула пальцами. Заключённые сложили руки вместе и упали на колени.
Нок наклонила голову, и желудок её свело. Действительно ли это случилось? Если бы соученики могли её сейчас увидеть, они бы сгорели от зависти. Она встретит человека, которого все они боготворили, героя, о котором рассказывали учебники истории и слова которого они учили наизусть, начиная с детского сада. Через несколько секунд Нок предстояло увидеть человека, который спас их город от полного разрушения.
Эту историю знали все дети в Чаттане.
Много лет назад Чаттана была Городом Чудес. Великаны ростом с пальму вброд переходили реку, а у их колен кружились поющие рыбки. На плавучих рынках торговали различными магическими принадлежностями: любовными грушами, пирожными, посыпанными заряженной на удачу пудрой; там встречался редкий фрукт в форме спящего младенца, который, если от него откусить даже маленький кусочек, давал человеку возможность прожить тысячу лет и три года.
Жизнь обитателей Чаттаны была благословенна. Старые мудрецы приходили с гор, чтобы поделиться своими знаниями; они излечивали больных и исполняли желания. Но почти у каждого в Чаттане было всё, о чём он мечталтогда.
Город процветал и рос. Здания громоздились одно на другом, всё выше и выше. Лодок в каналах стало слишком много. К сожалению, волшебство не терпит толпы.
Чаттана раздувалась, а чудеса утекали из неё. Робкие великаны ушли на север, чтобы никогда не возвращаться. Поющих рыбок выловили и подали на обед богачам. Пекари стали посыпать свои пироги обычным сахаромэто было дешевле, чем пудра удачи, но на вкус не менее сладко. А мудрецы оставались в своих горах.