Женщину он заметил, переходя улицу: модно одетая, высокая, стройная, в шляпке с вуалью, закрывающей часть лица. Она покачивала в такт шагам легким, ажурным зонтиком, но было что-то тревожное в том, как она держала невинный предмет. Каждое ее движение было продуманным и скоординированным, без следа кокетства или небрежности.
Рудницкий свернул на боковую улочку, остановился перед витриной магазина и через несколько секунд увидел отражение незнакомки. Ощущая холодную дрожь, он двинулся дальше в надежде, что затеряется в толпе. К сожалению, улица Обозная не принадлежала к самым многолюдным. Он подумал, что идея отослать экипаж и прогуляться пешком не такая уж и хорошая, как минуту назад.
Алхимик замедлил шаги, а потом резко побежал, нырнув в арку. Злобно выругался: весь двор преграждали веревки с бельем. Мокрая простынь хлестнула его по лицу, штанины кальсон намотались на руку. Он выскочил на Броварную. Быстрый цокот дамских каблучков сказал ему, что незнакомка не отстает.
Он остановился в воротах, несколько раз сжал и разжал кулаки. Издалека доносились сонные голоса перекупщиков, но вокруг не было ни души. Повезло.
Он схватил преследовательницу за запястье, ударил пальцами между сухожилиями предплечья. Она вскрикнула от боли и выпустила из рук зонтик. Он молниеносно подсек ей ноги и приготовился схватить падающее тело. Но незнакомка невероятным акробатическим движением обрела равновесие, она крутилась, словно танцующий дервиш, избегая ударов алхимика, после чего без усилий, быстрым движением, почти незаметным, повалила его на землю. Этот прием ошеломил Рудницкого, но мужчина почти сразу же потянулся за револьвером, но не успел его вытащить. Точный удар парализовал ему руку до плеча, блеснуло лезвие, и на своем горле он почувствовал женское колено. Незнакомка знала, где стоит нажать. «Шейная артерия и тройничный нерв», подумал алхимик, теряя сознание. Неожиданно давление ослабло, исчезли красные круги перед глазами.
Извините, прошептала она.
Рудницкий закашлял, почти минуту он не мог восстановить дыхание.
Что?! прохрипел он.
Я сказала: извините, повторила она нетерпеливо.
Кто вы и почему меня преследовали?
Я не преследовала, а охраняла, объяснила она. Я не хотела сделать вам больно, просто среагировала.
Рудницкий со стоном поднялся, потер ушибленные мышцы. Несмотря на то что Анквич научил его падать, существовала большая разница между падать на мат или на мостовую.
Я вижу вас впервые в жизни, как вы можете меня охранять?
Незнакомка скривила губы в гримасе не то пренебрежения, не то возмущения.
Это неважно, заявила она.
Вы знаете, кто я? спросил алхимик.
Она кивнула.
Если так, то прошу меня не провоцировать, юная леди! Я принял вас за обычную женщину, но второй раз я не допущу такой ошибки. Я хотел бы услышать ответы на свои вопросы, если я их не получу, то буду очень недовольным. Очень-очень недовольным, подчеркнул он.
Теперь она испугалась, ее губы цвета клубничного мусса дрожали, как у обиженного ребенка.
Задавайте, сказала она.
Прежде всего прошу снять эту идиотскую шляпку и представиться! В отличие от вас я не знаю, кто вы!
Что вам не нравится в моей шляпке? с обидой пробормотала она.
Маленькая, озорная шляпка шла ей, как никакой другой женщине, но Рудницкий не собирался информировать об этом незнакомку.
Я жду! рявкнул он.
На ней был костюм, состоящий из напоминающего мундир жакета и плиссированной юбки чуть выше щиколоток. Все светло-голубого цвета. По приказу Рудницкого она со злостью сорвала шляпку. Светлые волосы цвета липового меда рассыпались по плечам, на землю упала декоративная заколка.
Из-за вас я испортила прическу.
Женщине было не больше двадцати. Бездонные миндалевидные глаза цвета незабудок и четко очерченные скулы придавали ей слегка экзотический вид, правильные черты лица и прямой носик дополняли образ. Если бы не слишком высокий для женщины ростпочти метр семьдесят, ее можно было назвать идеальной красавицей.
Прошу. Рудницкий подал ей заколку.
Она поблагодарила неуверенной улыбкой.
Вот мой паспорт. Она протянула алхимику документы.
Он быстро перелистал его, тяжело вздохнул, прочитав фамилию: Юлия Лукомская! Рудницкий немного помнил из уроков по геральдике и генеалогии, которые давал ему дядя, но Лукомские хоть и не принадлежали к аристократии, но, как родственники Гедиминовичей, могли использовать княжеский титул. Принимая во внимание, что недавно он встретил особу, которая направо и налево одаривала такими почестями своих подопечных, не нужно было спрашивать, кто приставил к нему госпожу Лукомскую. Осталось выяснить: с какой целью.
Чего госпожа Росси хочет от меня? гневно спросил он.
Я уже говорила: я вас охраняю.
Я не просил ее об этом!
Мы получили информацию, что вам грозит опасность, пояснила она. И нет, я не знаю откуда! предупредила она его следующий вопрос.
Как вы меня узнали?
У меня был ваш портрет.
Рудницкий молча протянул руку. Девушка вытащила из сумочки листок с наброском, сделанным карандашом, и через мгновение добавила к нему второй, заполненный мелким аккуратным почерком.
Достаточно точно, похвалил он.
У Софии талант. Она видела вас в школе, в коридоре.
Алхимик глянул на записи и с недоверием покачал головой. Его описали как «худощавого, но широкоплечего мужчину подходящего роста, с властным, иногда свирепым выражением лица и выразительным подбородком». По мнению госпожи Росси, у него были глаза цвета светлого ореха с золотыми крапинками.
Такое могла написать только женщина, буркнул он.
Я могу поселиться в вашем отеле, предложила девушка, ослепительно улыбнувшись алхимику. Естественно, я заплачу. Таким образом, я могла бы
Хватит! рявкнул Рудницкий. Не смейте меня преследовать. И никаких возражений! добавил Рудницкий, видя, что девушка открывает рот.
По дороге в «Пристанище» он пытался обуздать свой гнев. Если бы ему действительно что-то угрожало, мадам Росси точно не отправила бы за ним молодую девушку, вооруженную кинжалом, хотя и знакомую с такими штучками, какие Анквичу и не снились. Вывод? Угрозы не существует, а барышня Лукомскаятолько приманка, с помощью которой старая проститутка решила его контролировать. «Нужно указать ей на ее место», пришел к выводу Рудницкий. Если госпожа Росси узнает о его контактах с Проклятыми, и так невеселая ситуация еще больше усложнится.
* * *
Она сидела за его любимым столиком. Возможно, она хотела ему что-то сказать или возмутиться против способа, каким ее сюда доставилилюди Маевского были не слишком вежливыми, однако холодная ярость в глазах алхимика быстро заставила ее проглотить готовые сорваться слова.
Одна из ваших девушек следила за мной, заявил Рудницкий ледяным тоном. Это недопустимо! Если что-то такое повторится, я разорву наш договор.
Я
Вы меня поняли?!
Прекрасно поняла, ответила она, гневно поджимая губы. Я могу кое-что добавить?
Ну?
Это правда, что я раздала девочкам ваш портрет и подробное описание, но только для того, чтобы они знали, с кем имеют дело, и в случае чего могли оказать вам всякую поддержку. Я не приказывала им охранять вас и тем более следить!
Тогда почему барышня Лукомская сказала, что мне грозит опасность?
Возможно, я говорила, что ваша миссия опасная, но
Алхимик поднял руку, прерывая Росси.
Хватит! твердо произнес он. Вам мало смерти одной подопечной, вы хотите рисковать жизнями других? Есть еще один аспект этого дела: как вы не хотите, чтобы узнали ваши секреты, так и я не хочу, чтобы совали нос в мои. Тем более что иногда я консультирую правительство, и то, что я делаю, должно остаться в тайне. Представьте себе, как отреагируют власти, если у них появится хоть малейшее подозрение, что вы можете действовать в интересах врагов республики? Или что сделают с вами кинжальщики? добавил он тише.
Она представила и чуть не выпустила из рук чашку, а ее лицо стало как мертвая маска.
Я никогда бы
Больше никогда, прервал ее алхимик.
Она наклонила голову.
Я последую вашим указаниям и поговорю с Юлией, пообещала она. Я могу спросить, что вы планируете? Я беспокоюсь за девочек.
Алхимик глубоко вздохнул, стараясь урезонить раздражение от вежливости директрисы и горько-сладкой волны жалости к себе. Клара Росси не могла знать, что ему угрожает смерть и у него есть более важные дела, чем исчезновение двух девушек. Принимая деньги, он дал ей право контролировать ход расследования.
Мои люди ищут их, заверил он. Также я связался с полицией. Я должен встретиться с неким Терлецким, чтобы ознакомиться с медицинской документацией и другими деталями убийства. Возможно, это позволит сузить круг подозреваемых.
Я могу кое-что предложить?
Конечно.
Клара Росси вытащила из сумочки и положила на стол серебряную цепочку от часов с кулоном в виде купидона. Рудницкий сразу же вспомнил тот кулон, что показывал ему Косцельский, но этот был немного другой формы и серебряный.
Это что-то вроде подтверждения, что вы действуете в интересах нашей институции. Я рекомендовала бы вам носить его на видном месте. И не беспокойтесь об этом Терлецком, лучше сразу же обратитесь к начальнику полиции Бунде.
Алхимик неохотно поднял кулон, намотав серебряную цепочку на палец.
Вы так считаете? пробубнил он. Я не хотел бы, чтобы меня принимали за клиента вашей институции.
Женщина смерила его взглядом, сглотнув гнев вместе с глотком кофе.
Наши клиенты получают кулоны немного другого вида, этот служит пропуском. Не бойтесь, никто ничего не подумает! Все, кто каким-либо образом связан с фондом или «Золотым дворцом», должны оказать всяческое содействие предъявителю этого знака под угрозой разрыва всех контрактов.
Рудницкий вытащил часы и примерил цепочку, она подходила идеально. Слишком идеально, чтобы это было простым совпадением.
Клара Росси отреагировала на его удивление едва заметной гримасой, уголки полных губ лишь слегка дрогнули, только и всего, если бы он моргнул, то ничего бы не заметил.
Что это значит? прямо спросил он. Даже цепочка такой же длины, как и старая.
Одна из ваших работниц измерила ее для меня, сразу же ответила она. Она училась когда-то в нашей школе.
Которая?
Катерина Вольская.
Рудницкий наморщил брови, он знал большинство из своего персонала, знал и Вольскую. Вот только горничной было под шестьдесят, поэтому она не могла быть ученицей мадам Росси. Если только организация, которую представляет его собеседница, намного больше и старше, чем он думал.
Вы уволите ее? спросила женщина.
Я подумаю.
Если мы все обговорили, то не буду вам больше мешать, сказала она, вставая.
Рудницкий взмахом руки подозвал официанта.
Маевского ко мне, резко приказал он. Немедленно!
К его удивлению, официант вышел из отеля и через минуту вернулся с Маевским.
Где ты был? спросил алхимик.
Разговаривал с Кларой, без смущения ответил Маевский. Я ждал ее у выхода.
Рудницкий нахмурил брови: его подчиненный был слишком умным, чтобы разболтать что-то по неосторожности или рассеянности. В таком случае его ответ следует воспринимать как проявление чувств к мадам Росси. Черт!
Это я заинтересовался ею, и это не только не повредит нашему делу, а наоборот, облегчит получение информации, заверил Маевский.
Алхимик окинул подчиненного скептическим взглядом и жестом попросил объяснений.
Кто-то такой, как она, может быстро отличить блеф от правды. Если бы я попытался ее обмануть, она раскусила бы меня в одно мгновение. И к тому же у меня сложилось такое впечатление, что и я ей не безразличен.
Она может притворяться.
Некоторые вещи нельзя симулировать. Ну, знаете: учащенный пульс или там
Рудницкий вздохнул, он не хотел знать, при каких обстоятельствах Маевский измерял пульс госпоже Росси.
Будем надеяться, что ты не ошибаешься.
У вас есть для меня распоряжения на сегодня?
Да, постарайся узнать, сколько наших работниц были связаны с фондом или «Золотым дворцом».
Две, не задумываясь ответил Маевский. Вольская, но вы уже знаете, и некая Гертруда Журек. Эта последняя работает прачкой, добавил он, видя непонимание в глазах работодателя.
Что будем с ними делать?
А зачем с ними что-то делать? Сейчас они под контролем, а если мы их уволим, то будем вынуждены взять новых, и, кто знает, будут они такие же безвредные. Я подозреваю, что половина наших работниковэто не случайные люди. Вы слишком важная персона, чтобы это было иначе.
Рудницкий выругалсяспорить с фактами было бессмысленно.
Отдохните, предложил Маевский. Вам необходимо немного расслабиться, завтра будет тяжелый день.
Я иду в кино, показывают «Куклу», проинформировал алхимик.
Хорошая идея, но возьмите экипаж.
Возьму, пообещал Рудницкий. У меня прошло желание гулять пешком в одиночестве.
* * *
Несмотря на вечернее времябыло почти семь, на улице царила жара. Горячий душный воздух, словно перед бурей, заставил Рудницкого в нерешительности остановиться перед экипажем и задуматься, а не лучше было бы вернуться в прохладный отельный холл. Маленькая продавщица цветов возле входа грациозно присела в реверансе и улыбнулась ему. Развеселившийся алхимик с почтением поклонился ей. С тех пор как он запретил швейцару прогонять девочку, ребенок уже не выглядел таким истощенным. Время от времени гости отеля покупали букетики цветов для своих дам, а Татьяна Аристова не раз и не два выносила малышке лакомства. Кухарка не могла пройти мимо голодного человека.
Кучер открыл дверцу кареты, но алхимик, ведомый внезапным порывом, направился к цветочнице. С легким удивлением он заметил, что ребенок чисто одет, даже ее светлые волосы заплетены в худенькие косички. Только слишком резкие, как для ее возраста, черты лица свидетельствовали о том, что она не часто сытно питается.
Как тебя зовут? спросил он.
Аня, несмело ответила девочка.
А меняОлаф Арнольдович. Я могу пригласить тебя в кино?
Голубые глазки девочки заблестели, как два сапфира.
Вы говорите про настоящее кино?
Самое настоящее, кивнул он. Сколько тебе лет?
Девять.
Ты учишься в школе?
Нет, только с мамой. Моя мамочка очень умная, с любовью сказала она. Она когда-то работала в школе, но ее уволили, когда она заболела.
Алхимик пригляделся к девочке внимательнее: платье заштопанное, туфельки знали лучшие времена, но ее поведение и манера говорить давали понять, что ею занимается кто-то с соответствующим уровнем образования и культуры.
Как ты думаешь, твоя мама позволит тебе пойти со мной в кино?
Позволит, только мне надо ее предупредить.
Где ты живешь?
На Крахмальной.
Рудницкий непроизвольно качнул тростью: Крахмальная тянулась от площади Железных ворот до Карольковой. Сомнительно, чтобы кто-то, даже бедняки, хотели жить возле стены анклава, значит, Аня живет где-то подальше, в сторону Воли. Они не успеют туда и обратно.
А конкретнее?
Рядом с перекрестком с Вронной, в каменице возле сапожной мастерской, пояснила она.
Не успеем, громко повторил алхимик. Сеанс начинается через полчаса. Давай сразу поедем в кино, а кто-то из отельных парней сообщит твоей маме?
Девочка с жаром кивнула. Рудницкий забрал у нее корзинку с остатками цветов и отдал швейцару.
Вы позволите, сказал он, подавая ей руку.
Аня захихикала и осторожно заняла место в экипаже.
В Новый свет, распорядился он.
Девочка сразу же прижалась к окошку, глядя на уличное движение. Судя по ее довольному выражению лица, сама поездка в экипаже уже была для нее настоящим развлечением.
* * *
После сеансафильм оказался вполне неплохой комедиейалхимик пригласил свою гостью на мороженое. Кафе «Гастрономия» не принадлежало к изысканным, скорее среднего класса, но официант окинул Аню презрительным взглядом. Если бы она не сидела за одним столиком с Рудницким, он точно бы выгнал ее. Успокоился, только когда встретился взглядом с алхимиком.