Ступени. Женщина, державшая Офелию за руку, помогла ей взойти по этим ступеням, ведущим внутрь здания. Женщина? Да, голос, который нашептывал ей, что нужно поторопиться, несомненно, принадлежал женщине. Она говорила на незнакомом языке, но Офелия вполне могла бы его понять, если бы всё окружающее не было таким расплывчатым, таким зыбким.
Женщина усадила ее в помещении, напоминавшем вестибюль; правда, интерьер был слишком неопределенным, чтобы уверенно судить об этом. Ей чудилось, будто она плавает в акварели, разведенной в стакане воды. Офелия слегка встревожилась, заметив, что ее ноги не достают до пола. Неужели она так сильно уменьшилась? А куда ушла та женщина? Офелия больше не чувствовала, что она сжимает ее руку, но голос женщины доносился откуда-то издалека. И обращалась она уже не к ней, а к кому-то другому. Офелия заставила себя сосредоточиться, и ей наконец удалось перевести на понятный язык услышанную речь:
и потом, у меня своих детей полно, разве я смогу прокормить еще одного ребенка?.. И потом, мой муж ушел на войну, а мне-то чего делать, на какие деньги жить?.. И потом, вы не думайте, она девочка прилежная, и вежливая, и умненькая притом! Очень даже умненькая Да-да, она прекрасно говорит на нашем языке. Да что тамна нашем, еще и на многих других. А больше всего на свете любит придумывать новости, вы представляете? Придумает и печатает их на машинке, ну прямо как взрослая! Конечно, иногда и покапризничает, не без этого, но бедной малышке так досталось Всю семью потеряла: и родители, и братья с сестрами, и дядья с тетками, и кузенывсе сосланы, все до одного!.. Семья печатников, вроде бы так. Похоже, напечатали чего-то неположенное, а там с этим шутки плохи. Прямо чудо, как это ее упустили Ее фамилие? Дийё. Нет-нет, пишется не «Дьё», как «бог», а «Дийё» «и», а потом «й». Да-да, такое вот их фамилие, вечно мы все путали. Ну вот, значит, я тут услыхала, что вы ищете детишков с высоким как его а, вот вспомнила: с высоким потенциалом; я в этом не шибко разбираюсь, не то что вы, но девчонкаона головастая, только и мечтает, что поработать для победы.
Офелия подняла голову: к ней кто-то подошел, но не та женщина, а какой-то мужчина. Офелия плохо его видела, однако в нем было что-то знакомое. Она инстинктивно почувствовала, что должна идти с ним, и они долго пробирались по каким-то лестницам, таким же путаным, как и всё остальное. Человек шагал военной поступью, носил тюрбан и бурчал что-то неразборчивое. Офелия была уверена, что уже где-то видела его. Она сконцентрировалась на нем, перестав думать о себе, как всегда делала это во время чтения, и его фигура сразу же приобрела четкие контуры. Концом своего тюрбана он пытался скрытьправда, безуспешнониз лица с ужасной, видимо, недавней и плохо зажившей раной, которая лишила его половины нижней челюсти. Старый комендант. Старый комендант, который пока еще не был старым.
Он привел Офелию в какое-то странное помещение на самом верхнем этажеона не сразу поняла, нравится оно ей или нет. Ясно было одно: ей предстояло провести тут много, очень много ночей.
Дом.
Офелию обступили мальчики и девочки всех возрастов, они смотрели на нее с любопытством и одновременно с опаской. Сироты, как и она сама. Она не различала ни одного лица, зато слышала их вопросы:
А тебя как зовут?
Ты откуда взялась?
А ты случайно не шпионка?
Ты войну-то видела?
И Офелия услышала свой ответсерьезный ответ, произнесенный голосом, который принадлежали не принадлежалей:
Меня зовут Евлалия, и я хочу спасти мир.
Сироты растворились в облаке пыли. А Офелия раскашлялась и никак не могла остановиться; стоило ей открыть рот, чтобы набрать воздуха, как туда забивалась паутина. В конце концов она упала на выщербленный паркетный пол; его острые занозы впивались ей в щеки.
Офелия изумленно оглянулась на зеркало, из которого вышла. Призрачные картины, только что увиденные в нем, уже таяли. Мать семейства, комендант, сиротывсех этих людей вместила крошечная доля секунды, которую занял ее мгновенный переход между зеркалами.
Однако на сей раз это никак не походило на галлюцинацию. Она участвовала в сцене, которая действительно произошланесколько веков назад.
Офелия встала на ноги. Зеркало, висевшее в пустоте, было единственным предметом обстановки в комнате, где она очутилась. Ни дверей, ни оконтолько маленькая отдушина на потолке, которая пропускала внутрь лучик света. Она знала, что это за место. Это была потайная комната, надежно скрытая в чреве глобуса, парившего в воздухе в самом сердце Секретариума, парившего, в свою очередь, в самом сердце вавилонского Мемориала.
Офелия подошла к зеркалу, висевшему в пустоте, и увидела свое пыльное отражение. Как и во время первого посещения, она смогла различить смутные контуры стены, на которой оно некогда висело. Поскольку Офелия уже читала это зеркало, она знала, что Евлалия Дийё жила здесь в те времена, когда еще не стала Богом. И ей ясно представлялось, как эта маленькая женщинатак похожая на нее, но притом совершенно другая, печатала здесь на машинке свои детские сказки. Теперь Офелия понимала, что для Евлалии Дийё эта комната была чем-то бóльшим, нежели рабочий кабинет. Перед тем как стать школой мира, где Евлалия воспитывала Духов Семей, Мемориал был приютом для военных сирот, и там она провела свое детство.
Дом.
Вот куда хотела попасть Офелия, перед тем как шагнуть в зеркало туалета. И оно доставило ее сюда, разбудив в ней вторую память, которая Офелии не принадлежала.
Это не мой дом, с упреком сказала Офелия своему отражению, как будто они уже не понимали друг друга. Я ведь не она!
Но едва Офелия произнесла эти слова, как поняла очевидное: во время первого посещения этого места она увидела Евлалию лицом к лицу с отражением в зеркалеотражением, к которому Евлалия обратилась напрямую; а сегодня этого отражения не было.
Что же она тогда сказала?
«Скоро, но не сегодня», вспомнила Офелия.
И тут ей пришла в голову очень простая мысль: нужно рассказать об этом Торну.
Она снова нырнула в зеркало, стараясь действовать как можно аккуратнее и проявлять как можно меньше инициативыиными словами, соглашаться на любые направления, не отдавая предпочтения ни одному из них. В результате ее выбросило в какое-то трудноописуемое пространство, где цвета и формы, расплываясь, смешивались друг с другомтак бывает, если закрыть глаза и сильно нажать на веки.
Некая промежуточная область между зеркалами. Темница Другогокак Офелия понимала теперь, из которой она его освободила.
Офелия случайно попала в это двойственное пространство, когда сидела в изолярии «Дружной Семьи». И теперь начинала инстинктивно понимать, как можно в него проникнуть. Ей даже казалось, что отсюда почти различимы отзвуки голосов всех зеркал в мире, как бы далеко они ни находились.
Ни секунды не колеблясь, Офелия выбрала одно из нихто, что висело в атриуме дома Лазаруса. Она вынырнула из этого зеркала, висевшего над буфетом, и стала пробираться между кадильницами, как вдруг недоуменно спросила себя: туда ли она попала?
Она застала Торна лицом к лицу с куклой.
Посланница
Ну вот и вы наконец-то! радостно воскликнул Амбруаз, выкатившись в своем механическом кресле навстречу Офелии, когда она неуклюже спрыгнула с буфета. Его оленьи глаза с длинными ресницами радостно блестели, выделяясь на темном лице. На коленях лежал шарф Офелии, свернувшийся клубком. Мы уже слышали о перерегистрации. Надеюсь, у вас там не было проблем?
И Амбруаз сочувственно протянул Офелии обе рукилевую, находившуюся справа, и правую, находившуюся слева. Этот подросток тоже страдал тяжелой аномалией, но ее, в отличие от других, трудно было не заметить.
Аномалия Офелии была скрытой, невидимой. Еще более противоестественной.
Мои поддельные документы меня выручили, ответила она. Только я не поняла, в чём смысл подобных формальностей.
В этом было всё что угодно, кроме смысла.
Торн произнес эти слова своим низким чеканным голосом. Он сидел на бортике бассейна, до краев наполненного водой после недавних ливней, и неотрывно, словно гипнотизируя, сверлил взглядом куклу, которую посадил на скамеечку, лицом к себе.
Во всяком случае, медленно произнес он, это наверняка не останется втуне. Светлейшие Лорды готовят план.
Какой?
Не знаю. Я ведь только ношу их мундир, не более того.
Офелия протянула было руку, чтобы взять свой шарф, но тот строптиво обмотался вокруг тела Амбруаза и даже обвил трехцветным тюрбаном его голову. Офелия вздохнула: ей было тяжело видеть его привязанность к другому человеку. С тех пор как они с шарфом разлучилисьпо ее вине, их отношениям пришел конец.
Амбруаз с виноватой миной протянул Офелии плошку риса.
Вы, наверно, жутко проголодались, и я велел нашему кухонному роботу приготовить вам поесть. Sorry!со вздохом извинился он, увидев, как у Офелии выступили слезы на глазах после первой же ложки. Наш повар слишком увлекается пряностями. А что это у вас на лбу?
У Мемориала не хватило бумаги, иронически бросила Офелия.
И, подойдя к зеркалу, из которого прошла в дом, попыталась стереть штамп. Но это ей не удалось; вдобавок она украсила свой лоб еще и желтой полосой от соуса карри.
Алхимические чернила, miss, объяснил ей Амбруаз. Они сотрутся только в день и час, назначенный администрацией Вавилона. Придется потерпеть.
Этот мальчик был воплощением доброты. Он ничем не походил на Лазаруса, затейника и весельчака, который предпочел стать пешкой какого-то Бога, вместо того чтобы заботиться о родном сыне. У Офелии не хватило духу попрекать Амбруаза ни этим родством, ни благосклонностью ее шарфа. Она ответила ему сердечной улыбкой.
Амбруаз указал на Торна, который упорно не отрывал стального взгляда от стеклянных глаз куклы.
Ваш муж пришел сегодня с новой гостьей. Мне было бы extremely интересно узнать о ней побольше, но он не пожелал со мной откровенничать. Поэтому я нашел себе другое занятие: придумал целых тридцать четыре причины, объяснявшие, на что такому серьезному человеку эта игрушка.
Торн сокрушенно вздохнул:
И все причины он перечислял вслух!
Офелия проглотила рис с жадностью, которая свидетельствовала о том, как она проголодалась. Наконец-то ее желудок перестал подавать тревожные сигналы. Дом Она была дома.
Я присяду?
Торн перевел на Офелию пронзительный взгляд, которым до сих пор сверлил куклу. Он кивнул, хотя прекрасно знал, что она не нуждалась в его позволении, когда хотела сесть рядом с ним.
Но таков был их уговор: Офелия не должна делать ничего, что могло застать его врасплох.
Она примостилась на бортике бассейна и тоже стала смотреть на куклу, сидевшую на каменной скамье. Нежное фарфоровое личико с раскосыми глазами под красивой темной челкой слегка напоминало ей Дзен, ее бывшую соученицу по роте предвестников.
Это что, подарок Генеалогистов?
Их посланница, ответил Торн. Они никогда не обращаются ко мне напрямую, чтобы давать инструкции. У них такой своеобразный юмор.
Ага, значит, я был не так уж далек от истины в своей девятнадцатой гипотезе! объявил Амбруаз, подъехав к ним с чайным подносом у себя на коленях.
На Вавилоне температура напитков зависела от погоды: чем жарче грело солнце, тем горячей был чай. Офелия стала усердно дуть в чашку, которую неосторожно схватила с подноса. Увы, аромат мятного чая был сразу вытеснен настырным запахом спирта, входившего в состав дезинфицирующей жидкости, которой пользовался Торн, он сидел совсем рядом. Дождевая вода в бассейне с кувшинками у них за спинойи та пахла не так назойливо. Офелия уже привыкла к маниям Торна, но эта приняла поистине угрожающие размеры с тех пор, как он стал Лордом Генри.
И что же гласило послание?
Торн протянул руку и снял куклу со скамьи. Расстегнув кимоно у нее на спине, он показал Офелии заводной ключик, спрятанный под одеждой.
Пока не знаю. Запись можно прослушать только один раз. Я ждал твоего прихода, чтобы ознакомиться с ней
Предложение прослушать куклу доселе не фигурировало в числе общих супружеских дел, к которым Офелии хотелось бы приобщиться. И она смотрела не столько на куклу, сколько на державшие ее длинные костлявые руки Торна. Засученные рукава обнажали некоторые из пятидесяти шести шрамов, испещрявших его тело. Офелия видела их все и, вспоминая об этом, каждый раз вздрагивала как в первый, чувствуя себя избранной.
Встретившись с ней взглядом, Торн откашлялся, поправил единственную прядь, грозившую выбиться из идеально гладкой прически, и добавил каким-то чопорным, непохожим на обычный тоном:
чтобы ознакомиться с ней вдвоем.
Офелия кивнула и повторила:
Вдвоем.
Амбруаз несколько раз перевел глаза с Офелии на Торна и обратно, потом дал задний ход своему креслу.
Ну, я well оставлю вас одних. Позовите меня, если что-нибудь будет нужно.
Желательно соблюдать бдительность, предупредил Торн, когда скрип инвалидного кресла затих между колоннами. Этот мальчик посвящен в большинство наших секретов, он открыл для нас двери своего дома, но это вовсе не значит, что он наш союзник. Я ничуть не удивлюсь, если узнаю, что его отец поручил ему следить за нами в свое отсутствие.
Сейчас Торн говорил со своим жестким северным акцентом. Амбруаз, конечно, знал о его происхождении, но Торн снимал маску Лорда Генри лишь наедине с Офелией. Она бросила взгляд на его аккуратно сложенный мундир, оставленный в углу атриума: он избавился от него, как от чужой кожи. Эмблема Светлейших Лордов в виде солнца сияла, отражая свет электрических ламп.
Ночь упала на город, словно театральный занавес. Офелия подняла голову, но не увидела в небе над сдвинутой крышей атриума ни одной звезды. Город затопила новая приливная волна тумана, его сырые клочья уже проникали и сюда.
Давай послушаем запись, предложила она, отставляя чашку.
Торн долго вращал заводной ключик на спине куклы. Наконец раздался пронзительный голос, от которого испуганно зазвенела фарфоровая посуда.
«Приветствуем вас, dear friend!»
Офелия поправила очки, сползавшие вниз. Если это и был голос одного из Генеалогистов, то в процессе звукозаписи он стал совершенно неузнаваемым.
«Поздравляем вас с назначением на пост главного семейного инспектора, продолжала кукла. Завтра на рассвете вас примут в Наблюдательном центре девиаций, в чьих стенах стенах вы проведете несколько недель. По официальной версии, вам поручено проверить, правильно ли расходуются щедрые субсидии, отпущенные Центру меценатамиСветлейшими Лордами. Ваш неоценимый опыт в области бухгалтерского учета позволит вам, как высококлассному специалисту, успешно провести данную ревизию. Тем не менее мы надеемся, что эта very долгая процедура оставит вам время на другое, параллельное обследование обследование.
Наблюдательный центр девиаций был основан с целью изучения и корректировки некоторых патологий, однако мы знаем, что это только внешняя сторона его деятельности, умело организованной и почти недоступной постороннему взгляду. Несмотря на всё наше влияние влияние, мы так и не смогли получить доступ к скрытой стороне работы данного учреждениянам отказывали под предлогом соблюдения врачебной тайны. Мы уже давно подозреваем, что Центр занимается подпольной деятельностью. Одному из наших информаторов удалось туда внедриться. В своем последнем донесении он сообщил нам о существовании некоего секретного проекта.
Ему присвоено название Корнукопианизм.
Наш информатор не успел сообщить нам дополнительные сведения: он бесследно исчез. У нас есть все основания полагать полагать, что ответы на нашиа также вашивопросы связаны с данным проектом.
Вы исполнили наше первое поручение, сообщив нам некое имя, dear friend. Мы провели скрытое расследование в древнейших архивах, закрытых для публичного доступа, и выяснили, что Наблюдательный центр девиаций являлся военной базой в далеком прошлом, задолго до того как эти слова попали в список запрещенных нашим Индексом. На военной базе, помимо всего прочего, велись работы над одним проектом в режиме строжайшей строжайшей секретности.
Угадайте, чье имя фигурирует в этом древнем проекте?