Бах! И я снова лечу, но мужские руки подхватывают в самый последний момент, не дав распластаться на тропе.
Шустрая какая! А под ноги смотреть не пробовала? проворчал мужской голос. И тут я повернула голову, встретившись с внимательным взглядом как же его имя? Этот молодой мужчина, который на вид был немногим старше меня, приехал сегодня в самой последней машине вслед за нами. Кажется чей-то родственник или друг. Не помню. Если не ошибаюсь, его зовут Василий. Но чего он тут делает?
Ты за мной следил? настороженно поинтересовалась я и заёрзала. Мужчина тут же очнулся, выпустил меня из рук. Я сделал шаг назад.
Нет. Так вышло, как ни в чём не бывало, отозвался он. Только я не поверила. Ночной берег Кщары это не место для одиноких прогулок.
А рюкзак? подозрительно поинтересовалась, заметив за спиной мужчины что-то тёмное.
Так там мои документы, пояснил он, как оставишь?
Действительно, пробормотала я, пытаясь что-то рассмотреть в полумраке, если на рыбалку с паспортом, как его оставить? Вдруг жабы кредит возьмут, потом платить придётся!
Я нервничала, поэтому язвила. И вовсе не ожидала, что в ответ вместо очередного оправдания услышу заливистый смех.
Что? не поняла я, что-то не так сказала?
Настя, всё-таки Юрка дятел ещё тот. Как можно променять тебя на ту саблезубую хищницу?
Оказывается, в свидетелях была не одна я. Какая прелесть! Зачем брать с собой телевизор, когда такое зрелище на всеобщем обозрении?
Петров не дятел, он удод, я поджала губы, спешно перебирая в уме варианты действий. Если этот товарищ вздумает пристать, буду царапаться и визжать, прыгну в воду на худой конец. А если Василий действительно просто гуляет, то попрошу его проводить меня в соседний лагерь. А у тебя телефон есть?
Есть, только тут нет связи. Только что проверял. Ты забыла, что ли? Мы ещё днём звонили и поговорить получалось через раз. Приём то есть, то нет. А у тебя как дела?
Сети тоже нет. А куда направляешься? Почему бродишь один? не унималась я, решив выпытать у него всё, что можно. Да и чего делать-то? Не в лагерь же возвращаться. На маньяка парень вроде не похож. Хотя много ли я знаю их, маньяков? Знаю. Одного. Того самого, с цокольного этажа. Сердце замерло от одной мысли, что этот молодой человек может оказаться тем самым незнакомцем, а потом ровно забилось. Не он.
У меня там, Василий махнул рукой куда-то вперёд, родные. Далеко, правда. Но я решил податься к ним. Приехал с друзьями, не на своей машине, вот теперь приходится топать пешком.
Моя подозрительность усилилась. Один в ночи рванул к родственникам? Это что, новое веяние молодёжи, бегать по заброшенным местам? А если хищники? Они ведь сожрут, и паспорт не понадобится!
То есть? И чем тебе наш коллектив не угодил?
А тебе? поинтересовался он.
Ну, про удода ты в курсе, отозвалась я. Наш разговор становился всё более занимательным. И чем больше было сказано слов, тем спокойнее я себя чувствовала рядом с этим человеком. Странно, конечно же. Но может быть, дело в том, что рядом больше никого? А тут хоть одна живая душа.
Ну а мне всё резко надоело. Я предупредил наших, и всё, отправился к родным. И потом, как ты думаешь, после случившегося между удодом и курицей, у народа будет прежнее настроение?
Понятия не имею, отмахнулась я, прикидывая, как быть дальше. И далеко собрался топать? мои планы относительно соседского лагеря вдруг сменились другим желанием.
Несколько километров, а что? Кстати, могу взять тебя с собой, если хочешь.
Хочу! выпалила я и добавила, а это удобно?
Не боись, со мной всё можно. Правда, тут такое дело, бодрое настроение Василия резко пропало, и он как-то вяленько добавил, завтра в деревне праздник, будет много народа
По какому поводу? стараясь поддержать разговор, озвучила первое, что пришло на ум. Но вдруг меня осенило. Так, что же это делается? Сначала приглашал с собой, а потом пошёл на попятный?! Ну и ладно, переживу! Не надо мне чужих бабулекдедулек.
Сватовство, удивил ответом Вася, народу будет тьма.
А я-то думала, что деревни вымирают. Возможно, это поборники веры, забравшиеся в леса? Скиты есть, лесные монастыри тоже. Так почему бы не быть отдалённым деревням? Что-то моя подозрительность стала излишне прогрессивной.
Ты передумал меня брать с собой? в лоб спросила я, не сдержав насмешку. Вот так попутчик. Забоялся, что родные пальчиком погрозят за лишний рот? Ладно, не бойся, я никуда с тобой идти не собираюсь. Просто проверю, что за соседи у нас там. Ты видел их днём?
Видел, как-то странно отозвался мужчина.
Вот и хорошо. Думаю, я в верном направлении иду. Надеюсь хоть кого-то, да встречу.
Насть, тебе лучше вернуться, бодро произнёс Василий. Но я чувствовала, что его слова имеют двойной смысл. Нота напряжения в голосе мужчины была чуть заметна, но, тем не менее она присутствовала.
Сама разберусь, отрезала я и добавила, так что приятно было пообщаться. Всего хорошего!
В этот момент где-то вдалеке снова послышался звук проезжающей машины. Значит, не так-то тут и безлюдно. Может быть, где-то рядом проложили дорогу? Раньше ничего подобного здесь не было. Это, конечно же, опасно и можно нарваться на непонятно кого. Но ведь идти-то гораздо проще по асфальту? Главное, предупредить Валерию, что со мной все в порядке. А уж она прочим и сама всё скажет. Именно сегодня, сейчас, общение с Юрием Петровым не входило в мои планы.
Куда пойдёшь? бесцеремонность некоторых не имела границ.
К соседям, я же сказала, ответила я, понимая, что этот пустой разговор надоедает. Да, с Василием проще, да и не страшно. Однако он куда-то шёл. Так вот пусть туда и отправляется, подобру-поздорову, да побыстрее.
Настя, они не в той стороне, произнёс мужчина, ты заблудилась. Пошли, я тебя провожу обратно.
Я недоумённо уставилась на собеседника, пытаясь хоть что-то рассмотреть в темноте, потому что точно знала, что иду верным направлением. Ещё днём гораздо левее злополучной поляны раздавался весёлый смех. Поэтому ошибиться точно не могла. Ну не корова же языком всех слизала с берега!
Пошли, я провожу тебя в лагерь. По дороге придумаешь, что кому сказать. Ведь наверняка уже ищут! Василий схватил меня за руку, чтобы помочь отправиться обратно. Сейчас! Как бы не так!
Погоди, и так не убегу. Дай подруге сообщение отправить! я попыталась вырваться, пыша возмущением И поняв, что никуда не денусь, собеседник отпустил меня.
Я перезагрузила аппарат и о чудо! Шкала связи была минимальной, но всё равно посыпалось множество сообщений о звонках и просто писем от подруги. Но, кажется, не заметила ни одного от Петрова. Неужели он всё ещё на поляне? Гигант! Со мной всё происходило гораздо быстрее. Или же у них дубль два? Повторный секс? В разговоры «о возвышенном» между Дарьей и Юрием верилось с трудом.
Вероятно, подруге пришли сообщения о доставки писем, поэтому она решила перезвонить мне. Я сбросила вызов, а потом быстро набрала: «Лер, со мной всё в порядке, не волнуйся. Позвоню утром. Встретила знакомых, переночую у них». После чего телефон отключила и, убрав его в карман, уставилась на собеседника. Всё-таки мои глаза не приспособлены к подобному в темноте. Да и туман всё больше и больше разрастался, поднимаясь всё выше и пряча от нас желтобокую луну. Неожиданно налетел ветерок, показавшийся мне вначале лёгким и даже приятным. Лоскуты тумана потянулись с озера к берегу, словно цепкие руки. Я, как ни странно, разглядела их и сглотнула. Зрелище могло бы быть красивым, если б передо мной ни маячила перспектива остаться одной. А ещё где-то вдалеке завыли волки. Их вой нельзя было спутать с чем-то иным, приписав метаморфозам природы. Неужели всё-таки придётся возвращаться в лагерь? Как не хочется.
Пошли, попробуем прорваться, упёртый Василий всё не отступался. Он схватил меня за руку и потащил в сторону нашей стоянки.
Зачем? я попыталась вырваться, впереди тоже кто-то остановился! Пошли туда! Уж не прогонят они путников в такую погоду!
Угу, эти не прогонят. Они просто сожрут! мрачно заметил собеседник, и я впервые поддалась, сделав шаг, приближающий меня к нашим. И к Петрову тоже. Но стоило подумать об изменщике, как упрямство снова взяло своё. Ну не хочу я туда! Ноги сами не идут!
Да что же это с вами бабами так сложно-то! прошипел Василий и, подхватив меня, резким движением перекинул через своё плечо.
Я не баба! прошипела, возмущённая наглостью. Отпусти немедленно! Да я тебя знать не знаю!
Ошибаешься, Анастасиякак там тебя по батюшке? Ты меня сто раз видела, но не замечала. Я тоже работаю в этой же компании, только
Да отпусти ты меня! я начала извиваться, уже позабыв, что вокруг темнота, можно оступиться, упасть в озеро. И вообще, если мой слух не подводит, то звериный вой приближался.
Отпущу, когда сдам тебя твоей подруге. Или кто там она тебе? Родственница?
Подобная наглость поражала. Нет, я, конечно, понимаю, у мужика взыграла совесть, он переживал за взбрыкнувшую девчонку. Именно поэтому решил благополучно меня спихнуть на руки коллегам. И за это Василию большое спасибо! Но ведь не хочу! Однако крепкий товарищ нёс меня, словно сейчас была неглубокая ночь, а светлый день и дорога была ясно различима. Парень даже ни разу не споткнулся!
Оставь её, вдруг раздался требовательный голос позади нас. И я, с одной стороны испугалась, а с другойвоспрянула духом.
Как ни странно, но Василий мгновенно исполнил приказ. И даже спустил меня на землю очень бережно, практически сдувая на ходу пылинки. Я нахмурилась, пытаясь разобраться, откуда здесь мог взяться Рощин. Или же отдыхал в лагере соседей?
Здравствуйте, промямлила я, не зная, кто именно передо мной. Голос узнала, удивилась, а вот лицо Ну темно же! Хотя я их и днём, вероятно, не различу.
Привет, путешественница, как ни в чём не бывало, произнёс мой начальник, куда путь держишь?
А что? я нахмурилась, несколько нервничая. Василий стоял, словно набрал в рот воды, а Рощин он приближался, да так тихо, плавно. Это меня настораживало, но не с привкусом страха, нет. Возможно, я излишне мнительная, но что-то здесь было не то.
В свой лагерь, ответил за меня парень. Настя заблудилась, я её провожаю обратно.
А мне показалось, что это не так, спокойно отозвался Рощин. И вот зуб даю, мой начальник в этот момент был немного если не рассержен, то недоволен. Свободен.
Но вскинулся возразить Василий, однако не сошёл с места. Вы же сказали И потом, сейчас ночь, а Анастасия
После разберусь с тобой. А сейчас свободен. Я сам провожу девушку туда, куда она захочет.
Если бы ещё пять минут назад мне сказали, что Вася уйдёт так быстро, словно его корова языком слизала, то ни за что не поверила. Парень буквально испарился, пропал из моего поля зрения. Где-то рядом раздался треск сломанной ветки. Значит, не такой уж этот парень тихоход.
Что всё это значит? я напряжённо всматривалась в темноту. И о чудо! Луна решила смилостивиться, найдя разрыв в одеяле тумана, укрывающего озеро и берега. Рядом со мной действительно стоял Рощин и улыбался. Но не как начальник, а как-то иначе.
Ты куда шла-то? Неужели действительно заблудилась? поинтересовался он, сделав шаг навстречу. Луна показалась и пропала, оставив меня с боссом наедине.
Может быть, всё-таки представитесь? не хотела я отступать. А то, простите, не пойму, с кем именно разговариваю.
Ах да. Мы ведь виделись-то с тобой всего ничего, тоном, не лишённым иронии, произнёс мужчина.
Тимофей Алексеевич? догадалась я, так как Тихона видела часто, а вот его брата, нет. Что вы здесь делаете? поинтересовалась я с подозрением. Конечно, было приятно, что встретила именно его, потому что второй Рощин мне понравился больше первого. Но создалось такое ощущение, что половина нашей организации пасётся на берегах Кщары и это казалось чем-то из ряда вон выходящим. Мы от начальства отдыхаем, а оно всё равно тут.
Пришёл к тебе, приглушённым голосом отозвался мужчина. А у меня мурашки побежали по коже. Ох, как эта ситуация напоминала ту, в магазине! Темнота, мужчина и женщина
Это были вы? удивлённо вырвалось у меня, потому что именно в этот момент сильные мужские руки знакомо легли мне на плечи, спустились вниз к запястьям. Ощущение узнавания осенило меня мгновенно.
Узнала, с каким-то тайным удовольствием в голосе произнёс Рощин. И сжал меня в объятиях. Пискнуть не успела, он попросту не дал. Я собиралась возмущённо потребовать отпустить меня и вообще, соблюдать правила приличия. Но разве Тимофей Алексеевич дал мне это сделать.
Я подняла голову, чтобы взглянуть в эти наглые, ледяные серые глаза тёмной ночью. Но вместо этого губы мужчины накрыли мои. Хотела возмутиться, сказать, что так не делают! И вообще, что он себе позволяет?! В ту же секунду язык мужчины проник в мой приоткрывшийся рот. Я задохнулась от нахлынувшего ощущения. И это было как ураган, откровение, свалившееся на меня неожиданно. Одной рукой Рощин прижимал меня к себе, а другой Что он ей вытворял! Сначала всё было довольно целомудренно. Мы целовались, а рука мужчины массировала мой затылок. После Тимофей начал гладить мою спину, не обошёл вниманием и попку, чуть помяв её рукой. Он делал это так по-хозяйски, словно мы уже оказывались в подобной ситуации не раз. Всего-то две минуты на цокольном этаже.
Нравилось? Безусловно! И я даже не заметила, как стала отвечать, даже слегка приподнявшись на цыпочки, так как стояла гораздо ниже второго начальника. Потом ощутила, как его горячая ладонь прикоснулась к спине. Мои же пальчики осторожно исследовали тело мужчины, решившегося попрать все грани приличия. Что на нас нашло? Не знаю. Мысленно отметила, что барьер, состоящий из моего спортивного костюма и футболки, пал к ногам. Но холода не ощущала. Разгорячённое тело мужчины грело меня почище жарко натопленной печки. Что это, он тоже уже раздет? Когда всё произошло? Да, похоже, я схожу с ума рядом с Тимофеем Рощиным.
Его поцелуи сводили с ума, заставляя терять последний рассудок. Я уже не помнила ни про Петрова со стажёркой, ни про подругу, которая осталась в лагере. Только он и я, спелёнатые густым туманом и нашей страстью, возникшей ниоткуда.
Настя, тихо прошептал мужчина в тот момент, когда его горячие ладони выводили на моей спине немыслимые узоры, Настя-я-я.
Он произнёс это так, словно решил попробовать моё имя на вкус и оно ему явно понравилось. Краешком сознания я отметила, что ещё никто и никогда не произносил его так нежно и волнующе. Попыталась отстраниться, чтобы взглянуть в глаза Рощина, те самые, что ещё недавно были ледяными. Но туман и ночь словно сговорились, снова не дав нам возможности любоваться друг другом.
Он моё наваждение, я теперь это точно знаю.
Уходи! попросила я, при этом запуская свою руку в короткие волосы мужчины, чтобы попытаться привлечь его к своей груди.
Ни за что, ответил он хрипло, укладывая меня поверх одежды. Когда-то я мечтала о ковре из цветов. Но сегодня всё это ушло на второй план. Какая трава и птичьи серенады? Когда есть только он и я, окруженные плотной завесой тумана на берегу старого озера.
В этот момент руки мужчины накрыли вершинки моей груди, помяли их, усиливая и без того огромное желание.
Где ты столько лет скрывалась от меня, где? шептал он, покрывая меня поцелуями с головы до пят. Тимофей изучил меня всю. И там, где не успели прикоснуться губы, уже побывали его умелые руки. Надо же, спортивного телосложения мужчина, а пальцы такие нежные, словно полжизни играл на рояле.
У себя дома, ответила я, слегка удивившись такой постановке вопроса. Ну а где же мне быть? Однако вслух произнесла, а разве ты искал?
Я думал, что тебя больше нет, произнёс мужчина с какой-то горечью.
А я приподняла голову, потянулась к нему за поцелуем. Но не ради ласки, а чтобы утешить, уверить, что теперь я здесь. Где-то на задворках сознания мелькнула мысль, что слова Тимофея Рощина имеют определённый смысл и это всё что-то должно означать. Только наше дыхание снова стало единым, а тела не чувствовали ночной прохлады. Мы прижимались друг к другу, лаская, трогая и сходя с ума. И я уже совсем не вспоминала про «почти что жениха», которого совсем недавно увидела в подобной ситуации. Не я всё начала.
Прикосновения мужчины стали более откровенными, а ласки изысканней. Он спустился, приласкал мою грудь, лизнув каждый сосок, не позабыл про живот, коснувшись пупка. Я задрожала, добавляя к собственным ощущениям что-то новое, незнакомое. И ведь даже не думала, что можно так себя ощущать, когда пальцы мужчины касаются сокровенного, а затем проникают внутрь, двигаются в такт нашим сердцам. Я не сомневалась, что самые восхитительные ощущения будут у нас впереди и не ошиблась. Тимофей убрал свою руку, но вместо этого его губы коснулись меня, и я выгнула спину, подчиняясь извечному порыву страсти. А вслед за этим он отстранился, приблизил к моему лицу своё, словно пытался что-то рассмотреть.