Антон СибиряковМесто, где живут Боги
1
И я увидела свет. Он исходил отовсюду, касался меня, и я понимала что так со мной разговаривает Господь. Это была его любовьвсепоглощающая и вечная. Я слушала его голос и знала, что пойду за ним до самого конца, куда бы он меня ни позвал. А после он явился мне и возлег со мной. И было мне сказано, что я, как и Мария, стану сосудом и стану вратами, через которые в мир явится
Из обращения к народам мира Татьяны Гориной.
РОЖДЕНИЕ
2
Аня стоит в общественном туалете, опершись руками о керамический умывальник, и рассматривает свое отражение в заплеванном зеркале. Она только что попала под дождь, и по темным волосам ее сбегает вода. Капли, блестящие, будто бисер. Они скатываются по извилистым дорожкам задранной куртки, и капелью падают внизна грязный кафельный пол. И вскоре вокруг туфель на высоких каблуках образуется лужица. Аня смотрит на растекшуюся по щекам тушь, на размалеванную по пухлым губам помаду, на размытый тональный крем и не может понять, что сталось с той девочкой, которая глядит на нее с зеркала. Она касается худыми пальцами своего отражения, оставляя на нем мокрые полосы. Требует от него ответа, сжимая руку в слабый кулачок. Зубы ее стиснуты от злости, она проклинает тот день, когда впервые приехала сюда, поддавшись уговорам подруг. И вся ее злость кипит в ней одной, вытекая пеной сквозь плотно сжатые зубы. Ей хочется выть, но вой ее больше похож на скулеж забитой суки. Она открывает краны, чтобы ее не было слышно, и рыдает в голос, склонившись над замызганной раковиной.
Что вы сделали со мной?.. шепчет она, глотая соленые слезы. Что вы сделали со мной!?
Из распахнутых кабинок тянет мочой и вонью канализационных труб. Под пожелтевшим потолком гудят энергосберегающие лампы без плафонов. Их бледный свет отражается от выложенных кафелем стен, искрится на мокрых ободках унитазов, пробегает холодными отсветами по заляпанным кранам. А лужа, между туфлями на высоких каблуках, в это время становится алой. Темные капли падают вниз из-под короткой джинсовой юбки, надетой поверх черных колготок. Бордовые ручейки обвивают по-детски тонкие ноги, с узловатыми коленками, стекают по опухшим лодыжкам в туфли, и заполняют их теплом.
Что вы сделали со мной?! продолжает вопрошать она у пустых стен. Что вы сделали со мной?!
Снова и снова, один и тот же вопрос. Сжимая кулачки, с силой молотя ими по раковине, она кричит эти слова своему отражению.
Что вы сделали со мной?!
И отражение кричит ей то же самое, состроив злую гримасу. Пятнадцатилетняя девочка, намазанная маминой косметикой. Ребенок, заигравшийся во взрослые игры.
Ей всего лишь нужно подставить под кран ладошки и плеснуть воду на зеркало. И пока она будет стекать, размывая поверхность, найдутся все ответы. Так Аню учила бабушка, когда-то давно, когда мир был добрым, а деревьябольшими.
Что вы сделали со мной?!!
Кричит она и падает, хватаясь за раковину руками. Ее ноги скользят в собственной крови, и она валится на пол, под жужжащие лампы.
Аня лежит на спине, выгнув спину, с разведенными в стороны коленями, повинуясь материнскому инстинкту. С криком бьется в агонии, а лужа крови становится все больше и большерастекается по полу красным пятном.
Нееет! рычит она горлом, выплевывая слюну. Не хочу, пожалуйста! Неее Ты не будешь жиииить!
Она пытается свести колени вместе, сжаться, не выпустить в мир то чудовище, что поселилось в ней, но чувствует, как таз ее расходится в стороны, как кости выходят из суставов, не в силах противостоять напору, который проявляет ее дитя в желании появиться на свет.
Госпо-оди-и Нееет! вскрикивает Аня, пытаясь зажать промежность руками, но что-то скользкое вырывается из ее нутра, издав дикий писк и когда она приподнимает голову, то видит Как Боги сходят на землю. В углу, в луже липкой крови, лежит красно-белый комок. Он медленно разворачивается, и Аня видит перед собой огромную, разбухшую личинку. Она извивается и пищит, двигая кривыми жвалами, выгибается, разбрызгивая по стенам красную морось. А под тонкой кожицей ее живет что-то еще, то, что делает ей больно, пытаясь вырваться наружу. Девушка кричит, вжимаясь в стену, а из личинки, вспарывая ей живот, выползает что-то бледное и бесформенное. Оно высвобождается из дергающейся, окровавленной оболочки и разворачивается, будто бутон, длинными, осклизлыми щупальцами. Их много, с чавканьем они ощупывают стены, тянутся к свету жужжащих ламп, заползают под кабинки, обвивая мокрые унитазы.
Господи, пожалуйста, шепчет Аня, забившись в угол. По щекам ее хлещут черные ручьи слез, перемешанных с тушью. Она поджимает колени к груди, но слепое щупальце дотягивается до распухшей щиколотки, стягивается на ней сильными кольцами и тащит девушку к себе. С дикими воплями она цепляется за кафель, ломая ногти, но дитя подтаскивает мать ближе, желая быть накормленным. Заполнив весь туалет извивающимися конечностями, оно поднимается над полом, а тонкое щупальце обвивает Ане колено, и вьется дальше, заползая под куртку, сжимаясь вокруг налитой молоком груди. Сдавливает ее, пытаясь выдавить живительные капли, но вдруг слабеет, а все нити щупальцев вместе с самим существом, поднявшимся почти до потолка, падают вниз. Метаморфоза продолжается и из-под истекающей слизью бесформенной кучи, сгрудившейся у Аниных ног, выглядывает тоненькая, человеческая ручка.
Измученная и ослабшая, обезумевшая от страха, Аня тянется к ней, не в силах поверить. Сжимает маленькую ладошку дрожащими пальцами и слышит глухой детский плач.
Мой маленький говорит она и подползает ближе, сдирая с себя разорванную куртку, оголяя красную от ссадин грудь. Поешь, мой маленький, поешь
3
Город умирает! кричит в толпу забравшийся на лавку оборванец в сером, вытянутом свитере. Его грязная, скатавшаяся сосульками борода цепляется за вязаный ворот, а под левым глазом красуется налитой фингал. Правый берег закрыт, повсюду патрули и странные незнакомцы! Пропадают люди, в городе от пожаров нечем дышать, вся власть отдана военным! Пришло время президенту доказать свою состоятельность, показать всем недовольнымкто и как правит страной! Но этого не случится Поэтому говорю вам, как на духуобратитесь к Библии и будьте стойкими. Ибо сказано было, что будут нам даны знаки, смущающие нас, и будут навязаны мысли, не соответствующие действительности. Настанет время лживых чудес и ряженых мессийони будут убеждать нас, что все происходящее от Бога. Но знайте, мужчина замолкает и указывает грязным пальцем в сторону реки, туда, где сквозь белый смог проглядывает огромная махина Божьего ковчега, эти создания прибыли к нам из самой преисподней!
Несмотря на бомжеватый вид и торчащую из кармана засаленных брюк горловину бутылки, этому проповеднику удается собрать вокруг себя огромную толпу и заручиться ее поддержкой. Напуганные люди, до сих пор не получившие от власти ответов, ждут любого призыва к действиям.
Наступает час Армагеддона! кричит мужчина. Час великой битвы добра со злом! Не бойтесь дьявола, потому что Бог с вами!
Он окидывает толпу взглядом и замечает пару людей в темных костюмах. На улице бабье лето, и солнце к обеду начинает припекать, поэтому люди выделяются из толпы строгостью нарядов. Их черные галстуки затянуты под самое горло, а накрахмаленные вороты белоснежных рубашек застегнуты на последнюю пуговицу.
Вот они! кричит проповедник с лавки и тычет в людей пальцем с пожелтевшим от никотина ногтем. Уже среди вас, обернитесь, запомните их лица!
Толпа оборачивается, бурлит, точно штормовое море, гремит недовольными голосами, и десятки рук тянутся к отступившим назад незнакомцам. И когда кто-то хватает одного из них за грудки, сминая выглаженную рубаху, вытаскивая ее из-за пояса выставленных по стрелкам брюк, тот отмахивается и резким движением выдергивает из-под пиджака пистолет. Напирающая толпа со вздохом отступает и на площади перед памятником маршалу Покрышкину, воцаряется гробовая тишина.
Расходитесь, приказывает один из людей в черном. Массовые сборища запрещены.
Кто нам может запретить?! кричит проповедник. Вы, приспешники дьявола?! Или долбаная оппозиция?! Мы хотим видеть президента! Мы не собираемся делить свой родной город со всякой адской мразью! Пускай вычистит Новосибирск от этих лжебогов!
Расходитесь, повторяет человек в костюме. Собрание закончено. Расчистите дорогу, сейчас по ней пойдет военная техника.
Со стороны ГУМа уже слышится вой сирен, и люди отступают на тротуары. Многие расходятся по домам. Тем же, кто остался, суждено увидеть мрачную и ошеломляющую картину. По широкому проспекту, из-за высотных домов тянется процессия бронированной техники. Наряду с гусеничными танками, оставляющими на асфальте глубокие вмятины, в процессии принимают участие тяжелые ракетные установки Тополь М, бронированные УАЗы, оснащенные пулеметами, и несколько тентованных грузовиков. Рядом с машинами, по обочинам, идут вооруженные люди в респираторах и белых противорадиационных костюмах.
Не подходите, вещает громкоговоритель с крыши одного из ЗИЛов. Не подходите, идет карантин. Повторяюне подходите, идет карантин!
Сильный ветер на несколько секунд приподнимает угол одного из тентов, прикрывающих кузов грузовика, и оголяет прозрачную стенку карантинного саркофага, сквозь которую виднеется тело ребенка. Его маленькая ладошка прижата к защитному стеклу, а вокруг проступает ореол мутной испарины.
Под ошарашенные взгляды людей траурная процессия уходит к Коммунальному мосту, ведущему на другой берег Оби, в закрытую часть города. На подъезде к реке, напротив парка развлечений, теперь стоит контрольно-пропускной пункт, а все вокруг оцеплено войсками.
Проповедник, растерявший свою паству, садится на спинку лавки и достает из кармана бутылку. Долго пьет из горла дрянное пойло, морщась и фыркая, а после смотрит на людей в черных костюмах и смачно отрыгивает.
Да пошли вы, гондоны!
Тело этого человека так и не найдут. С простреленной головой его сбросят в реку и через пару дней, разбухший и посиневший, он навсегда найдет приют в затопленном ивняке, где зацепившись за ветку воротом свитера, будет долго разлагаться на радость паразитам.
4
Журналистка Кэти Забава еще не знает, что ей предстоит. Она расчесывает свои огненные локоны гребнем из косметички и смотрит в зеркальце припаркованного рядом микроавтобуса марки Газель. На машине, выкрашенной в синий цвет, красуется огромный, будто медаль за отвагу, логотип телевизионной компании «Единица». Тонированные окна Газели нагло смотрят на ограждения и посты, выставленные военными, а улыбчивый губка Боб, болтающийся над лобовиком между солнцезащитными козырьками, придает моменту еще большую издевательскую нотку. Операторполноватый кучерявый мужчина в синей рубашке и наброшенной поверх джинсовой жилетке с множеством кармановсидит в салоне, у раскрытой двери и держит видеокамеру на коленях. Рядом, на соседней сидушке продавленной его же весом, лежит зачитанная до дыр книжка с советами бросить курить. Оператор вздыхает, с тоской смотрит на журналистку и достает из нагрудного кармана пачку сигарет. Затягивается и довольный закатывает глаза.
Коля, я готова, подает голос Кэти Забава, даже не посмотрев в сторону оператора. Он морщится и подносит к глазам только что начатую сигарету.
Между прочим, говорит он, акцизы все дорожают.
Мм? журналистка отрывается от зеркальца и смотрит на коллегу. Что ты сказал?
Да так, он выбрасывает сигарету и сползает с сидения. Набрасывает камеру на плечо и примеряется глазом к видоискателю.
Не бурчи, ты же знаешь, я перед эфиром этого не люблю.
Кэти Забава поправляет и без того идеальную прическу и вертит в руках микрофон.
Возьми так, чтобы было видно и этих, она кивает в сторону военных, оцепивших коммунальный мост, и эту штуковину. Будет классный кадр.
Оператор смотрит сначала на военных, застывших по периметру с каменными лицами, а потом и на огромную черную махину, нависшую над городом. Она лежит поперек Оби, будто булыжник упавший в мелкий ручеек, бежавший по весне под коркой искристого наста. Окутанное белым дымом нечто упавшее с небес, прожегшее их, будто бумагу. Оператор поднимает глаза и видит в белом небе черную рану с рваными краями.
Как они это сделали? спрашивает он сам себя. Как будто разорвали пространство
Не отвлекайся, шикает на него журналистка. Через минуту буду готова.
Кэти Забава не боится молвы и косых взглядов. Она идет по карьерному болоту, задирая подолы юбок, если вдруг становится глубоко, и мало кого считает себе ровней. Она ездит на красной «Тойоте» с тонированными стеклами и смотрит влюбленным взглядом на каждого ДПСника, остановившего ее за лихое вождение. В ее бардачке всегда лежит отрывной блокнот и ручка, которой она раздает автографы, а на заднем сидении, на всякий случай, валяется глянцевый журнал с посвященной ей обложкой. Красивая и стройная, молодая, она слывет в городе и области знаменитостью, у которой не за горами баснословные контракты с московскими телеканалами.
Придет время, думает Кэти Забава поздними вечерами, выключая настольную лампу и протирая уставшие глаза, когда меня заметит сам Эрнст.
Начинаем, командует она оператору, и он нацеливает на нее объектив.
Когда-то давно, когда Кэти Забава была обычной студенткой журфака Юлией Ивановой, она боялась камеры, как огня. Ей постоянно казалось, что на нее смотрит черное дуло пистолета и через секунду ее мозги окажутся на мостовой. Поэтому она краснела и заикалась, пытаясь выдавить хоть слово из заготовленной речи, а сокурсники-операторы со вздохом выключали камеры. Но теперь все было иначе. Кэти безумно любила прямые эфиры.
Здравствуйте, говорит она в камеру, и блеск ее глаз затмевает собой все творящееся вокруг. Я Кэти Забава. И это будет прямой эфир с места событий.
Она оборачивается к Божьему ковчегу, и ее огненные волосы красиво струятся по тонким плечам.
После приземления в Новосибирске космического корабля неизвестной инопланетной цивилизации, прозванного людьми Божьим Ковчегом, прошло уже около пяти дней, но до сих пор неизвестнокто они и какую цель преследуют. Была ли это аварийная посадка или Земля была выбрана пришельцами неслучайно? Наша команда была первой допущена в закрытый на сегодняшний день город издесь и сейчасмы раскроем вам все секреты
5
В эфире всех государственных телеканалов появляется худой, болезненного вида старик. Это господин Смеховглава крупнейшего холдинга, лидера в области разработки высоких технологий. Он сидит за столом в телевизионной студии, сложив руки на темно-бордовую столешницу, являя миру многообразие перстней. На правой руке старика болтается золотой браслет толщиной в палец. Камера приближается к лицу старика, делая его морщины глубже, а пигментные пятнатемнее. Кое-где на щеках блестят островки седых волоспоказатель немощности и увядания.
Наконец-то, говорит Смехов, мы узнали, что не одиноки во вселенной. Впервые люди могут с уверенностью сказать, что бездны космического пространства никогда не пропадали зря. Где-то далеко, за пределами нашей солнечной системы всегда существовала жизнь. И не просто жизнь, а разумная жизньжизнь, превосходящая нас в развитии. Долго мы спрашивали себябудет ли толк, если на одной из планет мы обнаружим бактерии? О чем мы сможем с ними поговорить, чему сможем у них научиться? И мы сокрушались такой возможности, ничтожно малой, но такой ожидаемойНо все эти годы не было даже ее. И когда мы отчаялись ждать, ОНИ вышли с нами на связь. Дали нам возможность снова верить, дали нам шанс увидеть своими глазами чудо Кто они? Я расскажу, но прежде хочу сказать, что они пришли показать нам будущее. Каждый из нас видит его уже сейчас. Космос никогда не молчалон требовал от нас ответа. Но мы забыликак говорить с ним и как слушать. Но теперь, я уверяю вас, мы вспомнили, мы научились. На мои средства и на средства Российского правительства, а так же при участии космического агентства НАСА, в город Новосибирск к приземлившемуся космическому кораблю, будет организована научная экспедиция, ориентированная на контакт с посетившими нас