Неправильно? переспросил Мелдиан. Его крылья чуть раскрылись, перья приподнялись, как шерсть на загривке у ощетинившегося зверя. Чернота в глазах стала почти такой же опасной, как у Вольфзунда. Что сделала бы ты, если бы твой любимый медленно умирал? Думала бы о правильности? Или делала бы всё, чтобы его спасти? Ах да, маленькая смертная. Ты никогда никого не любила. Ты позволила умереть музыканту, с которым целовалась всю дорогу, а астроному загнала меч промеж рёбер.
Ты целовалась с Тилем? ошарашенно переспросил Рич.
Мел, не надо сравнивать, дрогнувшим голосом ответила Алида. Любые воспоминания о Тиле и его страшной смерти по-прежнему больно кололи в самое сердце. Мне очень жаль Лиссу. Но не стоит спешить. Симониса сможет её вылечить. Разве нет?
Мел отвернулся. По тому, как он опустил голову, Алида поняла, что он знает куда больше неё.
Симонисы сейчас нет в замке. И неизвестно, когда она вернётся. Не исключено, что отец намеренно не приглашает её ждёт, когда Лисса погибнет. Тогда он сможет выбрать мне невесту, которая придётся ему по душе. Естественно, он не предлагал мне воспользоваться зельем, которое дало возможность ему самому жениться по любви. Значит, он не изменил своих планов. И в этих планах моя жена не Лисса. Она больше ему не нужна. Он перестал видеть в ней хорошую пару для меня сразу после того, как заполучил страницы Манускрипта. Безродная девчонка из Птичьих Земель. Не смертная принцесса. Не наследница хорошей семьи альюдов. Ты видела её, Алида? Он выпрямился и тоскливо заглянул Алиде в глаза. Видела, в каком она состоянии? Это какое-то страшное и древнее колдовство, которое высасывает из неё жизнь день за днём. Она и так уже почти прозрачная пустая оболочка, и лишь тонкая ниточка удерживает её душу в теле. Каждый день, каждый час промедления могут стать для неё последними. Это страшно, Алида. Очень страшно. Мать подсказала мне, где искать дневник не сказала прямо, лишь намекнула. Иногда мне кажется, что в этом замке только она одна понимает меня и мои желания.
Алида шагнула к Мелу и положила руку ему на плечо. Альюд чуть дёрнулся, будто хотел сбросить её ладонь, но вздохнул и пожал её пальцы.
Не одна она. Я тоже волнуюсь за Лиссу и совершенно точно не желаю ей смерти. Если ты уверен, что это единственный выход Что ж, мы с Ричем на твоей стороне. Правда, Ричик?
Она умоляюще посмотрела на Ричмольда, стараясь вложить в свой взгляд посыл: «Прости, что целовалась с Тилем, он был славным юношей, несмотря на ваши разногласия. Просто утешь сейчас Мела, не будь вредным занудой».
Рич долго смотрел на неё, хмурясь, но всё же кивнул.
Правда.
Но, Мел, продолжила Алида, воодушевившись. У Симонисы тоже есть в замке кое-что. Она замялась, думая, насколько уместно распространяться о запасах чаровницы, но всё же решила, что Сим простит ей желание спасти жизнь подруги.
Комната зелий и шкафчик с волшебными элементалями. Как же, мне об этом известно. И кое-какие ингредиенты обязательно позаимствую. Но звёздный свет и цветочный аромат должны быть самыми свежими. Только собрали и сразу в котёл. И лучше, если они будут собраны на родине Лиссы.
Тогда мы потеряем кучу времени, ответила Алида. До Птичьих Земель путь неблизкий, а Вольфзунд нас туда не переправит, если узнает, что мы затеяли.
Так уж и узнает? Мел хитро сощурился и усмехнулся. Не обязательно посвящать его во все наши дела.
Он позволил нам остаться в замке, возразил Ричмольд. Он мог бы обойтись с нами гораздо хуже. Более того, мог бы даже убить. Не превращать обратно в людей наших наставников. Но Вольфзунд, каким бы коварным ни был, никогда не желал нам зла. Да, он всегда действует только в своих интересах, судьбы смертных его мало волнуют, но всё же он не был с нами подлым. А мы развернём под его носом деятельность, которая вряд ли ему понравится. Правильно ли это?
Вы больше не продажники, напомнил Мел. Вы свободные люди, которым он позволил остаться в замке. Отца больше не должны волновать ваши дела. Вы ведь не пытаетесь подорвать его авторитет или навредить ему и его семье. Напротив, вы спасаете невесту его сына. К тому же, Мел соскочил со стола, отряхнул одежду от пыли и улыбнулся друзьям открыто и даже счастливо, очень скоро он сам предложит вам кое-что, способное сыграть нам на руку.
Алида устало присела на стул. Видимо, она выбрала самый ветхий, потому что сиденье под ней крякнуло и едва не провалилось. Она обхватила голову руками и простонала:
Первый Волшебник, и почему я отказалась от собственного дома?! Почему решила остаться тут и в который раз ввязалась в ваши нелюдские разборки? Когда же я наберусь ума и заживу тихо-мирно, как все порядочные девушки?
Видимо, никогда, обнадёжил Мел.
Я согласен помочь, выпалил Рич. И тебе, и Вольфзунду, если понадобится. Если я могу быть чем-то полезен, то смело просите.
Алида посмотрела на него с недоверием. Рич редко о чём-либо говорил с такой горячностью, и по его покрасневшим ушам она поняла, что он пытается ухватиться за любую возможность, чтобы исправить свои ошибки. Алида не могла его судить, потому что догадывалась, что чувство вины может жечь похуже огненных птиц, и даже время не сразу гасит этот огонь.
Рич с вызовом взглянул на неё. Алида махнула рукой.
Что поделаешь, если за нас уже всё решено? Совру, если скажу, что я ещё не привыкла к этому. Я не брошу Лиссу в беде, да и Вольфзунда тоже, хоть моя помощь и капля в море. Соберём тебе компоненты для зелья, не переживай.
Мел подлетел к Алиде и Ричмольду и сжал их обоих в таких крепких объятиях, что Алида едва не задохнулась.
Глава 4,в которой Владыка просит в последний раз
Вечером Элли отыскала Алиду и передала, что Вольфзунд ждёт их с Ричмольдом на балконе восточной башни, на шестом этаже.
Алида догадывалась, что разговор будет неприятным, поэтому поднималась неохотно. В животе уныло урчало: до ужина оставалась всего четверть часа, но что делать, если хозяин замка решил пригласить их с Ричем именно сейчас. Алида зашла за другом, и они вместе отправились искать нужное место.
После экскурсии по подземелью Алида так и не успела увидеться с бабушкой и мысленно просила у неё прощения, что не выкроила минутку и не объяснила, почему побег в Авенум был необходим. Зато Мурмяуз выскочил ей навстречу, едва она переступила замковый порог, и сейчас гордо поднимался в башню, не отставая от хозяйки.
Как думаешь, мы успеем вернуться к ужину? спросила Алида. Она остановилась на лестничном пролёте, разглядывая гравюру с изображением какого-то явно ядовитого растения.
Рич посмотрел на неё со смесью недоумения и снисхождения.
Если разговор займёт всего пять минут, то зачем он звал нас в башню? Мог бы сказать за ужином. Я бы не рассчитывал освободиться до темноты. И, заметь: наверняка снова сообщит что-то тайное, касающееся только нас. Звучит странно. Рич ухмыльнулся. Он мог бы одарить талантами многих людей, куда более достойных и сильных, чем мы, но отчего-то продолжает делать ставки именно на нас с тобой.
Либо доверяет только нам, либо нас не жалко потерять, пожала плечами Алида. Не обольщайся, астроном. Ну так что, ты идёшь? Или трудновато?
Нормально. Рич остановился и, чуть поморщившись, потёр колени.
Вольфзунд действительно ждал их на балконе просторном, украшенном кадками с плющом. На овальном столе стояли блестящий чайник, бутылка вина, вазочка с печеньем и три столовых прибора. Вместо стульев тут были глубокие мягкие кресла с наброшенными на них шерстяными пледами. Алида подумала, что пледы придутся очень кстати: вечер выдался по-осеннему зябким, а тут, на высоте, дули промозглые ветра. Мурмяуз пробежал вперёд и запрыгнул на ближайшее кресло, с урчанием принявшись уминать лапами плед. Алида подняла кота на руки и сама села в кресло. Мурмяуз такой перемене не очень-то обрадовался, но смирился со своей участью и свернулся на коленках хозяйки.
Вольфзунд едва заметно кивнул, и Рич тоже сел. Алида фыркнула: ишь, будет теперь подлизываться, строить из себя образец воспитанности! Она осмотрела то, что было выставлено на стол, и не смогла скрыть разочарования:
А что, ужина не будет?
Я тоже приветствую тебя, Алида Фитцевт, холодно произнёс Вольфзунд. Не торопи события. Чаю? Или же вина?
Ви Чаю, она столкнулась взглядом с Ричмольдом и отчего-то в последний момент изменила своё решение. Вольфзунд широко усмехнулся, заставив Алиду смущённо опустить глаза.
Чаю так чаю.
Он поднялся с места и изящно разлил ароматный чай по чашкам. От напитка поднимался горячий пар, а когда на башню налетел порыв сурового ветра, Алида порадовалась, что предпочла чай вину. Она хлебнула немного, в животе заурчало от голода, и Алида придвинула к себе всю вазочку с печеньем.
Вот видишь, к чему приводит скромность, братец? обратился Вольфзунд к Ричмольду. В следующий раз будь расторопнее, и тебе, может быть, тоже достанется что-то лакомое.
Рич побагровел и нелепо кашлянул в кулак.
Так вы
Естественно, мне всё известно, развёл руками Вольфзунд. Мои осведомители стремительны и точны. Хьёльд сообщил, что ты сын Эллекена, то есть мой младший брат по отцу. Но это отнюдь не меняет моего к тебе отношения. Не думай, что я захочу окружить братца бесконечной заботой или, напротив, воспылаю к тебе неприязнью, порождённой ревностью.
Алида выронила чашку. Та с громким дребезгом разлетелась на куски, листочки мяты и кусочки лимона прилипли к каменному полу. Вольфзунд быстро воздел руку, что-то шепнул, и чашка срослась и сама прыгнула обратно на стол, целая и невредимая.
Отчего вы так побледнели, госпожа Фитцевт? притворно удивился Вольфзунд. О, кажется, я догадываюсь. Господин Лаграсс не посчитал нужным раскрыть вам тайну своего рождения. Я прав? Что ж, теперь ты всё знаешь, Алида. Точнее, не всё. Но пусть он сам расскажет о своей матери. Это не менее интересно, чем сведения об отце.
Почему? дрогнувшим голосом спросила Алида, глядя прямо на Ричмольда.
Почему он скрыл это от неё? Это же так важно! Такое не скрывают от друзей. Обида мешалась с изумлением. Как может быть, что Вольфзунд и Ричмольд братья? Разве Эллекен не был побеждён, разве не вернулся только сейчас, когда магия перемешалась и наполнила мир?
Рич выглядел пристыженным, он даже не решался поднять на неё глаза.
«Трус», подумала Алида.
Пауза затягивается, констатировал Вольфзунд. Лучше не берите чашку снова, госпожа Фитцевт, иначе я не обещаю, что смогу вновь её восстановить без единого скола один и тот же фокус даже мне непросто проделать дважды с одинаковым результатом. Вдруг останется трещина? Тонкая, как ваш волосок.
Алида сложила руки на мягком боку Мурмяуза, чувствуя, как пальцы начинают подрагивать. Что же такое ей предстоит ещё узнать? Узнать о Риче, который стал ей самым близким другом, но отчего-то продолжал хранить свои секреты.
Вольфзунд взял бутылку вина и начал неторопливо откупоривать её. Алида следила за движениями его ловких длинных пальцев, унизанных неизменными перстнями, и злилась на то, что он тянет время. Пробка с тихим хлопком покинула горлышко, и хозяин замка стал медленно наполнять свой бокал.
Мать Ричмольда почившая королева Жиева, бросил он будничным тоном и подвинул к себе бокалы друзей, чтобы наполнить и их.
Алида сглотнула ком в горле. Она была готова к чему-то ошеломляющему, и, наверное, только поэтому у неё не потемнело в глазах. Вольфзунд услужливо протянул ей бокал, и Алида с благодарностью приняла вино. На удивление, оно оказалось тёплым, будто подогретым на огне и согревало не хуже чая. Она залпом выпила всё и снова задала Ричмольду тот же вопрос.
Рич, почему? Как же так? Я думала, мы с тобой друзья.
Наконец он перестал разглядывать свои ладони и посмотрел на Алиду в упор. Синие глаза горели решительным упрямством.
Мой отец Гертарт Лаграсс. У меня нет ни матери, ни братьев. Я ничего не скрывал от тебя.
Рич осушил свой бокал и со стуком поставил его на стол.
От такого родства отказываешься. Ну и ну, любой смертный был бы счастлив обрести такого брата, как я, с притворной грустью вздохнул Вольфзунд. Что ж, тем лучше. Не придётся всем объяснять, почему ты так не похож на меня.
Он быстро поведал Алиде, как вышло, что Эллекен завладел телом горбуна, желающего стать колдуном в мире, почти лишённом магии, и как король отреагировал на измену жены. Алида до подбородка закуталась в плед: от этой истории кровь стыла в жилах, и даже волшебное вино не помогало согреться. Мурмяуз высунул морду из пледа на уровне шеи Алиды.
Но Эллекен примечателен не только своими сыновьями, продолжил Вольфзунд. Я уже рассказывал тебе о нём кое-что, и, надеюсь, ты поняла, что его приход к власти один из самых нежелательных исходов, которые только можно допустить. К величайшему моему сожалению, он обладает бóльшими силами, чем я мог предположить. Ты слышала о Неистовой Стае? Или ты, Ричмольд? Ну же, включайся в беседу, твои пальцы не так интересны, как те вещи, о которых я собираюсь вам поведать.
Нет, не слышала, ответила Алида. Отчего-то ей даже перехотелось есть печенье.
Рич молча мотнул головой.
Когда-то это были просто заколдованные волки. Вольфзунд откинулся на спинку кресла, как сказочник, готовящийся поведать длинную и любопытную историю. Три дюжины, если мне не изменяет память. Огромные, как медведи, свирепые, как северные бураны, чёрные, как самая долгая ночь, с глазами, горящими ярче полной луны. Некоторыми из волков управляли всадники продажники, которые заложили не только волю, но разум и душу, лишившись всего естества, пустые яичные скорлупки, а не люди. Отец любил охоту полагаю, и сейчас любит не менее страстно. Не буду описывать, какой шум поднимала его Стая при загоне дичи, ты и сама можешь прекрасно это представить, ведь воображения тебе не занимать. Но и подкрадываться эти чудовища умели превосходно, так, что ни одна лесная птица не вспорхнула бы, потревоженная.
Когда охота на лосей и кабанов надоедала Эллекену, он охотился на другую дичь. На смертных. Да, Алида, не смотри на меня с таким ужасом. Смертные для него то же зверьё, что и лани. Только у смертных есть души, воли то, что гораздо ценнее мяса и шкур.
Алида охнула. Ей вспомнилось страшное существо, такое чёрное, что мрак ночи по сравнению с ним казался тускло-серым. Она осторожно спросила:
И что теперь стало с этой Стаей? Они сгинули за столько лет?
Из-за горы показался масляно-жёлтый краешек луны. Ночь теперь приходила гораздо раньше, чем летом, и ограждение балкона начало само по себе светиться мягким оранжеватым светом. В башню поднялись Элли и Лина с подносами, на которых аппетитно дымились рагу, картофель с хрустящей корочкой, печёные овощи и золотистые пироги. Вольфзунд подождал, когда они расставят блюда на столе, а потом жестом отослал служанок. Они молча поклонились и поспешили уйти.
Увы, не сгинули, сказал Вольфзунд, подцепляя вилкой рагу. Чёрная магия сделала их лишь сильнее. Надеюсь, не стоит вам объяснять, насколько опасным оружием может быть стая заколдованных волков, голодных до людских душ.
Это я помог им вернуться, осипшим голосом произнёс Рич. Он так и не притрагивался к еде.
Не думаю, что это не мог сделать никто, кроме тебя, пожал плечами хозяин замка. Я не снимаю с тебя ответственность. Но ты далеко не единственный, кому это могло бы удаться. Так сложились обстоятельства, но на твоём месте мог бы быть кто угодно, а с тем, что предопределено, бесполезно бороться, особенно когда ты смертный юнец, пусть даже и сын королевы и колдуна.
Рич чуть расправил плечи, но по-прежнему оставался смущённым. В Алиде боролись противоречивые чувства: с одной стороны, ей хотелось сказать что-то обидное, отомстить за то, что он скрывал от неё правду о своих родителях, а с другой положить ладонь ему на руку и утешить, уверить, что он ни в чём не виноват. Вместо этого она произнесла:
Кажется, я видела одного из этих волков. Недалеко от Агстарда, когда мы были там с Тилем. Он охотился на нас, но мы отбились.
Вольфзунд вскинул брови.
В самом деле? Отбились? Но как вам это удалось?
Птицы, пожала плечами Алида.