Дагорн Сентер
Отец привлекая внимание массивной беловолосой фигурой уже незаметно взял под контроль службу спасения и службу надзора, раздавая указания и принимая отчет.
Сам Первый Советник прибыл!
Видать заговор раскрыли какой
северяне устроили раздавалось в толпе зевак.
Стас старался казаться спокойным, но волнение выдавали поджатые губы и тревожно мечущийся взгляд:
Не переживай, ты мой сын, никто не будет тебя ругать. попытался подбодрить его я.
Он в ответ вытарищившись на меня со злостью:
Да мне пофиг! Мне маму надо найти и вернуть!
Дерзкий говнюк! Я был совсем не таким в его возрасте! По крайней мере уважения к старшим у меня точно было больше.
Малек, кивнув мне мимоходом, с любопытством оглядел Стаса и растворился в толпе, скорее всего отправился к главе города. Он среди нас лучший дипломат, ментальный дар унаследованный от отца ему в этом значительно помогает.
Ридж подпитывал Лида своей силой, не давая свалиться в обморок от перенапряжения.
Нахмурился оценивая состояние младшего братишки. Что могло произойти, чтобы истощить его до такой степени?
Да, ему потребовалось протащить через пространство четырёх человек преодолев примерно пять тысяч километров пути, возможно потребовалось два или три прыжка, но это не предельная точка его дара. Только если он был наполовину истощен до этих прыжков.
Что это с тобой, мелочь? До старости вроде далековато, а уже сдаёшь?
Кто бы говорил, старпёр. прохрипел брат, стирая испарину со лба. Память подводит? умудрившись состроить участливую мину на бледной роже продолжил. Это старческое, не переживай, мы сами с твоим пацаном познакомимся. Я Лид, твой самый крутой дядька. брат дружелюбно улыбнулся и подмигнул сверкнув длинной серьгой в ухе.
Стас отрывисто кивнул:
Приятно, я Стас. и без перехода. Это ты должен был к моей маме всех переместить?
Лид бегло оглянулся на меня, наверно не может понять откуда такой мягко говоря прохладный приём.
Я Ридж. Не переживай, сейчас подготовим всё к ритуалу, как раз пока будем проводить поиск, Лид восстановится. мягко вмешался Ридж. Из всех нас он один унаследовал мамину чуткость и эмпатический дар.
Стас хмуро кивнул и уставился, разглядывая что-то справа от меня.
Стоило ли сомневаться, что разглядывал он своего деда.
Мой отец на всех производил неизгладимое впечатлениевысокий, массивный, абсолютно седой менталист.
Аквамариновые глаза подсвеченные даром с мягкой насмешкой оглядывают Стаса. Сын упрямо вздёрнув подбородок глаз не отводит, но очевидно выдерживать прямой взгляд деда для него тяжеловато. Незаметно смещаюсь так, чтобы Стас оказался за моей спиной.
Нечего давить на моего пацана. У него и так тяжёлый выдался денёк.
Отец, спасибо, что прибыли так быстро. по хитрой улыбке отца понял, что мой манёвр перевести внимание на себя раскрыт, но послав предостережение отцу, чтобы не вздумал давить на Стаса, слегка успокоился.
Да не за что, сын. В моих интересах вернуть невестку и долгожданного внука в лоно семьи как можно быстрее. и широко распахнув руки будто ждал что Стас кинется в его объятия обратился к моему сыну, взглядом дав понять мне, чтобы не вмешивался. Ну, что, внучек, давай знакомиться?
Давайте, Лорд Дагорн. Меня зовут Стас дер Крёзе, двадцать седьмого Летня мне исполнится тринадцать лет, в ближайшем будущем планировал поступать в Академию Боевой Магии, однако, какие-то уроды швырнули в мою мать переносным порталом и её унесло непонятно куда и непонятно в каком состоянии, а я вместо того чтобы её искать знакомлюсь с роднёй и рад этому со страшной силой. в манере моей шиати язвительно огрызнулся мой сын, заставив меня усмехнуться на опустившего руки в лёгком замешательстве отца.
Да, моя Кира воспитала достойное продолжение себя.
Как ты там, моя птичка? Невольно провел пальцем по знаку Единения, ощутив слабый отклик, она жива. Жива, и это единственное, что удерживает меня на краю рационализма. Пока я ощущаю, что она жива, всё остальное не важно. Я найду свою шиати и верну домой. К сыну.
И займусь его воспитанием.
Очень приятно, Стас. Меня зовут Лаос, можешь общаться по имени, или звать просто «дедушка», мне будет приятно. усмехнулся отец одобрительно и с любопытством оглядывая закатившего глаза и сложившего руки на груди Стаса.
И рад бы сделать вам приятно, Лаос, да вот беда у меня мама пропала, а мы вместо того чтобы ритуал проводить на поиск стоим и болтаем. голос дрогнул, выдавая, что силы моего сына на пределе.
Отец, пройдем в гостиницу, там проведем ритуал. Стас прав. Моя шиати одна непонятно где, не мне тебе объяснять, что такое переносной портал. указав направление, развернулся и не сомневаясь, что все последуют за мной, направился в сторону искомой улицы.
Успел связать её Единением? бросив взгляд на мою руку отец, пристроившись слева, справа торопливо шагал притихший Стас. Молодец. Так легче будет сориентироваться на местности.
Что ещё за Единение? ненадолго притих сын, надо признать.
Брачный обряд. коротко ответил ему, не желая касаться подробностей.
Вы поженились?! ошарашенно перевёл взгляд сын с меня на отца, будто тот мог объяснить как такое произошло. Она мне ничего не сказала. обиженно и будто ревниво вглядываясь в меня.
Я напрягся. Ревность? Честно, не задумывался до этого, как Стас отреагирует, на эту новость. Он мой сын, она моя шиати, по моему логично, что я имею непосредственное отношение к ним обоим.
Кажется, сын так не считает.
Может не успела? спокойно предположил я, знаком заставив притихнуть хихикнувшего Лида.
Стас взглянул на меня как на идиота:
Ага, упустила такую мелочь из внимания. Когда вы это сделали? «это» он выделил с особым отвращением, снова поднимая волну бешенства в моей груди.
Не понимаю, что тебя не устраивает? Ты мой сын, лучше если бы кто-то чужой стал твоим отчимом? раздраженно уточнил у него я.
Ма бы никогда так не поступила. Мы с ней команда. Она во всём со мной советуется. скользнул взглядом по татуировке на предплечье. И она бы не вышла замуж ни за кого, не посоветовавшись со мной. упрямо давил эгоистичный мальчишка.
И вдруг, озаренный идей, развернулся ко мне сжав кулаки обвинительно заорал:
Ты её заставил! Она не сказала, потому что ты её заставил!
Ты сам как себе это представляешь? поморщившись от его несвоевременной сообразительности насмешливо спросил. Разве твою мать можно заставить что-то сделать?
Да. и гораздо тише закончил. Если пригрозить мне, она на всё пойдет. подметил затравленное выражение в его глазах, сделав заметку в памяти разобраться в этом позже. Сдаётся мне, тут скрыта какая-то тёмная история.
Каким событиям из жизни и приключений моей шиати свидетелем был мой сын? Что из этого он понял и запомнил? Какие выводы сделал? Я ничего из этого не знаю. Всё проведённое в ним время мы тренировались, я учил его осваивать дар, но очевидно ближе от этого мы не стали.
Я клянусь своей сутью, что не принуждал твою мать, свою шиати, признавать меня в Единении. ответил я глядя в глаза сыну, который оказывается видит во мне соперника, только сейчас осознав, что мы замерли посреди дороги, отец набросил на нас полог тишины и вместе с братьями тактично смотрят в сторону, не мешая нам выяснять отношения. Окружающие место происшествия люди не обращают на нас внимания, вероятней всего находясь под влиянием отца.
После моих слов из Стаса будто выпустили воздух, он сгорбился и отвел от меня глаза тихо, с нотками отчаяния проговорив:
Тогда почему она мне не сказала?
Возможно до последнего и сама не понимала, что произошло. доброжелательно проговорил отец.
И кивнув вскинувшему глаза Стасу двинулся дальше, на ходу поясняя:
Обряд Единения, это то что мы проходим встретив свою шиати, свою половинку, единственную в мире женщину с которой можем создать семью. Если в паре оба готовы принять друг друга, то появляются парные татуировки на правой руке. отец подвернул рукав камзола поддел рубашку на правой руке демонстрируя край тату которую я видел тысячи раз, разглядывая и мучительно гадая украсит ли подобная вязь мою правую руку когда-то? Из за края белоснежной рубашки на запястье слегка выглядывала фактурно прорисованная рукоятка кинжала обвитого виноградной лозой.
Мать и отец.
Их суть изображенная на руках. Отец стальной кинжал, быстрый и тонкий как удар мысли, мать виноградная лозахрупкая и плодоносная. У неё четверо детей, первая пара во всем нашем роду насколько богатая на детей. Обычно даже в побочных ветвях клана не больше одного, реже двух детей. А тут четверо сыновей.
Но татуировки образуются только тогда, когда партнёры готовы принять друг друга полностью как супруги. Там понимаешь? постучал указательным пальцем по своему виску. У себя в голове. То что у твоего отца проявилась брачное тату, значит, что твоя мама приняла его. Но мы же не контролируем мысли постоянно. Так что она могла мысленно в глубине себя принять его как супруга, но еще не сформулировать этого осознанно, понял?
Стас кивнул и задумчиво уставился перед собой. Осознавая и переваривая откровения.
Отец незаметно мне подмигнул, приводя камзол в порядок, я в ответ поморщился.
Как получилось, что я не понял истинного отношения сына к себе и к ситуации? Мы ведь так легко находили общий язык тренируясь. Стас ни разу не выказал и сотой доли той дерзости, что проявлял сегодня.
И если первую вспышку я мог списать на стресс от внезапного исчезновения матери, то последующее планомерное хамство, никак в это не вписывается.
Тем более не вписывается его реакция на новости о нашем браке. Да, Кира переживала, чтобы я не говорил и не делал лишнего перед Стасом, чтобы он не понял масштабов моей реальной осады своей шиати, но я искренне считал это глупой женской перестраховкой. Она говорила, что его нужно тщательно подготовить к моему появлению в её жизни. И кажется я понял о чем она.
Моя мудрая птичка была права. Как всегда.
И сын бросающий на меня хмурые и непримиримые взгляды лишний раз это подтверждал.
И хотя эта ситуация с ревностью оказалась неожиданностью для меня, я подспудно благодарен своему мальчику за такой эгоизм.
Ведь благодаря ему моя шиати, эта шикарная женщина, до сих пор оставалась свободной, незамужней и не связанной обязательствами. Благодаря тому, что он такой собственник, не желающий делить внимание Киры с кем-то еще, а она слишком любит его чтобы рисковать и приводить в семью постороннего для него мужчину, она меня дождалась. Дождалась меня, отца своего ребёнка, единственного кого этот мальчик должен будет принять.
И в этом собствиннечестве я видел свои черты. Я так же как и он не желаю делить свою Киру ни с кем, с той лишь поправкой, что его как соперника я не воспринимаю. Он мой сын. Часть меня. И в её любви к нему, в её безоговорочной преданности нашему сыну я вижу отношение к себе.
Раз она настолько обожает его, моё продолжение, наше общее дитя, то и ко мне относится по особенному. Я для неё не посторонний.
И сформировавшиеся узы Единения на наших руках тому свидетельства. Она моя. Даже если мне придётся бороться с сыном отстаивая своё право быть с его матерью, главную победу я уже одержал. Она признала себя моей.
Я найду её. Верну домой. В безопасность. Отправлю всех причастных сквозь врата смерти, убивая их так мучительно и кроваво, чтобы другие запомнили: причинять вред моей шиати значит подписать себе смертный приговор.
Вывеска «У матушки» на нежно розовом здании в обрамлении розовых кустов вырвала меня из мечтаний о будущих кровавых расправах над врагами.
Заметил, что отец что-то тихо втолковывает Стасу, угрюмо, но молча слушающему.
Вслушиваться в их разговор не стал, всё что надо отец мне потом донесёт, вне зависимости от моего желания прокомментирует мои взаимоотношения с сыном и даст совет.
Почти пришли. кивнул на вывеску.
Ты издеваешься? Мы будем творить кровавые ритуалы в кукольном домике? хохотнул Лид.
Заставив меня досадливо поморщиться от невозможности хорошенько отделать брата, чтобы проникся серьёзностью ситуации.
Моя шиати похищена.
Глава 26
Дворец Халифа-назир-абы, Карим-ибн-Кезир-абу-Дардэ.
Он великий воин своего народа, уважаемый Карим-аглы, его резерв велик, чёрная сила смерти наполняет его жилы. Он никогда не бывает один, драгоценный Карим-аглы, запомни это. Я говорил с мудрецами как ты просил меня, за неполный день я узнал немало. Свирепый Змей гипнотизировал собеседника непроницаемым взглядом, но Великого Визиря Халифа-назир-абы, старейшего из советников Звёздного круга, служившего ещё прошлому Халифу, не смутить пристальным взглядом или подавляющей аурой. Старый настолько, что срок его жизни перешагнул пятое столетие, но благодаря своему любопытству и неистребимому желанию изучать, узнавать, осваивать и присваивать что-то новое, сохранивший острую ясность ума. Алиман-шеин-аглы никогда не был самым сильным, но всегда был самым хитрым и это позволило ему держаться у подножия Халифа приумножая его величие и избавляясь от соперников настолько виртуозно, что к текущему моменту его влияние в Звёздном круге зачастую оказывалось даже больше чем у самого Халифа.
Свирепый Змей, Карим-ибн-Кезир-абу-Дардэ, приходящийся пра-правнучатым племянником Великому Визирю, а также весомым оружием и силовой поддержкой в руках могущественного родственника, один из немногих живущих ныне мог обратиться напрямую к Великому Визирю за советом или информацией.
Как сделал и сейчас, после интереснейшего разговора с одной из своих новых наложниц, рыжей имперкой.
Сентер Дагорн как и весь его род славится великими воинами. Его не победить в одиночку, против таких как он, отмеченных чёрной силой, нужно выводить армию из одарённых, а затем добивать такими как ты сверходарёнными и только тогда есть шанс его убить. Но и самому умереть. с хитрой улыбкой на сморщенном лице продолжил старик. Так что биться с ним, если готов за это умереть. Потомиу что он не будет один. С ним его тени и его род. Они будут мстить до последнего за свою кровь. В их роду сам Император. лицо старика неуловимо изменилось, хотя на тонких губах по-прежнему змеилась усмешка, выцветшие глаза отдавали пронзительным холодом. Карим-аглы мгновенно уловив перемены в опасном собеседнике незаметно подобрался. Так что прежде чем затевать эту битву, оцени ещё раз стоит ли то что ты обретешь, того что ты можешь потерять. Таков мой тебе совет.
Алиман-шеин-аглы расслабленно сложив тонкие руки с узловатыми пальцами на коленях, откинулся на подушки и не скрывая любопытства следил за мимикой Свирепого Змея.
Для всех этот достойный муж казался непроницаемым, равнодушным, всеведущим и непредсказуемым, но не для того кто был его главным учителем.
В чудесном саду Великого Визиря, где раздавались мягкие трели самых редких в мире птиц, в беседке мягким шифоном отгораживающим от набирающего силу солнца, в тени фруктовых деревьев наполняющих лёгкие ароматом, Свирепый Змей Халифата принимал важное решение. Важное для всех, в том числе и для самого Алимана. Втянет ли его воспитанник всех соплеменников в вероятную усобицу?
В душе мудреца привычно боролись два чувствастрах перед возможностью проиграть всё включая свою жизнь, и любопытствочто будет если рискнуть? И вероятно потому что всю жизнь он поддавался второму чувству, сейчас Алиман и имел приставку шеинВеликий, к своему имени.
Карим-аглы неподвижно застыв на подушке скрестив ноги в расшитых золотой нитью изумрудных одеждах, скользил равнодушным взглядом по шифоновым тканям мягко колышущимся ветром.
Старик выжидал, не обрывая и не торопя воспитанника. С ощущением досады и гордости осознавая, что читать ученика становится всё труднее. Вот и сейчас точно зная, что ученик раздражён улавливал лёгкие отголоски недовольства в чуть сжатых губах, решимость в напряжённом наклоне головы, и снова раздражение в едва заметном выдохе.
С предвкушением Алиман-шеин-аглы наблюдает как Карим-аглы медленно возвращает взгляд своему учителю и слегка поклонившись ровным тоном проговаривает:
Я услышал тебя, Великий Визирь, да продлят звёзды твой срок, и благодарен за совет и за нашу прекрасную беседу. Могу ли я чем-то порадовать тебя в ответ? соблюдая незыблемые правила их общения, ведь только глупцы верят, что за советы мудрейшего не нужно платить.
Обычно за подобные обращения Карим-аглы расплачивался жизнями врагов Великого Визиря или диковинными книгами и иными сокровищами, которые трудно найти, но никогда женщинами. В гареме Великого Визиря жили женщины, которых он отбирал сам, всегда.