А что это? заинтересовался большой железнодорожный начальник.
Ну, пришлось объяснять.
Лягушка!? Замечательно, а вла Понятновлага. Ох и названия! Русский люд чего только не придумает, чего не исковеркает. Всё, решено, Иван Яковлевич, тут в Москве мне сообщили, что освободилось место заместителя начальника станции Маньчжурия. По-китайскиДаонань. Это ближайшая станция к границе СССР, рядом Забайкальск. А там и Чита. Там и граница Монголии рядом совсем. Станция второго класса, так что получите сразу звание по-нашему С4, а по-армейски если, то капитан или старший лейтенант. Командир роты. Устроит?
Освободилось? Понятно. Брехт чуть поморщился.
Да, вскинулся Вице Председатель, бывают эксцессы, шалят хунхузы. Но вы человек решительный, боевой. Персонал наберёте, себе под стать, обучите. Посёлок не маленький. Так-то мирные китайцы, ноНо бывает. У вас там и оружие будет.
Со мной ещё троедобровольцев, как ещё и назвать.
И замечательно, там некомплект сейчас. Большой Да. Ничего. Скажу вам по секрету. Только никому. Иван Яковлевич, может уже в следующем году всё и закончится, приблизился и голос понизил, даже почти беззвучно прошептал, Продавать собираемся. Сейчас указания получил от самого товарища Сталина.
Ого.
Вот вам и ого. Семён Семёнович, дай бумагу и чернила, Приказ писать буду. Назначу своим приказом товарища Брехта Йогана Яковлевича заместителем начальника железнодорожной станции «Маньчжурия».
Интермеццо шестое
Российским спортсменам запретили участвовать в Олимпиаде под триколором и не разрешили исполнять Гимн России. Не беда! Они могут выйти под красным флагом с серпом и молотом и исполнить «Интернационал».
Старший оперуполномоченный Порубий в очередной раз мотнул головой. Твою же налево, во что он влип! Телеграмма застала Ивана Юрьевича, когда он уже домой собирался. Ночь и утро прошло спокойно, и в два часа дня его смена должна была закончиться, и тут эта телеграмма. Ну, ничего не поделаешь, он глянул на станционные часы. Нужно собирать бригаду. Три трупа и один из них милиционер. Да, ещё в штабном вагоне, где находился в это время какой-то очень большой железнодорожный начальник. Ну, да маленькие начальники в личных вагонах не ездят.
Что вот не везёт-то так ему. Это ведь придётся ехать в Новосибирск, а потом ещё назад добираться. Пара дней. А хотел завтра на рыбалку сходить.
Этот молодой и наглый товарищ оперуполномоченному сразу не понравился. А, может, он один из бандитов? А если и не один, то всё одно там не чисто. У бандитов не одна рана на голове, а по две-три, в смысле у одного две, а у другого три. То есть, не оборонялись, а забивали насмерть. И ещё подозрительно мало вещей у бандитов этих. Так, буквально несколько рублей и чуть мелочи, а ещё у одного, того, что постарше, на руке след от большого перстня.
Эх, вдумчиво бы расспросить этого защитника товарища Кузнецова. Однако. Придраться-то не к чему. Его показания соответствуют показаниям Начальника поезда и ординарца этого Вице Председателя правления КВЖД. Да и сам товарищ Кузнецов то же самое почти говорит. Почти не потому, что не то говорит, а потому, что мало помнит, сознание потерял, но спасителя, конечно, опознает. Ещё бы не опознал, если когда Иван Юрьевич их застал, то сидели котлетки поглощали вместе с пюре и подливой густой. Ах, аромат какой в вагоне стоял. Слюни так и брызнули во все стороны. Чуть вагон персональный не затопил. Он ведь с самого раннего утра ничего не ел.
Брехт Йоган Яковлевич? Странное имя, кто вы по национальности? Порубий вернул Удостоверение лопоухому.
Вы шутите, товарищ, ответил за этого франта Вице Председателя правления КВЖД. Так и хотелось всё время перед ним навытяжку стоять. У него в петлицах три звезды. Это ведь как у министра почти. Командарм целый, если на армейские перевести. Ни разу в жизни ещё с такими высокими чинами не доводилось оперу разговаривать, Вы не знаете, кто такой Брехт? Да у вас проводят политинформацию? Вы газеты, вообще читаете? Кто у вас командир?
Старший оперуполномоченный майор Сорокин! вытянулся Порубий.
Вы скажите майору, что руководителей Интернационала надо бы по фамилиям знать. Товарищ И лекция затем на пять минут про Шестой конгресс Коммунистического интернационала. Вообще кучу всего интересного узнал Иван Юрьевич про Третий Интернационал.
За время стоянки вынесли тела и пару раз успели сфотографировать место преступления. Нет, он с ними в Новосибирск не поедет, на первой же крохотной станции сойдёт. Хватит. Лучше там, в степи, с какой буфетчицей разговаривать, чем с этими напышенными идиотами. В принципе дело-то простое, но лица в нём замешаны не простые, за такое могут и поощрить даже. Главное теперьсбежать из этого вагона.
Товарищ, начальник поезда, а где эти бандиты ехали? Можно мне посмотреть? Покажите?
Конечно, товарищ милиционер. Они ехали в соседнем вагоне. Пройдёмте, пожалуйста. Проводница их видела и запомнила. Она вам всё и расскажет и покажет.
Ох, мать твою, откуда таких страшилищ набирают.
Глава 11
Событие двадцать четвёртое
Спящего тигра не беспокой (корейская пословица)
Прежде чем прыгать тигр ложится (тамильская пословица)
Тому, кто едет на тигре, трудно спешиться (китайская пословица)
Кладбище было не маленькое. Прямо даже большое. Больше сотни могил. Мать вашу, Родину нашу! Больше сотни могилменьше чем за тридцать лет! И, скорее всего, ни одного человека, умершего своей смерть. Так, сказать мирно почившего в Бозе. Сплошь убитые. А нет, рассказывал же Терлецкий Иосиф Викторовичначальник железнодорожной станции «Маньчжурская» и его непосредственный начальник, что тут лет десять назад была эпидемия чумы и тогда умерло человек двадцать. Может и больше, но часть больных сдуру эвакуировали в станицу Забайкальскую, и там тоже кучу народу позаражали. Ещё вроде Потёмкин карантины придумал, но большевики ведь всё разрушили до основания, в том числе и медицину. Сейчас вот на станции всего один медик, да и то скорее санитар, и к тому же из ума выживший. Лет пятьдесят старичку и совсем слаб головкой. Только порез в состоянии перебинтовать, да подорожник приложить. Увлёкся буддизмом. Вечно сидит, поёт. Кадры, блин, решают всё. Прав-то как Сталин.
Стоял, бурчал себе под нос Брехт, а родственники меж тем закончили рыть могилы и стали споро опускать туда дощатые гробы, даже кумачом не обтянутые. Вот и ещё на семь могилок русское кладбище на китайской земле увеличится. И самое ужасное, что четверо это семья Брехта. А ещё хуже, что из этих четверых трое это жена и двое его детейдвухлетний Кристиан и четырёхлетняя Фрида. Четвёртым сынок Безганса, что заскочил к Брехтам в домик, поиграть с братиком и сестрой двоюродной, ну и полакомиться блинчиками, что тётя Оля по утрам жарит.
Нда. Поиграл. Полакомился. Гранаты в дом забросили напавшие на станцию хунхузы. Они же убили и трёх рабочих, что занимались строительством сарая недалеко от домика, что унаследовал новый заместитель начальника железнодорожной станции Брехт Йоган Яковлевич.
Напала всё та же банда. По словам начальника станции Маньчжурская Терлецкого Иосифа Викторовича четвёртый раз за год. Она же и устроила вакансию для Брехта.
Чего добиваются-то? когда устраивался, спросил потомка польских шляхтичей Брехт.
Известно. Хотят дестабилизировать обстановку и вынудить нас даром отдать железную дорогу правительству Маньчжоу-го. Верховный правитель Пу И спит и видит, что всё это богатство ему достанется.
Хунхуз как-то переводится? Брехт тогда завёл себе тетрадку и по совету Кузнецова стал потихоньку китайские слова учить.
В буквальном переводе с китайского «хунхуз» означает «красная борода», «краснобородый». Ещё говорят, что у них красный и рыжий это одно слово, так что можно перевести и «рыжебородый».
Постойте, Иосиф Викторович, разве бывает рыжебородые китайцы или это какая-то каста, красят борода?
Нет, Иван Яковлевич, тут история целая, маленький, толстенький начальник станции снял тогда фуражку, вытер пот со лба и, устремив взгляд в пространство, сообщил и, правда, историю, По свидетельству китайского чиновника, с которым мне приходилось общаться в Харбине лет пять назад, «местные удальцы когда-то любили украшать свои ружья красными шнурами и кистями. Когда целилисьзажимали шнур в зубах, чтобы не мешал. Издали казалось, что у стрелка красные усы и борода». Вот и прилепилось«хунхуз»рыжебородый.
Странная земля тут в Маньчжурии, хотя, это возможно только тут в окрестностях их станции, в других местах, возможно и другая. А тут прямо как пустыня, песок, сколько не копай. И на этом песке отлично сосны растут и берёзы русские, кусты всякие. А местные отличные урожаи собирают. Пейзаж совсем не пустынный, не тайга, сосны всё же не сплошняком и подлеска почти нет, но и не степь или там настоящая пустыня с барханами и скорпионами. На Прибалтику немного похоже. Там тоже сосны прямо на песке растут.
Брехт взял жменю этой песчаной земли и бросил на гроб жены, что уже опустили в могилу. Камешек попался и гулко стукнул по крышке гроба. Горько. Нарушил он планы Штелле, тот ведь увёз родственников в Спасск Дальний. Там тоже, вроде, то ли один ребёнок умер, то ли оба, но жена точно живой вернулась в Чунаевку и дети при этом с ней были. Может, уже тут на Дальнем Востоке родились? А теперь что, затащил он родичей сюда вот в Маньчжурию и погубит тут всех. Вот, уже минус четверо. Иван Яковлевич смахнул слезу и бросил ещё горсть песка на маленький совсем гробик дочки. Не его? Но за эти три недели и привязался даже. Может и не полюбил, но сроднился точно. Одежду вон из Харбина привёз. Накупил. Ссуки. Детей-то за что. Третий гробик и совсем крохотный. Два годику Кристиану, только ходить и лопотать начал на дикой смеси немецкого и русского.
Интересно, а если бы не эта поездка в Харбин, смог бы защитить. По-другому бы вышло? Однозначно, нет. Подползли хунхузы ночью и затаились, а утром выбрали время, когда все на работу уйдут, и забросали его дом гранатами. А уходя, обстреляли рабочих, что сарай строили неподалёку. Троих убили и одного ранили. Он и рассказал всё.
Главаря этой банды знали все и местные китайцы, и маньчжуры (ещё бы научиться их различать), и русские, и японцы. Японцев, кстати, на станции было не мало. Человек пятнадцать. Граница ведь с СССР всего в десяти километрах, там и первая железнодорожная станция на Советской землеЗабайкальская.
Хунхуза звали У Тин Лун. Но так его никто не называл, и китайцы с маньчжурами, а за ним и японцы, звали этого зверя и именем зверским. Голодный тигр, если перевести на русский, по китайски жеjīè de lǎohǔ Это, вроде как идиома, которая говорит о страшной грозящей опасности; об алчном, корыстном, жестоком человеке; о жадном чиновнике. Понятно, в общем.
Японцы не ловили. Зачем, если он им помогает выжить отсюда русских, а у русских с этим делом были проблемы. Чтобы покинуть территорию станции, нужно было получить у китайцев, читай японцев, специальное разрешение.
Был такой «Департамент Общественной Безопасности»нужно за день прийти, чтобы получить их визу, после чего можно идти осматривать закреплённую за станцией железную дорогу или поехать на дрезине ручной, именуемой на сленге железнодорожном «велосипедом». Тут на станции чуть попроще, чем в Харбине, там с этим совсем строго, но и здесь смотрят, как на врага, каждое утро, а бывает, что офицерик их и отправит с бригадой своего унтера или солдатика. Бдеть.
Скажешь чего, Рейнгольд? толкнул локтём застывшего Брехта Отто.
А? Да. Скажу. Привёз я вас на погибель
Ты, брось, брат. Ты-то при чём? снова толкнул его локтём Отто.
А кто?
Кто, кто? Хунхузы! Китайцы.
Ладно. Китайцы, так китайцы. В общем, простите меня. Завёз я вас сюда на смерть, Брехт помолчал, Хотел как лучше, а получилось, как всегда. Земля вам пухом. Я отомщу.
Событие двадцать пятое
Глинтвейн варили из того, что нашлось в квартире: из спиртногосамогон, из специйчёрный перец, а из цитрусовыхрепчатый лук
Сынок, зачем ты позвонил в полицию и сказал им, что папа продаёт самогон?
Надоело уже пить чай без сахара!..
От станции Маньчжурская до Харбина, где заседали КВЖДшные босы, восемьсот километров. Больше суток добираться. И ехать туда Иван Яковлевич не должен был. Рыльцем не вышел, но начальник их подразделения Терлецкий Иосиф Викторовичначальник железнодорожной станции «Маньчжурская» сделал финт ушами, и пришлось отправляться товарищу Брехт, так толком ещё и не вступив в обязанности свои.
Этот «начальник», блин, Брехту сразу не понравился. Человек не жил и не руководил. Он доживал и пытался дотянуть до конца этой каторги. Семью отправил в Забайкальскую и обихаживала его в большом добротном каменном доме китайская семья. Еду готовила, обстирывала. Чего-то даже на огороде выращивала. Сам Иосиф свет Викторович приходил на работу к девяти утра, как положено, а потом уходил к китайскому начальнику и получал от него дозволение русским рабочим произвести осмотр или при необходимости ремонт пути там-то и там-то. Всё, на этом все обязанности Терлицкого заканчивались. После этого он ещё часик на всякий пожарный сидел за своим рабочим столом, а потом быстренько надирался китайской некрепкой рисовой водкой. Называлась эта гадость с противным запахом «Байцзю». Гнала его одна китайская семья прямо в двадцати шагах от здания железнодорожной станции. Иван Яковлевич полюбопытствовал, как сие действо происходит, прогулялся с начальником. Зашли в фанзу и хозяин, радушно кланяясь, провёл их в промышленную половину своего дома. В земляном полу этой комнаты была выкопана квасильная яма, заполненная смоченным водой и плотно утрамбованным рисом. Была эта квасильная яма размером примерно 2×1 метр и глубиной 1,5 метра. Как раз при экскурсантах несколько мелких китайцев её и заполняли. Заканчивали заполнять. Заполнили, бросили чуть старой закваски в виде бурды и каких-то кирпичей и для брожения закрыли полотно щитом из досок.
Подобная яма даёт сырьё для выгонки 500600 литров байцзю. После брожения в течение двух недель закваска вон в тот перегонный куб попадает, почти как хозяин уверенно всё пояснил начальник станции.
Прошли и до «куба перегонного». Интересно, почему эту конструкцию так называют. На куб уж точно не похожа. Этот перегонный куб состряпали из двух железных котлов разного диаметра и деревянного чана. Нижний, бóльший котёл стоял на огне и до половины был заполнен водой. Деревянный чан с суслом вложили в него и накрыли котлом меньшего диаметра, выполнявшим, очевидно, роль холодильника. Пары спирта конденсировались на внешних стенках верхнего котла и стекали в специальное приспособление, напоминающее огромную ложку с длинной ручкой. Последняя имела желобок для отвода готового байцзю. Получалась вонючая и мутная тридцатиградусная примерно гадость. Но и стоила копейки. Причём «товарищи» китайские русские деньги брали гораздо охотнее своих и японских.
После посещения Брехт зарёкся это дерьмо пить. Такой чудовищной антисанитарии он ещё не видел. Ладно брожение происходило в обычной земляной яме. Там стенки вполне себе проспиртовались, наверное, но вот мухи. Они там были в таком количестве, что дышать страшно было. А ещё в зерне ползали тысячи опарышей. Потом брожение и выделение спирта их понятно убьёт, но часть превратится в мух, а часть украсит ароматами и аминокислотами водочку узкоглазую. Бр-р-р. Разве можно это пить.
Так вот, можно оказывается. Товарищ Терлецкий Иосиф Викторович за два дня до совещания начальников всех железнодорожных станций КВЖД в Харбине ушёл запой и не выходил из него, пока, плюнув на этого «начальника», Брехт сам не поехал на совещание. Он знал, зачем Кузнецов всех собирает. Озвучить под страшным секретом решение Москвы дорогу правительству Маньчжоу-го продать. И продать, как можно, дороже, а для того постараться содержать её в идеальном порядке.
Даже кое-какие экономические выкладки поведал ему по дороге за лафитничком анисовой товарищ Кузнецов. Неутешительные выкладки. КВЖД оказалась в тяжёлом материальном положении. Доходы дороги резко сократились, и из-за кризиса, что парализовал Америку и в связи с развитием железнодорожной сети Маньчжурии. Китайцы стали строить свои дороги железные. Согласно секретному докладу Управляющего КВЖД Рудого, доходы дороги составили в 1929 году почти семьдесят миллионов рублей, в 1930 годуоколо пятидесяти, а 1931 всего сорок миллионов рублей. В этих условиях началось сокращение штатов КВЖД. Если на 1 января 1930 года в КВЖД состояли на службе белее 25 тысяч человек, то на 1 февраля 1932 годачуть больше 16 тысяч служащих. Дело шло к коллапсу. Нужно продавать. А тут ещё китайцы как с цепи сорвались. Прямо в глотку вцепились. Провокация за провокацией. И причина есть. Серьёзная причина.