- Слушаю! - коротко произнес он.
- Товарищ лейтенант, а мне можно курить?
- Сейчас принесу пепельницу, папиросы есть?
- Нет, откуда?
- Хорошо! И вышел.
Через пять минут вошел и поставил на стол стеклянную пепельницу, а так же положил пачку папирос и спички.
- Если не хватит, принесу еще. И вышел, закрыв дверь.
Посмотрев на закрытую дверь, я взял пачку и, достав папиросу, согнул мундштук. Раз пять, чиркнув спичкой, наконец, прикурил. Да! Это не сигареты из моего времени. Такой горлодер аж душу вынимает! Прокашлявшись, стал затягиваться не так сильно. Выкурив папиросу, прополоскал горло остатками чая. Интересно, сколько время, уже так темно на улице. Я сел и стал писать дальше. Закончил про войну. А что еще писать, какой смысл! Если война пойдет по другому сценарию, значит и после войны все будет не так, как было в моем времени. Будут спрашивать, расскажу, а писать не буду. Сидел и вспоминал то, что читал о войне и командирах. Под утро открылась дверь, и вошел лейтенант, принес чай и булочку. Я с удовольствием перекусил, и уснул прямо за столом.
Как ко мне входили, я не слышал. Разбудил меня майор, трясший меня за плечо.
- Извините, товарищ майор, заснул. Притомился что-то!
- Ничего, есть хочешь?
- Не откажусь.
- Сейчас принесут. Работу выполнил?
- Насколько знал, да. Вот все здесь.
- Отлично, на доклад. Поешь пока, и отдыхай. Может, еще нескоро понадобишься.
Майор собрал со стола все листы, спросив у меня в каком порядке их надо разместить. Я показал. Он сложил все в папку и вышел.
В дверях возник лейтенат, но уже другой.
- Сменили! - подумал я.
Мне поставили на стол поднос, на котором лежало печенье, хлеб, масло и стакан чая.
- Во блин, даже масло есть! Хотя, я ведь у сильных мира сего, у них все есть! Все это я прокрутил в мозгах.
С аппетитом позавтракав, я закурил. Не успел докурить, как вернулся Истомин.
- Сейчас умоешься, приведешь себя в порядок, и пойдем. Нас ждут.
- Лаврентий Павлович?
- Именно, он сам решил с тобой поговорить, а то, что ты написал, отвезет к товарищу Сталину.
Меня проводили в уборную, где я нашел щетку для одежды и для обуви. Умывшись и почистив сапоги, я вышел в коридор.
- Мы прошли по коридору, поднялись на этаж выше и оказались у кабинета с большими дверями. Войдя в них и позвав меня за собой, майор, что-то сказал секретарю. Тот поднял трубку телефона и произнес одно слово.
- Прибыли.
Я увидел, как Истомин молча расстегнул ремень, снял с него кобуру с пистолетом и отдал секретарю. Я подошел к столу и, вынув нож из сапога, положил рядом. Секретарь внимательно посмотрел на меня, но ничего не сказал, а, подойдя к двери в кабинет Берии, открыл ее.
Войдя следом за майором, вытянулся в струнку, последовав его примеру.
Берию я узнал сразу, здорово похожие портреты я видел в своем времени. Поблескивая стеклами пенсне, тот смотрел строгим взглядом прямо мне в глаза.
- Так вы и есть тот самый внук?
- Здравствуйте Лаврентий Павлович, да, это я и есть, - с Берией я решил не шутить, вдруг не поймет.
- Вы свободны,- сказал Берия майору, и тот, развернувшись, вышел.
- Расскажите товарищ Новиков, как такое могло получиться, что так быстро, после смерти товарища Сталина, рухнул весь СССР?
Не фига, откуда начал! И чего говорить, а ладно, как есть, так и скажу, по крайней мере, я так знаю!
- Лаврентий Павлович, некоторые люди, находящиеся сейчас в высших эшелонах власти, хотели красиво жить, они сейчас стелются перед товарищем Сталиным, а потом решат, что должны стелиться перед ними. До такой степени, что будут переписывать историю войны, в выгодном им ключе. И благодаря этому, завоевывать популярность у народа. За власть будут драться друг с другом, разве что без танков. И пока будет идти вся эта возня, страна перестанет быть той, какую Вы строите!
- Кто эти люди, вы можете их назвать?
- Могу, товарищ Берия, но понравится ли это товарищу Сталину?
- Хорошо, вы знаете и ладно, в любое время мы сможем к этому вернуться.
- Ага, вернуться, просто боишься прыгать через голову Сталина, - подумал я.
- Вот вы пишите, что враг дойдет до столицы, отчего это произойдет?
- Товарищ Берия, я могу говорить на чистоту, не люблю юлить.
- Не надо юлить, говорите как есть.
- Много факторов, наложилось. Это и отсутствие авиации, малое количество транспорта, оружия и боеприпасов. Перебои в снабжении. Даже нехватка продуктов питания, все это складывается в результат.
- Так все плохо?
- Товарищ Берия, мне известно, что на Ленинградском фронте, один из представителей ставки, выступит перед строем с такими дикими тезисами, что уши в трубочку сворачиваются, и думается, а здоров ли он?
- А что он скажет дословно?
- Что солдат должен питаться утром, когда еще темно, и вечером, когда уже, темно. В обед удастся сухарь погрызть хорошо, а нет так и на том спасибо! Это как?
- Действительно маразм, вы, знаете этого человека, его фамилию.
- Если будет нужно, назову. Да только он разве один? У нас, почему-то, раз при власти, то царь и бог! А простые люди быдло и рабы.
- Ну, вы скажите тоже! Что, в ваше время все так плохо? Как же там у вас с людьми обращаются, что народ настолько озлоблен?
- Лаврентий Павлович, говорю как есть! Какой смысл мне врать. Я не выслуживаюсь.
- Я наслышан о ваших похождениях, вы так безрассудны, или настолько глупы?
- Нет, просто находясь в войсках, я хотел показать ребятам, что не так страшен черт. Немца можно, а главное нужно бить. И ребята мне поверили, и дрались отчаянно.
- Но вы очень сильно рисковали, ведь на передовой могут убить. А вы обладаете ценной информацией. Это даже преступно!
- Товарищ Берия, а как вы себе представляете, как мне нужно было поступить? Придти к особисту и сказать, я из будущего, все знаю, везите меня в Москву?
- Ну конечно не так, но и идти на пулемет без оружия, тоже не правильно!
- Донесли гаврики, про мой выход к немецкому посту и фокус с гранатой. Я выругался про себя.
- Того требовала обстановка. Появившись здесь, меня чуть не расстрелял особист. Ротный заступился и поверил в то вранье, что я наговорил. Спасибо ему за это. А я в свою очередь, попытался доказать, что он поступил правильно, сохранив мне жизнь.
- И превосходно доказали, представление вашего командира роты, а так же генерала Лебедева лично, дошли до верховного, и он узнав про вашу авантюру, сначала ругался, но потом сказал, что вы поступили хоть и безрассудно, но умно! Товарищ Сталин приказал вас наградить.
- Товарищ Берия, это было бы невозможно без бойцов моего отделения.
- Да, да, награждены будут все участники.
- Ну и хорошо, а то в мое время, с этим была большая проблема. Солдат и воюет по-другому, когда чувствует, что его судят по заслугам. Трусов надо наказывать, а героев награждать. Это хороший стимул!
- Мы учтем ваше предложение, я думаю, что товарищ Сталин поддержит это дело!
- Отлично, извините за излишнюю наглость.
- Вот вы говорили про грызню после смерти вождя, а я в ней участвовал?
- Правду?
- Конечно, правду!
- Вас устранили самого первого, вы были главным конкурентом одного не в меру активного товарища. Просто потому, что были умнее и хоть пытались, что-то делать для страны. Но все ваша подслушка, слежка и авторитет главного энкавэдэшника сработало против вас как бомба.
- Это за кем же я следил?
- Товарищ Берия, в моем времени существовало много теорий про вашу службу. Думаю половина из них ложь. Было и такое мнение, что некоторые ваши подчиненные, просто прикрывались вашим именем, зная, что их никто не проверит. Я читал, что, собирая компромат на военных, вы как бы оттолкнули их от себя. И когда наступит важный для вас момент, они, припомнив вам все, просто отвернутся от вас. Это будет последней каплей, вы останетесь одни, извините!
- Да, даже и не верится, что это про меня.
- Я предполагаю, что это пошло еще с довоенных времен, когда и вправду было много всяких уродов, но палку перегнули. Тоже самое и с учеными.
- А с ними, что не так?
- Много людей, реально, пусть не гении, но действительно талантливые, сидят по ложным доносам, и оклеветали их, их же соратники, помощники, ученики. Наговаривали только для того, чтобы место занять, а что еще и работать надо, они и не думали. Вспомните, ведь наверняка читая чье-нибудь дело, закрадывались сомнения. Или человек, пришедший на место посаженного или расстрелянного, ничего дельного не может сделать, просто потому, что не его идея, или разработка, поэтому и не может довести дело до ума!
- Я сегодня же начну работать по этому вопросу, будут пересматриваться множество дел. Это работа не на один день. Есть какие-нибудь точные имена?
- Королев, конструктор, и основатель нашей космической программы.
- Он слишком недоволен властью. Дерзок и неуправляем!
- Этот дерзкий человек, выведет в космос первого человека, на его разработках будут летать в космос 80 лет, а может и дольше, я просто дольше не прожил. Как ему не ругать власть, если его, самого талантливого и перспективного конструктора, держат по каким то доносам в тюрьме! Когда он мог бы приносить пользу народу!
- Или конструктор Грабин, сделавший самое удачное артиллерийское орудие этого времени, а ему не дают его выпускать. Только потому, что один идиот сидит в комиссии приемки вооружения. Который шарахается от нового, как черт от ладана! И таких, к сожалению, очень много.
- Может, составите список на бумаге?
- Можно вас попросить, Лаврентий Павлович?
- Слушаю!
- Найдется ли человек, который знает все про вооружение нашей армии, вот он мог бы составить список, хотя бы по родам войск, а я постараюсь вспомнить все, что так или иначе возможно предпринять. Дополню тем, что пошло на ура в моем времени, но запоздало. Так может получиться внедрить раньше и ситуация на фронте, да и в жизни улучшится.
- Давайте попробуем. Я отдам распоряжение, постараемся доставить сюда человека после обеда, я пришлю его к вам, вот вы и поработаете, идет?
- Отлично, Лаврентий Павлович, это то, что нужно!
Мы говорили еще два часа, мне показалось, что Берия остался доволен. Потом меня проводили в тот же кабинет. Вскоре пришел человек, с майорскими шпалами. Он принес с собой папку, в которой я увидел ттх многих видов оружия и техники.
- Что можете сказать о танках? - он решил начать с тяжелой техники.
- Немного, большой процент выхода из строя танка Т-34, это повреждение мотора, и ходовой части.
- Понятно, значит, нужно придумывать меры борьбы. Впрочем, я знаю, куда направить мысли инженеров. А вот, вопрос, что в существующей машине, можно улучшить?
- Я не специалист, если мне не изменяет память, то многое вы могли бы узнать, прочитав рекомендации по проекту А-20. Там многое есть. Помню, что-то про модернизацию системы вентиляции и фильтрации. Про проблему с фильтрами вам ведь известно?
- Да, я что-то слышал.
- Так же нужно придумать, как изготовить систему активной защиты, я сделаю вам соответственные наброски. Обязательно усилить броню!
- Тогда двигатель надо более мощный! Этот не потянет!
- Не потянет что, скорость в 60 километров в час по шоссе?
- Да, скорость упадет! Танк потеряет в маневренности.
- Я что-то не видел летящих с такой скоростью танков по бездорожью.
- Ну, в чем то правы.
- И главное, орудие, нужно орудие калибром не менее 85 мм. Со стабилизацией и более высокой настильностью. Танки улучшаются постоянно. С дистанции триста, четыреста метров уже не стреляют. Немцы добились от своих орудий высокой настильности, а у нас она, к сожалению хромает. Нужна возможность пробивать броню 80-100 мм, с расстояния километра, минимум 800 метров!
- Да вы даже не представляете, что это должно быть за орудие!
- У немцев же есть! Скоро они приспособят его на прототип танка, и будут расстреливать наши танки как в тире! А наши к ним и приблизиться не смогут. Вот так!
- Ну, если немцы смогли сделать, надо и нам попробовать, есть кое-какие наработки.
- Ну, вот видите! Было бы желание!
- Скажите, а дивизионное 76 мм орудие , кажется, так и не приняли на вооружение?
- Чья конструкция? Грабина?
- Так точно, отличное орудие!
- Ясно, рассмотрим.
Дальше мы до поздней ночи говорили, чертили наброски разных видов оружия. Я рассказал о нехватке автоматического оружия, и предложил, найти конструктора Судаева, сказав, что у него есть наметки отличного пистолета-пулемета.
- Отдельно нужно говорить на тему обмундирования военнослужащего. Для бойцов спецподразделений, нужны разгрузки, для ношения боеприпасов на себе!
- А это еще зачем? Чем ремень не устраивает?
- В разгрузочном жилете, очень удобно располагаются боеприпасы. Ничего не стесняет движений, и взять можно больше.
- Что за разгрузка? Как она выглядит.
- Я нарисую, - и стал рисовать примитивный разгрузочный жилет. Потом объяснял, как его носить, и как размещать боеприпасы.
Майор качал головой, что-то задумчиво мычал.
- Я сошью сам, и дам вам на оценку, пусть мне принесут кусок какого-нибудь материала, да хоть старую гимнастерку, пару ремней от винтовок и пуговицы. Ну и иголку, нитки и ножницы.
- Хорошо, но поздно уже! Завтра продолжим. Хотя вы и так мне написали выше крыши.
Майор попрощался и вышел, вместо него появился вчерашний лейтеха.
- Пойдемте, я провожу вас в комнату с диваном.
Я присвистнул и вышел вслед за ним. Мы прошли по коридору, и лейтенант показал мне на дверь.
- Там есть раковина и зеркало, бритвенные принадлежности на тумбочке.
- А где здесь туалет?
- Пойдемте, провожу.
Он показал мне туалет, ладно хоть вместе со мной не пошел. Сделав все дела, я вернулся в кабинет с диваном. Умылся, побрился, не люблю с утра бриться. Правда, пришлось повозиться, бритвенных станков Жиллет, с их безопасными лезвиями, здесь не присутствовало. Оставив пару порезов на шее и щеках, все-таки побрился.
Спал я без снов, причем как лег, так и продрых ничего не слыхав. Утром меня разбудили рано, часов в шесть. Но выспаться я и не надеялся. Принесший завтрак вчерашний майор, с которым мы вели беседу про вооружение, выглядел, как и я не выспавшимся.
- Что плохо спали?
- Просто два часа всего. Вот и выгляжу так. А вы как?
- Хоть и побольше вашего, но не выспался.
- Работы много. Надо многое еще сделать. До обеда работаем с вами, потом я уеду, сегодня запланированы встречи с несколькими оружейниками.
- Когда успели?
- Да вот успели.
Мы продолжили нашу беседу, под завтрак. Часа в два, майор, сославшись на озвученные ранее дела, собрал бумаги и ушел. А за мной зашел лейтенант и подав мне в руки стопку с тщательно выглаженной формой, удалился, сказав, что ждет с наружи. Одевшись в новенькую форму без знаков различия, согнав складки, я вышел в коридор. Лейтенант объявил, что идем обедать в столовую.
- Что, мне разрешили выходить?
- В присутствии сопровождающего, - отчеканил лейтеха.
- Давай хоть познакомимся, да на ты будем? Новиков Сергей, сказал я и протянул руку.
- Лейтенант Воронин, Алексей, в ответ сказал он и пожал мне руку.
- Чем кормить будут?
- Сейчас узнаем, вроде борщ должен быть.
- Борщ, это круто!
- Чего? - не понял Алексей.
- Да не бери в голову, хорошо значит.
- Аа! - протянул задумчиво лейтенант.
А борщ был, нет, не так. БОРЩ БЫЛ! Чудесным, наваристый, аж ложка стояла. С великолепной сметаной. Пообедав, меня проводили в кабинет. Только я улегся на диван, мечтая вздремнуть чуток, как появился мой майор.
- Собирайся, едем?
- Куда, к Сталину?
- Зачем? На завод поедем, там собрали нескольких конструкторов, попробуешь им объяснить кое-что.
- Ну ладно, поехали.
Да, размечтался, к Сталину! А на хрен ему надо, с каким то мутным попаданцем встречаться. Ему и так все расскажут, плюс всю мою писанину прочитает. В моем времени, люди не глупые, называли его умным человеком, выводы сделает. А и правда, какая разница, от меня услышать, или прочитать? Только дело в вере, а он очень недоверчивый, и поверит ли, неизвестно. Впрочем, если меня попробуют убрать, значит, не поверил. Хотя убрать могут и просто ради секретности, да, задачка.
Съездили на завод! Лучше бы я молчал! Эти инженеры-рецидивисты, меня заклевали. По их словам, я абсолютно ничего не понимал в производстве! А я и не скрывал этого. Я просто сказал, что можно сделать, а они на то и инженеры, чтобы думать, можно ли как-то мои бредни воплотить в жизнь. Ведь я то знал, что могут, это они артачились! Но в итоге сошлись на том, что они будут экспериментировать, но не обещают сделать, что-то завтра. На том и закончили. Когда уходили, ко мне подошел один дядька.
- Я вам должен спасибо сказать. Иначе так бы про меня и не вспомнили.