Хоть это и кафе, но получше многих ресторанов. Тебе понравится, я уверен. По крайней мере мне здесь нравится. Ольге понравилось, даже оченьприятный полумрак; столик на двоих; вежливое обслуживание; живая музыка и полное отсутствие дегенератов и юнцовцены кусались Мы прекрасно посидели, поболтали ни о чем, потанцевалипару медляков и пару тройку быстрых, причем за последний быстрый танец даже сорвали аплодисменты зала. А потом поехали ко мне домой. Дома было продолжение банкетатот же полумрак, шампанское, шоколад и фрукты, эротическая музыка в тему. А потом, чтобы привязать Ольгу к себе, я очень сильно постарался произвести впечатление на даму. И мне это удалось.
Утром проснувшись, по привычке, рано сел за ноутбук, не желая завтракать без Ольгикак то не вежливо, да и ей понравится, что без нее не завтракают. За рассматриванием расположений складов и баз хранения, выпиской нужных для первого посещения так увлекся, что не услышал (очередной прокол), как подошла Оля. Когда женские руки мягко обвили шею и нежный мурлыкающий голосок над ухом проворковал:И чем это мы с утра занимаемся, вместо того, чтобы заняться важным делом? я чуть не вздрогнул. Так по работе надо кое что И, чтобы перевести разговор жалостно протянулЖдал, не завтракал без тебя. За завтраком слушал Ольгино щебетание, кивал, поддакивал и вдруг зацепился за что то в ее рассказе:
А ну-ка еще раз и помедленнее повтори, что ты только что сказала. Ольга недоуменно глянула на меня, но начала снова:Я и говорю: я уже переросла свою должностьстаршая медсестра, а к самостоятельным операциям, даже под контролем хирурга, меня не допускаютнет диплома. Коляну тот, кого ты отчитал у больницы, мне разрешал кое что делать, а теперь все
Так значит я причина твоей трагедии?
Да нет же, я не об этомты меня совсем не слушаешь!
Я тебя внимательно слушаю. И вообщея само внимание, разве ты не видишь
Вот сейчас вижу. Да дело не в этом врачемне не дают характеристику для поступления в мед. вуз, не хотят отпускать такой ценный кадр, а без нее мне не поступитьтаких денег на поступление и учебу у меня нет. Как банальнопромелькнуло в головенужен любовник с деньгами для оплаты учебы, взаменмолодое, послушное женское тело. Как это все грустно
Эй, эйвсполошилась Ольга, заметив что то на моем лице. Ты что же думаешь, что я тебе это рассказываю, для того, чтобы выпросить у тебя денег на учебу? Я вопросительно посмотрел на нее. И не думай: даже если будешь давать, я не возьму. Просто жалуюсь на свою горькую судьбинушку. Одним вседругим ничегоНе обращай внимание на мое нытье, просто некому поплакаться Я, пожалуй, пойдуу тебя, я вижу, много важной работы. Ольга поднялась и направилась к двери. Я глянул на ее ауру:разочарование, грусть, жалость, обида, не было только лжи и обмана. Я догнал ее у двери, обнял:
Знаешь, как в сказке: это горюшко не горегоре будет впереди Если бы я знал, что слова эти окажутся для нас пророческими. ЕСЛИ БЫ ЗНАЛ Давай я тебя отвезу домой, созвонимся и не бери в голову, бери в руки и ноги. Время у нас впереди еще есть, чтобы решить твои проблемы. Вот так и завязались наши отношения: встречи, прогулки, кафе и длинные ночи без сна. Ольга не заводила больше разговоров на свою злободневную тему, я не торопилпусть все устаканится, но на одну интересную мысль она меня натолкнула.
Пожилой, импозантный, седоволосый еврей сидел в своем кабинете и бездумно уставившись на входную дверь отчаянно страдалну за што мне такое наказание: чем я прогневал Всевышнего? За што мне такое на старости лет? У всех дети, как дети, а мне дал сущее наказание. Дочь, самая младшая, поздний ребенок, потому самый любимый, кроме радости доставляла и огорчения, и чем взрослее становилась, тем радостей было меньше, а огорчений больше. Последнее вообще погрузило отца в меланхолию и сострадание к самому себе. Дочь, стараниями отца (папа занимал должность зам. начальника центрального военного госпиталя в чине полковника) поступила в мед академию и успешно (благодаря связям и деньгам папы) училась на втором курсе, который могла и не закончить. Более тогомогла вылететь из академии без права восстановления. Причиной тому были красота дочери и ее поведение. Если равных ей по красоте и красивее было много, по мнению отца (а он, таки, понимал толк в красоте), то по ее поведению, именуемому в народе распутным, конкуренток у нее явно было намного меньше. Да и бог с ним, перебесится в конце концов: его жена тоже была не ангел (вот чьи гены резвятся), но ее распутство сыграло с ней злую шутку. Старший преподаватель со второго курса, на котором училась его дочь, узнав о ее поведении возжелал вкусить прелестей распутного еврейского тела. Дочь отказалась, что, в общем то, было ей не свойственно. На этом бы все могло и закончится, обратись она к отцу, но гордая дочь Израиля, непонятно по каким причинам, еще и надсмеялась над преподавателем прилюдно (никак бес лукавый попутал), сказав, что имеющийся у него отросточек не достанет даже до точки удовольствия G. А любой второкурсник, изучивший анатомию знает, что находится она на расстоянии 46 сантиметров от входа во Препод покраснел от нанесенного оскорбления, долго вдыхал раскрытым ртом воздух, а дочь Израилева гордо удалилась в окружении подруг, весело смеясь. Да и ладно, решил бы отец и эту проблемув конце концов деньги могут решить многое, все зависит лишь от суммы. Но, оказалосьне в этом случае. У преподавателя оказались родственники на таком верху, что даже обращение в синагоге к уважаемым людям не помоглоне тот уровень, сказали ему. А препод при встрече, мило улыбнувшись, при всех тоже, сообщил, что девушка не только не закончит второй курс; не только не закончит академию, но и не сможет восстановиться в ней пока он будет жить. А жить он собирается долго и счастливо. И доказал это не поставив ей зачет за зимнюю сессию. А впереди экзамен, к которому не допустят без сдачи зачета. Но если, каким то чудом, удастся попасть на экзамен, удовлетворительной оценки получить не получитсяумственные способности своей дочери старый еврей знал отлично. Так что на специальность медика, а отец возлагал на нее большие надежды, можно было не рассчитывать. Было с чего загрустить и впасть в меланхолию
Дверь в кабинет открылась, на пороге возник мужчина и пройдя к столу, за которым сидел полковник сел на стул не спросив разрешения. Старый еврей недоуменно взглянул на посетителя: многое в нем было странно. Он вошел без доклада, что разрешалось очень немногим, прошел уверенно, не как проситель, сел без разрешения и еще смотрит и молчит?!
Чем могу быть полезным? ехидно поинтересовался еврей.
Скорее я могу быть вам полезнымнебрежно ответил визави.
И чем же? Я помогу решить вашу серьезную проблему, решения которой у вас нет, а вы поможете мне решить мою пустяшную.
Старый еврей подобрался: когда начинался такой разговор, он мог обещать либо приличную выгоду, либо большую потерю.
Не могли бы вы пояснить суть сказанного вами?
Пояснювесело откликнулся незнакомецслова вашей дочери преподавателю, слова преподавателя вашей дочери и его родственные связи. Продолжать? Не надо. А что это за пустяшная услуга взамен?
Если вы согласны на взаимовыгодное сотрудничество, я вам ее назову.
Я предполагаю, что ваша пустяшная проблема тянет намного больше, чем моя серьезнаяхмуро заметил полковник. Незнакомец с жалостью взглянул на собеседника и равнодушно заметилВижу вы еще не до конца поняли серьезность вашей положения. Кому нужен еврей, который не может решить своей проблемы?! Развернувшись незнакомец решительно, словно поставив крест на разговоре, направился к двери.
Подождитепрохрипел в отчаянии старый еврей. Я согласен решить вашу проблему, если это в моих силах.
Я вернулся и сел за стол. Проблема моя проста и легко решаема. Дело в том, что я медиквоенный хирург Мои знания а главное умения, нужны в определенных специфических условияхвы понимаете в каких. Некоторое время я их не применял и, боюсь, несколько подрастерял свои умения. Мне нужно срочно их восстановить. Вы представляете меня «своим» врачамя вначале ассистирую им, а затем, под их наблюдением, сам провожу несколько операций. Меня интересуют операции средней и высокой сложности. Видя желание полковника что то сказать я поднял ладонь, останавливая егострок стажировки полтора, два месяца; операции травматического и огнестрельного характера. Непременное условие: если врач доложит вам о моей профнепригодности, вы имеете право разорвать наше соглашение, а я не имею права вернуть ситуацию в прежнее положение. Для моей легализации вы сделаете письмо о моем направлении к вам на стажировку. После окончания стажировки, через месяцдва вы это письмо изымете. Да и обязательно необходимо зарегистрировать его как входящее. Ну и озаботиться, на это время, какой нибудь инструкцией, но не регистрировать ее. А потом подменить одно письмо другим. Видите, все просто.
А вы не можете сделать такое письмо?
Конечно могу. Но во первых, мне не хотелось бы светиться на верху, а во вторыхзачем тогда мне решать вашу проблему. Что касается письма, не обязательно, чтобы оно было настоящимэто достаточно сложно. Поддельное вполне подойдет, тем более вы не будете знакомить с его содержанием каждого встречного. Подпись можно поставить того, кого скоро снимут с должности, напримерВ случае чегописьмо пришло официально, по почте, а то, что оно фальшивое, вы не знали, а проверять не решились. Так что нет ни какого нарушения. Я оставлю вам свой номер телефона, по нему вы будете мне сообщать СМСкой когда будет проводиться операция. Детали уточним позднее и видеться будем как можно реже. Вы можете дать ответ о своем решении сейчас, или позднее, только время работает против вас. Каковы гарантии? деловито спросил еврей.
Я появлюсь у вас после того, как ваша дочь получит зачет.
Хорошо, я согласенпосле некоторого раздумья нехотя выдавил из себя зам начальника госпиталя.
Техническое решение его проблемы не составило большого труда. В здании академии к старшему преподавателю подошел мужчина, о чем то переговорил, а затем к нему подошла евреечка и смущаясь попросила прощения за свое поведение и особенно за сказанное и предложила загладить свою вину любым способом. Извинение было благосклонно принято, а что касается любого способа, то последовало шутливое замечаниепоскольку его отросточек не достанет до ее точки G, то не стоит и пытаться. Инцидент был исчерпан, в зачетке появилось«зачтено», а у меня началась стажировка по военнополевой хирургии.
Глава семнадцатаяЧем дальше в лес
Жизнь моя из размеренно текущей превратилась в сплав на байдарках по бурной рекеэкстремальные ситуации, адреналина выше крыши, интересные встречи, посиделки, удовлетворение от сделанного дела, ожидание нового, неожиданного и даже опасного. И это не смотря на полученные мною способности. Дело стало за навыками и умениями. И первым навыком было овладение возможностями хирурга экстра класса. Для ноутбука я сшил специальный чехол из крепкой материи с двумя креплениями по краям и ремнем на шеюодеваю ноутбук в чехле, открываю, ввожу необходимого мне человека в неподвижно бессознательное состояниетранс, кладу левую руку ему на голову, большой палец на сенсор и мизинцемна Enter.Необходимый мне навыкнейромышечный и психофизический отпечатывался в матрице памяти в мышцах. Оставалось только закрепить мышечную память несколькими повторениями необходимых действий.
Рано утром я с ноутбуком в чехле стоял у ворот военной части, накинув невидимость. Проскользнув в ворота за чьей то машиной, или через КПП, за чьей то спиной я направлялся к командиру полка с мысленным вопросомкто лучший командир танковой роты? Получив ответ, направлялся к нему и улучив момент, снимал с него умение управлять танковой ротой. Заодно, мысленно, задавал ему вопроскто лучший командир танка, лучший наводчик, лучший механикводитель? Получив ответ шел уже к ним и снимал с них умение и навык. Со стороны это выглядело вполне невиннозадумался военный о своем на несколько секунд, или присел отдохнуть, бездумно глядя в никуда. А палец на сенсоре передавал все данные память ноутбука: никуда теперь не денутся; понадобятсяполучите! Вместе с этой информацией записывал на видео привязкикоординаты расположения техники, боксов стоянки, склады хранения техники и боеприпасов. Сначала было даже страшновато: вдруг что то пойдет не так, затем увлекательноадреналин зашкаливает, затем просто интересно, а сейчасобычная рутина. В моей памяти и памяти компьютера накопилось уже больше полусотни специализаций, а до полного объема, необходимого мне было еще очень далеко. Но, как говорилось в одном популярном киножурнале: мы не привыкли отступать! Глаза боятся, а руки делают. Только было в мое практике и такое
За столом ресторана городапорта некогда союзной, а теперь незалежной державы сидел военноморской офицеркапитан первого ранга с одной единственной цельюнапиться Последнее время такое желание возникало все чаще и чаще. Еще не так давно будущее казалось прогнозируемым и яснымслужи и тебе воздастся по делам твоим, если конечно не наколбасишь и не накосорезишь. Ну и держать нос по ветру и не влазить в дрязги и интриги, которые, как известно, могут и поднять, но могут и утопить Только пришел «Меченый» с его перестройкой (будь она трижды неладна) и все покатилось кувырком. Развал Союза, раздел армии и флота Кто то не захотел присягать незалежной державе и рванул в Россию, а кто то, как он соблазнился внеочередным званием и обещанными льготами. Звание дали, а вот льготы нужны были самим дающим. И покатилось все под уклон, все ниже и глубже. Правда и в России была такая же история, но там все таки Россия. Хотя дела, с приходом нового президента пошли на улучшение сообщали сослуживцы, но на просьбу похлопотать, по старой памяти, отвечали невразумительно. Оно и понятнокто присягнул однажды, присяге не изменяет. Он же, получаетсяизменил! А причина никого не волнует. Дела в незалежной становились все хуже и хуже. Ушлые командиры, за успехи в боевой и политической, пачками отправляли матросов и младший комсостав о отпуска домойпроезд за свой счет. Но те только радыотпуск пятнадцать, двадцать днейнекоторые умудрялись отправлять на месяц, но это был уже перебор. Хотя какая разница, все равно корабль на приколе: для поддержания жизнеспособности достаточно и трети от численного состава. Ну а отпускник вернувшись делал командиру подарок от благодарных родителейкто деньгами, а кто натуральными продуктами. Продуктам, причем, в последнее время отдавали предпочтение. Ну как не отправлять, когда прод. довольствие получали на половину экипажа, расписываясь за все. И попробуй не расписатьсяполучишь треть, или совсем ничего не получишь. А будешь жаловатьсяпопадешь под сокращение Так и крутились, как могли, но и эту халяву прикрылиполучил с отпускникаподелись! Не делишьсянет разрешения на отпуск. О выходах в море позабыли давнотопливо стоит денег, а деньги нужны начальству. Выход корабля в море считался за великий праздниксчастливчику завидовали. А уж интриг по этому поводу было! Он уже давно не ждал ничего хорошего от такой жизнив интригах не участвовал, перед начальством за подачки не прогибался, о карьере не думал, хотя считался одним из лучших командиров головного крейсера. А тут еще жена с дочкой учудилииз за них, а не ради новой звездочки осталсяне захотели они уезжать. Сейчас дочь в столице вышла замуж за западного украинца: в доме говорили только на украйнской мове, русский язык был под запретом, презрение к «москалям» настолько явно, что приехав в гости к дочери он был поражен до глубины души и возмущен настолько, что в грубой форме, матом на великом и могучем объяснил зятю его неправоту. Зять не принял критики и полез доказывать свое кулаками (здоровый был бугай, на что и понадеялся, а зря) и тут же получил убедительный аргумент в репу. Аргумент не понял, встал и решил продолжить. Продолжил лежа на полу: не поднимаясь заорал, чтобы духа его не было в его квартире, иначе пусть жена выметается вместе со своим папашейон себе хохлушку найдет. Дочь с женой накинулись на патриотане ломай судьбу и налаженную жизнь, ради своих дурацких принциповхватит, натерпелись. Командир назвал их дурами (что вполне соответствовало действительности), обозвал в горячах «нацистскими подстилками» и хлопнув дверью уехал к себе. А жена осталась у дочери. Прислала один раз письмо и позвонила тоже один разнасчет перевода денег. Он ответил, в горячах, что место жены рядом с мужем и в радости и в горе. Ответа не получил
Разрешите? услышал он негромкое. Поднял голову посмотрел на незнакомца, обвел взглядом пустые столики и раздраженно спросилА если я не разрешу? Значит я в вас ошибся.
Несмотря на выпитое, в голове каподин что то щелкнуло и он разрешающе мотнул в сторону стула. Незнакомец сел, поднял руку и возле него сразу же возник официант. Ко мне так быстро не подходит, сволочьлениво подумал офицер. Да и бог с ним, я все равно никуда не тороплюсь.