На одном его бедре висел короткий меч, похожий на нож мясника, а на другом он носил булаву с шипастым набалдашником. Я и раньше видел таких. Он был одним из доспешных рыцарей которых Король Артур привёл с собой на Тёмную Сторону из Зловещего Альбиона. Мира, в котором Мерлин Сатанинское Отродье, продолжил дело своего отца, развратил Артура и создал для повеления мрачный и ужасный Мир.
Это наши антиподы в параллельных измерениях. Для каждого РаяАд, а для каждого Золотого векаПинок в зубы.
Тёмный рыцарь, казалось, проявлял ко мне интерес больше обычного, но когда я повернулся к нему лицом, он отвернулся и переключил всё своё внимание на табло отправления. Я мысленно пожал плечами и списал это на паранойю. Много всего происходит на Тёмной Стороне.
Нарастающий рёв, ударная волна вытесняемого воздуха, и поезд вырвался из туннеля, рыкнул и остановился у платформы. Длинная, безликая, серебряная пуля, тянущая вагоны без окон, потому что вы точно не захотели бы увидеть некоторые места, через которые поезд должен проследовать по пути из Тёмной Стороны во внешний Мир.
Двери с шипением открылись, я шагнул в вагон, и все остальные в вагоне поднялись и поспешили на платформу. Не столько в знак уважения, сколько потому, что они не хотели быть рядом, когда начнутся неприятности. Я удобно устроился на потёртом сиденье из красной кожи, двери с шипением захлопнулись, и поезд плавно тронулся.
Само путешествие было удивительно тихим и мирным; ничто не пыталось проникнуть извне, ничто не пыталось заблокировать пути, и даже не было обычных странных шумов и угрожающих голосов, возможно, потому, что это была не самая оживлённая линия. Люди всегда выстраиваются в очереди и даже дерутся друг с другом, чтобы попасть на Тёмную Сторону, но лишь немногие возвращаются домой. По самым разным причинам.
Когда поезд наконец остановился в собственно Лондоне, я глубоко вздохнул, встал и уверенно вышел на платформу. Она, конечно, была совершенно пуста. Больше из поезда никто не выходил.
Двери за моей спиной с шипением захлопнулись, и поезд тронулся. Я медленно шёл по пустой платформе. Воздух был неподвижным и затхлым, и звуки моих шагов не отдавались долгим эхом, как будто этим звукам не хватало энергии. Абсолютно голые стеныни плакатов, ни рекламы, ни граффити. Всё это место было похоже на сцену которой редко пользовались.
Глухая стена простиралась передо мной, и нигде не было никаких признаков выхода. Наконец я остановился перед телефоном, установленным на стене и прикрытым пыльным стеклом. Я поднял трубку. Гудка не было.
Я, сказал: Мне нужен настоящий Лондон, и снова положил трубку. Я отступил назад, и стена передо мной медленно раскололась надвое, раздвигаясь в серии скрежещущих, дрожащих движений, пока длинный узкий туннель не открылся передо мной. Его внутренние стены были тёмно-красными, как открытая рана, а свет без источника был тусклым и туманным, пахло испорченными духами и раздавленными цветами. Я уверенно шёл вперёд, и туман клубился вокруг моих лодыжек, как потревоженная вода.
Слабые голоса и обрывки странной музыкито появлялись, то исчезали, как множество конкурирующих радиосигналов. А далеко-далеко печально звенел монастырский колокол.
Я вышел из туннеля и сразу же оказался на обычной, стандартной платформе, в то время как совершенно нормальные люди спешили мимо меня. Никто из них, казалось не заметил, что я появился среди них из ниоткуда. Я оглянулсястена была просто стеной, и ничто не указывало на то, что она когда-то была чём-то другим. Так и должно было быть. Я присоединился к людскому потоку на платформе, направляясь в реальный мир наверху.
Я покинул станцию «Уайтчепел» и нерешительно направился в Лондон, которого не видел уже много лет. Реальный Мир казался почти вызывающе серым после безжалостного шума, ярости и яркого неона Тёмной Стороны. Куда бы я ни посмотрел, улица и люди были удивительно обычными. И движение, грохочущее вверх и вниз по дороге, состояло из легковых автомобилей и автобусов, такси и курьеров на велосипедах и грузовиков доставки. Они даже, как правило останавливались на светофорах и пешеходных переходах.
Был ранний вечер, ещё совсем светло, а я к этому не привык. Я чувствовал себя незащищённым и уязвимым, теперь, когда у меня больше не было теней, в которых можно было бы скрыться. Я смотрел на серое, затянутое тучами небо и пытался вспомнить, когда в последний раз видел солнце. Я не был впечатлён. Если вы спросите менято солнечный свет переоценён.
Всё было по-другому. Не было привычной динамики, привычного ощущения опасности и постоянного давления Тёмной Стороны, заставляющего куда-то идти, делать что-то неразумное и вероятнонеестественное. В Самом Лондоне, как и в любом большом городе, была своя суета и атмосфера возбуждения, но по сравнению с Тёмной Стороной это было выступление дилетантов.
Реальная разница между Тёмной Стороной и собственно Лондоном заключалась в отношении. На Тёмной Стороне всё открыто и явно. Магия и сверхнаука, противоестественное и потустороннее. Вы можете погрузиться во всё это, как в горячую ванну, полную крови. В самом Лондоне, в том, что мы привыкли считать реальным миром, такие вещи скрыты. За кулисами или за декорациями. Вы даже не будете знать, что оно там, если у вас нет Дара, и большинство этого не знает. Вы можете искать скрытый Мир, но даже в этом случае вы, вероятно, не найдете его, если он не захочет, чтобы его нашли.
Я знал, что должен сразу пойти на Оксфорд-стрит, в тайную штаб-квартиру Лондонских рыцарей, но прошло много времени с тех пор, как я был здесь, а ностальгия может быть суровой хозяйкой. Я чувствовал потребность, почти голод, снова увидеть свои старые места, вернуться в то маленькое грязное место, где я жил и работал, и так старался быть нормальным. Поэтому я запрыгнул в автобус, один из старых надёжных красных Лондонских двухэтажных автобусов, и отправился к истокам.
Я вышел из автобуса на остановке которая казалось никого больше не интересовала и побрёл по мрачным, обшарпанным улицам туда, где раньше был мой офис. Всё вокруг выглядело ещё более грязным и замусоренным, чем я помнил, хотя я и не думал, что это возможно. Узкие улочки и полуразрушенные многоквартирные дома, разбитые окна и вышибленные двери.
Сломленные люди в изношенной одежде, спешащие с опущенными головами, чтобы никому не смотреть в глаза. Холодный ветер, дующий по пустынным переулкам, и повсюду тени, потому что кто-то использовал уличные фонари в качестве мишеней для пулевой стрельбы.
Бездомные закутавшись сидят, в дверных проёмах и пьют «воду забвения» прямо из банки или бутылки. Закопчённая кирпичная кладка, потемневшая от выхлопа многих поколений проезжающих машин. Плакаты один поверх другого, послания из прошлого, реклама давно исчезнувших вещей, выцветшая и запятнанная сыростью. Когда я наконец добрался до старого здания, в котором располагался мой маленький офис, большинство окон оказалось заколочено. А в соседних зданиях горело всего несколько огней.
Люди слишком упрямы, чтобы уйти, или им некуда больше идти. Мусор в канавах, и ещё больше его в переулках. И частично сохранившееся здесь уличное освещение, только подчёркивало выцветшее и грязное пространство.
Я был удивлён, что моё старое офисное здание всё ещё на месте. Я был наполовину уверен, а наполовину надеялся, что к этому времени его уже снесут. Это здание официально шло под снос, даже когда я ещё обитал в нём. Я остановился на противоположной стороне улицы и огляделся. Ни огней, ни признаков жизни.
Люди отказались от него, как крысы от тонущего корабля. Входная дверь была распахнута настежь, петли громко скрипели в тишине, а порывистый ветер время от времени толкал дверь, напоминая, кто здесь хозяин. Я постоял немного, вглядываясь в темноту за дверью, оттягивая момент, и я знал это.
Я в последний раз оглядел пустынную улицу, затем быстро перешёл дорогу, распахнул входную дверь и вошёл в тёмный и пустой вестибюль. Было темно, потому, что кто-то разбил единственную лампочку.
Здесь воняло затхлой мочой. И всё же это место не могло быть просто заброшено, иначе местные бездомные переехали бы сюда. Ни света, ни отопления, никаких признаков жизнитак почему же входная дверь была оставлена так удобно открытой? Приглашение, или ловушка?
Я невольно улыбнулся. Похоже, это всё-таки может оказаться интересным.
Я поднялся по узкой деревянной лестнице на следующий этаж. Лестница как всегда громко жаловалась под моим весом. Арендаторам это нравилось, скрип предупреждал о появлении посетителей. Я остановился наверху, чтобы оглядеться, мои глаза уже привыкли к темноте, но не было никаких признаков того, что здесь кто-то недавно был.
Я шёл по лестничной площадке, по пути проверяя открытые двери офисов. Старые воспоминания о старых лицах, о соседях, которые никогда не были чём-то большим. Дешёвые и мерзкие кабинеты, в которых когда-то жил расстрига бухгалтер и безработный дантист, теперь тёмные и пустые, давно вычищенные, без каких-либо признаков того, что ими когда-либо пользовались.
Мой кабинет всё ещё находился там, где я его оставил. Дверь была слегка приоткрыта, и на старой облупившейся вывеске едва можно было разобрать слова: «РАССЛЕДОВАНИЕ ТЕЙЛОРА». Отверстие от пули в матовом стекле тоже было на месте. Мне бы следовало заменить стекло, но оно становилось таким замечательным поводом для разговора
Клиенты любят намёк на опасность, когда нанимают частного детектива. Я толкнул дверь до упора кончиком пальца, и петли громко и жалобно заскрипели в тишине. Я глубоко вздохнул, приготовившись к чему-то, чему не было названияно, всё, что я видел это пыль и гниль, и тогда я вошёл в кабинет.
Мой старый кабинет был совершенно пуст, заброшен, много пыли, паутины, и крысиный помёт в углу. Янтарный свет падал через единственное зарешеченное окно, собираясь на полу.
Вся мебель исчезла, но я всё ещё видел её мысленным взором. Массивный письменный стол и два удобных стула, раскладушка которую я поставил у дальней стены, когда спал в своём кабинете, потому что домовладелец запер меня в офисе, в качестве мягкого намёка на то, что он хотел бы получить часть арендной платы. Это было место, где я пытался помочь людям, ещё более бедным чем я, за любые деньги, которые у них были. Я сделал для них всё, что мог. Я старался.
Я медленно огляделся. Трудно поверить, что я провёл здесь пять долгих лет, пытаясь сойти за обывателя. Пытаясь помочь реальным людям с реальными проблемами, в реальном мире. Погрузиться в их проблемы, в их жизнь, чтобы не думать о своей. Я на собственном горьком опыте убедился, что не так уж хорош в качестве сыщика, без поддержи дара.
Я не осмеливался использовать его здесь. Охотники бы это немедленно почувствовали, а узнав, что я сбежал с Тёмной Стороны пришли бы за мной. При необходимости они могли сойти за нормальных. Они выглядели как люди, но не были ими. На них были простые чёрные костюмы с аккуратными галстуками, начищенными до блеска туфлями и шляпами с низкими полями, так что никто не мог видеть, что у них вместо лиц. Они пытались убить меня с самого детства. Они без колебаний пришли бы за мной в реальный Мир.
Одна из причин, по которой я пришёл сюдаосвободиться от них. Они пугали меня. Страх долго доминировал в моей жизни. Теперь он исчез, что дорого обошлось мне, и тем кто был рядом.
Они были лишь одной из причин, по которой я покинул Тёмную Сторону. Я хотел хотя бы попытаться стать человеком, а не чудовищем. Чтобы жить своей собственной жизнью, а не следовать планам многочисленных заинтересованных группировок. Я думал, что буду в безопасности в реальном мире, пока не использую свой дар, или не вляпаюсь в какую-то противоестественную ситуацию. Я слишком мало знал
Мне не потребовалось много времени, чтобы понять, что без моего дара я и вполовину не так хорош, как следователь, в этом я себя переоценил. Я помог некоторым людям, раскрыл свою долю дел и заработал на этом чёртовски много денег. Но на этом пути я накопил кучу долгов и нажил множество реальных врагов среди преступных авторитетов. Потому что даже в реальном мире ни одно доброе дело не остается безнаказанным.
Потому что я не брал взяток, не отступал и был чёртовски честен для своего же блага.
Позже я узнал, что мои бывшие и будущие Враги на Тёмной Стороне организовали серию трагических событий, которые заставили меня бежать с Тёмной Стороны с пулей Сьюзи, горящей в моей спине. Это их представление о милосердии. Второй шансне быть тем, кем они меня считали, или кем я мог бы стать. Я попытался воспользоваться шансом, который они предложили. Но это был не я.
Моя рука скользнула к пояснице, где шрам от пули Сьюзи всё ещё напоминал о себе в дождливую погоду. Какой-то коновал выковыривал её у меня из спины, пока я кусал верёвку, чтобы не закричать. Добро пожаловать в реальный Мир
Сьюзи не собиралась меня убивать. Это был просто её способ привлечь моё внимание. Мы давно простили друг друга.
Я резко оглянулся, возвращённый в настоящее звуками чьего-то приближения. Медленный, размеренный шаг поднимающегося по деревянной лестнице, без попытки приглушить их. Кто-то хотел, чтобы я знал, что он идёт. Я быстро подошёл и встал за открытой дверью. Белый плащ может быть знаковым, как Ад, но он точно затрудняет прятки в тенях.
Я стоял очень тихо, напрягая слух при каждом звуке, пока шаги неторопливо продвигались по лестничной площадке, игнорируя все остальные кабинеты, направляясь прямо ко мне. Они остановились перед моей открытой дверью, затем в комнату неторопливо вошёл мужчина. Невысокий, средних лет, лысеющий в безымянном пальто, настолько невзрачный на вид, что его почти не было. Я немного расслабился. Я знал его. Я вышел из-за двери.
Привет, Рассел.
Он спокойно повернул голову, ничуть не удивившись и не испугавшись. Он кивнул, как будто мы случайно столкнулись на улице. Рассел был маленьким серым человечком, всегда тихим и вежливым, всегда готовым сделать что-нибудь противозаконное. Если цена была правильной. В своё время он делал для меня кое-какую работу. Рассел делал кое-какую работу для многих.
Он был как травинка в газоненезаметный посыльный и надёжный поставщик сомнительных товаров. Он никогда не пачкал своих рукон давал возможность другим людям делать то, что они должны. Он знал всех плохих парней, пил во всех сомнительных барах, всё слышал и ничего не говорил. Пока ты не вложишь ему в руку деньги. Никто его не любил, но все его использовали. Рассел никогда не жаловался. У него были проблемы с самооценкой.
Он почти не изменился. Чуть поседевший, чуть больше похожий на крысу. Всё ещё создающий впечатление, что на самом деле его здесь нет. Когда он заговорил, это был всё тот же вежливый, застенчивый шёпот, который я помнил.
Так, так. Это же мистер Тейлор. Снова вернулись, после всех этих лет. Как необычно снова встретить вас в этом старом месте. Большинство из нас полагало, что вы сбросили с себя эту бренную оболочку, или членовредители помогли вам её сбросить. Куда вы исчезли, мистер Тейлор? Никто не мог найти вас, некоторые люди искали очень усердно
Вы не поверите, если я вам расскажу.
Где бы вы ни были, мистер Тейлор, похоже, вы смогли договориться. Вы отлично выглядите. Можно даже сказать, процветающие Возможно у вас есть деньги, которые вы должны?
Только не при себе.
О боже. Это очень прискорбно, мистер Тейлор. Хотя после всех этих лет я должен сказать, что даже если бы у вас были деньги, этого было бы недостаточно. Видите ли, всё дело в интересе. Накопились эмоции. Некоторые люди очень рассердились на вас, мистер Тейлор. Вы сбежали. Вы тот, кто подаёт дурной пример
Почему вы здесь, Рассел? спросил я, прерывая поток, который грозил длиться вечно. Я имею в виду, даже я не знал, что приеду сюда. Это не может быть совпадением, что вы вот так появились.
Вряд ли, мистер Тейлор. Некоторые люди держали это место пустым, но наблюдали все эти годы. На случай, если вы снова появитесь.
Да ладно вам. Я не так уж много должен.
Вы чрезвычайно рассердили некоторых людей, мистер Тейлор, сказал Рассел. Дело уже не в деньгах, а в мести. Никому не должно сойти с рук неповиновение авторитетам. Нужен финал. Иначе у людей пробуждается свободомыслие.
Вот, как. Я рад, что хоть чего-то добился, пока был здесь. Но, поразмыслив над этим вопросом, я должен сказать, что мне наплевать на то, чего хотят авторитеты.
Они годами наблюдали и ждали, мистер Тейлор, не пренебрегая возможностью. И вот вы здесь! Снова вернулись, после стольких лет. Некоторые люди будут очень рады этому