Ей сразу хотелось добавить: «для многих этоотличный способ взять свободу под контроль».
Хорошо осмотревшись вокруг и подметив всё и всех, Ильза почувствовала дежавю. Город почти на военном положении, люди скорбят и плачут, воспевая ушедших, забывая о любых распрях и, оглядываясь вокруг, становится ясно, насколько нынешний траур схож с днём памяти жертв «сбоя» в основном так оно и есть, кроме одной мелочисегодняшний враг находится не в соседнем здании. Да и тогда общество быстро потребовало вывести обвиняемого, а сейчас всё проходит мирно и подобного всплеска эмоций ожидать не стоит. Ведь, вопреки всему, этоПриродные земли, всего лишь территория, а большинство обитающих там людей считалось фанатиками и затворниками. Да и совсем недавно был запуск Пилигримаотличный отвлекающий маневр, как сразу подметила Ильза. Но, если такое случилось тамкак долго ждать момента, когда все повторится, но уже здесь?..
Тогда она написала статью, озаглавив ее «Слабый человек создает механизм, что сделает его сильным».
Кажущееся для многих парадоксальным заявлением, изначально было и всегда будет визитной карточкой как ЦРТ, так и всех тех, кто видит возможность улучшить человека лишь с помощью искусственного вмешательства. Это работало лучше некуда потому, что зарождало в умах, как далеких, так и крайне мало осведомлённых, подозрение в собственном несовершенстве. Хотя, она признаетпоначалу всё и вправду казалось разумным и даже невинным, ведь практика была давнишней, усердно развивающейся ещё во времена её детства. К примеру: отсутствующие конечности, такие как рука или нога, заменялись искусственным аналогом, возвращая полноценные возможности, или же, впервые давая их тем, кто с рождения был лишен полного «комплекта». Как и стоило ожидать, с годами этого стало мало. Кибернизация превратилась практически в рутину.
И на ее памяти, именно в тот момент направление общества, не заметно для самих себя, поменялось. Всего через несколько лет активного внедрения технологии, те, кто раньше были физически неполноценными, быстро поменяли правила игры и, сами того не замечая, доказали, насколько они стали лучшей версией тех, кого не коснулись дефекты. И, естественно, нашлись те, кто захотели заменить собственные конечности, попросту из-за неудовлетворенности от работы, проделанной эволюцией.
ЦРТ отрицало такие возможности, парируя простой цитатой Бенджамина Хилла: "Мы помогаем, а не улучшаем". К сожалению, или нет, но человеческую смекалку часто недооценивают, как и изобретательность в способах достижения цели, особенно фанатичной. По результату: не имея способности согласовывать объективное и субъективное, естественным образом главенствовать стал суррогат мысли.
В то время открылось много подпольных предприятий, изящно обещавших улучшить то, что дано природой, ведь спрос рождает предложение. Эго, созданное слабым, и желание обрести ненужное улучшение, подталкивало многих к радикальным методам, не позволяя разуму учитывать риски или, как минимум, статистическую погрешность. Люди, ослепленные желанием превосходства, не думали о технической поддержке в будущем, не думали о безопасности операций, лицензии на которые были у многих подпольных компаний подделаны, а самое немыслимоеони не думали, как лишают себя самого ценного, что у них естьсобственной индивидуальности.
Тогдашние новостные ленты пестрили негативными заголовками о множестве трагедий, что несколько испортило впечатление о разработке ЦРТ, которую бессовестно ставили в пример все и каждый, забывая о существовании разницы между оригиналом и подделкой. Но для Ильзы, вопреки творящемуся хаосу, это было время открытий, ведь именно тогда она раз и навсегда выбрала профессию. В каком-то смысле, именно сбой и его последствия закалили ее окончательно.
Небесное светило близилось к зениту, сокращая время до начала официального процесса похорон на мемориальном кладбище практически на окраине города, откуда можно было увидеть огромный комплекс строений ЦРТ. Возведенный независимыми инвесторами десятилетия назад, он включал в себя не только основную высотку, достигавшую в высоту три сотни этажей, но и целый квартал жилых помещений для сотрудников, и многое другое. Инициатива создания подобного месталишь подтверждение укрепления глобализации и популяризации науки в обществе, для процветания которой нужны памятники примеров подражания. Все научные сотрудники Центра Развитий Технологий похоронены здесь. Величайшие умы представлялись как герои, чьи именасловно кирпичи для построения нового, лучшего мира. Все это находилось за пределами Мегаполиса, примерно в десяти километрах, дабы не мешать центру цивилизации жить своей жизнью. Ильза же была уверенавсё это лишь напоминание о том, что место, бывшее когда-то оплотом ума и альтруизма, стало марионеткой правительства, а, может, и наоборот, но в одном ее было не переубедитькомплексэто трон, с которого на них поглядывают те, кто держат мир в своих руках.
Ильза уже минут десять стояла почти вплотную к ограждению кладбища, за которое пока не пускали гражданских. Большая, открытая территория, исчерченная тропинками в шахматном порядке. Подъехал транспорт с высокопоставленными представителями власти и не только. Первым она увидела Бенджамина Хилла, явно прячущего свои эмоции под томным взглядом, не роняя ни капли слез, отрицая проявления душевной боли. За последние несколько лет она много раз пыталась вывести его на интервью, или же хоть на что-то большее, чем пара предложений, вызубренных от пресс-службы ЦРТ, усердно следящей за новостями, и не особо любившей независимые новостные порталы.
Ближайший к ней охранник отправился к Бенджамину, дабы сообщить, что одна журналистка хочет пройти, указывая в ее сторону, она одарила его лишь безмолвным, циничным взглядом, длившимся, кажется, добрых пару минут, перед тем, как ей позволили войти по его разрешению. Стоило ей сделать первые шаги в его сторону, как он поступил также, благодаря чему они встретили в паре метров от входа. Она уже было потянулась за блокнотом и ручкой, наличие которых многим казалось странным, но сама Ильза отлично знала, как легко потерять в цифровом мире данные или, что еще страшнее, как их могут скорректировать так, как будет выгодно кому-то другому. Записанное в бумагеостается на бумаге, а пропажа будет заметна сразу же. Но сейчас был неподходящий момент. К счастью, она обладала отличной памятью, да и записывающее аудио устройство всегда было в нагрудном кармане куртки.
Сделай одолжениене лезь сегодня ни к кому. Отвечу на твои вопросы позже: не сегодня и не сейчас, тон его был крайне строг и, хоть он и скрывал свои чувства, дрожь в его голосе дала ей понять, насколько личной была для него эта трагедия.
Допустим, но я задам тебе один вопрос, она была спокойна, зная, как важно, именно сегодня быть нейтральной, сейчас, чтобы убедиться в твоем слове. Правда, что Природные люди произвели атаку в отместку за устроенный вами Сбой?
Ты не получишь от меня никакого ответа.
Я просто выполняю работу, ты сам знаешькто-то должен рассказать людям правду.
Правдакрайне относительное понятие, а из твоих устеще и крайне переоцененная, голос чуть сорвался, Бенджамин явно сам был недоволен своим состояние и старался не поддерживать зрительный контакт.
Тогда зачем ты пустил меня сюда? Спросила она с откровенным сочувствием, слегка играя в поддавки.
Я хочу верить, он посмотрел на нее пристально и строго, что ты сможешь понять и признать, что есть люди, которые вопреки собственным жизням, пошли на риск ради других. Там погибли хорошие люди, прекрасные люди, которые были дороги своим близкимон замолчал, понимая, как его заносит.
А еще ты думаешь, что сейчас лучше пойти мне навстречу, ведь так тебе было бы проще контролировать то, что я могу написать, я ведь права? Ответа не последовало. Он лишь посмотрел на нее, но уже совсем другим взглядом, который как бы говорил: "ты ничего не понимаешь", и ушел, оставив её одну.
Ильза решила более не трогать Бенджамина, как минимум пока, ведь работа работой, конечно, скорбящий человек, который может потерять самообладание, это, конечно же может быть полезным для выяснения информации, но не в случае, когда этот человек в будущем будет нужен на ее стороне. Она медленно шла через кладбище, окружённая людьми, некоторые из которых оглядывались на нее, но не позволяли себе лишнего слова. Все-таки, репутация Ильзы Этвуд была, мягко говоря, не самой чистой, как минимум с точки зрения поднимаемых ею тем и её интерпретаций событий. Ильза понимала все прекрасно, и вопреки отсутствию у нее стеснения или страха, он приструнила на время свою наглость и надменность, что служили ей частенько главным орудием, и вела себя спокойно, лишь наблюдая за трауром.
Больше всего Ильзу привлек внимания могильный камень Мироновой Майи, организатора лагеря Саламис в Природных землях, бывшего руководителя отдела робототехники и человека, чей вклад в благотворительность был воистину велик. Около ее могилы стоял Соломон Напье. Его взгляд даже без дополнительных знаний говорил, практически кричал о том, какой кошмар ему довелось пережить. Склонивший голову, словно забывший про речь и мысли, он молча смотрел на фото Майи. Его руки были опущены вниз, вдоль тела, словно просто висели на плечах. Костюм, в который он облачен, сидел слишком ровно, словно кто-то надел его на Соломона. Она аккуратно подошла, молча встав рядом. Казалось, будто Соломон не замечал никого вокруг, напоминая куклу-марионетку на веревочках.
Произошедшее ужасномедленно начала она, Майя была, пожалуй, самой честной из всех. Я действительно уважала ее. Довольно часто мне казалось, что чем больше она делает, тем меньше ее замечают. Словно те, кто стоят выше, не хотели ее вмешательства в большую игру. Помню, как мы впервые с ней познакомились, это было как раз тогда, когда она только вышла в свет после трагедии и решила объявить о создании Саламиса. Ей толком не дали слова, обвиняя и требуя возмездия, но она не сдалась, а просто взяла и сделала то, что должна была То, что было нужно людям. За это я ее уважала, оначеловек дела.
С правой ее стороны, неожиданно появился Бенджамин и всем своим видом, глядя прямо в ее большие и красивые глаза, дал понять, насколько сейчас не время для ее внимания. Он кивнул чуть в сторону, ожидая, когда она последует за ним. Левой ладонью она накрыла руку Соломона:
Я правда считаю, что она заслуживала большего она не должна была умереть вот так. Даже не взглянув на нее, Соломон лишь кротко кивнул, после чего она отпустила его руку и направилась за Бенджамином.
Знаешь, я не вижу здесь Итана Майерса, не скажешь где он? резковато начала она, оглядываясь по сторонам.
Уж ты-то должна знать, он не дает интервью никому уже несколько лет, на удивление сдержанно произнес он в ответ, остановившись и встав прямо перед ней.
«Уж ты-то» знаешь, что яне никто! Простые интервьюэто не для меня. А мой вопрос все остается без ответа.
Он не приедет, во всяком случае, пока не будет уверен, что останется без внимания журналистов и соглядатаев, всем своим видом она показывала неудовлетворение полученной информацией, верь или нет, но ему тяжело.
А этим людям вокруг, скажи, прям легко!
Может, хватит! Одернул он ее строго, почти переходя на крик, но сдерживая себя. Ты здесь не за этим, смею догадаться, так что сделай одолжениебудь снисходительна, хотя бы сегодня, хотя бы здесь! Бенджамин резко покинул ее, оставив одну смотреть ему в след.
Когда-то его слово вдохновляло многих, закладывая в юные и не очень умы, мотивирующие прилагательные, что в сухом остатке являлись попросту навязанными ярлыками ради подготовки почвы для выращивания поколений, безрассудно возжелавших купить его товар, когда придет время. Не просто рекламацелые речи, поднимающие вопросы человеческого бытия, приравнивая лучших экземпляров биологического вида к погрешности, которую их программа сможет превратить в подавляющее большинство, используя кибернетические имплантаты.
«Вы сможете лучше видеть. Вы сможете лучше слышать. Вы сможете полностью контролировать ваш ум, позволив обычной программе избавиться от лишнего и быстро усвоить необходимое.»
Она не успела заметить, как наука стала походить на культ, обещавший представить всем улучшенную версию эволюционного процесса, но мало кто всерьез задумывался над побочными эффектами. Сейчас ей было даже приятно видеть, как большинство людей, а точнее, подавляющая часть, заняты тем, чем должны быть занятыдумать о том, как ценны жизнь и время. Ведь если оглядеться, то каждый здесь и на многие кварталы вокруг преисполнен сопереживанием и сочувствием к тем, кого даже не знает. А ведь совсем недавно был совершен еще один большой шаготправка людей к марсианской базе, за которым наблюдали все и писал каждый. Но стоило случиться трагедии, так акценты внимания радикально сменили направление, и кто-то наверняка подметит, что это всё же показывает светлую сторону человека, но Ильза, может и не сразу, но точно указала бы на то, что эти события слишком уж близки друг к другу.
Агата
Межпланетный корабль следовал своему курсу настолько естественно и непринуждённо, что, казалось, будто всегда был здесь, как и его команда, всё дальше отдаляющаяся от родного дома. Цель: доставить первых людей на орбитальную станцию Марса, отстроенную роботами в течение последних пяти лет под строгим руководством и управлением отдела робототехники и инженеров с орбитальной станции Земли. База, которая позволит не просто добывать полезные ресурсы с красной планеты, а послужит конечной точкой для испытания способа быстрого перемещения, который ЦРТ разрабатывал как раз для межзвездных путешествий. Как только на Новый горизонт зайдет человек, запустит все механизмы и выйдет на обратную связь с Кесслеромэто будет означать, что человечество, наконец, стало осваивать космический простор солнечной системы. Новый горизонт, как и Кесслер, пока не обладал искусственной гравитацией, но изначально строился с перспективами освоить эту систему. Большая станция, имея за основу цилиндрическую форму, готова была принять около пятидесяти человеки это было лишь начало.
Находясь в собственной каюте с небольшим иллюминатором, внимание Агаты было полностью сконцентрировано на просмотре видеоотчетов «пилигримов» специальному психотерапевту, находящемуся на ее станции по приказу Бенджамина Хилла строго для работы с космонавтами. Агата не совсем поняла, зачем присылать человека со стороны, ведь у нее на станции есть психотерапевт, но быстро отмахнулась от подозрений, прекрасно понимая, что и ему необходимо держать рука на пульсе, пусть и своими методами. После трех дней полета врач провел первое интервью, с целью узнать состояние команды, не только из-за обостренного чувства контролянемаловажно было документировать все и вся, создавая почву для предотвращения каких-либо психологических проблем у будущих космонавтов. В своих собственных размышлениях Агата так же хотела попросту подстраховаться, поскольку не могла игнорировать некий зуд, вызванный результатом анализа всех предшествующих полету событий, где много того, чего она не одобряла. Буквально каждый элемент полета имел ценность со статистической и научной точки зрения. Полет такой длины, на такое расстояние с присущей ответственностью перед ЦРТ и всеми людьми, этокрайне важное событие, аналогов которому еще не было.
Первым она смотрела разговор с капитаном корабля Филиппом Климовым. В свои тридцать пять он выглядел, как самый обычный мужчина среднего возрастакрепкое телосложение, короткие, тёмные волосы и крупные черты лицаособенно выдающейся была его сильная, точно вылепленная скульптором челюсть. Филипп обладал, кажется, самой ровной осанкой в миреподарок отцапотомственного военного. У него был пронзительный, острый взгляд, но стоило с ним заговоритьи он сразу же превращался в самого доброго и отзывчивого человека на свете, что, конечно, не ожидаешь от того, кто рос в ежовых рукавицах.
Психотерапевт начала разговор с простых тем: состояние здоровья, самочувствие, наличие или отсутствие каких-либо неудобств, вызванных полетом, отношения в команде и т.д. Он отвечал уверенно, по существу, иногда придавая диалогу ноток юмора и легкости, не позволяя превратиться в рутину, все-таки, живое общениеэто то, что необходимо космонавтам.
В период тренировок и подготовки ты казался более спокойным, я бы даже сказалаболее сосредоточенным.
Вашей памяти можно позавидовать, раз такие нюансы не пропускаете, сказал он с улыбкой, но сразу скрыл ее, одно дело, когда мы готовимся к такому, другоебыть здесь. Как и любой член экипажа, я только сейчас стал привыкать к тому, где мы находимся. Сейчас все чуть по освоились и получают удовольствие от полета. Разумеется, не забывая о нашей задаче: дисциплина, ответственность и иерархия соблюдаются беспрекословно, чем я крайне горжусь. У нас отличная команда, все друг друга поддерживают. Надо Агате не забыть сообщить, она будет довольна, закончил он на позитивной ноте, сразу же вызвавшей у Агаты непроизвольную улыбку.