Однако вспышка так же внезапно угасла. Жерра перевела духи постепенно вновь превратилась в человека. Лишь не сошедшая со щёк краска выдавала только что пережитый приступ ярости.
Лэрге, или как там его на самом деле, может гордиться собой, отчеканила Жерра. Благодаря его стараниям мы потеряли лучших Прости, что напоминаю о Грапаре.
Последнее она произнесла с искренней печалью.
Всё в порядке, ответила Элья как можно мягче.
И Мароль. Этот ублюдок рассказал тебе, как расправился с Маролем?
Элья помотала головой.
Он выплеснул ему что-то в лицо. Какую-то магическую дрянь. Лица после неё у Мароля почти не осталось. И ещё нож ему в грудь всадил. Видимо, чтобы не кричал.
Это ужасно.
Да. В общем, все эти потери, насколько ты понимаешь, отбросили нас далеко назад. Пришлось снова налаживать связи с Иланой
Ты поэтому здесь? быстро спросила Элья.
Именно поэтому. Герцог занимается подготовкой отряда Этот отряд отправится вместе с Панго в Аасту, когда придёт время. Довольно скоро, кстати. Но ты понимаешь, что я не могу разорваться. Нам не хватает людейи здесь, и в Кабрии. Я не зря не сдала тебя герцогуа ведь могла бы
Элья скривилась:
Ждёшь благодарности?
Я просто хочу, чтобы ты осознавала, что я могу разрушить твою жизнь одним словом.
А, стало быть, это шантаж? Не трудись. Я сегодня же поговорю с герцогом. Уверена, он поймёт меня.
Во-первых, тынаивная дура, а во-вторыхя сказала, что могу разрушить твою жизнь, но не сказала, что стану это делать. Жерра вздохнула. Можешь мне не верить, но я сочувствую тебе. И я не хочу с тобой враждовать. Да и не вижу смысла. Дело идёт к войне, нам всем лучше держаться вместе. Илана несговорчива, она окажет нам минимальную поддержку. Этой поддержки, впрочем, может быть достаточно, если всё пойдёт так, как мы задумали Но нужны верные люди. Люди, на которых можно положиться. Везде, во всём Ты была одной из нас, ты болела тем, чем болел Грапар. Если это время ещё что-то значит для тебя Не перебивай, я помню про Белобор! Но сейчас на кону стоят судьбы нескольких государств. Сейчас каждый из нас по отдельности не имеет значения. И ты. И я. Но если бы мы снова могли рассчитывать на тебя Даже здесь, в Рагире, в «Синем солнце», ты могла бы приносить пользу.
«Дипломат из неё так себе, подумала Элья. Более неуклюжую смену тактики сложно было придумать Видать, в Кабрии и в самом деле всё плохо, раз никого больше не нашли. Или остальные просто боятся?».
А что конкретно ты от меня хочешь? спросила она.
Мне сначала нужно связаться с Макорой, чтобы ответить на этот вопрос. Но ты согласна нам помогать?
Зависит от того, что от меня потребуется. Странно, что ты раньше этого не сделала, кстати я имею в виду, не связалась с Макорой.
Не люблю неожиданностей. И не люблю подстраивать их другим. С некоторых пор
Понятно пробормотала Элья.
Я дам тебе знать, когда поговорю с Макорой.
Жерра как-то нервно махнула рукой на прощание и вышла из комнаты.
Элья проводила её настороженным взглядом.
***
Элья, улыбнувшись, пропустила несущегося мимо неё мальчишку с мячом и подошла к скамейке. Окинула взглядом светло-серые дома, обступавшие двор. В таких домах обычно жило по две-три семьи, каждая из которых занимала свой этаж, а этажей, в свою очередь, тоже было по два или три. Узкие, подешевле, и более просторные, дома эти стояли друг к другу вплотную, образуя почти непрерывную стену. На маленьких каменных балкончиках трепетало бельё, из некоторых окон шёл партам, видимо, готовили, или кипятили какие-нибудь простыни.
Отметив, что на балконе над аркой не висит красный коврик, Элья расправила новенькое, купленное с первого жалования чёрное пальто (накидки в Илане не носили), и села на скамейку. Достала книжку из сумки.
Однако почитать ей дали всего минут десять. Знакомый звонкий голос позвал её: «Аль!», и уже через секунду к скамейке подбежала девочка в коричневом пальто и бежевой шапочке.
Здравствуй, Маккина! Ты где такую шикарную шишку нашла?
В руках у девочки и правда была еловая шишка, очень длинная и кривая.
А это мы с дедушкой за реку ходили, там, если подняться чуть-чуть, такие ёлки растут, им лет по пятьсот, наверное
Ну, не выдумывай, Макка, какие пятьсот Невысокий пожилой мужчина в старом сером кителе железнодорожной службы, опустился на скамейку возле Эльи и устало выдохнул, так, что зашевелились его густые седые усы. Сорок, от силы Добрый день, Аль!
Здравствуйте, господин Гурту.
Да ну, какие сорок, они такие высоченные, во!..
Всё, всё, пятьсот, не верещи иди, вон, в мячик поиграй лучше Утомила дедушку уже
Маккина сердито сунула шишку в карман и побежала к остальным ребятам.
Как у вас дела, Аль?
Вчера на выступлении был мой друг, с ним пришла Жерра. Элья слегка понизила голос, хотя особой надобности в этом не было: рядом со скамейкой никто не стоял, а крики детворы заглушали прочие звуки. А сегодня она зашла ко мне.
Угу. О чём вы говорили?
Элья пересказала беседу, не называя по имени герцога и колдунью.
Должен сказать, вам везёт, Аль. Как всем новичкам, наверное Ваш друг сам нашёл вас в первый же день, избавив от дополнительной работы, а теперь и Жерра Впрочем, мы догадывались, что рано или поздно кто-то из кабрийских здесь появится. Если будет выбор, старайтесь быть поближе к Макоре или государю Панго. Вы помните, как выйти на наш канал в Бельзуте?
Да.
Хорошо. Но перед тем как куда-то уезжатьвообще перед тем, как станет что-то известносвяжитесь со мной. Можете даже зайти в дом. Если, конечно, не будет висеть красный коврик.
Элья кивнула. Она хорошо помнила о красном коврике и молила богов, чтобы дочь господина Гурту никогда не перекидывала этот страшный флаг через ограждение балкона.
2
Красный коврик появился именно в тот день, когда Элье срочно нужно было встретить господина Гурту. Яркое пятно на один жуткий миг приковало к себе её внимание.
Элья села на скамейку, раскрыла книгу, и её невидящий взгляд заскользил по строчкам.
Почему именно сейчас, ну почему?!
Уже завтра она должна отправляться на встречу с Макорой. А что будет потомнеизвестно. В Аасте предполагали, что Элью попросят перебраться в Кабрию, или же Макора с Панго сделают её своим агентом в Илане. Но после последнего разговора с Жеррой ясности не прибавилосьМакора хочет встретиться с Эльей лично, причём в очень странном местерядом с усыпальницей Инерры. А та часть Драконьего Хребта, где находится место упокоения возлюбленной Панго, официально принадлежит Шемейскому округу! Одним богам известно, чем всё это может кончиться
Элья старалась не думать о том, какая участь постигла господина Гурту и его семью. Коврик означал опасность. Старый шпион что-то заподозрил, кого-то увиделно это вовсе не означало, что его непременно раскрыли. Возможно, просто следят за его домом.
Продолжая бегать взглядом по строчкам, Элья обдумывала создавшееся положение. Был выходбыл, конечно но очень уж рискованный. Её предупреждали, что рано или поздно наступает пора, когда проверенная схема перестаёт работатьи тогда нужно выкручиваться самой, всё тщательно планировать, действовать на свой страх и риск Однако девушка надеялась, что эта пора всё же не настанет. Притворяться, играть свою роль, слегка щекоча себе нервыэто одно, но теперь всё говорило о том, что так просто уже не будет. Начиналась настоящая работа.
Чтобы не вызывать подозрений, следовало просидеть на скамейке не менее получаса. Не факт, что кто-то будет на неё смотреть, однако слишком рано уходить тоже не стоилооднажды Элья заметила наблюдавшую за ней Скавну, и мало ли кому захочется последовать примеру хозяйки «Синего солнца», неважно зачем. Особенно если учесть остановившуюся в Рагире Жерру.
Благодаря господину Гурту и непоседливой Маккине, раньше время, которое она проводила на скамейке, текло незаметно, и безмятежность изображать было куда проще, но сейчас минуты будто растягивались в часы, и Элья сидела как на иголках.
Однако же продолжала улыбаться и читать.
Выдержке она выучилась в тюрьме. Оказавшись в камере, девушка долго и напряжённо ждала, когда же к ней придут. Хоть кто-нибудь. Пусть не Дертоль, не Саррет, но хотя бы следователь! Элья была уверена, что её будут куда-то водить и допрашивать. Она была готова рассказывать о Сакта-Кей, о богатом убранстве во дворце принца Панго, о городе Бельзуте, о Макоре и беседке Халитху
Однако никого не интересовали её истории. Может, полиция чего-то выжидала, доводила её до специального психологического состояния, а может, им просто было достаточно тех сведений, которыми поделился Саррет. Про Элью, казалось, все забыли. По её ощущениям, на год, хотя, как позже выяснилось, прошла всего лишь пара недель. За это время Элье три раза в день приносили еду, а перед обедом водили на прогулку: один и тот же конвоир, не отвечавший на вопросы, защёлкивал на её запястьях наручники и вёл во дворик, где Элья долго и скучно бродила по кругу вместе с такими же, как она, заключёнными. Это изматывало больше, чем самая настоящая каторга. И, хоть девушка и понимала, что заслужила арест, в ней росли негодование и обида.
Она никому не была нужна. После всего, что она пережила, о ней даже не вспомнили.
«Ладно. Я за ней присмотрю».
«Слово?»
«Слово».
Где он был теперь, сержант Саррет, вместе со своим словом? Или действие этого слова закончилось вместе с действием Эльиной клятвы? А он ведь, наверное, мог бы ей помочь, если бы постарался!..
Гереку тоже наверняка было плевать на Эльюесли он вообще выжил после пыток в подвале Сакта-Кей. Надеяться на то, что в гости к преступнице захочет заглянуть Ралетта или кто-нибудь другой из придворного театра, вообще было глупо. И ещё глупее думать, что гостей к ней пустят, даже если те захотят прийти.
Не было даже суда. Дертоль властным движением руки приговорил её единолично, ничего никому не объяснив.
Только вот, в отличие от Болотного Короля, он оставил узнице её жажду воли, её молодость, её способность думать. Элья прекрасно осознавала, чего лишилась. Небо над прогулочным двориком и радовало, и мучило. Это был всего лишь жалкий клочок! А ведь где-то совсем рядом погрохатывали тележки монорельсовой дороги Богатенькие пассажиры ехали так медленно, что сразу было понятно: они не знают, каково этонырять в небо. А вот Элья Элья знала. При конвое голову особо не позадираешь, однако, ей удавалось урвать взглядом свою часть высоты. И даже иногда увидеть, как с листьев старого клёнаодного из двух в этом дворикестекает золотой, неуловимый свет уходящего лета. Или это была уже осень?..
В плохую погоду их не выводили, но в час после дождя, когда влажная трава липла к казённым ботинкам и льняным штанам, когда капало с клёнов, и в воздухе стоял упоительный запах мокрой зелени, прогулка становилась ещё невыносимей.
Потому что после дождя в Элье просыпалось алчное болотное чудище, которое мечтало разорвать на клочки всех обидчиков. Всех, кто просто косо смотрел на неё. Всех полицейских. Дертоля. Саррета. Герека. Всех этих глупых баб, гулявших вместе с ней.
Элья сказала Грапару правду в Сакта-Кей. В ней действительно что-то умерло в Подземном Дворцеи переродилось в нечто иное, потустороннее, нечеловеческое. Вода, проливавшаяся из туч над Аастой, тоже, возможно, была рождена в болотах Белобора, и Элья всей кожей ощущала с ней родство. Когда эта влага витала в воздухе и напитанная ею земля чавкала под ногами, окружающий мир внезапно становился неважен. Элья замедляла шаг и закрывала глаза. И не сразу шла дальше, даже когда её подталкивали О, какими гибкими становились её запястья! Лишь слегка повернуть рукии
Что будет потом, Элья не знала. Ей всегда удавалось опомниться раньше. Появлявшаяся уверенность, что на этот раз её в Болотном Дворце примут с распростёртыми объятиями, потом пугала. Но что, если в какой-то миг ей не удастся вернуть себе разум? Что, если она не успеет?
Элья не без ужаса заметила, что «тьма», образовавшаяся в ней в тот жуткий зловонный год, становится больше. Она крепла, словно пускала невидимые корни. Элья понимала, что может обратиться к этой части своей сущности в любой момент, и боялась, что однажды это сделает. Когда больше нечего будет терять. Но значит, пока было что?
«По крайней мере, Болотный Король не сможет забрать меня оттуда, где нет ни озера, ни речки», рассуждала потом Элья, стараясь себя успокоить.
Но в том, чтобы превратиться в монстра, пусть и не в Подземном Дворце, тоже, мягко говоря, не было ничего хорошего.
Элья смутно догадывалась, что «тьму» можно победить «светом». Только откуда его взять, этот свет, если всё глубжеи всё охотнеепогружаешься в отчаяние? Тут нужно было либо что-то придуматьлибо покориться неизбежному. Покоряться Элье не хотелось.
И тогда она вспомнила о танцах.
Сначала было сложнои морально, и физически. Моральнопотому что никакой практической пользы тренировки не имели, они были бессмысленны, как вся её жизнь, а физическииз-за отвыкших от нагрузок мышц. Собственно, танцевать Элья почти и не танцевала. Упражнения, которые она делала, больше пригодились бы какому-нибудь спортсмену или акробату. Арестантке не пригодились бы точно. Но Элья отводила на тренировки часа по три в день, и это без учёта растяжки, а также нескольких танцевальных движений, которые она просто по привычке делала в конце.
Так прошла вторая неделя её заключения.
А потом молчаливый конвоир, который в очередной раз вёл её на прогулку, неожиданно свернул не налево, где был тюремный дворик, а направо, в коридор.
Вы уверены, что не ошиблись маршрутом? поинтересовалась Элья. Не то, чтобы девушка всерьёз ожидала ответа: она просто старалась не упускать возможности поговоритьиначе и человеческую речь забудешь. Казалось бы, не такой уж он и сложный. Можно было бы выучить. Или здесь несколько дворов, и меня за хорошее поведение переведут в другой, побольше?
Полицейский, конечно, промолчали они продолжили идти. Привычные тюремные коридоры после пары-тройки лестниц сменились другими, с окнами, с коврами на полах, а после перед Эльей распахнули какую-то дверьи внезапно освободили руки.
От того, что оказалось за дверью, у девушки глаза полезли на лоб. Парты! Маленькие, каждаяна одного учащегося, у них в приюте тоже такие были.
В аудитории находился только один человек. Невысокий, плотненький, на видлет пятидесяти.
Прошу вас, проходите. Дверь закрылась у Эльи за спиной, и когда она обернулась, то увидела, что конвоир остался снаружи. Садитесь на любое место, до занятия ещё четверть часа, мы успеем с вами поговорить.
Элья, рассеянно потирая запястья и не сводя взгляда с незнакомца, села за первую парту, ближе к окну.
Меня здесь называют Учитель Тербо. Так же будете меня называть и вы. Вас будут выводить на прогулку, а на обратном пути вы будете приходить сюда и познавать искусство ведения так называемой тайной войны Давайте вы сначала дослушаете, а потом будете задавать вопросы, хорошо?
Элья, думавшая было что-то сказать, пожала плечами и кивнула.
Она молчалаа учитель Тербо продолжал говорить. Он говорил о том, что кто-то должен занять место Саррета в Сакта-Кей, и что проще всего это будет сделать Элье. Только сначала она должна многому научиться и по истечении пяти месяцев сдать экзамен
А если я откажусь? всё-таки перебила его Элья.
Вернётесь в тюрьму. За государственную измену полагается пожизненное, вы ведь в курсе?..
Так Элья оказалась в Илане. Поначалу ей везло, как заметил Гурту: ей нужно было по прибытии в Рагир попробовать устроиться в приличное, не последнее по местным меркам заведение, и выйти на человека, у которого будут связи с Сакта-Кей, но в итоге такой человек нашёл её сам и помог попасть на работу в «Синее солнце». И там же, через некоторое время, её нашла Жерра Но везение однажды должно заканчиваться.
«Не сегодня, думала Элья, кладя книжку обратно в сумку и поднимаясь со скамейки. Сегодня у меня тоже всё получится»
Вечером, после выступления, Элья стала тщательно готовиться к грядущей вылазке. Оделась в чёрный костюм для верховой езды, который использовала в одном из своих номеров, волосы убрала под чёрную же шапочку, взяла всё самое необходимое и сложила в небольшую поясную сумку. Дождалась одиннадцати часов, погасила кристаллыпусть думают, что она легла спатьи выбралась через окно на улицу.
Рагир, будучи большим, густонаселённым городом, всё же не был похож на Аасту. Редкие окошечки горели в синей тьме, затопившей долину. Ни криков кучеров, ни голосов припозднившихся из таверн мужей. Даже ветер безмолвенсейчас ещё не вылезла из почек та листва, которой он мог бы шелестеть. Уже потом, когда Элья стала подниматься в горы, он обрёл голос, зашипел, загудел в каменных расщелинах.