Часть первая
Пролог
Застенчивость вора, решившего вернуть похищенный бумажник, не шла ни в какое сравнение с ее смущением. Она молча высыпала на стол украденноегруду магнитофонных кассети замерла в нерешительности.
Я с интересом взглянул на странную гостью. В каждой женщине можно найти шармтонкую талию, длинные ресницы или кое-что получше В этой же не было ничего примечательного. Не по годам полная, с большой бородавкой на щеке и тусклыми усталыми глазами, она явно не подходила для конкурса красоты.
ЯЛора, ночная сиделка из госпиталя береговой охраны во Фриско, где лежит в беспамятстве человек, о котором вы писали, Майк Норман
Я поразился изумительному, проникновенному голосу посетительницы. Он, безусловно, был шармом сиделки, затмевающим ее непривлекательность. Не так ли чарующий голос сирены заставлял забыть о ее безобразном птичьем хвосте?
Мне известно о ранении Майка, продолжайте. Подчеркнутой бесстрастностью тона я попытался скрыть внезапное волнение. Я знал, что Майк ранен, но то, что его дела плохи, было для меня неожиданностью.
Всю жизнь я мечтала разбогатеть, и вот этот случай представился, продолжила "сирена". Я тайно записала на магнитофон все, что рассказал мне Майк Норман, и даже то, что он бормотал в бреду. Я украла его приключения, чтобы написать о них книгу и получить приличный гонорар.
Вы неплохо все рассчитали, миссис, рукопись о тайнах знаменитого сыщика охотно купило бы любое издательство. Но, как я понимаю, что-то вам помешало?
Да, я поняла, что судьба этого человека не подвластна перу графомана, даже писателя среднего уровня. И тогда я пришла к вам.
Сирены определенно соблазняли Одиссея не только сладкоголосием, но и лестью. Чего вы хотите от меня, миссис?
Возьмите половину кассет и напишите по ним роман. Если он удастся, я передам вам вторую половину, но уже за деньги. Согласны?
Прежде чем ответить вам, я должен услышать записи.
Познакомьтесь с материалом и позвоните мне, Вилли. Бросив на стол визитную карточку, сиделка направилась к двери с торопливостью покупателя, подсунувшего продавцу рваную ассигнацию.
Впрочем, она могла бы и не спешить. Кассеты оказались настоящим сокровищем. В них непостижимым образом переплелись реальность, похожая на фантастику, и фантастика, похожая на реальность.
Прослушав их, я написал и опубликовал шестнадцать триллеров о полной опасностей и приключений жизни знаменитого сыщика.
Эти триллеры вошли в роман, который вы, уважаемый читатель, держите в руках. Надеюсь, в один из ближайших дней дверь моей творческой мастерской отворится. В ней покажется Дора со второй половиной кассет, и тогда я возьмусь за продолжение романа.
IКороль газовых баллончиков
Это был тот самый случай, когда знатность и богатство не играли никакой роли. Взаимная ненависть сделала их равнымиоборванца с полосатой котомкой, в которой не было ничего, кроме рисовой лепешки и глотка сакэ, и самурая в ярком шелковом кимоно.
Никто не знал, что было причиной вражды, что привела их в столь ранний час к подножию священной горы Фудзиямы для смертельного поединка. Молва сохранила воспоминание лишь о длинном мече самурая и желтых узловатых и твердых, как высохший бамбук, руках бродяги.
Перед началом поединка самурай сделал несколько упражнений с обнаженным мечом, прикидывая, как лучше разделать тушу оборванца, чтобы окрестным свиньям было удобно ее сожрать.
Бродяга, в свою очередь, не отрываясь, смотрел в мутные глаза самурая, желая поскорее выколоть их своими заскорузлыми, твердыми, как палочки для еды, пальцами.
Все преимущества были на стороне самураядлинный, двуручный меч, кинжал и кривой нож, пристегнутый к сандалии.
Оружием оборванца были лишь его желтые узловатые руки. Когда остро отточенный самурайский меч, со свистом рассекая воздух, ударил по ним, казалось, они просто отлетят, как ручки разбитого глиняного кувшина. Но случилось чудомеч, взбрыкнув, вырвался из рук самурая. В ту же секунду два молниеносных удара парализовали его. То, что произошло дальше, было жестоким и отвратительным торжеством каратэ над прославленным самурайским мечом. Отныне он сделался обыкновенным настенным украшением.
С этого дня по планете началось победное шествие восточных единоборствнакачанные мышцы и твердые кулаки развенчали холодное оружие.
Вы только посмотрите, Норман, что делается. Начальник полиции Морли потянул детектива к окну.
Майк посмотрел вниз. Во дворе полицейского управления разгружали фургон. Из его зарешеченного, как загон для льва, чрева выволакивали здоровенных мужиков, с ног до головы обмотанных клейкой лентой, которая делала их похожими не то на коконы огромных бабочек, не то на бальзамированные мумии.
Два насильника, один мошенник, остальные из банды Бруно Капельяно. В голосе Морли прозвучало негодование охотника, у которого увели из-под носа куропатку.
Опять вас обскакал Король газовых баллончиков, сэр? спросил Майк, разглядывая ярлыки, приколотые к одежде арестованных наподобие накладных, сопровождающих почтовые тюки.
Введите Нормана в курс дела, Стивен, устало распорядился начальник полиции, не удостоив детектива ответом, поскольку ответить на каверзный вопрос Майка означало разбередить незажившую рану.
Слушаюсь, сэр, расторопно откликнулся помощник начальника полиции, не преминув перекинуться с Майком насмешливым взглядомтайным знаком солидарности низших чинов. Неустановленное лицо, по кличке Король газовых баллончиков, разыскивает преступников, обезвреживает их нервно-паралитическим газом, связывает клейкой лентой, применяемой в магазинах, вызывает полицию и исчезает до ее появления.
Что же здесь плохого, сэр, парень таскает вам каштаны из огня? Майк лукаво улыбнулся. Или боитесь, что он отобьет ваш хлеб?
Ну как вы не понимаете, Майк, этот проклятый Баллончик орудует как слон в посудной лавке. Его не интересуют ни улики, ни доказательства. Он упаковывает за ночь с дюжину мерзавцев, которых мы утром подбираем как корзины с мусором
Если так и дальше пойдет, вместо полицейского фургона вам понадобится мусоровоз, сэр, с невозмутимостью, претендующей на аплодисменты, заметил Норман.
Вам смешно, Майк, а у меня все камеры забиты клиентами Баллончика. Если я не доберусь до него в ближайшие дни, мне придется держать арестантов как собак на привязи, вздохнул начальник полиции.
Осмелюсь доложить, сэр, среди них есть отъявленные негодяи, за которыми мы давно охотимся. Баллончик сумел взять их в одиночку. Стивен вопросительно взглянул на Майка, ища у него поддержки.
Стивен прав, сэр, я знаю людей Капельяно, их действительно голыми руками не возьмешь, поддержал Стивена Майк. Баллончикотчаянный малый, и он, безусловно, принес немалую пользу обществу.
Надеюсь, сочувствие не помешает вам арестовать его, Норман?
Я сделаю это, сэр, но с большим сожалением.
Не будьте сентиментальны, Норман, это не то качество, которое необходимо детективу на допросе! Приведите арестованного! приказал Морли, отбросив напускную шутливость. При этом его глаза посерьезнели, как у хирурга на пороге операционной.
Войдя в кабинет шефа полиции, Джек Горилла зажмурился от яркого света, бьющего прямо в глаза. Ничего не видя перед собой, он тяжело опустился на подсунутый под него стул. Столь необычное начало допроса не предвещало ничего хорошего. Подобно грешнику, оказавшемуся в чистилище, он принялся торопливо перебирать в памяти свои проступки, теряясь в догадках, за какие из них теперь предстояло держать ответ.
Рассказывай, парень, что тебе известно о Баллончике? сурово приказал Морли.
Стон облегчения едва не сорвался с ободранных липкой лентой губ негралегавых интересовал не он!
С превосходством свидетеля над обвиняемым Горилла распрямил спину, удобно уселся на стуле.
Офицер, можете плюнуть мне в рожу, если я вру! Это не человек! У него собачья морда и кошачьи лапы. Он крадется тихо, как таракан, а кусает больно, как волк. Изображая Баллончика, Горилла выпучил глаза и скрючил пальцы, сделавшись похожим на огромного черного таракана.
Уведите этого болвана! приказал Морли.
Сэр, вы хорошо сделали, что не плюнули ему в рожу, по-моему, парень не врет. Майк проводил Гориллу задумчивым взглядом.
Вы в самом деле поверили в его кошачьи лапы, Норман?
Я верю в то, что парень точно передал свои ощущения. Майк задумчиво посмотрел во двор, где заканчивалась разгрузка полицейского фургона. Вы обратили внимание на то, что все жертвы Баллончика "качки" с замашками каратистов?
Нет, а какое это имеет значение?
Сэр, разрешите проверить предположения Нормана? Стивен щелкнул клавишами компьютера.
Ну что? Морли нетерпеливо заглянул через плечо помощника.
Сэр, все без исключения арестованные действительно занимались культуризмом и восточными единоборствами.
Вот как! Шеф полиции озадаченно посмотрел на Нормана. Вот еще недоразумениенеужели непонятно, что быть догадливее начальстваверх неприличия?! Ну-ка выкладывайте, что там у вас в башке!
Есть одна версия, сэр, но она нуждается в проверке
Приглашение в Генеральный клуб бизнесменов Америки могло вскружить голову любому, суля заманчивые предложения и высокие гонорары. И все же Майк принял его довольно равнодушно. То, что деньгиеще не вся жизнь, он знал лучше, чем кто-либо другой. Его не устраивала перспектива погрязнуть в бухгалтерских отчетах и прочей нудной дребедени, связанной с бизнесом. Покачиваясь на кожаных подушках длинного, как колбаса, лимузина с баром и пуленепробиваемыми стеклами, присланного за ним председателем клуба, Майк размышлял о том, что таинственная личность Короля газовых баллончиков занимала его сейчас гораздо больше, чем все бизнесмены мира. Однако судьбе было угодно решить все по-своему.
В Мавританском зале клуба за овальным столом красного дерева среди известнейших бизнесменов он с удивлением увидел крупных полицейских чиновников и даже несколько членов правительства.
"Здесь речь пойдет явно не о бухгалтерских счетах, нахмурился Майк. Интересно, чего хочет от меня эта свора толстосумов и политиканов?"
Мистер Норман, я не буду представлять вас присутствующим, начал председатель клубаседовласый бизнесмен с суровым худым лицом провинциального учителя. Все присутствующие достаточно осведомлены о ваших подвигах. Однако то, о чем мы хотим вас просить, вероятно, превосходит все, чем вы занимались до сих пор, как по сложности, так и по величине оплаты. Председатель сделал паузу, впившись прищуренным взглядом в детектива. Дело в том, что за последние годы в Америку устремилось огромное количество русских бизнесменов. Они перехватывают выгодные контракты, вторгаются во все сферы торговли и производства. Их присутствиенастоящее бедствие для нашего национального бизнеса.
Не вполне понимаю, сэр, какое отношение имеет мое ремесло сыщика к вашим проблемам? Майк обвел взглядом напряженные лица присутствующих, замерших в ожидании момента, когда председатель накинет свое лассо на норовистого жеребца.
Все очень просто, мистер Норман, невозмутимо продолжал председатель. Если в муравейник брошена горящая головня, муравьи разбегаются. Выньте головню, и бегство прекратится.
Что же это за головня, сэр?
Преступность, мистер Норман. Любой русский, начавший собственное дело, немедленно становится жертвой рэкетиров и жадных государственных чиновников. Поэтому люди бегут в Америку. Уберите эту проклятую "головню" преступность, и они останутся в России.
Уж не хотите ли вы, сэр, чтобы я в одиночку расправился с преступным миром России?
Именно этого мы и ждем от вас, мистер Норман.
Сэр, может быть, я не плохой сыщик, но уж точно не волшебник и не сумасшедший, пошутил Майк. Смеяться в глаза могущественному председателю клуба мог лишь человек, твердо решивший сказать ему "нет".
Председатель сделал величественный жест, словно выбрасывая на стол беспроигрышную козырную карту, и пораженный Майк увидел входящую в зал девушку редкой, изумительной красоты. Он попытался отвести от нее взгляд, но безуспешно. Самовлюбленные политики и чванливые бизнесмены, вопреки своей обычной невозмутимости, повскакивали с мест, сопровождая ее появление восторженным ропотом.
Мистер Норман, это Соня Кмет, ваша напарница, донесся откуда-то издалека голос председателя.
Сэр, кажется, я был не прав, кажется, я все-таки волшебник и сумасшедший, пробормотал Норман, словно облизывая широко открытыми глазами очаровательное личико, стройные ножки и безукоризненную грудь девушки. С ней я готов отправиться хоть к черту на рога.
Русский спекулянт Степа Задов, в недавнем прошлом заместитель директора овощной лавки, а ныне преуспевающий американский бизнесмен, лузгал семечки в своей шестикомнатной нью-йоркской квартире. Семечки, черная икра и водка "Столичная" должны были создать иллюзию его пребывания в России, однако иллюзия не создавалась. Так фотография любимой не может заменить оригинал.
Степа ненавидел Америку и нежно грустил по России. Там его новейший "мерседес" мгновенно обступала толпа. Упитанный, краснощекий и широкозадый Степан прекрасно выглядел на фоне голодных соотечественников. В сопровождении дюжих телохранителей, он величественно выходил из машины, направляясь к дверям ресторана мимо услужливого швейцара и подобострастного музыканта, исполнявшего туш в его честь.
В России к его услугам были девочки из хороших семей, знаменитые артисты и ученые жаждали его спонсорства. И все бы хорошо, если бы не банда вымогателей. Телохранители бросили Степу на произвол судьбы, а самому боссу пришлось спасаться бегством.
Проклятая Америка! Степа Задов зло выплюнул шелуху.
Здесь всем было на него наплевать. Никого не интересовал его "мерседес", а толпа пялилась не на него, а на тех самых артистов и ученых, которым он подавал на кусок хлеба.
В приличное общество онбанальный спекулянт, нажившийся на махинациях с металлоломом, допущен не был, а американские девчонки видели в нем лишь обыкновенного толстяка-недоучку.
В Америке Степа казался себе генералом, разжалованным в рядовые. Горькое чувство обиды на "страну равных возможностей" было чертовски похоже на то, что он пережил в детстве, получая от учителей неудовлетворительные оценки. Тогда, вымещая свою злость на других, он прокалывал колеса чужих автомобилей. Вид машины, огромной черепахой прильнувшей к обочине на проколотых шинах, странным образом возвышал его в собственных глазах.
Проклятая Америка! Проклятые америкосы! Степа залпом выпил стакан водки. И тут ему на глаза попался складной нож. Сунув его в карман, Задов вышел на улицу. У ближайшего перекрестка он приметил голубой спортивный "феррари". Подкравшись к нему, как к спящему крокодилу, он ткнул ножом в покрышку, теплую и упругую, словно брюхо аллигатора
Усевшись за стойкой соседнего бара, Степа с наслаждением наблюдал, как машина, подобно тонущему броненосцу, медленно опускается на асфальт.
В этот день он проколол колеса восемнадцати автомобилей, выпив восемнадцать банок любимого шведского пива. Домой вернулся за полночь, усталый, хмельной и чрезвычайно довольный тем, что "поимел" Америку.
На следующий день Задов в полном восторге отплясывал "казачок" вокруг телевизорав программе утренних новостей показывали продырявленные им автомобили.
Воодушевленный успехом, Степа возомнил себя знаменитостьюо нем заговорили! Подогретое очередной бутылкой водки воображение услужливо, как оплаченная проститутка, рисовало соблазнительные картины: обложки его, Степы Задова, мемуаров, таинственные интервью, которые он будет давать журналистам в маске и черном плаще.
Завернувшись в темное покрывало, Степа повернулся к шкафу, исполнявшему роль воображаемого журналиста.
Ну что, парень, оробел? Спрашивай, чванливо пробасил Степан, да не наложи в штаны, знаю я вашего брата! Ну?!
Это ты, паршивец, проколол мои колеса? произнес вдруг шкаф на чистейшем русском языке.
Что ты, что ты?! тотчас попятился Степан. "Может, спьяну померещилось?" Не смей со мной разговаривать, сказал, собравшись с духом, Задов. Оглянулся. И тут увидел говорившего. Это была огромная волчья морда. Может, это по стаканчику а, образина? предложил, мгновенно трезвея, Степан. Он захлопал глазами, пытаясь отогнать наваждение. Но оно не исчезло, напротив, стало угрожающе приближаться. Может, это по стаканчику? повторил дрожащим голосом Степа, вцепившись в бутылку, как в спасательный круг. Но чудище продолжало двигаться на него. "Выпить хочет или сожрать?" Стой, тебе говорят! Степан замахнулся бутылкой.