У нее эта дрянь хотела шаль отнять, что ты подарила, захлебываясь рыданиями, рассказывала Нетка. А Мышка не дала. Вот эта сволочь Лютому и нажаловалась.
Я сцепила зубы. Так, спокойно, никому обидеть подругу я не позволю. Перед наказанием всех заключенных будут созывать ударом колокола, значит, надо разыскать Лютого еще до него. А с возомнившей о себе невесть что новой пассией начальника охраны я еще найду способ поквитаться. Самоуверенная завистливая дрянь!
Наспех накинув тулуп и даже не повязав голову платком, я выскочила из лазарета. Лютый обнаружился у административного здания, по счастью, в одиночестве.
Дамочка? удивился он, увидев меня. Ищешь кого?
Тебя, я подошла поближе. Разговор есть.
Так говори, Лютый отбросил папиросу. Курить будешь?
Жест неслыханной щедрости. Чтобы начальник охраны предложил курево заключенной? Интересно, это благодаря золоту Двина или внезапно приобретенному мною статусу любовницы королевского мага Лютый так расщедрился? Я покачала головой.
Не курю. Я слышала, мою подругу в холодную бросили и высечь собираются. Это правда?
Твою подругу? Лютый нахмурился. Это мелкая такая, тощая? Точно, демон меня раздери! Она вечно возле тебя крутилась.
Я заплачу, чтобы ее отпустили. Сколько хочешь? Двин отдаст.
Слушай, Дамочка, ты у нас, конечно, птица высокого полета, но не наглей через край. Твоя подруга драку затеяла, я ее наказать должен.
За то, что не захотела твоей девке мой подарок отдавать? Подумай, это пока я добрая, деньги предлагаю. А то и Марку пожаловаться могу, что меня здесь притесняют.
Я уже сказал: не наглей, Дамочка. Пусть твой хахаль и важная шишка, но все равно ты здесь не хозяйка. А сколько дашь?
Торговались мы недолгоначальник охраны предсказуемо предпочел золото удовольствию от порки заключенной. Наконец довольный Лютый пообещал мне, что назначит Мышке всего пять ударов и бить будет вполсилы. А я оправилась обратно, в лазарет. Надо было написать Двину, чтобы снял деньги с моего счета. Письмо Лютый любезно согласился отправить лично.
Заключенные стояли молча, с хмурыми мрачными лицами, одна лишь брюнетка цвела улыбкой. То и дело кто-нибудь бросал на нее злобный взгляд. И дело было не в том, что Мышку любили в бараке. Нет, "тихоню" скорее недолюбливали, но и заносчивость новенькой никому не пришлась по душе. А уж методы, которыми любовница Лютого взялась добиваться понравившейся вещицы, и вовсе обозлили прочих заключенных. Каждая из них со страхом гадала, на чье имущество положит взгляд брюнетка в следующий раз. Почти у каждой была какая-нибудь милая сердцу безделушка, столь драгоценная здесь. Проходя мимо, я нарочно изо всей силы толкнула брюнетку, а затем и наступила ей на ногу. Гадкая девица скривилась от боли, но промолчалавидимо, насчет моего статуса ее уже просветили. А я не отказала себе в удовольствии прошипеть:
Тебе не жить, стерва.
Брюнетка заметно побледнела, а я прошла дальше, к подругам. Нетка дрожала, в глазах ее стояли слезы. Берта упрямо смотрела в сторону, будто ее внезапно сильно заинтересовал флюгер на административном здании. Я тоже на мгновение бросила туда взглядфлюгер и флюгер, флажок из потемневшего металла без особой фантазии. Незаметно сжала руку Берты и тут же выпустила, пока не заметили охранники.
Мышка шла спокойно, будто не на порку, а в столовую или в мастерскую. Только губы ее были сжаты в упрямую тонкую линию да яростно сверкали глаза. Когда с подруги сдирали робу, я изо всех сил сжала кулаки, так, что ногти до боли впились в ладонь.
Пять ударов! объявил Лютый.
По строю прошел тихий удивленный гул, Берта и Нетка облегченно выдохнули.
А ну заткнулись! прикрикнул один из охранников. Рядом стать захотели?
Всего пять ударов? раздался возмущенный голос брюнетки. Так мало?
Ой, дура, тихо пискнул кто-то позади меня.
Ничего не понимающую девицу уже выволакивали из строя и тащили к столбу. Лютый медленно подошел к ней. Мне показалось, будто правая щека у него дергается, но, поскольку я стояла не слишком близко, то уверенности не было.
Значит, ты полагаешь, что я слишком добрый? вкрадчиво спросил он. Излишне мягкий?
Девица, несмотря на всю свою глупость, осознала, что ничего хорошего этот вопрос ей не сулит и промолчала.
Отвечай!
От хлесткой пощечины голова брюнетки дернулась, на белой коже проступило яркое пятно. Кое-кто из заключенных злорадно заухмылялсякак я уже упоминала, за короткое время новая пассия Лютого многих успела настроить против себя. И теперь те, кто еще недавно заискивал перед ней, неприкрыто наслаждались ее унижением.
Нет, я не то хотела сказать, я не подумала, растерянно забормотала брюнетка.
Чтобы в следующий раз думала, а не вякала, получишь пятнадцать ударов, равнодушно бросил Лютый и принялся расстегивать меховую дохупредмет зависти ходивших в зимних мундирах подчиненных.
В шубах по лагерю расхаживали только Андерс и Лютый. Док, который за пределами лазарета волен был ходить в чем угодно, как правило, носил неприметное серое пальто.
Брюнетка обвисла на руках державших ее охранников. Ее губы беззвучно шевелились, по лицу катились слезы. Но никакой жалости у меня она не вызвала. Тихо вскрикнула Мышкакнут оставил на ее спине первую ярко-розовую выступающую полосу, но крови не было. Второй удар, третий, четвертый, пятый.
Отвязывайте и в лазарет, небрежно бросил Лютый.
Я кинулась к подруге.
Куда? остановил меня громкий окрик охранника.
Я теперь Доку в лазарете помогаю, пропустите, выпалила я скороговоркой.
Охранник перевел неуверенный взгляд на Лютого, тот кивнул, разрешая. Подвывавшую от страха брюнетку уже привязывали к столбу, и начальник охраны примеривался кнутом к спине своей любовницы. Первый же удар рассек кожу до крови, девица заорала благим матом. Дальше я уже не смотрела, только слышала ее крики.
Мышка, сама идти сможешь? Вот так, обопрись на меня, моя хорошая. Пойдем, я тебе спину обезболивающей мазью смажу.
Дамочка, удивленно произнесла подруга. Дамочка, а мне не слишком-то и больно. Жжет, конечно, но терпимо. Чего это Лютый-то сегодня добрый такой?
Я быстро огляделась по сторонамне услышал ли кто ее слов? и, оставив вопрос без ответа, потащила Мышку в лазарет.
А теперь лежи смирно и делай вид, будто тебе очень плохо, шепнула. Скоро сюда притащат эту дрянь. Она, само собой, будет без сознания, но впечатлять охранников твоим бодрым видом все равно не стоит.
Понятливая Мышка жалобно застонала. Разбуженная Красотка приподнялась на локтях и уставилась на нас.
О, тихоня! А ты-то как сюда попала?
Твоя замена отправила, огрызнулась Мышка.
Что, нарвалась-таки?
Это кто еще нарвался, вклинилась я. Скоро ее сюда принесут, полюбуешься.
Красотка присвистнула.
Да, быстро она Лютому надоела. Я-то почти три месяца продержалась.
Нашла, чем гордиться, проворчала Мышка.
Я вытащила из навесного шкафчика баночку с жирной ярко-желтой мазью, пахнущей травами, и принялась осторожно наносить ее на следы от кнута.
Ну как?
Холодит. И немеет все.
Потерпи, сейчас все пройдет, пообещала я. Красотка, раз уж ты проснулась, то я и тобой займусь. Вот только с Мышкой закончу.
Толку-то, зевнула блондинка. Чем только вы с Доком мою спину не мазали, результата никакого. Видать, заклеймил меня Лютый навечно.
Я не нашлась с ответом. Все слова утешения казались мне глупыми и напыщенными. А вскоре громко хлопнула дверь и зазвучали голоса. Док что-то сердито выговаривал невидимым пока посетителям, а те виновато оправдывались. Наконец в палату внесли брюнетку. Вместо спины у нее было кровавое месиво. Я злобно усмехнулась, отвернувшись, чтобы никто не заметил моей реакции. И увидела, что на губах Мышки появилась такая же усмешка, а Красотка выглядит откровенно довольной. Похоже, девицу жалел только Докда и то пока ему не было известно о ее подвигах.
Ко мне только и попадают, что после порки, сердился Питерс. За полгода вон одна Дамочка сама по себе в обморок завалилась. Вы что же, считаете, что нам достался на редкость здоровый контингент и надо бы это дело поправить? У меня в палате троетрое! искалеченных вашим Лютым. Ждете, что я напишу рапорт о переводе в другое место?
Я вцепилась в спинку Мышкиной койки с такой силой, что побелели костяшки пальцев. Док был едва ли не единственным нормальным человеком в этом позабытом всеми богами месте. Меньше всего мне хотелось терять этого неожиданного друга.
Да ладно вам, Док, пробубнил один из охранников. Сами знаете, к Лютому под горячую руку лучше не лезтьогребешь.
Так, укладывайте ее на койку. Обувь сними, чурбан, или сам мне простыни стирать будешь? А ты не стой столбом, а притащи горячей воды. Ведро в санузле за дверью. Дамочка, ты первой пострадавшей помогла?
Да, Док, отрапортовала я. Промыла раны и смазала обезболивающей мазью.
Хорошо, только обеззараживающим раствором еще полей. Флакон с фиолетовой наклейкой. А потом займись Красоткой, пока я уделю внимание этой особе. Чего застыли? гаркнул он на охранников. Здесь вам не цирк. Выметайтесь!
Тех будто ветром сдуло. Питерс устало опустился на стул возле койки брюнетки.
Давай, Дамочка, обработаем наших страдалиц, дадим им сонного зелья и пойдем чай пить. Расскажешь мне, что произошло.
Я не хочу спать, попробовала возразить любопытная Красотка.
Док вперил в нее взгляд льдисто-голубых глаз.
Пока ты здесь, будешь делать то, что я сказал, отчеканил он. Спать, есть и справлять нужду по моему слову. Поняла?
Испуганная его непривычно жестким тоном Красотка кивнула.
Мышке я тоже дала сонного зелья. Хотелось, конечно, усадить ее с нами за стол и протянуть кружку с чаем и самый большой пирожок, но я рассудила, что время еще будет. Пока Док хлопотал вокруг брюнетки, я успела принять душ.
Пожалуй, это самая большая выгода от работы здесь. Возможность ежедневно мыться горячей водой, пояснила я. Да половина барака за такое счастье на что угодно пойдет.
Вода в общих душевых была ржавая, едва теплая и лилась тонкой струйкой. Да и походы в душ по расписанию тоже не способствовали радостному настроению. И мыло в лазарете пахло луговой травой, а не воняло чем-то нестерпимо кислым.
У вас половина барака, а то и большеотъявленные рецидивистки, сухо произнес Док. Мало кто попадает по дурости, как твои подружки. Большинство оказалось здесь вполне заслуженно.
Я кивнула. За пару месяцев я успела наслушаться леденящих кровь историй.
Взять вот сегодняшнюю девицу, продолжал Док. Проститутка, грабившая клиентов. Подливала им сонное зелье и обчищала карманы. С последним вот не повезлоон учуял, что дело нечисто, и вылил незаметно вино. А здесь она считай что принялась за старое. Что они с Лютым не поделили, не знаешь случаем? Вроде бы она ему надерзила перед всеми.
Вздохнув, я рассказала ему историю с наказанием Мышки, не умолчав и о своем участии.
Зря ты ему деньги предложила, осуждающе покачал головой Питерс. Хватило бы и угроз. Лютый из тех людей, которым сколько ни дайвсе мало. Зато трус, потому и отыгрывается на слабых. Бабенок его у меня перебывало столько, что я давно уже со счета сбился. Надоедают они ему быстро, а просто так бросить он, видимо, не может, обязательно искалечить надо. Кого хлыстом, как этих дурочек, кого в постели. Там он их даже сильнее истязал, чем у столба. Я бы тебе порассказал, Дамочка, только этакие подробности не для твоих ушей. Грязны уж больно.
В таком месте сложно оставаться чистой, вздохнула я. От прежней Тиали Торн мало что осталось. Раньше я и представить себе не могла, что буду притворяться любовницей Марка Грена, да еще и радоваться, что он подтвердит несуществующую связь. Будь он в действительности моим любовником, Док, никаких денег бы Лютый не увидел. Но я даже не уверена, что Марк приедет еще раз.
Приедет, заявил Питерс. Отношения у вас двоих, конечно, странные, простому человеку вроде меня и запутаться недолго. Но что-то мне подсказывает, что Марк Грен не прочь еще разок проверить, так ли противны твои поцелуи.
Я вспыхнула. Ну к чему напоминать мне о том, что я так старательно выбрасывала из головы? Все-таки поцелуи, как и случившееся после них, были исключительно по моей инициативе. И это не могло не смущать.
Я все-таки женщина, Док. Мне надо, чтобы меня добивались, а не проверяли, смогут пережить мои поцелуи или нет.
Женщина, говоришь? Хорошо, что ты об этом вспомнила, Дамочка.
И не поясняя значения своей фразы, отвернулся, чтобы набрать воды в чайник и поставить его на огонь.
Док, тихо позвала я. Док, вы ведь не уйдете? Я здесь без вас совсем рехнусь. У меня только вы есть да еще вот Мышка. Берта и Неткаони хорошие, только с ними мне говорить совсем не о чем. Я не понимаю их, а онименя. И с Мышкой-то не всегда получается, а уж с ними
И я махнула рукой, а затем, отвернувшись, незаметно вытерла глаза. Действительно, Док был единственным во всем лагере человеком, которому я многое могла рассказать. К примеру, о том, что произошло между Марком и мною, я подружкам и словом не обмолвилась. Просто сказала, что приезжал знакомый из столицы, человек важный и влиятельный. И Берта, и Нетка информацией удовлетворились, а Мышка бросила на меня встревоженный взгляд, но промолчала.
Питерс неловко погладил меня по спине.
Да куда ж я отсюда денусь? Знаешь, Дамочка, я, когда сюда наниматься приехал, молодой был, горячий. Думал, буду проводить душеспасительные беседы с преступницами, наставлять их на путь истинный. Как ты можешь догадаться, демона лысого у меня получилось.
Но вы не ушли.
Нет, не ушел. Понял, что здесь я нужнее, чем где-либо еще. Сама понимаешь, не будь меня, Лютый с дружками уже не один десяток девок бы на лагерный погост отправили. Андерс о развлечениях охраны знает, но смотрит на них сквозь пальцы. Пока его псы ему верны, им ничего не угрожает. У начальника нашего свои причуды. Ему тоже нравиться унижать тех, кто зависит от него. И для этого Андерсу вовсе нет нужды хвататься за кнут. Ему важно чувствовать не боль жертвы, а свою власть над ней. Лютый от Андерса зависит, понимаешь? Оба они об этом знают, и если Лютый молча бесится, но делает вид, что его все устраивает, то Андерс открыто наслаждается ситуацией. И к тебе его тянет не просто так. Сделать из гордой аристократки личную шлюхуда он о таком и мечтать прежде не мог. Он ведь из самых низов выбился, Дамочка. И пусть никому не позволяет вспоминать об этом, но сам никогда позабыть не сможет.
Хорошо, что вы здесь, улыбнулась я. Не знаю, что бы я без вас делала.
Жила бы, проворчал он. У тебя, Дамочка, есть характер. Стержень. Такие, как ты, выживают в любых условиях. Уж поверь мне.
Док, а вы продержите Мышку здесь подольше? попросила я. Я понимаю, что повреждений у нее нет, но ей не помешало бы отдохнуть.
Да что вам здеськурорт? притворно возмутился Питерс. Хорошо, дней десять покоя я ей точно смогу обеспечить. А там посмотрим.
Норт Андерс появился неожиданно. Док после обеда уехал за новой партией лекарств, оставив лазарет на меня. Распорядился постелить мне на кушетке в кабинете и принести ужин. Я решила, что вечером, обработав Красотке и Брюнетке (имени ее я так и не удосужилась узнать) раны и напоив их сонным зельем, позову Мышку в кабинет пить чай с любезно оставленными Доком пирогами. Подруга пошла в душ, а я принялась накрывать стол для скромного чаепития. Вот тут-то и хлопнула дверь.
Поначалу я было подумала, что кто-то из заключенных, пользуясь отсутствием Дока, решил выпросить у меня зелье или мазь, но шаги, прозвучавшие в коридоре, были тяжелыми, мужскими. Значит, лекарства понадобились кому-то из охранников. Я быстро убрала вторую чашкуне стоит охране видеть, что я угощаю Мышку чаем.
Кого я точно не ожидала увидеть, так это начальника лагеря. Отчего-то мне казалось, что после памятного свидания с Марком Норт Андерс будет меня сторониться. Впрочем, когда он подошел ко мне поближе, я поняла причину его смелого поведения. От начальника разило алкоголем.
Скучаешь? игриво спросил он у меня.
Нет, сэр, как можно более равнодушно ответила я. Чай собираюсь пить.
У меня есть кое-что получше чая, весело заявил Андерс и вытащил из-за пазухи бутылку вина.
Я с ужасом наблюдала, как он сбрасывает шубу и ставит бутылку на стол. Больше всего я боялась, что начальник решит посетить санузел и увидит там Мышку. Ничего хорошего эта встреча нам с ней принести не могла. И еще надеялась, что моя сообразительная подруга, услышав голоса, догадается затаиться.