Как ее звали?
Анни.
Не Мари. Жаль, было бы проще.
Мистер Коппинг часто увольняет горничных? спросил Виктор.
В последние месяцы да. В агентстве ходят слухи, что чуть ли не шестеро с Этты сменилось. Это включая меня, сэр.
Кого-нибудь из них звали Марией?
Не знаю, сэр. Вам нужно спросить в агентстве. Предвещая вопрос, она продолжила: «Эдвардс и Харпер», сэр. Это у Семи Лестниц.
А Этта? Откуда вы о ней знаете?
Миссис Симм рассказывала. Она ее порекомендовала хозяину, все жалела, что та ушла. Они с ней сработались, как-никак не один год вместе прослужили.
Миссис Симм не упоминала, из-за чего она уволилась? Возможно, что тоже из-за барона?
Нет, сэр! Этта собиралась замуж, то ли за бакалейщика, то ли за зеленщика. Миссис Симм все переживала, что из господского дома да в жены торговца, вот я и запомнила, Лиза горько усмехнулась.
Будто это было хуже жизни бесправной служанки.
Спасибо, поблагодарил ее Эйзенхарт и, покопавшись в карманах, выудил визитную карточку. Написал на обратной стороне адрес. Возьмите. Если будут проблемы с поиском работы, обращайтесь, протянул он ее девушке, но наткнулся на недоверчивый взгляд исподлобья. Это моя мать. Она леди и не причинит вреда даже мухе, не то что человеку. Если она не сможет принять вас на работу, найдет хорошее место.
Проследив, как Лиза вошла в дом, Виктор втоптал очередной окурок в лужу и запрокинул руки за голову.
И ни одной зацепки до сих пор! Если не считать еще нескольких фактов, которые можно трактовать против вашей дражайшей леди Гринберг.
Вы продолжаете думать, что это она убила барона? откликнулся Роберт.
Рыцарь в змеиной шкуре, готовый броситься на защиту дамы. Виктор улыбнулся своим мыслям.
Нет, хотя не отрицаю такой вероятности. На самом деле я бы сказал, что рассказ Коппинга скорее в ее пользу. Во-первых, имя Мари. Коппингу было неизвестно о соглашении между леди Эвелин и бароном, но, если леди Эвелин нас не обманула, сомневаюсь, что барон стал бы называть ее ласковыми именами. Во-вторых, время свидания. Женщине круга леди Эвелин гораздо удобнее назначить тайное свидание с пяти до семи, когда ей положено наносить визиты или прогуливаться по магазинам и ее отсутствие пройдет незамеченным. Девять часов обычно выбирают женщины, которые не будут против, если кавалер останется у них на ночь.
Поэтому вы собираетесь искать таинственную Мари среди уволившихся служанок? с сомнением уточнил Роберт.
Должен же я с чего-то начинать. Я не могу спросить каждую Мари в Гетценбурге, спала ли она с бароном и не с ней ли он собирался встретиться перед смертью.
Знаете, что меня беспокоит? начал кузен, выходя за Виктором на Парковую аллею. Все следы до сих пор вели к женщинам: сначала к леди Гринберг, теперь к этой Мари. Женщина могла обезглавить барона, но мне трудно представить, что бы она сделала с ним дальше. Дотащить труп до реки, а тем более довезти как бы она это провернула?
Только с помощью сообщника. Которого требовалось отыскать.
Верно, выглядит пока не слишком правдоподобно, согласился Виктор. Но, возможно, ей не пришлось его никуда везти. Помните, что у нас сегодня осмотр достопримечательностей? Продолжим нашу экскурсию на пленэре?
Виктор выступил на проезжую часть и замахал извозчику.
Глава 10
Эйзенхарт
Реддингтон-парк располагался на границе старого города и района, находившего свое место в разговорах приличных людей только как «тот берег». Берег трущоб и работных домов, берег бездомных и наркоманов, берег коптящих фабрик и мусорных свалок. И все это благолепие отделяли от остального Гетценбурга лишь река и узкая полоса болотистой почвы, названная в честь генерала Реддингтона. Виктор бы и не вспомнил сейчас, за какие подвиги беднягу так ославили. Городские власти делали все, что могли, пытаясь облагородить парк, но бесполезно. Из-за почвы мощеные тропинки проседали, из фонарей кто-то опять выкрутил лампы, а в воздухе висел неповторимый фабричный аромат.
Специфическая обстановка, правда? спросил Виктор, ковыряя набережную носком ботинка. Один из камней в брусчатке зашатался, поддаваясь.
В одном месте заросли камышей кто-то поломал, земля была испещрена следами ботинок.
Здесь нашли тело барона? угадал кузен.
Виктор кивнул.
Вы не увидите в тумане, но за деревьями находится мост. В народе его давно прозвали Мостом утопленников. В центре в воду не спрыгнешь решетки, высокие ограды, да и полицейские патрули часто ходят. Здесь ничего и никого нет. Потому идут сюда что с этого берега, что с того. Проигравшиеся картежники, нищие, понимающие, что еще одну зиму не протянут, страдающие из-за несчастной любви романтичные особы, постаревшие проститутки, которых сводник выкинул из борделя, неизлечимо больные, наркоманы Все надеются, что обретут покой на дне реки, а вместо этого мы вылавливаем их в камышах. У Таллы темперамент коровы на выпасе, все к берегу пристают. Но не хотелось бы, чтобы вы обольщались, Роберт, предупредил Виктор. Как говорится, тихие воды глубоки и полны опасностей. С тихими провинциальными городами так же.
Не понимаю, о чем вы.
Разумеется. Виктор бы удивился, признайся кузен, что прекрасно знает, о чем речь.
Просто подумал, что Гетценбург должен сильно отличаться от вашего обычного места жительства. Было бы жаль, если бы вы попали в неприятности только из-за того, что неправильно оценили его. Виктор улыбнулся, разряжая атмосферу. Тело барона вытащили из реки здесь, но я привел вас сюда не за этим. Тут все осмотрели, нам искать нечего. Но я обещал вам место преступления, помните? Благодаря вам я его, кажется, нашел.
К парапету жались стеклянные футляры с зажженными свечами. К одному из них кто-то прислонил фотографию молодой девушки с перьями в волосах. Под ногами хрустели зерна овса: дань Дрозду, чтобы облегчить умершему переход в мир духов. Мечущиеся под стеклом огоньки постепенно терялись в окутывавшем вторую половину моста смоге; все отчетливее среди дыма и химикатов чувствовался другой, тошнотворно-сладковатый запах.
Сигарету, док? предложил Виктор, доставая из кармана пачку.
Приправленный вишней табак на некоторое время заглушил вонь. Кузен, впрочем, все равно старался не вдыхать полной грудью. А ведь, казалось бы, война должна была его приучить
Что находится за мостом? спросил он в перерывах между вдохами.
Большие шлахтгаусы. Последняя скотобойня, оставшаяся в черте города. К сожалению, она же самая старая. Держитесь, скоро станет легче.
Обогнув стену из кое-как нагроможденных камней, Виктор двинулся по набережной к подъездным воротам.
Полиция, постучал он в небольшую дверь рядом с ними. Открывайте.
Привратник, худой лупоглазый парень, посторонился и пропустил их внутрь. Вид у него был настороженный, как и у рабочего-синду, стоявшего рядом.
Мне нужно видеть управляющего, потребовал Виктор, показывая им полицейский значок. Скажите ему, что это срочно.
Во внутреннем дворе дышалось легче видимо, теперь они находились не с подветренной стороны. К вечеру людей оставалось немного, только пара рабочих в запачканных фартуках курила на крыльце одного из зданий, и синду, отошедший к машине-холодильнику, изредка посматривал на посетителей из-под густых ресниц.
Мистер Глет примет вас.
Сбегавший доложить сторож вернулся. Испуганный должно быть, влетело от начальства. Просто за то, что принес дурные вести. Стараясь ничего не касаться, Виктор последовал за ним.
В кабинете управляющего было душно и сильно пахло мужским одеколоном. Виктор поморщился: похоже, чтобы избавиться от вони, тот выливал на себя не меньше пузырька в день. Хотя мало кто мог его за это винить: любой предпочел бы духи стоявшему на скотобойне смраду.
Вы! с ходу накинулся на них толстяк в дешевом костюме-тройке. Как вы смеете!
Жаль, на Виктора это не действовало. Слишком многие за двенадцать лет его службы пытались требовать чего-то от полиции.
В чем, собственно, дело? спокойно поинтересовался он. У вас какие-то претензии?
Претензии?! Мы сообщаем вам о краже, а что делает наша доблестная полиция?
Что? Виктору даже стало любопытно.
Ничего! Проходит три дня, и наконец полиция заваливается ко мне и спрашивает, какие у меня претензии! круглый человечек кипел от возмущения.
Три дня? А вот это уже интересно.
Кража произошла в среду?
В ночь со среды на четверг, подтвердил управляющий и вновь взорвался: Будто вы это сами не знаете!
Не знаем. Мы из другого отдела, Виктору опять пришлось продемонстрировать значок. Есть основания полагать, что на вашей территории произошло убийство.
Убийство?! управляющий поперхнулся. Ничего подобного! Такого у нас не происходило! Почему вы
Мы считаем, что жертву обезглавили одной из ваших пил, перебил его Виктор.
Мистер Глет спал с лица.
В среду Нас обокрали Вскрыли шкаф с инструментами запинаясь, он достал из нагрудного кармана платок и начал промокать лицо.
У вас есть список украденного?
Сейчас Мы напечатали три экземпляра Один в полицию Один в страховую компанию Один остался у нас
Виктор забрал протянутый управляющим список, неровно отпечатанный на машинке. Четыре пилы, два тесака, ножи Баранья туша и касса с дневной выручкой. За последним пунктом все выглядело довольно случайным, будто взяли для отвода глаз.
Сколько денег было в кассе?
Немного, десять шиллингов с мелочью, уверившись, что в убийстве его больше не обвиняют, управляющий почти пришел в себя. Все деньги, поступившие до пяти часов, я завожу в банк по дороге домой. Если водитель не успевает развезти все заказы и вернуться до этого времени, он оставляет полученную плату и квитанции в моем кабинете.
Виктор кинул еще один взгляд на список.
Значит, вы обнаружили пропажу всего этого в четверг утром?
Так точно, детектив.
Разве территория по ночам никак не охраняется?
Мистер Глет смутился.
Боюсь, на это нам не хватило бы денег. Да и не нужно это, горячо заверил он Виктора, за всю мою работу здесь не было ни одного происшествия, кроме этого. У нас есть привратник, он приходит к шести утра и уходит в полночь.
Он ничего не видел?
Только развороченные замки утром, и сразу же вызвал меня.
Странно. Что там говорил Роберт о времени смерти?
Мне понадобится допросить его, сообщил Виктор управляющему.
Разумеется, подобострастно согласился мистер Глет. Это тот самый человек, что привел вас. В ту ночь была его смена. Что-нибудь еще?
Виктор повернулся к кузену.
Скорее всего, барона убили прямо в шлахтгаусе, где лишнее пятно крови не обратит на себя внимание. Мы можем как-то доказать это?
Нет, покачал Роберт головой. Современная наука способна дифференцировать человеческую кровь и кровь животных по размеру кровяных телец, но этот метод работает только на свежих образцах.
Жаль. Но иначе было бы слишком просто, правда?
В таком случае больше ничего, мистер Глет. Но если вы вспомните что-то еще, буду вам крайне признателен.
Виктор отдал управляющему визитную карточку, прежде чем выйти во двор.
Эй, позвал он сторожа. Как тебя зовут?
Парень подошел, испуганно поглядывая то на Виктора, то на прячущегося за стеклами очков змея.
Джек Нолби, сэр.
В ночь со среды на четверг была твоя смена?
Да, сэр.
И ты первым увидел следы взлома?
Да, сэр. Ответы его не отличались оригинальностью. Ворота были открыты, я сразу побежал в «Три метлы», это кабак рядом, и позвонил оттуда господину Глету.
Что сделал мистер Глет по прибытии?
Наорал на меня, сэр, Джек неуверенно улыбнулся. Потом вместе со мной прошелся по бойне, проверил, что пропало.
И отправил кого-то за полицией, верно?
Да, сэр. Меня и Сэма, он как раз приехал.
Сэма?
Сторож подозвал синду, все еще копавшегося в грузовике.
Тебя действительно зовут Сэмюелем? уточнил Виктор, оглядывая его с ног до головы. Странное имя для чистокровного синду.
Тот белозубо улыбнулся.
Саиб привез моих родителей из колоний. Я родился уже здесь, сообщил он. В его речи причудливо смешивались местный акцент и по-синдийски растянутые гласные. Можно сказать, что я больше имперец, чем синду.
Что случилось с твоим хозяином, что ты оказался на скотобойне?
Разорился, синду равнодушно пожал плечами. Хвала духам, что предки до этого не дожили. Но здесь даже лучше. Еще пара лет, и накоплю денег на гражданство.
Ты работаешь водителем?
Синду кивнул.
И это тебя управляющий послал за полицией в четверг?
В темных глазах появилась настороженность.
Послал он Джека, а мне велел его отвезти. Чтоб быстрее обернулись.
Виктор посмотрел на обоих.
И кому из вас пришла в голову идея не сообщать в полицию о краже? медленно поинтересовался он.
Джек Нолби побледнел как мел.
Мы сообщили в полицию. Нам сказали, что пришлют кого-нибудь, если у них будет время, заявил Сэмюель, смерив Виктора насмешливым взглядом. И вот вы приехали. Разве нет?
Нет, ответил ему Виктор. Я думаю, все было иначе. Кто-то из вас решил по дороге, что будет лучше развернуться, не доезжая до участка, и отбрехаться тем, что полиция окончательно загнила, на преступления не реагирует, работать не хочет. В конце концов, все на это жалуются, верно? А второй согласился. Я хочу знать почему.
У вас есть доказательства? в почти безмятежном тоне синду с трудом угадывалось напряжение.
Пока нет. Но когда я съезжу в районное отделение полиции, узнаю, что в книге посетителей ни один из вас не записан. И тогда у меня будут доказательства, а у вас статья за соучастие в убийстве.
Убийстве?! прокудахтал вконец перепуганный Нолби. Каком убийстве?!
Украденные у вас инструменты использовались при убийстве, совершенном той же ночью, вежливо пояснил Виктор. Так что, будете стоять на своем?
Недолго думая, привратник вышел вперед.
Вы правы, сэр. Мы не были в полиции. Сэм, парень сглотнул, прикрывает меня.
Джек предостерегающе обратился к нему синду.
Это я попросил его солгать про полицию, сэр, храбро доложился Нолби.
Зачем?
В ту ночь Сэм вернулся часов в восемь, да, Сэм? Синду кивнул. Мы были на бойне одни, смена заканчивается в шесть, господин Глет уходит еще раньше Я предложил Сэму сходить пропустить по паре кружек в «Метлах».
Вы не первый раз так делаете?
Да, сэр. Я думал обернуться за час-другой, никто бы и не заметил, но
Но что? спросил Виктор после паузы.
Но он напился, хмуро закончил Сэмюель. Ради духов, Джек, если уж начал говорить, рассказывай все! Он повернулся к Эйзенхарту и продолжил. От раздражения его речь ускорилась, и теперь по голосу его было не отличить от коренного лемманца. Какая-то дура его бросила, и он решил, что это достойный повод. Через час его так развезло, что мне пришлось тащить его наверх
Я снимаю комнату над «Метлами», вставил пунцовый от стыда Нолби.
Ну, я бросил его на кровать и поехал к себе. Думал, проспится, утром завтра отопрет бойню, никто не узнает. А наутро на́ тебе!
И все же свои проделки им удалось от управляющего скрыть.
Это все? поинтересовался Виктор.
Парни кивнули.
Я побоялся, что купы копать начнут, узнают, что меня той ночью на бойне не было, признался привратник. И не видать мне работы как своих ушей. Вот и уговорил Сэма подыграть мне, дескать, купы нас отшили. Ну кто мог подумать, что именно в эту ночь такое случится!
Виктор задумчиво согласился.
Действительно, кто
Глава 11
Доктор
В понедельник дела забросили меня в городской морг. Проведя первую половину дня за осмотром невостребованных тел и отбирая среди них подходящие для танатологических экспериментов, я понял, что нахожусь в квартале от главного полицейского управления Гетценбурга. И решил заглянуть к Виктору.
Без проблем получив пропуск и найдя его кабинет, я с удивлением посмотрел на Эйзенхарта. На Викторе был все тот же костюм, в котором я видел его в субботу, лицо заросло двухдневной щетиной. Везде в комнате лежали архивные папки, на стул для посетителя почему-то поставили кружку с ободком от кофе, а идти приходилось крайне осторожно, чтобы не наступить на разложенные бумаги.