Глупо! Но другого ответа я от тебя почему-то не ждала! хмыкнула ведьма по ту сторону экрана Мишкиного планшета. К сожалению, ты столь ж упрям, как и твой дед. Это, видимо, у вас семейное.
Так что мы можем сделать? оборвала ее критику нетерпеливая Янка.
Сделать экран несколько раз моргнул. Связь начала барахлить. Эльвира Олеговна приоткрыла длинную плотную штору, посмотрев на небо. Со стороны Харькова медленно и неотвратимо, словно немецкие танковый армады на Курской дуге, накатывала почти черная грозовая туча. Деревья отчаянно сгибались под упругими порывами поднявшегося ветра. А где-то вдалеке, среди густых облаков гремел гром и мелькали огненные разрывы первых весенних гроз.
Кажется скоро пойдет ливень, сообщила она нам всем, и тишину замка гулко разорвал оглушительный раскат грома. Зазвенели тонкие стекла в деревянных рамах. Растворяясь эхом где-то в тени высоких потолков огромной залы. Светка испуганно ойкнула и поежилась. Экран планшета зарябил, изображение ведьмы стало размытым.
Миша сделай что-нибудь! умоляюще простонал я, бросаясь к забарахлившей аппаратуре вместе с сыном. Он схватил гаджет, покрутил его, что-то там натыкал своими тонкими пальцами, и картинка (уже не совсем четкая) все же восстановилась.
Кажется, получилось! все придвинулись поближе, чтобы слышать Алаиду Шпиц, которая начала свою речь сначала, поняв, что решение нашей проблемы из ее уст, мы так и не услышали.
Что у вас случилось? встревоженно спросила она, сквозь непрерывный треск и помехи.
Связь плохая! Надвигается гроза пояснил я, пытаясь докричаться до ведьмы.
Тогда слушайте внимательно! Единственный вариант поймать колдунаэто ловля на живца! Но и в этом случае, я не уверена, что вы с ним справитесь! Слишком силен и опытен этот маг. Я, конечно, кое-чему Мишку научила, но, боюсь, этих знаний будет слишком мало, чтобы вступить в схватку с таким могучим чародеем
А как связь пропала окончательно. Крупные капли холодного дождя забарабанили по стеклу, навевая ужас. Света рядом со мной поежилась, поплотнее укутываясь в теплую кофтупо замку гуляли хорошие сквозняки, которые будущей маме были противопоказаны. Изображение исчезло и не хотело возвращаться на экран, как Мишка не бился. Оглушительный раскат грома ударил в древние стены и откатился куда-то в сторону деревни.
Интересный совет нарушила после почти минутной паузы Эльвира Олеговна. Такой и я могла дать! Ловите на живца! Любопытно, кто же согласится на такой ужас?
Мы инстинктивно оглянулись на Красовскую, которая явно смутилась под нашими взглядами, уже не испытывая былого детективного азарта.
Мне нельзя, япенсионерка, сообщила всем теща.
Света тоже отпадает! кивнул я на живот жены, где томилась, ожидая своего часа Дарья Александровна.
Могу я! предложил Мишка, но мы вместе со Светланой закричали «нет».
Остаешься только ты, подруга! улыбнулся я журналистке. Только представь, какой получится репортаж, буквально из самого пекла
Куда попадать не хотелось бы уныло промямлила Красовская.
Брось кукситься, мы тебя подстрахуем! беспечно махнул я рукой, чувствуя неловкость перед Яной, но одновременно, где-то в глубине души, радуясь, что выбор пал ни на меня и ни на кого из моей семьи. Мишка многому научился у Алаиды
Только этого не хватит, чтобы победить шаровского монстра.
Яныч! я присел рядом, обняв ее по-дружески за плечи. Не бойся! Я тебя когда-нибудь не вытаскивал из передряг?
Я бы тут не сидела тогда бы буркнула журналистка.
Вот видишь! И сейчас все будет хорошо я ласково провел по ее короткостриженым светлым волосам ладонью, но она высвободилась и отстранилась.
Что мне надо делать?
Сегодня уже только отдыхать я мельком глянул в окно, где серой полупрозрачной стеной поливал дождь. А завтра с утра оденешь самую сексуальную одежду, которая у тебя есть и пройдешься по местам боевой славы нашего маньяка. Начнем с парка, а потом
Надеюсь, он клюнет еще в парке, перебила меня Эльвира Олеговна.
Тебя будут страховать Толик со своими головорезами и я с Мишкой. Теща со Светой остаются на подхвате! коротко отрезал я, заметив возмущенный взгляд моего женского батальона. И это не обсуждается!
Яна уныло кивнула поникшей головой. Я ее прекрасно понимал. Завтра ей предстоит шагнуть в пасть самому настоящему монстру и попробовать выбраться оттуда живой. Испытание не из легкихНо что ж поделаешь, коли так распорядилась судьба. В конце концов, не я ее пригласил в этот прекрасный замок, чтобы расследовать загадочные убийства. Она все затеяла, ей и расхлебывать.
Разговор перестал клеиться. Красовская угрюмо молчала. Теща листала пустые страницы найденного ее ежедневника, а Мишка ковырялся в планшете. Я взглянул на часы, стоящие на каминной полке. Половина первого
Пора спать, дорогие мои! объявил я, хлопнув в ладоши, пытаясь своим наигранно веселым настроением поднять его и им. Завтра у нас очень тяжелый день, так что всем советую набраться сил и немного поспать. Хотя знаю, что не у всех это получитсяЯн, обратился я к журналистке, поднявшей на меня красные заплаканные глаза. Тебе тоже надо поспатьПрошу
Если хочешь, то у меня есть снотворное! предложила Эльвира Олеговна, но Красовская покачала головой и медленно побрела в свою комнату.
Мы ж не виноваты тихо проговорила Света, сочувственно глядя ей в след.
Никто не виноват, малыш! я поцеловал жену в щеку, погладив по шее. Просто надо окончательно разобраться раз и навсегда с этим монстром, чтобы не погибали безвинные люди.
Мишка, играя в какую-то игру на ходу, побрел к себе. Света, кряхтя, поднялась из кресла, следуя за ним. Их я проводил уставшим внимательным взглядом, а вот тещу остановил на полпути, заметив в ее руках ежедневник, о котором успел уже запамятовать.
А вас Штирлиц я попрошу остаться, громко крикнул я от чего Олеговна чуть не подпрыгнула на месте, шучу, мама, дайте-ка мне вашу книжицу скоротать вечерок. Может получится разгадать секрет ее, есть у меня одна идея.
Ругнувшись Эльвира Олеговна бросила ежедневник на стол и, гордо подняв голову, пошла к себе в спальню. Явно недовольная тем, что я не предложил ей поучаствовать в открытии тайны ежедневника.
Мысль пришедшая мне в голову была до безобразия проста. Вспомнив, как дедушка Ленинвождь и учитель писал в ссылке письма своим единомышленникам молоком и то, что способ этот был довольно популярен в начале двадцатого века, я без зазрения совести уселся поудобнее в кресло и распахнул первую страницу, приготовил зажигалку, немного прогрев листы. На желтой потертой от времени бумаги сначала нечетко, а потом все яснее и яснее начали проступать буквы, потом стало возможно разобрать некоторые слова, а еще через пару минут передо мной предстал практически весь текст. Не долго думая, я лихорадочно стал вчитываться в написанное, надеясь, что именно тут, в таинственном ежедневнике, так заинтересовавшим Альфреда в библиотеке, я найду ответ на вопрос, как уничтожить или хотя бы поймать шаровского убийцупроклятие белого лебедя.
Глава 19
22 июня 1916 года
Никогда не думал, что когда-нибудь стану вести личный дневникРаньше, это казалось мне женским капризом и прерогативой истеричных гимназисток, скучающих по своему возлюбленному, но после известных событий, случившихся в моей семье, я был вынужден вечерами садиться за тетрадь и записывать данные своих экспериментов, чтобы окончательно не запутаться в том, что уже сделано, а что еще предстоит сделать.
Это ни послание потомкам, ни отчет о моей жизниПовторюсь, это суровая необходимость. С чего начать? Дорогой дневникЭто банально! В моем возрасте писать так не престало. А как иначе? Проще начать с самого начала, с того момента, как моя Барыня захандрила в уютных комнатах нашего рыцарского замка, прекрасного Белого лебедя, как прозвали его местные жители, и я решил отправить ее к морю, чтобы смогла подышать свежим морским бризом с примесью солей, погреть на солнышке резко занывшие косточки, да и вернуться обратно в нашу обитель семейного счастья и тепла.
Мне пришлось остаться на хозяйстве, потому как мой сахарный завод только заработал на полную мощь в Богодухове. Все свое время я проводил там, запуская его на новых мощностях и вырваться из этой круговерти дел, наслоившихся одно на другое мне было нельзя!
Крымпрекрасное место, где можно поправить пошатнувшееся здоровья. Об этом говорил мне долгое время и уездный доктор Маркус Шлиффан, да и моя престарелая тетушкаединственная из моих оставшихся на этой земле родственников давно уже настаивала на приезде. У Марты Кенинг моя Барыня не забалует был уверен я, отправляя жену в далекое путешествие сначала на поезде, потом на пароме, а в конце на автомобиленовомодном средстве передвижения.
И все бы было хорошо, если бы прибытию обратно, душа моя не захандрила снова. Каждое утро к завтраку она выходила с заплаканными глазами и искусанными в кровь губами, словно рыдала в подушку ночь напролет. К сожалению, работы на заводе были еще не закончены, я не замечал или старался не замечать холодности, появившейся в наших отношениях. Мне было легче окунуться с головой в работы, будто в омут, чем вывести на честный и открытый разговор свою жену. Может быть это и было моей ошибкойМожет из-за моего возраста (а у нас с Барыней разница почти в двадцать пять лет) я относился к этому легче, чем когда был молодой.
Однако, первой лопнуло терпение, как раз у моей горячо любимой жены. Ранним утром она постучалась ко мне в спальню и попросила о беседе. Ее хрупкие плечики вздрагивали, она зябко ежилась под порывами ветра, отчаянно свистящего сквозь неплотно пригнанные окна. Настолько расстроенной и беззащитной я не видел ее очень давно, а потому отказать не смог.
Барыня робко присела на край супружеского ложа, которое мы с ней не разделяли со времен ее приезда из Крыма и тихо проговорила слова, от которых волосы на моей седой голове в ужасе зашевелились:
Лео, обратилась она ко мне, тихонько всхлипывая, наша семья существует уже несколько лет, я понимаю, как это важно для тебя, но
Сердце мое при этих словах оборвалось, провалившись куда-то в пятки. Я встал с постели и налил себе немного французского коньяка, ожидая продолжения, хотя и понимал, что ни чем хорошим эта беседа не закончится. От моего грозного и строго взгляда, барыня съежилась, стараясь казаться меньше, но внутри нее решение о разговоре было принято и идти на попятную она не собиралась:
Я тебе изменила! тихо проговорила она, пряча глаза.
В этот момент, мне показалось, что весь мир вокруг меня рухнул, оставляя после себя лишь одни выжженные развалины. Сердце остановилось, а руки опустились, будто из организма вынули стержень, на котором все и держалось. Я очень любил свою Барыню, безумно, больше всего на свете! А тут
Одним глотком я опрокинул в себя остатки коньяка, даже не почувствовав горечи. Первой мыслью было убить, уничтожить, немедленная дуэль, но
Кто он? так же тихо спросил я, удивившись, что смог выдавить из себя хоть звук.
Офицер-гвардеец! Мы познакомились с ним в Крыму, на отдыхе и это было самое лучшее, что было в моей жизни
Эти слова больно ударили по моей душе. Я скрежетнул зубами, замахнувшись на жену раскрытой ладонью, но так и не опустил руку, остановив ее на полпути.
Прости, но это такВрать я больше не могла! Скрывать тоже. Через пару месяцев это станет совсем заметно Барыня даже не собиралась уклоняться. Все так же смотрела на меня ясным и чистым взглядом янтарных глаз, которых просто невозможно было не любит. Смысл ее слов доходил до меня туго, будто сквозь вату.
В смысле через пару месяцев? переспросил я, дрогнувшим голосом. Явладелец фабрик, газет, пароходов, знаменитый на всю округу барон Кенинг, промышленникрогоносец! Это не укладывалось у меня в голове.
У нас будет ребенок! призналась жена, теребя край платка, накинутого на плечи.
У кого у нас? взревел я, сжав до боли в руке стакан с коньяком.
У меня и у Валентина.
Так его зовут Валентин?!
Прости
Пошла вон! процедил я сквозь зубы.
Это не все! гордо расправив плечи, произнесла Барыня.
В этот момент я был готов ко всемуВсе сжалось во мне от нехорошего предчувствия.
Я больна! Неизлечима больнаКак и он.
Кто?
Валентин
БарыняМоя красотка женаТа которую я носил на руках, холил и лелеял предала меня. Слезы потекли из моих глаз. Я не мог сдерживать эмоций.
И что дальше? тугой комок боли в горле мешал говорить, дышать, жить где этот Валентин?
Нам не суждено быть вместеОн сбежал! стыдливо краснея, произнесла жена.
Я так и думал! Очередной гвардейский вертопрах! в сердцах выкрикнул я, почувствовав неожиданное облегчение. Нет! Это было не злорадство, нет! Для себя я уже все решил, жену наказать, ребенка принять, как своего, а болезнь лечитьБоже, как же я был тогда наивен.
Будет вам, сударыняВсе остается по-прежнему, тихо произнес я, указывая ей на дверь. Мне надо было хоть немного побыть одному.
Так началась моя историяТак начался тот кошмар, из-за которого я и начал вести этот дневник. Моя жизнь в один момент рухнула из-за банальной измены.
Решил писать молоком, чтобы посторонние не смогли заглянуть сюда. Куда не следовало заглядывать даже под страхом смерти. Ну да сегодня я уж слишком многословен! Заканчиваю
29 июля 1916
Болезнь Барыни прогрессируетТеперь от нее мало, что осталось от той, которую я любилТень самой себя прежней. Мы с ней поговорили по душам. Она рассказала, что познакомилась в Валентином на берегу моря, когда любовалась закатом, сидя на огромном валуне. Выписал этот чертов камень из Симеиза. Мой дворецкий Альфред доставил его в Шаровку только сейчас. Поставлю посреди аллеи, посаженной в честь нашей женитьбы. Пусть мучается
7 сентября 1916 года.
Жизнь конченаКажется, моя Барыня умирает. Маркус Шлиффан приезжает каждый день. Подозревает туберкулез. Требует немедленно отправить больную обратно в Крым на воды, нононо
Живот уже хорошо заметен. Дворовые считают, что это мой ребенок. Радуются за меня, хотя в душе ненавидят и меня, и жену. Волнения и стачки по всему Харькову. Дело близится к революции.
14 января 1917
Родился мальчик. Роды были тяжелые, но ребенок оказался здоров. По крайней мере, так сказал доктор Шлиффан. Барыня с постели не встает. Еле дышитПозову знахарок из Шаровки, может они что подскажут?
15 января 1917 года
Парень смышлёный, так говорит кормилица. Хлопает карими глазками, совсем, как у меня, и почти не плачет. Взгляд серьезный, а волосы подвелиРусыеТеперь придется объяснять, что бабка у меня была русоволосой, хотя я и черный, как вороной конь.
Знахарки поили Барыню какими-то травами и настойками. Результата нет! Может сглаз какой? Или порча?
23 февраля 1917 года
Смута в самом разгаре! Стачка за стачкойПридется закрывать завод. Священник из нашей церкви согласился соборовать Барыню. Никогда не видел, чтобы так корежило живого человека. Пришлось его прогнать, иначе она умерла бы прямо сейчас. Уже на выходе батюшка сообщил мне, что в моей жене живет демон. По-моему чушь полнейшая! Не зря же Шлиффан диагностировал ей туберкулез.
15 марта 1917
Ждать больше нельзя! Гружу ее в карету и везу в Харьков! Малыш, названный в честь меня Леопольдом остается в замке под присмотром Альфреда. Возможно, в губернском городе врачи нам помогут. Барыню какая-то болезнь гложет изнутри, и сил сопротивляться ей у нее не осталось. Она не говорит, лишь еле заметно дышит, уставившись в потолок бессмысленными глазами.
2 апреля 1917 года
Поездка в город ничего не дала. Все разводят руками и пожимают плечами. Врачи согласны в одном. Это похоже на позднюю стадию туберкулеза, а значит смерть уже за порогом. Хрипы становятся все сильнее. Иногда мне кажется, что это самый настоящий рев. БарыняБарыняМоя любимая и единственная жена! Я найду способ спасти тебя.
1 мая 1917 года
Это конецТолько сейчас, глядя на маленькое чудо под именем Леопольд Кенинг я понял, как люблю свою жену! И мне плевать на ее измену и что этот ребенок не от меня! Он носит мою фамилию, а значит маленький Леобарон Кенинг! Точка!